На самом деле они не знают, из чего я сделан, Очевидно, я тот, кого они боятся, Один за другим они приходят и уходят. Gabbie Hanna — Monster
I
Включившись, Дима отрубил До ток. Он несмешно и скучно потаскался по квартире после завтрака. Надел свои шмотки, вышел в коридор и понял, что кеды у него насквозь сырые. До бы оценил, но Дима лишь вздохнул. Когда Поля протянул ему чистые-свежие-чужие, Дима демонстративно их не принял и надел свои. Попытался открыть дверь. Но не справился с замком. На всякий случай он подергал. Ничего. Дима переступил через себя и посмотрел на Полю. Поля открыл. А потом дернул бровью и позвал: — Дори? Поля показал себе пальцем на щеку. Дима немножко поломался. Потом сдался и поцеловал. — Увидимся в школе, — поставил Поля перед фактом. — Валил бы ты в свой «А». — Забыл тебя спросить. До не включился, но Дима оценил и хмыкнул.II
Нет, До, конечно, рассматривал возможность заглянуть на уроки, посидеть и, например, на стуле покачаться. Но там был Поля. А Поля отбивал желание у Димы, а Дима отбивал возможности у До… заглядывать, сидеть, качаться. Поэтому До грустный и тоскующий ходил у дома, камушки пинал. Иногда садился на скамеечку. Сначала он думал позависать в соцсети, но потом он вспомнил… В общем, До сидел некормленный, несчастный и хромой… Ладно, хромым он притворился, но все остальное было чистой правдой. В общем, сидел… и тут вышла его черная сестра, вся в трауре, даже носками. Она остановилась, посмотрела. До сделался еще грустней. Она прошла. Он тяжело вздохнул ей вслед. Она затормозила. Вернулась. Села рядом с До. — Ладно… — это было одолжение. — Где ты был? — Бегал. Сестра сразу встала. До поспешил с подробностями: — От принцессы. А она меня догнала… Сестра опустилась обратно. Посмотрела на До внимательно: волосы у него были уложены почти прилично и без лака. — Догнала — и че? Помыла? — Это тоже… Сестра проверила на всякий случай, как помыла. — Че-то с головой? — Разбилась… — Ты, конечно, в травму не пошел. — А че? Сестра согласилась, что ниче, опустила вниз одно плечо, как если бы вдруг тоже загрустила, поковыряла черным начищенным ботинком пожухлую траву, пробившую телом асфальт. Потом сказала тоном безразличным: — Ты не выложил свой завтрак. Я думала: ты сдох где-то в канаве. — Не… — А че? — Телефон разбился. — А че у тебя целое вообще?.. — Да как обычно… Чувство пустоты и безнадеги. Прямо вот здесь, — До положил руку на сердце, — такая черная дыра. Хуже, чем ты и твои шмотки. — Ну, хоть что-то в твоей жизни стабильно… Сестра, видимо, решила, что с До кончено, и встала с места. До бросил ей вслед: — Засосало! Она вставила в уши затычки и включила первое, что ей попалось. До прорывался через трэш-металл как мог: — Засосало, засосало, засосало!.. Но все-таки он не прорвался и притих. Потом подошел Хати: вот уж он точно хромал, по правде. До погладил его по голове и повторил со всей печалью несмазанных дверных петель: — Засосало…III
До не пришел. Поля написал: «И где ты?» — и тоже вспомнил… Ну ничего, Поля не расстроился без собеседника. Он между делом и уроками совершил каминг-аут перед папочкой, получил деньги на лечение своих подростковых закидонов и после уроков пошел лечиться шопингом. Дольше всего он искал наклейку с единорогом. Поля пожил с мыслью, что отдаст До телефон гордо и завтра, целых полчаса. Потом собрался и пошел к дому До. С намерением задобрить его и забрать себе.IV
У До было дело поважнее Поли. Он промотался на улице целый день, заметил кое-что, что ему очень не понравилось, и теперь наперевес с цветным автоматом ждал кое-кого в засаде. Засада была так себе: До заметил даже Поля. Заметил, подошел. — Что ты делаешь? До прижал палец к губам, зашипел на него и потянул вниз, скрывая за легковушкой. Поля пригнулся. — Ты на кого-то охотишься? — На банду кровожадных варваров. Хочешь со мной? После подобных слов Поля не очень-то хотел. Но До такие мелочи не остановили: он вручил Поле автомат, расставляя его пальцы, куда надо. — Взводишь курок, — зашептал он, — вот так. Теперь целишься и нажимаешь на крючок. Да не сейчас… Поля прицелился. Банда кровожадных варваров оказалась стаей младшеклассников. Они поднимали небольшие камушки и кидали в пса. Пес отбегал, и они хохотали. — Это Хати. А это бандиты. Жди команды. — А ты куда?.. — Мне нужен камень. — Дори, это дети! — Не. Это скоты. Сложишь оружие — я с тобой до конца своих дней говорить не буду. — А после? До не понял вопроса. Потом возмутился: — Поля, в прицел смотри. Хати дал драпу — и к До, за машину. Варвары подбежали ближе с первобытными криками. До злобно сощурился и скомандовал: — Давай, Поля, огонь! Принцесса закатила глаза и с треском стала сыпать маленькие пульки в воздух. До выбежал из укрытия с валуном наперевес, удерживая его обеими руками перед собой. Плюхнул в лужу — и обрызгал мальчишек. — До, блин, какого хуя? — начали они. — Я вам уши на жопу натяну и жопу на уши, если еще такое увижу. Ну-ка брысь по домам. Шпана! — Мудила! Обломщик! — Покукарекайте мне еще! Рты с мылом промою! Вы у меня сразу шелковые станете, манер наглотаетесь! До погрозил им кулаком вслед. Один мальчик гневно сплюнул в сторону. До не смутился: он уже совершил возмездие. Теперь он стоял загордившийся и грязный, словно король луж, гроза двора и шпаны. Поля вздохнул. — Дим, тебе сколько лет? — Шестнадцать, а че?V
До занял свой пост на скамейке, как главная дворовая старуха. Хати прижался к нему и притих. Поля забрался на скамейку ногами и усадил свою принцессову жопку на спинку. Покопался в полупустом рюкзаке. Вручил До наклеечки с пони. До расцвел. — О-о, как у твоей Белоснежки! Это в честь чего? — В честь телефона. Поля всучил До коробочку с барским смартфоном. До сразу покинул чат, потому что вошел Дима. Вошел и посерьезнел. Повертел в руках. Отдал Поле вместе с наклейками и сказал: — Мне подачки твои не нужны. Раньше как-то без них жил — и еще поживу. — Половина твоих подписчиков решила, что ты сдох, когда ты не выложил завтрак. — Ну и че? Может, сдох… — Дори… — Все, без Дори. Я это бросаю. Буду Дима. Как все, — последнее прозвучало особенно трагично. — Ты не как все. — Это я придумал, чтобы не тошнило. Теперь и так тошнит. Я с этим завязал. Достало. Принцессы всякие липнут. — Я тебе нос давно не разбивал? — Ну разбей его тоже. Может, полегчает. Мне-то че? — Значит, как хуй и ружье подержать — с этим можно, с этим ко мне. А как телефон взять — Дима сразу переломался. — Винтовку. Но если еще точнее, то карабин. А если еще точнее, то автоматический карабин. Автомат, короче, — поправил Дима. На тяжелое молчание сказал: — Ну ружье, оно гладкоствольное, а винтовка нарезная… Там, типа, внутри… — То есть ты серьезно сейчас, да? — А че? — Знаешь, насколько глубоко мое «не ебет»? Филиппинское море бы пересохло от зависти до самого дна Мариинской впадины. До насупился. — Короче, — сказал Поля и положил коробку с наклейками на скамейку. — Вот телефон. Можешь выбросить, можешь продать, можешь оставить прям тут. Не беда. Любой прохожий больше обрадуется моей «подачке», чем ты. А я, Дима, заебался вокруг тебя плясать. — Ну и не пляши. Кто тебя звал вообще? Причинно-следственные связи, начиная с «Поля, давай» в сентябре, испарились, как не было. Поля молча попытался испепелить Диму взглядом. Дима сидел примерзшим сучарой. Подгорело только у Поли. И он сказал: — Доконали твои беды с башкой. — Ну и вали! Ну и Поля свалил. А то че он не гордый уже которую главу подряд в Диминой дрянной трагикомедии.