***
Все вокруг стали замечать, что профессор Роботник пребывал вне себя от счастья от пополнения в его семье. Он принялся наверстывать упущенное в жизни и стал проводить время со своей маленькой внучкой, параллельно проводя исследования. То читая различные книжки, то прогуливаясь с ней по станции, когда та научилась ходить. — Ты только посмотри, Мария! — указал он ей на голубоватую планету, которую всегда было видно с его колонии, — Это — наш дом. Тебе нравится? — Красивый! — та лишь кивнула белокурой головкой. — Вскоре ты вернешься туда. Тебе там понравится. Там есть все: и речки, и леса, и горы. Ну, как я тебе читал. — Деда! — пролепетала Мария, сжав палец своего дедушки.***
— Ты меня вызывал, Винсент? — спросил Джеральд, зайдя в палату одним днем. — Да, заходи! — подозвал тот его рукой. — Наконец-то ты показался. Ты эти два дня будто избегаешь меня... — говорил он громко, и, похоже, разбудил уже трехлетнюю Марию, лежавшую на койке рядом, — Ой, прости меня, внученька. Ты не боишься дядю Винсента? — та просто смотрела на него, — Спасибо, что присматриваешь за Марией. Что с тобой? — Ты готов, Джеральд? – внезапно спросил тот, на что он напрягся, — У меня есть неприятные известия. Мне... будет тяжело сказать это тебе, а ее родителям и подавно. — Что же такое? — Мы нашли в Марии патологию, — выдохнул Винсент, — У нее ослаблена иммунная система до критического уровня. — Ч-что? – переменился Джежальд, — Но как... Как такое могло случиться? — Я пытаюсь установить причину возникновения этого, но бесполезно. Как и способ лечения. Мы еще не установили степень опасности болезни, но ей лучше не покидать колонию какое-то время. Джеральд за это время помрачнел. Было бы страшно подумать о том, что сейчас творится у него в голове. Он посмотрел на внучку, которая, видимо, не понимала то, о чем те разговаривали, после чего обнял ее. — Мы должны сделать то, что в наших силах. Все возможное, чтобы спасти Марию, — сказал он дрожащим голосом, — Я обещаю это! — Все, что скажешь, дружище, — тихо ответил другой. Вдруг в палате стали собираться как ученые, так и колонисты. — Мы верим в Марию! Мы знаем, что она справится со всеми трудностями. Скорого выздоровления, Мария. Мы с вами, профессор! – обращались те к ним. — Господа... Я... – похоже, старик больше не мог сдержаться. Винсент лишь улыбнулся, а Мария даже была немного напугана таким количество людей, но тоже улыбнулась, когда к ее койке подошли другие дети с горящими глазами, ждущие, когда она сможет вернуться играть с ними. Джеральд осознал, что эта печаль ушла так же резко, как и зародилась. Но не полностью. Теперь у него есть новая работа...