Исповедь

И все же Адам был впечатлен этим зрелищем. Неведомая сила тянула воронов к чардреву, и неведомая сила тянула лорда Мутона в сражение. Леди Блэквуд назвала бы эту силу судьбой, Адам же предпочел бы слово «предрасположенность». Наутро таинственная дама опять заглянула в покои гостя и отвела его к постепенно приходящему в себя лорду Блэквуду. — Рад, очень рад, лорд Мутон, — хозяин замка даже привстал с кресла, и Адам в ответ отвесил тому поклон. — Взаимно, милорд. Я привел с собой полторы сотни человек конницы, чтобы помочь вам разбить Бракенов. Мы с лордом Риверсом решили, что плохо получится, если они решат заблокировать вас здесь. А лучшая защита – это, как известно, нападение. — Знаете, я бы и без причины разбил этих тупоголовых меринов. Но сейчас – вот незадача – я совсем не в том состоянии, чтобы возглавлять войско, — раздосадованно вздохнул Блэквуд, разочарованный в себе из-за того, что не может лично прямо сейчас одержать победу над соседями с красным конем на гербе. – Не сказать, что выхода я не вижу. Мой племянник вполне сносно о вас отозвался. Сказал, правда, что выносить вас больше минуты – невероятно сложно, —лорд расхохотался снисходительным толстым смехом, — но даже если так, тем хуже для этих чертовых мулов. — Лорд Бринден явно сильно преуменьшил мои достоинства, милорд. Доверьте мне хотя бы часть ваших людей, и я это докажу. Медлить теперь нельзя: я думаю, Эйгор меньше, чем в неделе отсюда. Поэтому напасть следует со дня на день, причем, сами понимаете, численное преимущество приветствуется, хотя я, конечно, справился бы и с пятьюстами человек против их девятисот… Нет нужды отмечать, что Адам просто обожал себя нахваливать, но делал это соразмерно своим реальным способностям. Договорившись с лордом Блэквудом, что тот предоставит сначала четыре сотни мечей, а в случае успеха доверит командованию Адама на пользу государства и вторую половину своих людей, уже к завтрашнему полудню собранное войско отправилось на противоположный берег реки — к Бракенам. Адам не наврал, пообещав одержать победу. Так ненавидимые Блэквудами соперники были повержены: армия была ослаблена, успешно блокировать Рэйвентри и участвовать в битвах одновременно стало невозможным. Притом потери со стороны Мутонов и Блэквудов были минимальными, благодаря разумной тактике Адама, все более уверенно демонстрирующего себя в качестве неплохого полководца. Прочитав в письме о разгроме войск Стоунхеджа, лорд Кровавый ворон даже усмехнулся. «Быть может, и неплохой воин, но для этого много ума не надо,» — надменно решил он, откладывая послание в сторону и продолжая структурировать резко увеличившийся поток сведений относительно действий изменников. Отрезанное ухо и прекращение сотрудничества с нерадивым шпионом сделали свое дело. Да и мятежники более не имели нужды и возможности скрываться. Вот, что знал Бринден. Армия Талли, воспользовавшись нестабильностью, направилась навстречу процессии Эйгора и задержалась в Золотом зубе, замку, находящемуся примерно на границе Речных и западных земель, с которым вассалы Талли попили друг другу много крови. Такой выбор сильно обескуражил лорда Джулиуса Леффорда, не особенно готового противостоять сейчас не слишком уж маленькой речноземельной армии. Помощь ему пришла, откуда не ждали: Эйгор, прибыв по Речной дороге прямо туда (благо, замок стоял на пути сообщения), убедил соратников отвлечься от бесполезных сейчас мелких разборок. Он направил три тысячи мечей, собранных Талли, навстречу войску, оставленному Адамом под командование Виллема Дарри, а сам направился в Риверран, чтобы возглавить новую полуторатысячную армию. Что касается политических игрищ самого Деймона и Квентина Болла, в Хайгардене дела обстояли также неплохо. Будучи уже коронованным, Блэкфайр терпеливо ожидал обещанных ему Тиреллами людей, а Файрболл тем временем, воспользовавшись флотом Рэдвинов, которые много потеряли от объединения с Дорном (ранее они были основными поставщиками вина, теперь же, когда знаменитое дорнийское стало доступнее, их алкоголь в Королевской гавани пить стало не комильфо), отправился Закатному морю в сторону Западных земель, дабы разбить не до конца собранную армию Ланнистеров, предварительно заключив договор с Железнорожденными и пообещав им, что они смогут безбоязненно грабить богатейшие окрестности Утеса Кастерли. Королевскую армию следовало мобилизовать как можно скорее: изменники оказались донельзя активными, а поддержка их стороны — на удивление огромной. Это не было одним из тех восстаний, которые можно было бы подавить в два счета. Надвигалась настоящая гражданская война. Лоялистами было принято решение все же подтолкнуть к союзу доселе нейтральные Штормовые земли и заручиться поддержкой Долины. Для этого принц Бейлор, старший сын короля, выехал к Баратеонам и заключил выгодный союз с ними, пообещав лорду Штормового предела место в Малом совете на должности мастера над законами, которое до этого времени занимал принц Мейкар. Сам Мейкар, только вернувшийся из погони за Блэкфайром и Боллом, заручившись заодно поддержкой лояльных королю уделов Простора, отправился в Долину и убедил Арренов собрать войска для короны. Лорд Адам, разгромив Бракенов, заполучил почти всех людей Блэквудов, тем самым пополнив собственные полка, и, воспользовавшись быстротой конницы, воссоединился с армией Дарри ближе к Харренхоллу. Не без помощи Кровавого ворона узнав, что три тысячи людей Талли идут им навстречу, они укрылись в огромном замке и стали готовиться к обороне. На данный момент лояльное войско Речных земель насчитывало около двух с половиной тысяч человек, считая пополнение в лице мечей Блэквудов и несколько сотен воинов, собранных Дарри за время отсутствия Адама. Леди Шира не находила себе места от волнения, но и была просто счастлива, услышав, что Деймон теперь пусть и незаконно, но признанный король. Он этого заслуживал, считала она, и он получит признание всех Семи королевств, чего бы оно ни стоило. А если оно будет стоить его жизни?.. Или жизни другого их брата? Тандем Деймона и Эйгора был для нее оплотом борьбы за справедливость. Пускай она не была так привязана к последнему, его личность стала неотъемлемой частью самой идеи восстания, приведения Блэкфайра на трон, а этой целью Морская звезда прониклась до глубины души. С каждым днем ее желание увидеть единокровного брата на троне становилось все сильнее. Это даже походило на одержимость. Она не могла сделать ничего, но готова была уверовать в любых богов, что она никогда не знала, и молить их о благословении Деймона Блэкфайра – героя и изгнанника. И тем более она жаждала этого исхода, чем меньше этого хотелось Бриндену Риверсу. Если еще недавно он едва ли, но допускал возможность, соблазнившись предложением любимой женщины, помочь единокровному брату, теперь он и не думал об этом. Лорд Кровавый ворон принял решение стоять за законность власти. Сейчас это было особенно важно: даже если мятежникам удастся захватить Железный трон, мира и процветания не наступит. Любой из бастардов Эйгона Недостойного почувствует силу, если такой же, как и они, воссядет на престоле. Шира не хотела видеть своего белого, как мука, брата-предателя. Но когда ждать вестей было нестерпимо, она превозмогла свою гордость и пришла к покоям мастера над шептунами, куда обрадованные тем, что у грозного лорда наконец поднимется настроение, стражники безоговорочно впустили ее. — Моя любовь, — удивленно, влюбленно и отчасти нежно поприветствовал сестру Бринден, поднимаясь со своего места и мигом оказываясь рядом. Он не посмел сразу же впиваться в ее манящие губы поцелуем, хотя после столь долгой разлуки не мог желать иного. – Что же привело тебя ко мне? Я так ждал тебя. — Не надо мне рассказывать о своих лживых, низких чувствах, Бринден, — вздохнула Морская звезда и, будто не замечая брата, прошла мимо него к его рабочему креслу. – Я пришла получить кое-что. — Как… Как смеешь ты обвинять меня в таком вранье?., — обескураженно и возмущенно прошептал Риверс. – Я могу лгать, лгать обо всем, но только не об этом, Шира. И если ты пришла по делу, не смей ставить мне в вину то, в чем я чист, и отвлекать меня от того, чтобы тебе же самой помочь, — его голос из мягкого становился все рассерженнее и холоднее. Его сестра произнесла всего несколько слов, и уже успела колко напомнить ему обо всем своем отношении. Он отчаянно пытался сдержать себя в руках и не навредить своей любви. Несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, он все же успокоился. — Что с Деймоном? Где он и чем занимается? – она подняла свои невероятной красоты глаза на брата и взглянула на него уже немного снисходительнее, но не просяще. — Коронован в Хайгардене. Собирает войско. Грядет война. Остальное – государственная тайна, — отрезал мастер над шептунами. На самом деле, ничего слишком уж секретного в сведениях о фактическом положении изменников не было. Не получая взамен и толики благодарности, Бринден просто не мог позволить себе хотеть лишний раз содействовать лукавой, но такой обожаемой мятежнице. — А от меня у тебя есть тайны? – Шира сильно постаралась, чтобы напустить на лицо выражение легкомысленной дурочки и захлопать ресницами. Бринден сглотнул слюну, пытаясь не думать о том, каким способом сестрица вознамерилась выведать нужные ей сведения. Ее нежно-алые губы, которыми она умела доставить столько удовольствия, ее полуобнаженная пышная грудь, длинные ноги, между которыми… Ах, видеть как наяву картины страстно стонущей под ним сестры было просто невыносимо. Но все же Кровавый ворон сохранил практически невозмутимый вид, отвернувшись от сестры, чтобы первый же взгляд на его бриджи не выдал его слабости. — Ты изменница. Я защищаю истинного короля, Шира. Если тебе довольно того, что я уже сообщил, ступай. Но ты вряд ли вытянешь из меня хоть что-нибудь еще. — Изменница, — игриво протянула Шира. – Не кажется ли тебе забавным, что я изменяю и короне, и своему дорогому братцу, который ее защищает? Смешно, правда? – леди мягким шагом подлетела к брату со спины и положила свои ласковые ладони на его костлявые плечи. – А что ты скажешь, если я предложу небольшой обмен? Давай я побуду верной такому талантливому, умному и необыкновенному главному королевскому шпиону, а ты взамен просто посплетничаешь с сестричкой о том, что происходит сейчас вне столицы. — Только и знаешь, что манипулировать мной моей же любовью, — Риверс был жутко возбужден, но вечная меланхолия редко вообще отступала от него. — Ты несешь слишком много чепухи, птенчик, — хихикнув, она поднесла палец к тонким губам брата, заставляя того замолкнуть. Убедившись, что Бринден согласен пока не делиться своими мрачными мыслями с нею, она резко развернула его некрасивое лицо на себя и, зажмурившись, поцеловала его в губы. Это было единственным, чему Кровавый ворон не мог сопротивляться. Он развернулся в ее сторону всем телом, грязно прижался пахом к ее бедру и сжал пальцами изящную талию Ширы, ни на секунду не прекращая сминать ее губы своими. Ему так легко удалось перехватить инициативу на себя и повалить сестру на неубранную кровать, тут же начиная судорожно расстегивать тугой корсет ее платья и сдирать с нее это совершенно ненужное одеяние. Шира позволила Бриндену себя раздеть. Ей было прекрасно известно, что он просто с ума сходил, видя ее обнаженной. Но продолжать ей не так хотелось. Более того, не хотелось вообще. Вся ее игривость была ничем, кроме притворства, а заставить саму себя поверить в действительность этого огромного желания доставить удовольствие недавно обидевшему ее брату — не самая простая задача. Поэтому, когда Риверс стянул с себя рубаху, сложил ее на тумбу и принялся расстегивать бриджи, Шира медленно положила ладонь на его кисти рук и томно произнесла: — К чему так спешить? Я хочу удивить тебя, милый. Приляг. — Вряд ли ты чем-нибудь меня уд... — Тш-ш-ш. Я уже намекала на то, что тебе лучше помолчать немного. И я велела прилечь, Бринден, — произнося эти слова, Шира сохраняла на лице очаровательную улыбку, но в то же время испепеляла брата настойчивым взглядом. Когда тот наконец послушался ее, Шира нависла над его лицом, коротко чмокая в губы и страшное родимое пятно, и, наигранно закусив губу, начала спускаться ниже. — Прикрой глаза, — ласково пропела Морская звезда, расшнуровывая бриджи брата. — С чего бы, любовь моя? Я не могу лишить себя возможности наслаждаться твоей красотой. Кто знает, когда я снова увижу тебя такой, — он лежал головой на подушке и буквально пожирал глазами каждый изгиб ее божественного тела: мягкие бедра, упругую грудь, плавную талию. — С того, что я так сказала, — Шира хотела добавить «иначе я уйду», но, вспомнив, что Бринден не предпочел своим-государственным интересам даже свадьбу с нею, на секунду замолкла. — Обещаю, что через несколько минут ты вдоволь налюбуешься. Риверс вздохнул и послушно прикрыл веки, тоже, в свою очередь, не желая спугнуть столь желанную ситуацию. Их взаимные обиды и недопонимания как будто разделили их: ни один не знал, как будет разумнее подойти к партнеру. Возможно, именно разум и мешал им полюбить друг друга, скажем так, по-настоящему: лорд Кровавый ворон не мог пренебречь своей ответственностью в пользу любимой женщины, леди Шира не могла пренебречь своими возможностями. — Ты хочешь... Сама? — поинтересовался Бринден, когда сестра наконец стянула с него идеальной чистоты штаны и бессовестно сбросила их с кровати. Испачканную свою одежду он прощал только ей, потому и теперь ничего не сказал. — Я уже третий раз говорю тебе помолчать немного! Я сказала, что удивлю тебя, — едва скрывая раздражение, шикнула прекраснейшая из женщин и обхватила нежной ладонью возбужденный член брата. То, что она собиралась сейчас сделать, было единственной ситуацией, когда далеко не самый большой размер Бриндена ее устраивал. Шира редко кому делала минет. К примеру, лорд Адам этого еще не успел удостоиться. Даже своему первому и постоянному красноокому любовнику она доставляла подобное удовольствие от силы пару раз за шестилетние отношения, но сейчас ей было легче отсосать брату, чтобы быстрее получить нужную ей информацию, чем выжимать из себя все силы и изображать неземное удовольствие от проникновений Риверса. Именно поэтому такое, не побоюсь этого слова, событие вправду могло удивить неизбалованного ее вниманием Бриндена. И удивило. Шира и сама прикрыла глаза, тихо выдохнула и обхватила губами головку. — Блядь! — только и смог ахнуть он. Морская звезда сжала ладонью его член у основания и положила другую руку на яички, а после провела по головке языком и резко вобрала член в рот поглубже. Крепче стиснув губы, Шира осмелилась взглянуть на брата — на его тощую грудь, рвано вздымающуюся, на его губы, приоткрытые в беззвучном стоне. Она бы усмехнулась, если бы не была занята. Видимый отклик всегда провоцирует на старание. Поэтому прекраснейшая из женщин, чтобы не тянуть время, пускай ей и хотелось поиздеваться над вожделеющим братом, начала быстро двигать головой вверх-вниз, а после так же внезапно остановилась. — Ты... Почему? — расстроенным и обескураженным голосом спросил Бринден, распахивая глаза и с недоумением глядя на сестру. — Черт подери, я сделаю взамен что угодно! — эта умоляющая нотка в его интонации позабавила Ширу. — Ловлю на слове, — подмигнув ему и ухмыльнувшись, она вновь обняла пухлыми губами головку и, глубоко вдохнув, резко заглотила член и немного задержалась в этом положении, вслушиваясь в тихий, хриплый от неготовности стон абсолютно довольного братца. «Так его легко осчастливить,» — высокомерно размышляла Шира, пока механически двигала языком, освободив свое горло через несколько секунд. — «Немного ласки и немного вместе в постели — так легко приручить.» Морская звезда почти не старалась, но Риверс этого почти не замечал. Когда сестра вновь стала норовить остановиться и подразнить, он, осмелев, протянул руку к ее голове и осторожно, но крепко сжал волосы на затылке, начиная толкаться самостоятельно. Скрепя сердце, Шира стерпела, однако сразу после этой вольности вынула член Бриндена изо рта вовсе и, не успел он возмутиться, медленно провела по нему языком от яиц до головки. Он вздохнул — не грустно, но от наслаждения — и был вынужден тут же громко простонать, потому что сестрица опять быстро сомкнула губы почти у основания и принялась с бешеным темпом двигать головой, не давая ни себе, ни ему передышки. У нее быстро затекла шея, но она знала, что слишком долго Риверс не продержится, по крайней мере, с ней уж точно, поэтому, сохранив в нужный момент терпение, вполне быстро довела его до яркого оргазма. Самое удивительное во всем этом было то, что она позволила Бриндену кончить ей на грудь. Несмотря на желание все же закрыть глаза, он действительно еще долго любовался прилегшей рядом обнаженной сестрой, с чьей груди каплями стекала сперма, пока она не вздумала стереть ее рубахой сегодняшнего партнера, которая так удачно лежала на прикроватной тумбочке. Она хотела хоть немного позлить брата — для равновесия, — но даже на это и тем более сейчас он не мог обижаться, пускай он и говорил Шире добрую тысячу раз, что если его одежда изваляется в пыли, окрасится любого цвета и консистенции пятнышками, слишком сомнется — он не может иначе, как тут же облачиться во что-то новое. — Я пообещал взаимную услугу, — придя в себя, Бринден улыбнулся сестре и устроился между ее ног, пригибаясь, готовый всеми силами постараться доставить ей своим языком хотя бы толику того удовольствия, что она дала испытать ему, даже не утруждаясь. — А кто сказал, что я хочу этого? — вскинула бровь усмехающаяся Шира, когда Риверс уже коснулся кончиком языка ее половых губ. Бринден пытался удовлетворить ее таким образом немного большее количество раз, но она была привередлива, а он слабо представлял себе, как именно получается загадочное женское удовольствие. И сколько бы он ни пытался узнать это у сестры, она все отмахивалась. К чему ей тратить время на «обучение» Бриндена, если некоторые мужчины, доступные ей, могут и сами гораздо лучше? — Тогда скажи, чего ты хочешь. Только не говори, что.., — Риверс приподнялся. — То, за чем ты изначально пришла? — скептично взглянув на Ширу и сжав губы, он встал с кровати и подошёл к рабочему столу. — Неужели спать со мной можно, только если тебе что-то очень понадобилось? Кроме нашего первого раза, я с трудом вспомню хоть ночь, которую ты провела бы со мной просто так. Или из интереса. — Я поймала тебя на слове, братец. Исполняй. Иначе я напрочь перестану верить хоть каким-то твоим обещаниям, — она победно улыбнулась и закинула ногу на ногу, все так же лежа на мягкой кровати. Голый Кровавый ворон, не в состоянии дуться, слабо ухмыльнулся и достал из одного из ящиков стола тонкую книгу в твёрдом переплете. — Здесь у меня краткая сводка. Ничего сверхсекретного (это я ношу в памяти), ничего неважного (это не ношу нигде). Между закладками — то, что касается Деймона и его действий. Как видишь, всего несколько страниц, — Бринден сел обратно, рядом с Широй, и стал следить за ее чтением. — А что Мутон? — узнав примерно то, что ей нужно было, Морская звезда вернула записную книжку брату и с интересом взглянула на него. — Там сказано, он разбил Бракенов. Для чего? — Для того, чтобы я захотел с ним сотрудничать. Все же я — довольно ценное знакомство, моя любовь. А он явно переживает из-за того, что я уж слишком рассержусь на него за то, что ты ему симпатизируешь. Шира рассмеялась. — Будь добр, пока что он мне нравится. — Только поэтому он еще жив, моя любовь, — тяжело вздохнул мастер над шептунами, убирая книгу обратно. Укрывшись в Харренхолле, Адам вскоре получил новую весточку от лорда Бриндена. В ней говорилось, что армия Талли уже совсем близко, Эйгор же, на счастье лорда Мутона, направился севернее, подхватив остатки войска Бракенов — его целью сейчас было нейтрализовать Маллистеров. Эйгор Риверс был прекрасным воином, умным человеком и хорошим полководцем, так что еще не такому опытному лорду Адаму не очень-то хотелось бы так сразу столкнуться с ним в битве. Оборонять замок с выгодой для себя тоже нужно уметь, и лорд Мутон уже решил, как он будет действовать. Лотстоны уже примкнули к рядам Талли, и Адам наказал одному из своих верных людей проникнуть во вражеский лагерь и передать лорду Манфреду, что в его замке не работает восточный вход: полуподнятая решетка не движется, как ее ни крути. Парнишка, которого он отправил, был мелкий и юркий, а также не слишком глупый, пускай он мог похвастаться лишь положением мальчика на побегушках. Мало того, что у него были все возможности остаться незамеченным, Адам замотивировал его еще и тем, что пообещал сделать его своим оруженосцем после победы, а для четырнадцатилетнего сына поварихи и какого-то проезжего рыцаря, имени которого толком никто не знал, это был невероятный почет. Неудивительно, что лорд Лотстон получил необходимую информацию в лучшем виде и под видом идеи наступления передал ее лорду Талли, и очень скоро все это войско мятежников знало, куда именно стоит целиться. Сам лорд Адам тем временем разносил тот же слух среди своих. Естественно, всех его союзников перспектива оборонять такое уязвимое место, мягко говоря, смущала, и Сандор, лучше любого зная собственного брата, заподозрил хитрость. — Неужели и вправду восточная решетка сломалась? — почти шепотом поинтересовался он у Адама, убедившись, что сквозь толстые стены занятых им покоях никто другой ничего не услышит. — Я и сам хотел тебе об этом рассказать, — улыбнулся старший Мутон, разворачиваясь к брату лицом. — Она не сломалась, работает сносно. Но заметил ли ты, что я велел обложить восточный вход соломой и досками от разломанного сарая? — Еще бы мне не заметить. Этой соломы там — за милю видно, — ухмыльнулся Сандор. — Я поручу тебе самое важное: я послал человека к Лотстону, чтобы тот разнес слух о том, что восточные ворота уязвимы. В конце концов, это его замок, он должен знать об этом. Я рассчитываю на то, что он предложит атаковать их. Не зря же мы взяли у него заложников, верно? Чем-то он должен поспособствовать нашей победе. Так вот, сначала мы будем обороняться, но дадим им прорваться, и когда достаточное количество человек зайдет внутрь, ты опустишь решётку, мы подожжем солому и загоним их в этот угол копейщиками. Так некоторые сгорят заживо, а другие для скорости погибнут от града стрел. Одновременно с этим из главных ворот выпустим конницу и часть пехоты. Этого они не ожидают, ведь замок вроде как будет осажен, нас меньше, они наступают. Сандору план понравился, и он пообещал быть немым как могила и так же поддерживать слух о том, что решетка не опускается. Армия Талли подошла уже очень скоро. Действительно, Лотстон не подвел и немалая часть вражеского войска была направлена к восточным воротам, где и так понесла значительные потери. Однако, когда лорд Адам дал отмашку, около пятисот человек в секунды прорвалось за стены, а Сандор оперативно опустил решетку, чего не ожидал абсолютно никто. Пущенная зажженная стрела сделала свое дело: солома и доски загорелись за считанные мгновения, а уже стоявшие там копейщики сомкнулись в плотные ряды и окружили мятежников. Параллельно с этим конница и часть пехоты лоялистов внезапно выступили из замка и разгромили осаждавших. Лорду Мутону удалось убить старого лорда Талли и захватить в плен его наследника, Хостера. Второй сын убитого лорда, Оскар, тут же взял командование на себя и увел разбитое войско, не намереваясь хоть как-либо защитить старшего брата, чтобы впоследствии владеть Риверраном и обеспечить себе, а не Хостеру, титул лорда Речных земель. Незадолго до этого Эйгор уже успел быстро подчинить замок Сигард мятежникам и направился на юго-восток, дабы воссоединиться с Талли, однако по дороге услышал, что те были побеждены юнцом из дома Мутон, тем же, что разбил Бракенов несколько недель назад. Новость его не обрадовала, но не сказать, что он собирался делать с этим что-то сейчас. Эйгор отличался трезвостью ума даже в возмутительных для него ситуациях, разве что кроме тех, что касались его единокровного младшего братца Бриндена. Здесь про причастность Кровавого ворона к даче сведений Мутону он не знал, да и полководческая заслуга Адама все же его личная. Так что никаких веских оснований обязательно догнать и уничтожить лояльное речноземельное войско у него не было, поэтому он решил положиться на судьбу, хотя и делал это чрезвычайно редко. Эйгор продвинулся на юго-восток дальше и действительно объединился с покоцанными войсками Талли и вместе с ними решил начать полупогоню за армией Мутона. Это означало, что они идут за ними, но если потребуется сделать что-то более важное, они не преминут использовать эту возможность либо необходимость. Если же догнать войска Адама удастся, они дадут им бой, где, скорее всего, одержат победу. Сам лорд Адам подозревал, что мятежники захотят нейтрализовать новоявленного умелого полководца с его крупными полками, поэтому решил действовать беспроигрышно: он почти сразу после разгрома Талли направил своих людей в сторону Королевских земель, зная, что изменники — тем более, малая их часть — не захотят раньше времени лезть в столицу, куда потихоньку приезжали новые и новые воины. Сир Квентин Болл, одержав сокрушительную победу над не успевшим окончательно собраться войском Ланнистеров, тем самым обеспечив безучастность либо запоздалое присоединение к активным боевым действиям лояльных Дейрону Западных земель, и подобрал под свое крыло несколько сотен, быть может, пару тысяч тамошних мятежников. Теперь он со своими людьми шел на восток, в сторону столицы. Что до самого виновника торжества, Деймона Блэкфайра, Тиреллы на самом деле собрали ему просто громадную армию со всего Простора. Однако в этом регионе и лояльных домов было не так уж и мало. Под командованием лорда Хейфорда преданные королю войска Простора пошли к Королевским землям, однако на Горьком мосту встретили преграду в виде только собранных людей Деймона. Численное превосходство восставших было огромным, так что лорду Хейфорду не оставалось ничего, кроме как грамотно отступить, нанеся некоторый урон противнику и не потеряв почти никого из своих воинов, и после этого другим путем выехать в Королевскую гавань. Принц Бейлор тогда же уже был на пути в Дорн. Благодаря несложным манипуляциям Кровавого ворона, слухи насчет измены Дейрона супруге, заботливо разнесенные по садам леди Широй, не вышли за пределы Красного замка, к тому же, на деле никакого факта супружеской неверности просто не было, так что дорнийцы с рвением поддержали лояльную сторону и принялись собирать войска для передачи их под командование кронпринца. Бейлор искренне переживал, что просто не успеет к решающей битве, а без воинов Штормовых земель и Дорна численное преимущество будет у Блэкфайра, и значительное. Однако родственники нынешней королевы и так прилагали все усилия, чтобы люди были собраны как можно скорее. Принц Мейкар же успешно договорился с Арренами и повел их войско в Королевскую гавань. Ситуация была накалена с каждым днем все сильнее и сильнее, и любой человек, живший в Семи королевствах и даже за их пределами, гадал, что же все-таки будет; будет ли лучше, если трон займет Деймон, или напротив. Самая забавная переписка велась с Севером: Старки наняли, по-видимому, самого криворукого писаря. Их послания были в целом читаемы, но хоть убей, никто не мог разобрать, буква «р» или «м» красуется в имени человека, которого они жаждут видеть на троне. Из Винтерфелла также писали, будто бы они собирают свою армию, однако история их взаимодействий с остальными шестью королевствами заключалась в том, что обычно, пока Север собирал своих людей и доводил их до поля битвы, войны просто успевали закончиться. На Винтерфелл надежды не было. Лорд Адам вскоре вернулся в столицу со своим обновленным трехтысячным войском. Дабы отдать дань его заслугам и поощрить его энтузиазм в поддержке законного короля, Дейрон сам выехал встретить юного полководца. В процессии, сопровождавшей правителя, был и лорд Бринден Риверс, решивший пока не портить отношений с неглупым, талантливым Мутоном, пускай его и коробил неподдельный интерес к нему Ширы. Такая честь редко кому отдавалась, и Адам был польщен, но не сказать, что ему этого не хотелось или что он этого совсем не ожидал. Привыкший купаться в лучах славы, он знал, что его старания окупятся в любом случае. Его величество удостоил лорда Мутона несколькими благодарственными словами и удалился (все же времени сейчас у него было мало) в сопровождении четверых гвардейцев, оставив брату-шпиону разбираться с чествованиями лорда Девичьего пруда. — Рад видеть вас снова, лорд Риверс! — растянул на своем лице широченную улыбку Адам. — Взаимно, лорд Мутон, — хоть Бриндена и подмывало назвать своего собеседника лордом Болтуном, он сдержался. Адам неплохо проявил себя, так что оснований считать, что в нем из умелого только язык, больше не было. — Честно сказать, я был немного даже удивлен тому, как вы себя проявили. Насчет обороны Харренхолла, хороший ход. Правда, очень рискованный. Хотя, не думаю, что вас это смущало хоть когда-либо, — он фыркнул, снова одолев себя мыслями о сестре. — И вправду. Раз вы назвали меня лордом Болтуном, на то есть причина. А раз я не стесняюсь болтать при вас, значит, я смельчак, лорд Риверс. При всем уважении, конечно. И да, ход просто изумительный, а риски оправданы. В конце концов, не одному вам выдумывать, как использовать Лотстонов. В смысле, у вас и так много работы, конечно. — Я не люблю такой фривольности, лорд Адам, если вы еще не заметили. Поэтому давайте обойдемся без язвительных высказываний. Его величество очень занят, поэтому он надеется, что вы не сочтете за грубость его ранний отъезд. Но в качестве награды за ваши, как он выразился, выдающиеся военные заслуги он предложил вам посещать собрания Малого совета с правом высказываться на интересующие вас вопросы. Понятно, что в основном касаемо восстания. Его величество не желает пока выделять так быстро проявивших себя военачальников, так что, если вы интересуетесь основной наградой, это вы получите, если выживете к концу мятежа. Вам кажется идея Его величества верной? — Лорд Бринден, ну что вы! Мне любая идея Его величества кажется верной! Вы посмотрите, за кого я сражаюсь! — Адам был в слишком приподнятом настроении, чтобы не рассмеяться. Мастер над шептунами вздохнул и закатил алые глазенки. — Прошу меня извинить за столь вульгарный, нет, фривольный смех, лорд Риверс. И для меня невероятная честь будет посещать собрания! Это безумно интересно, к тому же, надеюсь, смогу и там послужить королю. — Я не рекомендовал бы посещать каждое заседание. И не только потому, лорд Адам, что вы — выскочка и держать язык за зубами для вас — большая проблема. Так как вы проявили себя в военном деле, а не в мирном мореходстве, к примеру, вам имеет смысл приходить лишь на основные заседания, где главной темой обсуждения будет восстание. Посещать заседания, где в основном будут рассматриваться, допустим, займы в Железном банке и то, как расправляться с этими задолженностями, вам, мягко говоря, необязательно. — Я приму это к сведению, но пока я имею право присутствовать в Малом совете в качестве приглашенного немаловажного деятеля, я буду использовать это. Кто знает, быть может, однажды я стану мастером над монетой и займы в Железном банке будут касаться меня напрямую, милорд, — Адам усмехнулся и вальяжно слез с лошади, подъехав к конюшне. То же сделал и Бринден, уже успев до смерти напугать мальчишку-конюха одним своим взглядом. — Кстати говоря, когда пройдет следующее... Важное, как вы сказали, заседание? — На ваше счастье, завтра в полдень. Тема очень серьезная, и я думаю, вам действительно стоит присутствовать. Помимо вас на ваших же правах будет еще несколько человек. — Просто прекрасно! Благодарю, милорд. А сейчас прошу прощения, позвольте откланяться, дорогой лорд Риверс, я обязан заглянуть к той, кому я посвятил все свои победы, сейчас же! — Адам действительно отвесил Бриндену размашистый издевательский поклон и тут же удалился, оставив еще сильнее напрягшегося мастера над шептунами грустно и злобно смотреть ему вслед. Несмотря на то, что последние несколько месяцев Мутон провел в походах, он все еще был полон сил. Он почти вприпрыжку добежал до покоев леди Ширы и звонко постучался в дверь. — Войдите, — безынтересно крикнула Морская звезда из недр своей комнаты, ожидая сотый раз на дню насладиться зрелищем в виде уродливого братца, но тем больше было ее удивление и тем сильнее радость, когда она увидела входящего внутрь Адама. — Лорд Адам! — воскликнула она, вставая с кровати и подходя к нему. — Леди Шира, я так счастлив вас видеть.., — неожиданно для себя влюбленно протянул Мутон. — Я рада, что вы вернулись. В дни наиболее активного взаимодействия с лордом Кровавым вороном я жалела о том, что вместо него со мною не вы, — Шира мягко усмехнулась и положила нежную левую ладонь на обросшее светлой густой бородой лицо. — Пару раз я читала о ваших похождениях в записях Бриндена. Вы молодец, — ограничившись пространной похвалой, Морская звезда дала понять, что не особенно заинтересована в его тщеславных россказнях, которых ожидалось явно немало. — Благодарю вас, миледи, — Адам судорожно схватил правую кисть собеседницы и поцеловал. — Каждый раз я одерживал победу в вашу честь. Как и обещался, насколько мне помнится. — Очень польщена, — леди Шира вновь ухмыльнулась. — Так и быть. Я вижу, что вы сами хотите мне все поведать. Не люблю слушать о таком помногу, но для вас сделаю исключение. Имейте в виду: единожды, только единожды! Похвастайтесь немного своими силой и мудростью, лорд Адам, только прошу, без слишком уж явного бахвальства. Лорд Мутон, в свою очередь, был готов умолчать пока о своих заслугах и обсудить что-то более интересное его дорогой собеседнице, однако она и слышать не желала о том, чтобы перевести тему. И рассказ действительно затянулся надолго — до самой поздней ночи, когда Морской звезде пришлось очень постараться, чтобы заставить Адама закрыть глаза и отдохнуть наконец, хотя он даже не успел завершить повествование, а после рассказа еще хотел предаться страсти с желанной женщиной. Он клялся, что еще совсем не хочет спать, но через пару секунд после того, как его веки захлопнулись, он сладко уснул, не стесняясь обнимая одной рукой Ширу. Она не стала отталкивать Адама. В глубине души она и вправду ждала его. Не сказать, что она бы особенно скорбела по нему, не вернись он из этого похода, но любопытство в его сторону набирало обороты с каждым днем, а за время долгой разлуки у нее накопилось множество вещей, что она хотела бы обсудить со своим любовником из Девичьего пруда.