В поисках тебя.

А я смотрел не отрываясь. Смотрел на это милое сердцу лицо с точёными и уж слишком выпирающими скулами. Острый и прямой нос, ноздри которого почти невидно раздувались при выдохе и сходились к перегородке при вдохе. Светлые брови сведены к переносице в недовольной гримасе; тёмные, как ночь, глаза хищно смотрят в мою сторону, источая вселенский холод и ненависть. Ко мне? Ко всему живому. А напомаженные губы вытянуты в тонкую линию и сильно сжаты – не хочет сорваться и наговорить лишнего в первую встречу. Первая? Одна из миллиона. Судьбоносная, наверное. Пшеничные волосы собраны в витиеватую прическу, обрамляющую лицо девушки – парикмахер трудился над ней не меньше часа. Я усмехнулся, беглым взглядом пробежавшись по силуэту девушки – физически не мог задержаться на пару секунд дольше. Ещё бы чуть-чуть и всё, пиши пропало. Горделивая осанка, которую она переняла, кажется, у пантеры, позволяющая ей достойно держаться в любой ситуации; слишком худощавые руки с тонкими кистями, которые она постоянно держала скрещенными на груди (впрочем, как обычно); осиная талия, изгиб которой чудесно подчёркивало приталенное тёмно-синие платье в пол. Не дурна ли? Эта девочка знает себе цену. Я улыбнулся краешками губ, уходя в мыслях намного дальше, чем французский поцелуй. Маслянистый состав красной помады на моих губах с дурным привкусом химии; тёмный, понимающий что-то взгляд её холодных глаз; мои горячие руки на её бёдрах, нещадно прижимающие её ко мне – наверное, пытаюсь слиться с ней, стать одним целым, почувствовать, как горячая кровь бежит у неё в жилах, как каменное сердце стучится, отзываясь на мои прикосновения; дурацкий замок на синем платье всё никак не хочет находиться, а я пытаюсь нащупать его у неё на спине понимая, что ещё немного и не выдержу, разорвав тёмно-синюю материю и сжав в руках маленькую грудь с твёрдыми сосками; она будет целовать меня опухшими от поцелуев губами с размазанной помадой, спустится к шее, затем ниже и… остановится. Я же в платье, чёрт побери! Идиотская ситуация. Я замотал головой, отгоняя от себя эти мысли, но тут же встретился с парой тёмным глаз. Здравствуй, Анна. Как я тебе в женском платье? Для тебя же всё. - Странная девушка, - посмотрев в сторону, кинула она. Меня здесь уже нет, по-видимому. - Извините, - пропищал я. - Будешь так вести себя, по головке не погладят. Слетишь вниз по лестнице, никто и не примет, - холодно произнесла она. - А… - я уже было решил задать вопрос, как она вдруг резко перевела взгляд на меня. Всё, молчу. Как водой на морозе окатили. - Меньше слов, больше дела, - уперев руки в бока, заявила она. Детка, может, не будем так спешить? Я не смог сдержать улыбки. - С головой не порядок, что ли, - разворачиваясь, пожала она плечами. Я ей явно не понравился. В женском платье, конечно же. - До свидания, - встав и поклонившись, сказал я. - Прощай… - она обернулась, вопросительно посмотрев на меня. Я уже было открыл рот, чтобы назваться, но она отвернулась. - Какая разница, - взявшись за дверную ручку, сказала она, распахнув дверь и столкнувшись нос к носу с влетевшей в комнату Юсуи. - Ты, - стальным голосом произнесла Киояма, смерив девушку испепеляющим взглядом. Та вытянулась по струнке, задрав подбородок. - Я, - мило улыбнувшись, пропела она, пытаясь спрятать язвительные нотки. - Бездельничаешь, как обычно, - спокойно произнесла Анна и, не дожидаясь ответа, вышла из комнаты. - Терпеть её не могу! – зло прошипела Пилика, топнув ногой. Она подобрала юбки своего платья и решительным шагом направилась ко мне, заметно меняясь в лице. Я недоумённо смотрел на неё. - Спасибо, что подменила, - стараясь не замечать моего вопросительного выражения лица, произнесла она, поправляя растрепавшуюся чёлку. – Я-то думала, что отлучусь, и никто не узнает, а тут такое! Прости, правда. Я тебя подставила… Я не хотела, честно. Она что-то ещё долго щебетала, но я уже не слушал. Зачем запоминать и вслушиваться во всё то, что говорит эта девушка? День Рождения её подруги, подарки, слова… Неинтересно абсолютно. Интересно другое: почему она кинула эту фразу? Анна, конечно, не подарок, но чтобы так… Они подругами были, вроде бы. В прошлой жизни. - Ты присядь, - я жестом предложил ей сесть. Она с радостью согласилась, тяжело вздохнув. - Я вообще-то не у подруги была… - опустив голову, тихо произнесла она, смотря куда-то в сторону. Ну, понеслось… Я уже было приготовился к самому худшему. К тому, что обычно в сериалах показывают. Примерно так оно и вышло. - Я у брата была, - пояснила она. Вот это уже интересно. Я оживился, обратившись в слух. - А где он? – пропищал я. Да, как будто бы не знаю. Валяется на верхней койке, чтоб его. - Он в ярусе D, - она произнесла это, стыдливо опустив голову ещё ниже. Она пытается спрятаться, закрыться. От меня? Я пытаюсь слушать. Наверное, не так, как нужно. - И всё? – я нарушил тишину после долгого молчания. - Ты не боишься слушать истории об этом месте? – она удивлённо посмотрела на меня. Я покачал головой. Я в этой жизни и хуже истории встречал. - Но эта Анна… - она сжала кулачки. И чего она скачет от человека к человеку? Юсуи - они и есть Юсуи. - Это из-за неё всё. Из-за неё Трей там. Из-за неё! – она с силой стукнула себя по коленке. Маленький мальчик и такая же маленькая девочка. Они вместе. Как им кажется сейчас и навсегда. Они за руки держатся. Переплетают пухлые пальчики меж собой, и весело бегут по коридору в светлую комнату, где сидя на большом мягком стуле и болтая ножками, их ждёт другая девочка, радостно рассмеявшаяся, увидев маленькую парочку. Она спрыгивает с высокого стула и бежит им на встречу, радостно падая в объятиях к мальчику. Другая девочка, нахмурившись, отходит в сторону, скрестив руки на груди. Она смотрит на счастливых брата и сестру. Те, в свою очередь, хитро улыбаются друг другу и, подмигнув, нападают на подругу, повалив её на пол и начиная щекотать. Комната заливается звонким детским смехом, как будто раскрашивая голубые стены с давно выцветшими рисунками в радужные цвета волшебного королевства, в которое троица так надеялась попасть, взобравшись по бобовому стеблю. Им сейчас по семь, что на двоих четырнадцать, а ей – маленькой и лёгкой, всего лишь пять. Но она любит тех, кому на двоих уже за десяток. А ей всего лишь половина. Ну и пусть! Наигравшись, они обессилено падают на пол, раскинув руки. - Я – ангел! – расставив руки в стороны, заявляет голубоглазая девчушка. - А я… тоже ангел! – вторит ей брат. – Анна, а ты, ты – кто? – посмотрев на свою соседку, спрашивает он. Та поднимает глаза к потолку и долго молчит. - Анна… - мальчик начинает теребить подругу за руку. - Я – звезда! – наконец произносит она. - Что? – скептически посмотрев на неё, спрашивает мальчик. - Звезда на небе ночью знаешь, как ярко светит? Я так хочу! - Я тоже! – вновь вторит мальчик. - Повторюшка, - его сестра переворачивается на живот и начинает дразнить брата. Тёмный и тихий коридор. Здесь таких много, но этот особенный. Этот для них. Со специальной выемкой в стене, куда они уже давно перетащили коврик, и пару пуфиков, служит им надёжным убежищем. Света почти нет – единственным источником является старая плоская «лепёшка», как её называл мальчик. «Лепёшка» - переносной осветительный прибор, работающий благодаря жизнедеятельности редкого вида бактерий, вырабатывающих энергию. Вход они занавесили тёмной шторкой, которую практически невозможно было увидеть снаружи – так темно было в коридоре. Но, что касается детей, то они могли без труда найти эту выемку в стене даже с закрытыми глазами – так хорошо они знали участок коридора от комнаты до их тайного места. Тайного места для двоих. Для тех, кому на двоих уже двадцать. Той, которой сейчас восемь, рядом не было – она уже давно спала в своей маленькой кроватке. А они были здесь вдвоём. Впрочем, как и всегда. Уже год они каждый вечер приходили сюда и в полной темноте сидели и разговаривали. Но этот вечер особенный. - Сядь поближе, - кашлянув, говорит мальчик – волнуется. - Села, - подвинувшись, кивает девочка. - Ты уверена? – робко спрашивает мальчик трясущимся голосом. - Да, - кротко отвечает его подруга. – Не бойся, а то мне тоже страшно. - Не бойся, - он в темноте берёт её за руку и начинает потихоньку успокаиваться. – Я ведь с тобой. - Это меня утешило, - язвит она и тихо смеётся. - Анна, я люблю тебя, - улыбаясь, говорит мальчуган. Девочка не видит его белоснежной улыбки с выпавшим молочным зубом, но прекрасно слышит её в голосе. - Я тебя тоже, - тихо, но уверенно отвечает она, крепче сжав его руку. Он – самое дорогое, что у неё есть. И они сделают это. - Ты готова? – тяжело дыша, спрашивает он. Безумно волнуется – ладошки вспотели, и её рука начинает выскальзывать. - Давай, - уверенно говорит она. Комнатушка замирает. Слышится лишь шуршание и дыхание двух детей. Проходит какое-то время, но в комнате по-прежнему тихо. Так тихо, что слышно, как мальчик сглатывает от волнения. Он что-то делает и раздаётся еле слышный звук. - Это мой нос! – восклицает девочка, разорвав тугую нить тишины. - Извини, - неловко усмехнувшись, произносит мальчик. – Ещё раз? - Давай. Только по-честному! – весело соглашается подруга. Комната опять замирает, как будто пытается услышать и разглядеть то, что происходит под вуалью темноты. Мальчик крепко сжимает руку девочки. Так, что почти до хруста. Резко понимает, что делает подруге больно и ослабляет хватку. Резко наклоняется к ней и касается мягких губ девочки. Чувствует что-то липкое и ужасно сладкое – это она специально намазала губы блеском. Чтобы было вкусно. Мальчонка отстраняется и пока подруга в замешательстве, рукавом вытирает липкий гель с губ. Не удержавшись, он кривит рот. - Не понравилось? – с грустью в голосе спрашивает она. - Нет-нет, очень здорово! Но… - он замялся. - Что? – настороженно спрашивает девочка. - Не мажь в следующий раз губы блеском. Он противный, - поясняет мальчик. - Клубничный должен был быть вкусным… - с непонимнием в голосе начинает она. - Фу-у, противный, - зачем-то высунув язык, настаивает друг. - Ладно, - соглашается девочка. Тот же самый коридор, только они уже не в каморке, а стоят за её пределами. Он пристально на неё смотрит, понимая, что хочет сказать ей что-то, но взгляд упорно задерживается на маленькой груди подруги. Она стоит в майке и шортах без нижнего белья. Собственно, как и он. Так у них уж заведено – вечером они откровенны друг с другом, никаких секретов, прямые разговоры и действия. Нет, до «этого» ещё не доходило – они упорно отгоняют эту мысль до лучших времён. Сейчас им достаточно просто глубоких поцелуев и ласк. Но сегодня всё не так, как обычно. Мальчик или юноша? Уже понимает это. Она не так откровенна, как вчера, например. Холодна и фригидна, даже толком не поговорила с ним. А сейчас (между прочим, раньше, чем положено), вытащила его из комнаты в коридор. Зачем? Его разум терзали смутные догадки. - Трей, я… - она говорит неуверенно. На неё абсолютно не похоже. Пытается подобрать слова. Его сердце начинает биться сильнее. - Анна, говори. Что-то не так? Я обидел тебя? Ты скажи… - он делает попытку, чтобы подойти к ней и обнять, но она останавливает его жестом. Они слишком близко и её холодные пальцы касаются его оголённой груди. - Нет, всё в порядке, - она нелепо улыбается. Пытается собраться, но, чёрт, она не может сказать это ему. Слишком любит. Сильно дорожит. - Анна… - вновь начинает он. - Трей, - закусив губу, решается она. – Нам нельзя больше встречаться. - Почему? – ошарашено спросил он. Кажется, сердце перестало биться. И подойти он ближе не может – невидимая стена из холодной воды разделяет их. Теперь уж навсегда. - Мне предложили работу. У Её Величества. Первым секретарём, - объясняет она. - Но… - его руки трясутся. То ли от волнения, то ли от холода её тона. - Ты же знаешь, как я мечтала об этом. Он опускает голову и сжимает кулаки. До боли. До мерзкого хруста. До белых костяшек. А как же мечты? Как же их вечера? Как? Как же… любовь, чёрт побери?! Где её грёбанные чувства?! Или не было ничего?! Не верит. Он в это не верит. Он ей лишь верил. И той, которой сейчас одиннадцать. Единственной его любимой. А ей… Той, с кем им на двоих двадцать шесть. Вроде как взрослые уже, навсегда всё это, а она взяла и растоптала их мечты. Стёрла, как мел стирают с доски. А ему больно. До безумия просто, до удушья. Зная, что он не увидит её больше. И любовь растворится в воздухе. Лопнет, как натянутая струна – два человека разойдутся в разные стороны. Но ведь можно всё решить? Он ведь знает, как его мать родила его с сестрой. Женщина любого может выбрать. Они сейчас в секторе B. Здесь хорошо. А она сможет с ним видится. Украдкой правда, но ребёнок у них будет. Или… не хочет она просто жизнь с ним связывать? А любить она его хочет? Он хочет. А она? Дура она. - Мне жаль, - говорит она. - Да ни черта тебе не жаль! Ты хоть понимаешь… Ненавижу тебя! – он выкрикивает всё это ей в лицо. Они стоят вплотную. Так, что он чувствует её тело. И та грудь, что он любил сжимать, уже кажется ему противной и такой острой. Пронзающей сердце иглами, а затем вытягивая их обратно. Жадная. Забрала его сердце, жизнь и иглы. - Нельзя как-то иначе решить? Мы ведь можем видеться? – вдруг с надеждой в голосе спрашивает он, в раз остывая. - Нет. Так лучше будет, - качает головой девушка. - Кому лучше будет?! Тебе? А, Анна?! Ты обо мне подумала? Что я люблю тебя? Что нельзя так просто взять и сломать всё?! – он выдыхает ей в лицо каждое слово. Надеяться достучаться. Но она не слышит его. Теперь не слышит. - Прощай, Трей. Мне жаль, что ты не смог порадоваться за меня, - она разворачивается и делает несколько шагов по направлению в комнату. Надеется, что он остановит её, скажет, что рад, ведь именно об этом она и мечтала. - Тебе никого в этой жизни жаль не будет. Убирайся. Ненавижу, - со злобой в голосе произносит он, с силой ударив в ближайшую стену. Я ошарашено смотрел на Пилику. То, что она только что мне рассказала, поразило до глубины души. От осознания того, что она любила. Её любили. И она.. предала его. Но ради цели ведь. Такая же, как я. Но Хоро я бы пожалел. - Брат очень сильно переживал по этому поводу. Он возненавидел её. Или пытался создать видимость этого. Ему противно было с ней одним воздухом дышать. И ей, как оказалось, тоже. Но я думаю, он достал её просто. Совесть замучила. Вот она и отправила его на самый нижний ярус при первом же удобном случае. Тварь. А он гниёт там с этими отбросами. Меня передёрнуло. Разительные мнения. У Лайса одно, а Юсуи – абсолютно другое. Но я придерживаюсь мнения Дитела. - Там не всё так плохо… - начал было я. - Тебя там не было, ты не знаешь, - отмахнулась она. – А Киояму я терпеть не могу. То, как она обошлась с братом… Меня она пожалела и устроила сюда, хоть на этом спасибо. Знаешь, о таких говорят «идут по головам». Ненавижу таких людей. Я горько усмехнулся. Не представляешь себе, Пили, кто сейчас рядом с тобой сидит. - У брата ещё друг был, - внезапно продолжила она, смотря куда-то в одну точку. – Так тот тоже предателем оказался. - Может, он друзей выбирать не умеет? – глупо предположил я. - Всё он умеет, - огрызнулась девушка. – Просто люди мерзкие. Что одна, что другой. Тот тоже был весь такой принципиальный и справедливый. Жёсткий, но с добрыми помыслами. А потом у него что-то щёлкнуло и всё вверх дном пошло. Раньше по справедливости всё делал, чётко знал и брата учил, что нормальному парню подстилкой для баб быть низко, чтобы какого-то благосостояния добиться. А потом эти принципы, как ветром сдуло. Он в один день был, а потом раз – и нет его. Я очень удивилась, когда к брату пришла, а Рена нет. Я незаметно кивнул. Вот оно как. Не позавидуешь парню. - А потом услышала от девчонок в столовой, что Рен с кем-то кувыркался и в ярус С прошёл. А затем и в В, а потом и в А… Только вот как он до Королевы добрался, это для меня загадкой остаётся. - Ну, Тао такой, - усмехнулся я. И тут понял, что сболтнул лишнего. - Что? – удивлённо спросила девушка. - Ничего, - замотал я головой. - Мне послышалось? - Тебе послышалось, - кивнул я, вскочив с места. – Ой, Миа проснулась. Она не стала больше меня расспрашивать. Не знаю, что она подумала, но мы принялись за свою работу – плановую кормёжку детей после сна. Признаться, с каждым разом я управляюсь с этой задачей всё лучше и лучше. И Пилика похоже, тоже это замечает. Это был уже вечер. Мы сидели за столиком и играли в карты. Уже который раз проигрывал этой девчонке, а она всё заливалась смехом каждый раз. Единственным утешением было распространенное мнение о том, что тем, кому не везёт в карты, повезёт в любви. Это была восьмая партия, когда дверь распахнулась. Мы не сразу заметили гостя – слишком были увлечены игрой. Заметив вошедшего человека, Пилика сразу же насторожилась. - Что тебе нужно? – встав со стула, серьёзно спросила она. - Мисс Анна ждёт вас у себя в кабинете, - спокойно пояснила девушка. Это была та же самая особа, что сидела у черноволосой начальницы. - Уже поздно, - заявила Юсуи. - Темноты боишься? – съязвила секретарша. - Мы придём завтра. - Вас ждут сегодня. Завтра вы обе будете не нужны. Идёмте, - она развернулась и вышла из комнаты. - Стерва, - фыркнула Пилика и нехотя пошла следом. Я насторожился. Что она может мне сказать? Ну, сейчас узнаем.