Просто верь мне

      Григорий лежал в своей постели, переворачиваясь с боку на бок и никак не мог уснуть.       Что ему делать дальше? Казалось бы всё просто: та, о ком он грезил все время, теперь снова принадлежит только ему. Но как же быть с её чувствами к Косачу?       Мужчина понимал, что крепостная могла сказать так лишь из-за страха. Он давно мог бы воспользоваться её телом, но Червинский хотел получить ещё и сердце. Мужчина уже давно осознал, как сильны его чувства к Китти и причинять ей новые страдания просто невозможно. После всего что было, он просто обязан её отпустить.       Катя сидела возле окна, глядя во двор, освещенный мягким лунным светом.       Сегодня она почувствовала, что готова к новой жизни - готова принять свои чувства и разрешить себе любить по-настоящему.       Как же глупа она была! Ведь если бы тогда не отвергала Григория, то всё могло быть хорошо.       Алёша был бы жив, и, возможно, счастлив с Натали. Её бы не продали Лидии и не было бы всего этого кошмара.       Но прошлое невозможно исправить, остается только жить дальше.       Вербицкая встала с кресла, накинула шаль и вышла в сад. Слишком уж невыносимо стало находиться в комнате.       Гриша понял, что сегодня заснуть уже не получится, поэтому осталось только напиться, лишь бы не чувствовать эту боль. В конце концов, сам виноват! Бедная Китти, столько всего пережила из-за него.       Он взял бутылку бренди и пошел на улицу, в надежде, что на свежем воздухе станет немного легче.       Подходя к беседке, Григ заметил женский силуэт, который он узнает из тысячи - это была Китти. Но что она делает посреди ночи в саду?       Услышав шаги, девушка обернулась и встретилась с растерянным взглядом пана. - Григорий Петрович, вы... не ожидала вас увидеть так поздно, - слегка улыбнувшись, произнесла она. - Я тоже не думал, что встречу тебя здесь, составишь мне компанию?, - он показал ей бутылку. - Вы решили напиться в одиночестве?, - грустно спросила Катя, - но от чего? У вас неприятности? - Да, Катенька. Ты даже представить себе не можешь какие, - с грустью усмехнулся Григ, - ну так что? Скрасишь мое одиночество?, - спросил он, зная, что врятли Катя согласиться. - Не откажусь от вашей компании, - ответила крепостная, понимая, что ему сейчас нужна поддержка. - Неожиданно, но приятно, - Гриша сделал глоток и протянул бутылку Кате. Он неуверенно взяла бренди в руки. - Уже передумала?, - съязвил мужчина.       Девушка, зажмурившись, немного выпила. Пан взял у нее из рук бутылку и тоже отпил. - Ты меня удивляешь, дорогая, - улыбнулся он. - Это хорошо или плохо?, - улыбнулась она в ответ. - Даже не знаю, выпей ещё, - пошутил Григ.       Но крепостная действительно сделала ещё несколько глотков. Сейчас ей стало легко и свободно. На улице было замечательно, казалось, что эта ночь только для них.       Оставив все сомнения, Катерина уверенно подошла к мужчине, обняла за шею и поцеловала.       Червинский не понимал, что на неё нашло, но с удовольствием ответил на поцелуй. Он нежно и аккуратно обнял её за талию, боясь отпугнуть. Но она будто этого не заметила, а только с большей страстью стала целовать его. - Катенька..., - выдохнул он ей в губы, - ты моя... - Я ваша..., - прошептала она, расстегивая его сюртук.       Сейчас она была уверена в своих желаниях и чувствах, как никогда раньше. Как же ей хотелось почувствовать его сильные руки на своем теле, дарить этому мужчине всю свою нежность и ласку. - Что ты делаешь, милая? - А вы не видите?, - подмигнув, ответила девушка и наконец сняла с него сюртук. - Если ты не остановишься, то я за себя не ручаюсь, - серьезно произнес пан. - А вы хотите, чтобы я остановилась? - Нет. Но ты можешь потом пожалеть об этом, прости меня, - Гриша поцеловал ее в макушку и сел на скамейку. - Я не понимаю вас..., - растерянно произнесла Катя, - я думала, что вы тоже..., - на глазах появились слёзы, - это уже неважно. Она развернулась и побежала в дом.       Червинский со злости разбил бутылку, случайно порезав руку.       Так она совершенно изведет его! Зачем ей это нужно? Чтобы отомстить, сделать ему больно? Но жертвовать ради этого своей честью безумно глупо. Он этого не допустит!