Самурайская кровь

Дикий женский вопль разрезал утреннюю тишину. Едва задремавшая Рика села на футоне и попыталась справиться с собственным дыханием. Грудину и промежность свело от боли. Кое-как собравшись с силами и стиснув зубы, Рика поднялась и поплелась на звук множества быстрых шагов. Люди бежали в сторону комнаты Такэо. Крики ужаса продолжались. Оказавшись перед открытой створкой, Рика протиснулась внутрь. — Пропустите меня! — требовательно повторяла она. — Пропустите! Пропустите! Зрелище заставило ее остановиться и присмотреться внимательнее. На татами рядом с футоном в скрюченном положении лежал крупный мужчина. Его остекленевшие выпученные глаза смотрели в пустоту. Приоткрытые губы уже начали синеть. — Такэо-сама! — взревела одна из наложниц и кинулась к телу. Кто-то из мужчин склонился над мертвецом и обнаружил рядом с ним пустой белый конверт. Истеричку оттащили от Такэо. Всех женщин попросили покинуть комнату. С мрачным видом Рика вернулась к себе, утопая в тяжких мыслях. Трагическая кончина мужа не вызывала у нее никаких чувств: ни горя, ни радости от состоявшейся мести — ничего. Осталась только пустота. Рика знала, что Такэо не просто принял лошадиную дозу, ему помогли. Она даже догадывалась, кто стоял за этим и кто выполнял приказ. А потому была абсолютно уверена — доказательств убийства не найдут. Плотно закрыв сёдзи, Рика сняла с себя кимоно и распахнула дзюбан*. На теле были видны гематомы, особенно в области нижнего правого ребра. К этому месту нельзя было даже прикоснуться. Рика допускала перелом, но не могла обратиться к врачу прямо сейчас. Знала, что ее и без того допросят с особым пристрастием. Как бы она ни пыталась ночью сдерживать крики, пока обезумевший Такэо избивал и насиловал ее, окружающие не могли не услышать глухих ударов хрупкого женского тела о стены и яростных воплей самого господина. С трудом расставив ноги в стороны, Рика развернула плотную набедренную повязку. Белая ткань пропиталась кровью. «Без помощи я умру», — подумала Рика. Перед глазами резко потемнело, в ушах стоял звон. Не успев ничего сообразить, Рика потеряла сознание. Очнулась сама. В комнате никого больше не было. Слава ками все были слишком заняты обстоятельствами смерти ее мужа. Рика сама не знала, как доползла до створки шкафа и дотянулась до стопки таких же повязок. Обычно она использовала их в известные дни женского цикла, теперь сама себя благодарила за то, что они всегда были наготове. Обмотав бедра и грудь, Рика снова надела дзюбан и кимоно. Бегло глянув на себя в зеркало, она чуть не разрыдалась: на лице не было никаких следов избиения. «Тварь, что б ты жарился в гайдзинском аду! Бил по тем местам, где не видно», — подумала она. Только Рика успела завязать длинные черные волосы в низкий хвост, за сёдзи послышались тяжелые шаги и мужские голоса. — Рика-сама! — позвали ее. Голос принадлежал главному цепному псу Такэо Арэте. Это был зрелый грубый мужчина с непроницаемым лицом, славившийся своей жестокостью и непоколебимой верностью господину. — Сейчас выйду! — как можно увереннее ответила Рика, мысленно приказывая себе не упасть в обморок прямо перед посторонними мужчинами. Бледность можно было списать на горе безутешной вдовы. Рика медленно подошла к сёдзи и раскрыла их. На ее лице застыло привычное выражение гордой жены самурая, не знающей слез и боли. К собственному облегчению, она увидела перед собой не только человека из клана, которому нужно было найти доказательства ее вины, но и двоих представителей Синсэнгуми в бело-голубых хаори. Без военной полиции не обошлось. Ввиду высокого общественного положения погибшего к делу подключились Хиджиката и капитан первого подразделения Окита Соджи. На мгновение Рика посмотрела в темные глаза Хиджикаты. В его взгляде читался немой вопрос о ее состоянии. Он сразу же заметил на лице Рики сильную бледность, а еще заторможенность в ее движениях и реакциях. — Рика-сама, нам нужно задать вам несколько вопросов, — пробасил Арэта. Рика искренне ненавидела его. Некоторые женщины не могли выдерживать даже взгляда этого человека, не то что разговаривать с ним о чем-либо. — Как угодно. Только не в моей комнате, — гордо задрав носик, ответила Рика. — Ну разумеется. Пройдемте с нами, — своим обычным недружелюбным тоном сказал Хиджиката. По его виду нельзя было даже представить, чего он хотел в тот момент на самом деле. Рика распрямила спину, перешагнула через порог и обулась в гэта*. «Умереть, но не уронить лицо!» — повторяла она себе, пока твердой походкой шла по саду, чувствуя на себе сразу несколько внимательных взглядов. За ее поведением следили. Пусть так. Все равно не подкопаются. Она не просто терпела над собой издевательства мужа. Могла бы прирезать его, но держалась. Рика еще не перестала верить в свою истинную любовь и в возможность обрести счастье. Присутствие Хиджикаты внушало ей мысль о защищенности. Рика прихрамывала. Но этого даже скрывать не следовало. Хиджиката и Соджи, идущие позади, о ночном происшествии не знали. Они многозначительно переглянулись. — Рика-сан, — уверенно обратился к ней Хиджиката. Рика остановилась, обернулась и вопросительно посмотрела на него: «Так надо или не сдержался? Пожалел?» — Вы хромаете и выглядите нездоровой. Вам нужен врач, — заявил он тоном, не терпящим препирательств. Арэта тоже остановился и обернулся. — Мы окажем Рике-саме всю необходимую помощь чуть позже. Сейчас важно с ней поговорить, — он попытался отстоять позицию клана. — О чем мы не знаем, Арэта? — прямо в лоб спросил Хиджиката, начиная вникать в суть дела. — Есть подозрения на убийство Такэо-самы. Рика-сама — первая подозреваемая, потому что этой ночью… — Арэта! Я пока еще ваша госпожа! Не смейте распускать свой язык! — грубо перебила его Рика. — Уважаемым представителям военной полиции я расскажу все сама о своей ночи с мужем. От резкого эмоционального и физического напряжения Рика снова почувствовала себя плохо. — Ваша подозревая умрет еще до допроса, — с характерным для него ехидством подметил Окита. Хиджиката успел подойти ближе, когда Рика отключилась, упав к нему прямо в руки.

***

Все произошло быстро. Окита и Арэта нашли какое-то плотное покрывало и соорудили из него самодельные носилки. Хиджиката аккуратно уложил в образовавшийся гамак Рику и обратился к Арэте: — Мы доставим вашу бесценную госпожу к врачу клана. Возможно вы еще успеете ее допросить, но позже. Потом вернемся и продолжим работу. — Оставьте ее здесь и отправьте своего человека за врачом, — выдвинул встречное предложение Арэта. — Вы слишком субъективны. Мы из официальной полиции города. Люди со стороны. В этом деле у нас нет личного интереса. Думаю, что на нейтральной территории беззащитная женщина будет в большей безопасности, — безэмоционально произнес Хиджиката. — Отдайте мне тряпку. — Мы к этому еще вернемся, — процедил Арэта, сунув в руки Хиджикаты концы гамака. — Непременно, — невозмутимо пообещал Хиджиката. Рика так и не очнулась. После беглого обследования врач констатировал множественные гематомы на теле, перелом ребра, разрывы промежности, сопровождающиеся кровотечением. Состояние Рики было тяжелым и нестабильным. — Знатно он поиздевался над вами напоследок, — печально сказал доктор неподвижной, чуть живой женщине, которую давно знал. Из гордого воина она превратилась в типичную жертву сексуального насилия. Хиджиката был просто в шоке. Он все четко спланировал и в последний момент не досмотрел за Рикой. Зато людей своих не подверг ни малейшему риску. Доктор впустил Хиджикату в свой дом уже поздним вечером, не задавая вопросов. Любые домыслы в такой ситуации больше не имели смысла. — Она в сознании. Хиджиката только кивнул в ответ и прошел в нужную комнату. Рика спала. Ее лицо сливалось с белой подушкой. Когда Хиджиката сел рядом на татами, Рика услышала его и открыла глаза. — Твоя работа? — тихо спросила она. — Да, — ответил Хиджиката. — Ты все правильно сделал. Грамотно. А я подвела нас. Хиджиката собрался возразить, но Рика не дала ему слово вставить: — Послушай, я была чужой женой. Мной всегда пользовались без моего желания. Потом еще и грубо изнасиловали. Я не нужна такому мужчине как ты. Дальше опускаться уже некуда, — голос Рики дрогнул. Из глаз полились слезы. — Я не стану бояться тебя. Кто-то даже за изнасилование это не примет: законный муж все-таки, самурай. — Дура! — устало бросил Хиджиката и наклонился к ее лицу. Сначала его горячие губы коснулись ее лба, потом легкие успокаивающие поцелуи покрыли щеки. Рика действительно не чувствовала отвращения. Наоборот, ей становилось легче. — Ради чего тогда было все это?