Кукуйские хроники в жанрах и предупреждениях

Всем «Ку-ку»! Надеюсь, вам еще не надоел этот назойливый лысый старикан, мистер Пропер? Если нет — отлично, если да — тоже отлично. А мы продолжаем нашу увлекательную передачу. И еще раз попрошу вас, уважаемые родители-мучители-потрошители, срочно увести ваших детей от экранов, если вы этого еще не сделали, поскольку в следующей рубрике будет секс, наркотики, кровь и кишки горячо-о-о! Итак, погнали! BDSM В четверг, после дождичка, наведался в Преображенское, Лексеича с супругой его молодой проведать. Только к дверям спальни царской подкрался, ухо к двери приложил, а оттуда как раздастся громовой глас самодержца: «Что за неповиновение мужу?! Бей, я сказал! Желаю думать, будто я — пленник Шамаханской царицы!» Слышу — в ответ рев, причитания, дескать, «не могу на господина плеть поднять, а-а-а-а!» «Дура!» — бросил ей в ответ Петр, да из покоев выскочил. Вижу — злой, недовольный. Ну что поделать, кушак с пояса снял, руки ему завязал да в нос со всей дури кулаком заехал. «Эх, хорошо! Знаешь, чем другу помочь, Алексашка!» (Голос режиссера из-за кулисы: Да что ты врешь! Не было такого!) ООС Говорят, не было. Ну да. И я не я, и передача не моя! Эх! Что-то не то с государем в Посольстве Великом случилось. Словно подменили. Приуныл. Морды бить да зубы рвать солдатам перестал… бороду отрастил… (Голос режиссера из-за кулисы: Нарочно дразнишь?! Получи сапогом! — в кукушкин домик-часы прилетел сапог и сшиб княжескую корону) Underage По заявкам дорогих зрителей, плешь мне своими заявками проевших по горячим историям стосковавшихся, поведаю, как тот самый «первый раз»-то прошел. Прошел знатно, по-взрослому, даром, что мне пятнадцатый год тогда только стукнул. А девица постарше была, видно, уже опытная. Эх, да как уложил ея на простыни, как всю облобызал, как вторгся в нея — горячую, страстную, так чуть голова не закружилась! Тогда еще осознал: ничего слаще в жизни нет и не бывает! UST …Правда, это если повезет с девчонкой. Мне-то всегда везло, да и неприхотлив я: отдаленно на девку похожа? Беру! А вот девкам сложнее. Запросы у них высокие. Помню одну: на парней совсем не глядела, любила безответно… солдатика деревянного, мастером Брандтом из дуба могучего изготовленного. Жаловалась, плакалась мне, мол, помоги словом али делом. Что поделать, помолвку втихаря провели. В церкви их, конечно же, венчать отказались. Пришлось Всепьянейший Собор собирать да опять же втихаря «таинство» сомнительное проводить. После — пиршество закатили. Напоили мы тогда «жениха». А он взял — да и разбух. А потом сгнил. Ну мы его на помойку торжественно и вынесли. Отсюда мораль: не выходите, девки, за деревяшек замуж! Беременность О, письмо пришло от зрителей! Ура! Сейчас как почитаем! Эй, кто-нибудь, прочтите мне вслух! Никого? Придется опять воспользоваться «Помощью зала». Итак, доброволец найден, читай давай! …Погодь. Это о чем? Пишет мне, мол, девица Клархен с Кукуя. На седьмом… чего? Опять?! От меня?! (Голос режиссера из-за кулисы: Ну ты и влип, Алексашка!) Групповой секс Ох, кажись те посиделки банные даром не прошли. Помню, все помню. Три девицы-сестрицы меня любили: не побоюсь процитировать известную в нынешнем времени песню, «одна река была как белый день, другая — черная как ночь, а волны третьей были пламенем, но ожидало их одно». Так вот, три их было, сладких, красивых: чернокудрая Клархен, меднокудрая Марихен и русокудрая Лизхен. Уложили меня втроем на полок банный, медом хмельным напоили. Мягкой грудью к широкой груди моей прижалась Лизхен, естество мое облобызала нежно Марихен, а потом его перехватила Клархен. …А потом их злой папаша в парилку вломился и мне морду набил. И убил бы, не будь я как-никак «правой рукой» государя-императора! Гуро Страшно я тогда разозлился. Грозился первому попавшемуся под руку череп разнести. Пришел на свалку на краю Москвы, глядь — а там тот разбухший деревянный солдатик валяется. Скрипнул зубами я от злорадства, топорик свой из мешка вытащил, да как начал на куски рубить куклу. Щепки летели во все стороны! И, казалось, будто бы капли крови на кусках дерева проступали. Нет, тьфу, показалось. Как разделался с куклой — мало показалось. Увидел в куче мусора замерзшего в снегу бомжа. Ну помер, что с ним теперь делать? И его порубил, а кишки на ветвях деревьев развесил. Тогда только успокоился да в трактир ушел, чарку выпить — напряжение снять. Зоофилия Выпил чарку, выпил две, выпил три. После шестой смотрю — огромная рыжая белка ввалилась в трактир и начала буянить. Смотрю, ну совсем девка не в себе, надо спасать. Подошел к ней, за хвост дернул. Она как резко обернулась, впилась зубками мне в нос. Я от боли аж губу прикусил! Но нет, не уйдешь от меня теперь, зараза!.. Изнасилование Сгреб белку в охапку, на лавку у стола завалил, платок носовой из кармана достал, скрутил, ей в рот, как кляп, засунул. А потом, чувствую, накрывает. Еле успел расстегнуть пуговицу, да как в пушистое беличье нутро сразу и… (Голос режиссера из-за кулисы: Фу! Ну ты красава, все рассказал?!) Инцест Нет. Не все. И чего это сразу я?! Тут вещи на днях творились и похлеще описанного. Али не помнишь разговор свой последний с Софьей Алексеевной? Знатно она тогда плешь царскую проела, мозги про…чистила, морально изнасиловала, иначе не скажешь! Даже я зеленый после того разговора из светлицы выполз, до сих пор забыть не могу! Хорошо хоть потом на Кукуе отдохнули, пирожков наелись. Правда, я тогда не сказал, что за пирожки. Каннибализм Захотелось как-то Лефорту пирожков с зайчатиной. Ну я по старой памяти к Федьке Зайцу наведался, мало ли, завалялось лишнего. Смотрю — а он опять крысятину с мухоморами в тесто заворачивает. Тут я сон свой жуткий, вещий вспомнил, рукава засучил, Федьку топором как… …Славные пирожки были. Кинк После них как-то дурно всем стало. Мерещиться начало всякое. Не иначе, как Заяц сам перед смертью мухоморов натрескался. Всех плющило не по-детски. Меня так в особенности. Ни с того, ни с сего взбрело в голову с кикиморой целоваться, скользкой, в болотной жиже да с мордой зеленой в бородавках. Так хотелось облобызать эти бородавки, в волосы нечесаные, болотной травой пропахшие, руками зарыться. Не смог терпеть, выехал ночью на болота Ижорские. Ксенофилия Приехал, свистнул, мол, выходи, кто живой, али неживой. Вылезло из самой трясины чудо-чудное, диво-дивное: вся синяя, со щупальцами, с губами огромными, мягкими. Вокруг меня вся извивалась, щупальцами под платье немецкое проникая, лаская навязчиво, в уста жадно вбирая… (Голос режиссера из-за кулисы: Так, все. Еще одна неприличная история, и я вызываю полицию!) Мужская беременность Да ладно, мин херц! Это ли неприличное? Шутишь! Тогда-то все благополучно закончилось. А вот послушай, какие до меня тут слухи дошли из Кремля: князь Василий Васильич забрюхатил. Серьезно! То-то все в столице поговаривают, мол, Софья-царевна — мужик в юбке. Не врут, ох, не врут сплетники столичные! (Голос режиссера из-за кулисы: Ну все! Все, Алексашка! Теперь точно — выгоню! И передачу — закрою!) Да погодь. Сейчас хорошее что расскажу. Вот, например, про Анхен. Мэри Сью (Марти Стью) Нет краше юной Анхен на Кукуе. Как есть — само совершенство. И высока, и румяна, и остроумна. Чудо, не девка! Скажу по секрету, все влюблены в нее: и государь, и Лефорт, и… даже я, дурень Алексашка. А она нами вертит, как хочет, совсем девка зазналась. Эх!