***
— Что с ним произошло? — хрипло спросил у подбежавшей медсестры Эррор. — Вы в порядке? — девушка попробовала помочь упавшему скелету подняться. — Да, так что? — встав и, на всякий случай, тут же сев на кушетку, уточнил Эррор. — У этого мальчика больше нет души, — ой, как не зря Эррор сел, иначе он бы снова упал. — Что? Это разве возможно, почему он тогда еще жив… — голос начал дрожать. — Мы тоже задались этим вопросом, но, похоже, тут свое дело сыграло его желание выжить и магия. Обычно в таких ситуациях все умирали, а он потерял самую важную часть своего существа, но выжил, это было… Это был прорыв в науке! Если мы поймем… — кажется девушка увлеклась и пошла не в ту степь, но Эррор уже начал догадываться, что они планируют делать с Инком, и ему это не нравилось. — Я понял, а что дальше, почему он потерял память? — перебил Глюк, мысленно ставя пометку, не дать Инка на растерзание ученым. — А, ну из-за отсутствия души, вообще по идее монстры и люди должны переставать существовать, но в случае с Инком, магия сконцентрировалась, образовав ядро, чем-то похожее на душу, но не совсем. Но есть проблема, он теперь ничего не чувствует. Бездушный, безэмоциональный монстр… — Глюк сглотнул. Надо держаться. Надо выдержать этот рассказ. — Понятно, то есть он больше ничего не чувствует? — По идее, должен был, но мы придумали специальные таблетки, дающие ему эмоции на 24 часа! — девушка все еще продолжала улыбаться, а вот Эррор еле сдерживался от истерики. Он был так виноват перед малышом, еще и эти горе ученые на нем экспериментируют. А еще… — С какого момента началось разрушение души? И когда она вообще разрушилась? — неожиданно даже для себя спросил Эррор. Девушка задумалась, а потом сказала: — Хм, наверное с момента начала выплескивания магии, — задумалась девушка. — А полное разрушение произошло через день после того, как его доставили, мы даже помочь хоть чем-то не успели… Да и не смогли бы. «Похоже на один случай, когда у монстра разрушалась душа…» О боже… Руки опустились, а взгляд потух. Это Эррор виноват. С самого начала он… Если бы не та встреча Инка с отцом, если бы Эррор придал большое значение состоянию мальчика, а может даже если бы он не пустил его на выпускной… Все могло быть иначе… Все… Врач снова сфокусировал взгляд на медсестре. — Понятно, — руки начали трястись, пришлось с силой сжать их. — Он хоть что-нибудь помнит? — Нет, и учиться он тоже не хочет, единственное что мы смогли, это научить этого трем фразам: «Простите, но мы знакомы?», «Нет» и «Я не помню». Какую он из этих фраз скажет, чистой воды случайность, — ответила девушка и удивленно посмотрела на слегка дрожащего скелета, она только сейчас заметила, что с ним что-то не так. — Хорошо, я все понял. И я как опекун запрещаю эксперименты на нем и готов помочь в развитии.***
— Эррор, а зачем мы тут? — спросил малыш, когда Глюк привел его в художественный магазин. — Узнаешь, я гарантирую, тебе понравится.***
— Так что? Он уже больше года тут сидит, когда вы его выпишите? — в очередной раз спросил Эррор. — Ну, мистер Эррор, вы уверены, что хотите этого? — ныл санитар. — Да, я знаю о ваших планах, но пока Инку нет 18, он на моем попечение, и вам его как крысу не использовать, — хмыкнул Глюк. — Но… — Все, эта тема закрыта, и завтра я пойду разбираться с этим делом окончательно, — поставил точку Эррор и вошел в палату к мальчику. Инк сидел на подоконнике и что-то активно выводил в скетчбуке. Магический язык был высунут и прикушен, а лицо настолько сосредоточенно, что Эррор решил не отвлекать, сел на соседнюю койку и достал клубок со спицами и крючком. Художник настолько увлекся новым и доселе закрытым для него занятием, что рисовал неотрывно часами, а то и днями, как например сейчас, но Глюку это было только на руку. — А? Эррор? — вывело врача из прострации, похоже он тоже увлекся. Пару раз моргнув, Эррор чуть не упал с кровати, над ним возвышался заинтересованный малыш, который наблюдал за тем, как ловко врач сшивает части связанной игрушки. Уже не так ловко. — Ай! Инк, не отвлекай и отодвинься! — возмутился Эррор и посмотрел на пробитую иголкой костяшку. Синяя магия медленно стекала по пальцам и падала на белую простынь, растекаясь. Инк тоже следил за этим завороженно и не дыша, а потом кинулся обратно к подоконнику. Кажется очередная порция вдохновения.***
— Инк, мы уходим, — улыбаясь, сказал Эррор, входя в палату и начиная собирать немногочисленные вещи ребенка. — А? — удивленный художник посмотрел на все это и на недовольных медсестер в проёме. — Уходим мы, — повторил Эррор и кинул художнику одежду. — Мистер Эррор тебя забирает, — пояснила одна из недовольных медсестер, — Но мы должны еще проверить твое состояние, так что прошу за мной, — Эррор посмотрел на нее очень недоверчиво и недовольно, но кивнул и позволил забрать Инка.***
— Здравствуй, это ты, Инк? — поинтересовался мужчина в черном костюме и с весьма натянутой улыбкой. — Здравствуйте, а вы кто? — зайдя в маленькую комнатку, Инк сразу понял, что это точно не та комната. — Это неважно, нам надо по… — художник молча развернулся и попробовал уйти, но дверь была заперта, — Ты чего? — мужчина растерялся. — Эррор запрещает мне общаться с подозрительными типами, — пояснил мальчик и попробовал открыть дверь снова. Ничего. — Я не… — Вы подозрительный, — сдавшись, Инк нахмурился и повернулся к странному типу. — Но я вас слушаю, выбора все равно нет. — Ты же знаешь, как сильно можешь сдвинуть нау… — начал человек, Инк только зевнул, Эррор ему все уже объяснил, во избежание подобных ситуаций. Все думали, что Глюк будет оберегать художника от подобной информации, но нифига, как только Инк научился говорить и понимать, на него вывалили такое количество информации, что мальчик пару дней спать не мог, но зато сейчас точно знал, что ответить… — Нет, простите, меня это не интересует, все вопросы данного характера задавайте моему опекуну, — выдал ребенок. Кажется мужчина очень сильно удивился, ему, наверное, передали, что мальчику умственно всего года два, а тут. А тут появился Эррор. Открыл дверь с другой стороны, зло глянул на мужчину и, схватив Инка за руку, потащил из комнаты. — Стой! — крикнул человек вслед. Инк хмыкнул, не сдержавшись, обернулся и продемонстрировал радужный язык мужчине. Кажется зря… Человек подскочил и кинулся вдогонку уходящим, а потом схватил мальчика за свободную руку. — Стоять! — Отпусти ребенка! — перетягивания художника, совершенно не понравились самому художнику, но ничего сделать не выходило, — Вы нарушаете закон, отпустите мальчика! — рыкнул Эррор. — Кто бы говорил! — пытаясь оторвать руку мальчику, огрызнулся мужчина. — Я стараюсь на благо… — Охрана! — фуф, оттащили, а то Инк уже реально начал переживать за собственное тело. — Ты не знаешь, что творишь, это на благо науке, — орал сумасшедший, вырываясь из рук охраны, кажется такого от него никто не ожидал, даже те кто впустили этого психа. Мед сотрудники смотрели на все это мягко говоря шокировано. — И вообще, ты не его родственник и не должен… — Если ты не знаешь наших законов, то лучше заткнись, — шикнул Эррор. — А я его опекун и не отдам его какому-то психу! Инк с любопытством за всем этим наблюдал, пока не… Мужчина снова рванул вперед и из его кармана вылетела бумажка. Хм, бумажка? Художник отцепился от руки опекуна и сделал пару неуверенных шагов в сторону бумажки. Кажется никто на это даже не обратил внимание. Эррор был слишком занят перепалкой, а остальные все еще прибывали в глубоком шоке, вот и отлично. Присев, Инк медленно вытянул руку и схватил листок, также медленно, как бомбу, развернул и… Застыл. Фотография. На ней был странный мужчина, очень знакомый и пугающий. Мальчик сглотнул и начал завороженно рассматривать каждую деталь фото, он сам не понимал почему, но этот монстр… Такой знакомый, пугающий, родной и ненавистный… Столько чувств… Столько непонятного… Пожалуй, даже если бы не недавно выпитые таблетки, Инк все равно сел и сидел перед этим листком точно так же. Такое знакомое чувство, но… Что это… Что? Художник поднял взгляд и встретился с заинтересованными глазами сумасшедшего мужчины, псих оскалился. — Инк?! — теперь и Эррор заметил странный листок, — Что там? — бумажка перекочевала в руки Глюка, а потом снова медленно полетела на пол. Художник проводил ее мутным взглядом и так же завороженно глянул вверх. А с этой стороны уже не любопытство и оскал, а ужас и злость, — Пойдем отсюда, Инк, — тихо попросил Эррор и, снова схватив, потащил мальчика к выходу. Художник оглянулся, он не знал зачем, просто… Оскал мужчины стал шире, будто… Будто он что-то задумал. Инк помотал головой и повернулся к опекуну. Все это остаётся в прошлом у него новая жизнь. Новый мир. Новая попытка.***
— Инк, держи, дарю, — художник оторвался от полотна и с непониманием воззрился на Эррора. Глюк протягивал ему руки, а в них… — Единороог! — радостно запищал Инк и кинулся на шею опекуна. — Спасибо! Спасибо! Спасибо! — Инк, отпусти, у меня гаптофобия! — взвыл Эррор, подействовало. — Прости… — Больше так не делай, — хмуро пробубнил врач. — Больно, знаешь ли. — Прости… И тут раздался звонок в дверь. Эррор, причитая, встал и пошел открывать незваным гостям, а они и впрямь оказались незваными. — Эррор! Инка кто-то забр… — влетев, начал орать Дрим, но этот мечтатель очень некстати повернулся к комнате мальчика и замер, пораженный, за ним замер и зашедший следом Найт. — Ты… — выдавил из себя второй близнец. — Да, я все уже как год знаю и забрал его, — кивнул Эррор, тяжело вздыхая, и отправился на кухню наливать всем чаю с коньяком.***
— А так, ребят, вы долбоебы, смиритесь, — сказал Эррор, после короткого пересказа, что произошло. Врач догадывался, что его так называемые коллеги не сообщили близнецам о коварном замысле и их планах на Инка, — Скорей всего, они хотели додержать мальчика до 18, ну по паспорту, а не внутреннему состоянию, разумеется, а потом заставить подписать его определённый документ, на согласие в… Догадайтесь… Долбанная потеря памяти… С другой стороны, у него больше нет половины душевных болячек и отвратных воспоминаний, — Эррор глянул на высунувшуюся из комнаты мордашку Инка и махнул ему рукой. Мол выходи, тот вышел. — А ты же знаешь… — начал Найтмер, как более пришедший в себя после истории и менее угрызаемый совестью. — Что это из-за меня он такой? Или что он потерял душу и память? Или что больше ничего не может чувствовать без препаратов? — Кошмар икнул и испуганно посмотрел на пришедшего художника, но никакого удивления или отторжания не было, — Знаю, как и мелкий, я обещал ему, еще тогда, не врать, — улыбнулся Ошибка, — А вам уже пора домой, а то весь мой коньяк, ликер и даже бутылку водки выпили, алкаши несчастные, на ребенка тут мне плохо влияете! — заметив взгляд Дрима, обращенный на пустые бутылки, припечатал близнецов Эррор и начал выпихивать их из своего дома. Даже понять или попрощаться не дал, просто вытолкнул. Послушав пару десятков матерных конструкций в свою сторону, психиатр пошел укладывать малыша спать.***
— Здравствуйте, мы пришли помочь в… — встретило Эррора очередным утром. — Вон! — дверь даже не открылась, а Глюк пошел обратно спать. Кто это был, он уже не спрашивал, очередная «помощь» в деле Инка. Мол мальчик же память потерял, нужны учителя, нужны контроллеры, нужны… Заебали, короче. — Опять они? — сонно спросил мальчик у вернувшегося опекуна. — Да, мы через три месяца сдаем гребаные экзамены, и ты топаешь в шарагу, — рыкнул Эррор. — А то заебали, честное слово, шагу ступить не дают! — А я точно смогу? — неуверенно спросил Инк. Он очень боялся этих экзаменов и их возможного итога… — Точно! Я тебя так натаскал и еще дотаскаю, что даже в пьяном состоянии все им расскажешь! И снова потопаешь в художку! — уверенно заверил Ошибка, уже заворачиваясь обратно в одеяло и засыпая, у него и так завтра работа, а тут эти еще. — Ага, ты прав, я смогу! — пискнул Инк и тоже завернулся в одеяло, ему еще завтра учить состав крови и окислительно-восстановительные реакции, надо перед этим выспаться, хоть немного.***
— Вот, я же говорил, что сдашь! — гордо смотрел на врученный Инку аттестат Эррор. — Ага, — сонно ответил зомби, которому пришлось за пару месяцев осваивать программу девяти классов, хорошо хоть моторная память осталась. — А ты говорил, не сможешь, не сможешь, видишь, смог! — радовался за своего подопечного Эррор. — Ага, — ответил Инк и все же упал, почти сразу отключаясь.***
— Ладно, Эррор, я побежал, — крикнул в пустоту коридора Инк, зашнуровывая кеды и выпрямляясь. Сегодня был первый день художника в роли художника, и он был очень взволновал, прям очень-очень. Инку недавно исполнилось восемнадцать, и мальчик на личном опыте узнал, что такое день рождение. Не просто в кругу медсестер и Эррора. Вечеринка, алкоголь, сумасшествие и, пожалуй, еще и в твинцесте беднягу просветили. Глюк был заранее против этой идеи, но остановить близнецов и их общих «друзей» не успел. Ну, хотя было весело. — Угу, будь осторожным, — крикнули скелету, отрывая его от собственных размышлений и костей, на которых после того праздника красовались лозы татуировок. За это близнецам влетело от Эррора, но… Но Инку они наоборот очень понравились, и как-то пытаться их убрать уже взрослый скелет отказался наотрез. Правда взрослый только по годам, а не по мозгам, но не важно. — Обещаю вернуться в лучшем виде, — выбегая из дома и хлопая дверью, крикнул в ответ художник.***
Дождь лил, как из ведра. Люди и монстры медленно сновали по улицам, а унылая погода давили своей атмосферой. Может на Инка она бы тоже подействовала, если бы не спешка. О небо, он опаздывал в первый же день! Идиот! Мальчик бежал, задыхался, но скорость только увеличивалась. Быстрее! Быстрее! Быстрее! Спешка ни к чему хорошему в итоге не привела. — Ай, — врезавшись в кого-то и отлетев назад, крикнул Инк, — Простите, я очень спешил, вы в порядке? — вскочив, художник поспешил к пострадавшему мужчине. Странная персона потеряла через капюшон голову, которой ударилась при падении, но руку приняла. Перчатка опустилась и, схватив маленькую кисть скелета, с силой сжала. Инк попытался испуганно отшатнутся и отдернуть руку, но его остановили… Глаза… Это был скелет с меняющимися зрачками, и сейчас они застыли на галочках. Но не это привлекло Инка и вырвало из реальности, точнее не только это, он уже видел этого скелета… На том фото, которое выпало в лечебнице у психа… Это точно он. Боль ушла на задний план, а Инка начало сильно мутить, все плыло перед глазами. «Папа!» Воспоминания резанули сознания, а черная субстанция в груди сжалась. Вот теперь Инк пытался вытащить руку отнюдь не рефлекторно. «Ну раз не хочешь по хорошему…» Инк начал задыхаться, свободной рукой художник схватился за шейные позвонки, и тут до него дошло, что он может кричать, мог… Изо рта вырвался только хрип. «Малыш, а знаешь, я передумал…» — О-отпусти! — тихо-тихо шепнул Инк, как жаль, что услышал его только один монстр. Остальные продолжили спешить, даже не замечая испуганного ребенка и странного скелета, им было не до этого. Не до… Этого… — Хех, а мне сказали, ты все забыл, но похоже я прочистил тебе мозги, — хмыкнул мужчина и поднялся, все еще до треска сжимая запястье Инка. — Ну, как? Соскучился, Инки? «Инки, не бойся, я не причиню тебе вреда~» Художник взвыл и впился свободной рукой в череп монстра. Тот рыкнул, но крик сдержал, как и руку, все еще удерживая Инка. Когда Инк понял, что это не работает, он кинулся на скелета, впиваясь зубами в руку взрослого. Кажется такого скелет не ожидал и даже отпустил, вот только радоваться долго не пришлось. Хруст и звон в голове, Инк сам не понял, как начал падать и терять связь с миром. Все что он успел, это подумать… Хех… Не о том, о чем надо, как же некстати… Как же глупо… «Прости, Эррор, я не сдержу свое обещание и, видимо, даже не вернусь…»