✉
Но в итоге счастливы были все. Парням из команды Сыншика потребовалось немного времени, но в конечном счёте все привыкли к тому, что они с Сыну были друг для друга кем-то. И даже ребята из команды Сыну узнали обо всём сами и давно, так что теперь Сыншик чувствовал себя спокойно, наконец-то не испытывая нужды что-то от кого-то скрывать. Хотеть поцеловать, обнять или просто взять Сыну за руку и не дожидаться, пока они останутся наедине, иногда было ново и странно, но не менее прекрасно. Даже соревнования проходили гладко, несмотря на то, что Донён всё ещё чувствовал себя не в своей тарелке из-за сделки между капитанами. Он не собирался проигрывать только из-за того, что Сыну хотел заполучить себе парня. Но каким-то образом ему всё же удалось справиться с этим. И всё снова стало так, как и должно было быть. Если верить Сыншику, по крайней мере. — Холодно! — плаксивый голос Бёнчана вывел его из размышлений, и Сыншик повернул голову, лежащую на коленях Сыну, чтобы отыскать его взглядом. Бёнчан лежал на траве недалеко от них, рядом с Седжуном. Они делили одеяло, но этого, видимо, было недостаточно. Сыншик хихикнул, услышав тоненький голосок Седжуна, который тот использовал в разговорах со своим парнем. Эти двое просто идеально подходили друг другу. Седжун действительно любил заботиться о Бёнчане. Сыншик хотел бы быть таким же хорошим парнем, как Седжун. И, учитывая, что он буквально утроил ночь созерцания звёзд на день рождения Сыну, собрав обе их команды вместе, может быть, он не так уж плохо справлялся с этой задачей. — Что такое? — спросил Сыну, и Сыншик отвёл взгляд от Седжуна и Бёнчана, только чтобы посмотреть ему в глаза. — Бёнчани замёрз, — объяснил он, понемногу начиная чувствовать вину. Возможно, он выбрал неподходящее время для наблюдения за звёздами. Сыну, чья голова покоилась на плече Субина, просто закатил глаза. — Ну и хрен с ним. Ему просто нравится жаловаться. — Может, надо было придумать что-нибудь, что можно делать в помещении… — Малыш, нет, — Сыну звучал почти обиженно. Он быстро встал и потянул Сыншика за руку — тот тоже был вынужден подняться. И последним, что видел Сыншик, прежде чем Сыну отвёл его в сторону, было то, как Субин поцеловал Хансэ в щёчку. Мило. — Ты предложил самую чудесную идею, и я бы ни на что другое её не променял. А Бёнчан переживёт. — Наверное, — прошептал Сыншик, садясь в чертовски грязный минивэн Юты. Как только тот узнал об идее Сыншика провести ночь в день рождения Сыну на природе, под звёздами, он тут же вызвался быть водителем. В конце концов, его машина — самая вместительная из всех имеющихся у них вариантов. — Поверь, — Сыну заставил себя улыбнуться, даже если единственное, чего он хотел в данный момент, — это поколотить Бёнчана до смерти. Из-за его непрекращающегося нытья Шики чувствовал себя виноватым, и это было совсем не правильно. — Ты собрал всю мою команду вместе на мой день рождения. Мы никогда не зависали вместе нигде, кроме тренировок и матчей, даже чтобы отпраздновать победу. Никто никогда не делал ничего подобного для меня. Он говорил с искренней благодарностью, и Сыншик почувствовал это. Он оставил поцелуй на макушке Сыну, которая теперь лежала на его плече. Глаза Сыну автоматически закрылись. Он чувствовал счастье, спокойствие, абсолютное блаженство. И ему не нужно было никаких шикарных вечеринок по случаю дня рождения. — Я знаю, что тебе это было нужно, даже если ты никогда не говорил. Рад, что тебе понравилось, — это была одна из многих вещей, которые Сыншик просто понимал без всякой необходимости объяснять что-то вслух. Он знал, насколько сильно Сыну хотел бы иметь возможность по-настоящему общаться с остальными парнями из команды, кроме Седжуна и Бёнчана. Вот почему он собрал их всех здесь на день рождения Сыну. Всё это только ради него. — Даже если тут холодно. — Ты замёрз? — Ага, чуть-чуть, — пробормотал Сыншик, поудобнее устраиваясь на заднем сидении. Губы Сыну вдруг растянулись в игривой улыбке, пока он сам подвинулся, чтобы иметь возможность заглянуть Сыншику прямо в глаза. — Я знаю парочку способов, чтобы согреться. И если бы Сыну сразу же не поцеловал его, Сыншик бы точно рассмеялся. — Ты невозможен, — всё же произнёс он на выдохе, как только их губы разъединились. — Но ты меня любишь. Сыншик сглотнул. О, нет. Он действительно не был готов к такому разговору. — Может, нам стоит лечь спать? — Может, нам стоит заняться кое-чем поинтереснее? — к счастью, Сыну был слишком возбуждён, чтобы на самом деле заметить, что Сыншик проигнорировал его утверждение. Так что Сыншик решил просто плыть по течению. В любом случае, им обоим нужна была разрядка. Однако атмосфера накалилась безумно быстро, и прежде чем Сыншик смог это осознать, он уже возбудился и пожалел обо всех своих решениях. Он вздохнул. — Знаешь, было бы неплохо получить минет, но я не хочу раздеваться. Тут холодно. — Возможно, — Сыну посмеялся ему в губы, — тебе и вправду надо было организовать что-нибудь в помещении. — Мудак, — пожаловался Сыншик, слегка толкая его кулаком в грудь. — Ненавижу тебя. — Ты любишь меня, — поправил Сыну, и Сыншик снова почувствовал себя на грани панической атаки. Ну почему так внезапно зациклился на этой теме? — Думаю, я тебя люблю. О. Вот почему.✉
Пару недель спустя Сыншик лежал на полу в раздевалке вместе с Субином. Они решили прийти пораньше, чтобы закончить с уроками младшего перед тренировкой. В этот же день Чону предстояло пересдать экзамен по географии, и Сыншик очень надеялся, что всё пройдёт хорошо. Стук в дверь прервал его объяснения, и Сынншик уже знал, кто пришёл, хотя ещё даже не видел Сыну. Тот вошёл молча, тепло улыбнувшись Субину и нежно взъерошив его волосы. Затем он опустился рядом позади Сыншика, разведя ноги в немом приглашении пододвинуться ближе и прислониться спиной к его широкой груди. И Сыншик с превеликим удовольствием тут же сделал этого. — Привет, — прошептал Сыну ему на ушко, обвивая руки вокруг его талии и после целуя в висок. Сыншик просто промычал в ответ и вернулся к объяснению. Сыну уже не в первый раз присоединялся к ним во время таких вот занятий и научился вести себя достаточно тихо, чтобы никак не мешать. Сыншик не возражал против его присутствия, но всё же не мог позволить себе отвлекаться. Субину действительно нужна была его помощь. Поэтому Сыну не обижался. Он не расстраивался, как если бы его игнорировали. Сыншик всего лишь был занят, а ему надо было немножко подождать. Кроме того, он уже привык к молчанию в его копании. Шики не всегда был таким уж разговорчивым — напротив, чаще он на самом деле наслаждался тишиной. Они не нуждались в непрекращающейся болтовне: им было хорошо и спокойно, даже когда они просто находились рядом. — Давай пойдём куда-нибудь после школы? — спросил Сыну, как только они закончили и пожелали Субину удачи. — Я соскучился. Ну конечно. В последнее время они оба были слишком заняты экзаменами и играми — чемпионат на самом деле подходил к концу — и могли видеться друг с другом только на переменах между уроками. Какая трагедия. — Ты снова забыл, — голос Сыншика был пронизан разочарованием, и Сыну почувствовал, что начинает дрожать от страха. Ну нет. — Не могу поверить. — О чём? — почти заикаясь, спросил он, действительно боясь узнать, о чём мог забыть. Сыншик шлёпнул его по груди, и когда он снова заговорил, стало понятно, что он по-настоящему злится. — О встрече с директорами! На которую ты должен пойти, потому что одну ты уже пропустил! О. Сыну вдруг помрачнел. — Ну почему им надо было устроить собрание именно сегодня? Я так устал… — Это всё потому, что ты слишком поздно ложишься спать из-за учёбы. — Но я же не виноват, что у меня есть свободное время только после ужина. Сыншик мгновенно уступил. И правда. Сыну был настолько занят тренировками и прочими вещами, что был просто вынужден не спать до поздней ночи, чтобы учиться. — Пообещай мне, что пойдёшь, — всё же попросил он, решив сосредоточиться на данной проблеме. — Это важно, Сыну. — Тогда попереписываемся хотя бы? Пожалуйста, иначе я умру со скуки. Сыншик согласился. Но потом подумал, что, возможно, не стоило этого делать: Сыну ясно дал понять, что хочет больше сексэмэситься, чем просто эсэмэситься. Вначале он чувствовал себя возмущённым и смущённым, и его единственным оружием против кокетливых сообщений Сыну были сарказм и споры. Но как только он начал по-настоящему получать удовольствие, Сыну вдруг перестал отвечать. И Сынншик сразу понял, почему. Малыш [3:27 PM] Ты, чёрт возьми, серьёзно уснул вот прямо сейчас, когда я начал наслаждаться этой фигнёй? В дверь позвонили за несколько секунд до того, как Сыншик собирался покинуть кухню и отправиться к себе в спальню, уже готовый к долгому заслуженному сну. Было уже действительно поздно, поэтому он не мог не задаться вопросом, кого и каким ветром принесло к нему на порог в такое время, пока шёл к входной двери. На нём были надеты только пижамные штаны и кофта Сыну, слишком большая для него. Ну конечно… — Разве ты не должен спать? — поинтересовался он у Сыну, приподнимая бровь. Он был искренне смушён и настолько же раздражён. — В твоей кровати вместе с тобой? Да. Сыну, который уже чувствовал себя в этой квартире как в своём родном доме, оказался внутри раньше, чем Сыншик успел это заметить. И в итоге он просто проследил за тем, как чужая фигура исчезает в тёмном коридоре, ведущем в его спальню, и вздохнул, решив, что у него недостаточно сил, чтобы спорить со своим «парнем». После того, как Сыну заснул на собрании, Сыншик игнорировал его весь день. И даже если он, вероятно, не должен был скучать по нему — он всё равно скучал. Слишком сильно скучал, чтобы выставить Сыну за дверь, когда они могли бы побыть вместе. — Как прошла встреча? — спросил он сразу же, как вошёл в комнату и увидел, что Сыну уже забрался под его одеяло. — О, это было невероятно интересно, — Сыну ухмыльнулся, скрестив руки за головой. Сыншик закатил глаза. — Я очень рассержен, знаешь. И я собираюсь спать у себя в четверг. Да, он злился. Но всё же не настолько, чтобы отменить одну из его любимых традиций: ночь фильмов дома у Сыну. — Да пожалуйста, — прошептал тот, снова улыбнувшись и прижавшись к Сыншику, как только тот лёг рядом. Сыншик действительно устал и хотел спать, но ему не составило труда понять, что Сыну был настроен совершенно на иное. — Нам пора спать, — заявил он, даже не потрудившись открыть глаза, слишком расслабленный пылкими ласками Сыну. Тот даже не пытался скрыть своё желание. — Я уже в школе поспал. — Ага, я заметил, — прошептал Сыншик, толкая его. — Интересно, — Сыну лежал на боку, сдерживая смех. Ему было очень весело, — что злит тебя больше: то, что я уснул посреди собрания с директорами, или то, что я сделал это прямо посреди того, как мы сексэмэсились? — Одинаково. Я правда не могу выбрать, — фыркнул Сыншик, скрестив руки на груди. Сыну мог видеть, как он дуется, даже в темноте. — Что ж, — он улыбнулся и поцеловал Сыншика в щёку, — я уже ничего не могу поделать со встречей. Но с другой стороны, твоя сексуальная неудовлетворённость… — он не закончил предложение, потому что в этом не было абсолютно никакой необходимости. Он просто позволил своей руке плавно переместиться с груди Сыншика вниз, к его промежности. — Хан Сыну, — Сыншик сделал глубокий вдох, стараясь не шевелиться. Сыну ещё никогда не был так сильно влюблён. — Ну давай, скажи мне, что не хочешь, и я остановлюсь. В комнате повисла тишина, и всё словно замерло. Сыну не знал, как расценивать отсутствие ответа от Сыншика. И когда он только собирался убрать руку, чтобы дать ему, наконец-то, поспать, Сыншик вдруг подался вперёд и соединил их губы. И Сыну ответил на поцелуй, будто это было самой естественной вещью во всём мире. Сыншик не смог сказать, что не хочет. Потому что он всегда хотел.