* * *
Мне такчертовски жаль, Исак. Правда, очень жаль.
Пожалуйста, поговори со мной.
Ты в порядке? Дай мне знать, что ты в порядке.
Мне действительно жаль.
Я не должен был лгать тебе. Я знаю, что это было ошибкой.
Я просто хочу объяснить. Мне жаль, что я сделал тебе больно.
Я волнуюсь за тебя, дай мне знать, где ты.
Исак?
Мне жаль. Я ненавижу себя, за то, что лгал тебе и желал вернуть всё обратно.
Можем ли мы поговорить, пожалуйста?
Исак, пожалуйста?
Эвен пишет, пишет и пишет, но Исак не отвечает. Когда Эвен звонит, он не берёт трубку, а в субботу вечером звонки стали переходить сразу на голосовую почту. Исак не хочет с ним разговаривать, не хочет слышать его, и Эвен не может винить его в этом. Он действительно всё испортил. Исак только начал доверять ему и медленно открываться, но Эвен просто разрушил всё это. Он не может избавиться от того взгляда Исака, когда тот понял, что его предали. Того взгляда полного страха и боли, когда Исак столкнулся со всеми своими старыми друзьями. Эвен проводит все выходные в своей комнате, его родители волнуются о нём и постоянно находятся рядом. Он позволяет им приносить ему еду, позволяет им верить, что он немного расстроен, только потому, что расстался с Соней. Но это в десять раз хуже. Такое ощущение, будто ему вырвали из груди всё сердце, и теперь его останки пожирает вина. Исак верил ему, а он подвёл его. Он думает обо всём том, что он рассказал ему о себе и о Юнасе, о том, что совершил Исак, и о том, как он будто не мог понять, почему Эвен смог даже подумать о том, чтобы стать его другом, после того как он поговорил с Юнасом. Как много Исак рассказал о себе в момент собственной слабости, о вещах, которых, вероятно, Эвен ещё не был готов узнать. Он думает о том, как Исак разрушился перед ним, после попытки встретиться со своими друзьями. Исак пытался быть хладнокровным и злым, но после этого, все его старания рухнули. Токсичный, так Исак назвал себя, и, может быть, это то, что больше всего ломает Эвена, слышать, как Исак произносит эти слова с таким поражением, будто он на самом деле верит в них. Он не может заставить себя пойти в понедельник в школу. Он сомневается в том, что Исак будет там, но, в любом случае, Эвен слишком устал, чтобы покинуть свою постель. Он размышляет, что же теперь будут говорить люди. Если поползут слухи. Он ушёл из школы вскоре после Исака, и с тех пор он ни с кем не говорил. Он не ответил на сообщения Саны, в которых она спрашивала, всё ли у него в порядке. Она писала, что сожалеет о том, что заранее не поговорила с другими. Ну, он тоже не поговорил об этом с Исаком, так что, они оба виноваты в этой ситуации. Он не отвечает на сообщения Нильса и Саймона, которые спрашивают его, где он. Он просто лежит в постели, желая чувствовать себя опустошённым и онемевшим. Его родители хотят назначить встречу с его терапевтом, но он не в депрессии, у него просто разбито сердце. В понедельник он ужинает с ними, просто чтобы доказать им свою точку зрения, а потом снова уходит в свою комнату, где проверяет свой телефон, уже в пятнадцатый раз, на случай если Исак ответит на его сообщения. Во вторник он снова пропускает школу.Знаю, что я последний человек, с которым ты хочешь говорить, но,
пожалуйста, ответь мне. Просто, чтобы я знал, что ты в порядке.
Я больше никогда не буду снова беспокоить тебя.
Мне очень жаль.
Он пишет Исаку очередное сообщение, прежде чем уходит в душ. Он не мылся с вечера четверга, так что давно пора. Эвен чувствует себя немного лучше, теперь, когда он чистый и одет в свежую одежду, но как только он возвращается в комнату, то снова начинает чувствовать тяжесть в груди. В конце концов, Эвен пишет Нильсу, говоря, что он заболел и не знает, когда вернётся. Он пишет Сане, говоря ей не волноваться, и что это всё — его вина, не её. Эвен пишет ей, что надеется, что с её друзьями всё будет в порядке, и что они не должны на неё злиться. Он снова пишет Исаку.Мне очень жаль.
Эвен не уверен, почему он всё ещё продолжает писать ему, ведь знает, что Исак не ответит, но ему нужно, чтобы Исак знал, насколько сильно он сожалеет. Эвен всегда сожалеет, так или иначе, он постоянно всё портит, и всегда заканчивает тем, что причиняет боль любимым людям. Такое чувство, что он запрограммирован постоянно разрушать всё хорошее в его жизни. В конце концов, беспокойство становится настолько сильным, что он больше не может оставаться в своей комнате. Он заканчивает на том, что готовит себе какие-то хлопья на кухне и идёт с ними в гостиную. Этого не много, но его родители, вероятно, будут в восторге, когда придут домой и узнают, что он покинул свою комнату. Они на самом деле не многого ожидают от него. Он пролистывает все каналы на телевизоре и останавливается на «Лучшем британском пекаре». Он посмотрел почти половину эпизода, когда рядом с ним вибрирует его телефон. Он мгновенно хватает его, надеясь, что, возможно, это Исак, наконец-то, ответил ему. Его сердце падает, когда на экране он видит имя Сони, но, тем не менее, открывает сообщение. Соня Привет, могу ли я прийти после обеда? У меня несколько вещей в твоём доме, которые мне нужно забрать.Конечно!
Я весь день буду дома.
Соня Ох, ладно. Нормально, если я приду через час?Ага
* * *
Спустя час раздаётся дверной звонок. Эвен уже на третьем эпизоде «Пекаря», а также весь последний час он мучает себя, просматривая фотографии Исака на своём ноутбуке. Вздохнув, он откладывает его на кофейный столик и встаёт с дивана. — Привет, — сладко улыбается Соня. Она хорошо выглядит, одетая в пальто, которое Эвен никогда не видел. — Привет, — бормочет Эвен, делая шаг назад, чтобы впустить её. — Как ты? — спрашивает она, оглядывая его с ног до головы и осматривая его мрачное одеяние — серые спортивки и толстовку с капюшоном. — Нормально, — говорит он. — Ты не умеешь лгать мне, — говорит она. — Я всё ещё забочусь о тебе, даже если мы расстались. Это из-за нас? Эвен качает головой. — Нет, это не из-за нас. Он заводит её в свою комнату и опускается на кровать, наблюдая за тем, как она собирает некоторые свои вещи. — Хочешь поговорить об этом? — спрашивает она. — Не очень, — отвечает Эвен. — Это из-за Исака? — мягко спрашивает Соня. — Почему это обязательно должно быть из-за него? — лжёт Эвен. Соня улыбается, проходит через комнату и садится рядом. — Я тебя знаю, Эвен. Когда я увидела его в твоём ноутбуке в тот день, и ты рассказал мне о нём, я поняла. Я не глупая. Вы с ним больше, чем друзья, верно? Эвен прикрывает глаза. — Да, — говорит он. — Но теперь это ничего не значит, потому что я всё испортил. Я причинил ему сильную боль, и теперь он отказывается разговаривать со мной. Я так волнуюсь за него и просто хочу, чтобы он поговорил со мной. — Я никогда не понимала, почему ты так сильно его любишь, — говорит Соня. — Я никогда не понимала того, как он был важен для тебя в твоей жизни. Но, думаю, глубоко в душе, я всегда знала, что ты так сильно любишь его, потому что всегда был влюблён в него. — Мне жаль, — говорит он. — Всё нормально, Эвен. Ты не должен извиняться, за то, что ты в кого-то влюблён. Я знала, что ты любишь меня тоже. Может, не так сильно и глубоко. Но мы были счастливы вместе. Он смотрит на неё с благодарной улыбкой. — Были. И я любил тебя, Соня. Очень сильно. — Я знаю, — говорит она. — Я знаю. И я тоже любила тебя. Ты был моей первой любовью, и я всегда буду благодарна и счастлива за то, что была твоей девушкой. — Да… я тоже, — говорит Эвен. — Так, что насчёт Исака? — спрашивает Соня. — Я не могу говорить об этом, — вздыхает Эвен. — Я просто облажался. Он доверял мне, а я солгал ему кое о чём. Я думал, что поступаю правильно, но всё закончилось тем, что я причинил ему боль самым ужасным способом. Мы просто снова начали быть близкими друг к другу, и было так здорово ощущать, что мы снова друзья. Я чувствовал себя менее одиноким и более счастливым, чем когда-либо. Но теперь всё это исчезло. Он никогда не простит меня, и я не виню его за это. Соня кладёт свой подбородок ему на плечо и сжимает его руку. — Ты слишком строг к себе, — говорит она. — Ты сказал, что делал то, что посчитал верным, да? Так что ты никогда не хотел умышленно причинять ему боль? — Это не имеет значения. Я всегда причиняю боль людям, которых люблю. Тебе, ему, Микаэлю и парням, маме с папой. — Ты не делал нам больно, — говорит Соня. — По крайне мере, не так, как ты думаешь, и не таким образом, что ты не заслуживаешь прощения. Никто бы так не подумал. — Ты не знаешь Исака, — бормочет Эвен. — Ты не видела, как он выглядел таким грустным и преданным. У него и так проблемы с доверием- — Но он всегда доверял тебе и всегда открывался тебе, — улыбается Соня. — Это никогда не изменится. Я тебе обещаю. Без разницы, что ты сделал, он простит тебя. Я знаю это. Эвен не может заставить себя произнести хоть что-нибудь. — Я знаю, потому что он влюблён в тебя, Эвен, — говорит Соня. — Он всегда был влюблён в тебя, как и ты был влюблён в него. — Что? — говорит Эвен и растерянно смотрит на неё. — Когда вы были детьми. Он просто был влюблён в тебя, как и ты в него. Поэтому я чувствовала себя так застенчиво, когда была рядом. Я могла видеть то, как он смотрел на тебя, и я знала, что он был влюблён в тебя. Нелегко видеть, как кто-то смотрит так на твоего парня. Не тогда, когда тебе пятнадцать. Не тогда, когда твой парень, смотрит на кого-то точно также. Он всегда был влюблён в тебя, это было до боли очевидно. Он знал, что я знала. Элиас и другие тоже знали. Твои родители, вероятно, знали. Все, кроме тебя, знали. — Чёрт, — бормочет Эвен. — Я думала, что ты никогда не преодолеешь это, даже после того, как вы двое перестали общаться и потеряли контакт. И когда я увидела его фото, я поняла, что твои чувства никогда не исчезали. — Но я любил тебя, — поспешно говорит Эвен. — Я всегда любил тебя. — Я знаю, — говорит она. — Это всё так запутано, — говорит Эвен и закрывает голову руками. — Я не знаю, как исправить это, Соня… — Всё будет в порядке, Эвен. Исаку просто нужно время, чтобы простить тебя. Ты не можешь ненавидеть себя за всё. Это ничего не изменит и не заставит Исака чувствовать меньше боли. Просто дай ему знать, что тебе жаль, и немного времени. Дай ему знать, что ты здесь для него. Всё будет в порядке. Он придёт. — Блять, Соня, я так жалею об этом. Ты не должна утешать меня здесь, когда я расстался с тобой всего неделю назад. Она слабо смеётся. — Не напоминай об этом, — шутит она. — Но, честно, Эвен, я в порядке. И я хочу, чтобы ты тоже был в порядке. Я хочу, чтобы ты был счастлив. — Спасибо, Соня, — говорит Эвен. — За всё.* * *
К счастью его родителей, в среду он идёт в школу. Он не особо хочет идти туда, но лёжа в своей комнате, он не сможет добиться ответа от Исака. Может быть, Исак тоже будет в школе. Такое ощущение, что все люди смотрят на него, пока он переходит школьный двор, но Эвен понимает, что единственные, кто смотрят на него, это Вильде и другие девушки с пятницы. Вильде наблюдает за ним с того момента, как он только пришёл, и до того, пока он не входит в школу. — Эй, чувак, ты вернулся, — восклицает Нильс, как только замечает сидящего в классе Эвена. — Лучше себя чувствуешь? — Хмм, ага, спасибо, — лжёт Эвен, думая о том, что он чувствует себя ничуть не лучше. Его сердце всё ещё кровоточит, и он всё ещё волнуется за Исака. — Ненавижу болеть, — говорит Нильс. — Но ты не много пропустил. Я могу прислать тебе записи, если хочешь. Я уверен, Эрик тоже мог бы. — Да, спасибо, — рассеянно говорит Эвен, в двадцатый раз перечитывая сообщения, посланные Исаку. Все сожаления, которые отправил ему за последние несколько дней, смотрят прямо на него. На обеде он неохотно садится рядом с Нильсом, вскоре к ним присоединяется Саймон и Эрик. Он знает, что Исак сегодня уже не появится. Другие участвуют в каком то разговоре, а он не может не бросать частые взгляды на двери. Если вдруг войдёт Исак. — Его всю неделю не было в школе, — говорит Нильс, когда они снова идут в на очередной урок. Саймон и Эрик немного отстают. — Кого? — спрашивает Эвен. — Исака, конечно же, — Я знаю, как сильно ты заботишься о нём. Мы все тоже волнуемся, кстати. — Ох, — говорит Эвен, задаваясь вопросом, не думают ли они о том, что он с Исаком встречаются. — Мы поняли, что он был больше, чем просто давний друг детства. Извини за то, что мы говорили о нём, — продолжает Нильс.* * *
По пути в класс он сталкивается с Саной. Она стоит у своего шкафчика, меняя книги. — Привет, — говорит он, как только подходит к ней. — Привет, — говорит она. — Ты видела Исака? — спрашивает он. Она качает головой. — Он целую неделю не появлялся в школе. — Ладно, — говорит Эвен. — Я пытался писать ему, но он не отвечает. Я волнуюсь за него. — Я напишу ему и посмотрю, ответит ли он, — говорит она. — Но не волнуйся, Эвен. Я уверена, всё будет хорошо. — Я чувствую себя так тупо, — вздыхает Эвен. — Я не должен был спрашивать тебя, может ли он прийти, и не должен был лгать ему. — Почему ты не сказал? — мягко спрашивает Сана. Эвен пожимает плечами. — Не знаю. Я понимал, что Исак никогда не пошёл бы туда, если бы я рассказал ему об этом, но я знал, как сильно ему нужны его друзья. Думаю, я подумал, что смогу сделать его счастливым. Но всё обернулось по-другому. — Да, — соглашается Сана. — Но я тоже никому ничего не рассказала. Я знала, что они плохо отреагируют. — Тогда почему ты сказала «да»? — удивлённо спрашивает Эвен. — Потому что я устала от всего этого дерьма, — говорит Сана. — Все притворяются, что они никогда не были друзьями. Как я уже говорила, Исак совершил плохие поступки, но ты заставил меня понять, что это не только на нём. Я училась с ним на биологии, и могу сказать, насколько он счастлив с тех пор, как ты перевёлся. Может этого не много, но по стандартам Исака этого достаточно. — Я просто чувствую, что всё испортил, — говорит Эвен. — С твоими друзьями. И сейчас Исак не разговаривает со мной. — О, Вильде? — говорит Сана. — Она может быть немного интенсивной, но она верный друг. Она очень поддерживает Эву, потому что она та, кого Исак ранил больше всех. Вильде говорит много лишнего, когда расстроена. Эва была немного обижена и удивлена, Крис была просто смущена. Думаю, Махди с Магнусом тоже. Насчёт Юнаса, не знаю. Сана делает паузу и даёт ему утешающую улыбку. — Он поговорит с тобой, — говорит она. — Ему просто больно, что вполне объяснимо. Ему просто нужно немного времени. — Надеюсь на это, — говорит Эвен.* * *
Ты ещё ничего не слышала от него?
Сана Нет. Я спросила его о нашем проекте по биологии, но он ещё не прочитал. Он не был онлайн 16 часов.* * *
В четверг и пятницу Исак снова не появляется в школе. Он решил дать Исаку немного времени, и разговоры с Саной и Соней немного успокоили его. К большому удивлению Эвена, после обеда Юнас решает подойти и поговорить с ним. — Ты разговаривал с Исаком? — спрашивает он. — Нет, в последний раз — в пятницу, — вздыхает Эвен. — Я стараюсь дать ему время, а что? Юнас нетерпеливо осматривает холл. — Мы можем поговорить кое о чём? — спрашивает он. — Да, конечно, — говорит Эвен. Они вышли наружу, Эвен идёт за Юнасом до скамейки, стоящей во дворе. Юнас садится на спинку скамьи, и Эвен садится рядом, вытягивая ноги. — Значит, ты ничего о нём не слышал? — говорит Юнас. Эвен машет головой. — Нет, с пятничного вечера. Я пытался связаться с ним, но он не отвечал на мои сообщения, — вздыхает он. Юнас кивает. — Блять, — бормочет он, потирая своё лицо. — Что происходит? — взволнованно спрашивает Эвен. — Не уверен, что должен говорить тебе об этом. Исак убьёт меня, если узнает, но я волнуюсь за него, а он меня не слушает. Но сейчас вы с ним друзья… — Что? — снова говорит Эвен. — Что с Исаком? — Ты ведь знаешь, какой сегодня день, да? — спрашивает Юнас и смотрит на Эвена с грустным выражением лица. — Нет? — смущённо говорит Эвен. — Годовщина смерти Леа? — говорит Юнас. Леа умерла? Как Эвен мог не знать об этом? Как долго она мертва? Как она умерла? Знали ли родители Эвена об её смерти, и почему они не сказали об этом Эвену? Это та причина, по которой Исак всё время грустный? — Ты не знал? — говорит Юнас. — Нет, — отвечает Эвен, борясь со слезами, ведь помнит милую и невинную сестру Исака. — Исак ничего не говорил. — Блять, — повторяет Юнас. — Я думал, ты знал. Но да, она умерла год назад. — Как? — всё, что может сказать Эвен. — Это был несчастный случай. Она играла со своей подругой дома. Исак и Марианна тоже там были. У них были конфеты, и они повсюду бегали, гоняясь друг за другом, потом она споткнулась, и кусочек конфеты застрял в её горле. Марианна начала паниковать, не зная, что делать. Исак на тот момент был в своей комнате, но тоже не знал, что делать. Она задохнулась… — Чёрт, — говорит Эвен. — Да, Исак очень плохо пережил её смерть. Они сделали всё, что могли. Марианна так и не оправилась. И после этого всё начало рушиться. Я хотел помочь ему, но не мог. Когда она умерла, он начал всё это дерьмо. У Терье и Марианны было собственное горе, и иногда, думаю, они просто не могли сосредоточиться на нём. Он был один на один со своей болью и не мог отпустить это. Он стал более безрассудным, много пил и курил. Потом он поцеловал меня, когда мы оба были очень пьяны, и это только усугубило ситуацию. У меня была не лучшая реакция, думаю, ему было больно и стыдно, поэтому после этого он отдалился от меня. Потом я узнал, что он пытался разлучить меня с Эвой. Это вообще не имело никакого смысла. Мне было больно от того, как он с нами поступил. Мы были друзьями. Я пытался понять его намерения и простить его, ведь в его жизни всё перевернулось с ног на голову. Но это была только вершина айсберга, понимаешь? — После этого он стал ещё более отдалённым, и когда я пытался быть рядом с ним, он просто полностью закрывался от меня. Что бы я ни делал, он отталкивал меня. Он был озлобленным и говорил обидные вещи. Он постоянно со всеми спорил. Он начал ходить на разные вечеринки и дрался с группами из других школ. Он даже пытался пробовать наркотики, несмотря на то, что я старался остановить его. Я пытался быть рядом с ним, ни смотря ни на что, но он ещё больше замкнулся к себе. Потом Исак задолжал некоторым парням немного денег за травку и наркотики и не мог вернуть их им. Так что, эти парни напали на меня и очень сильно избили. Исак ничего не сделал с этим. Будто он вообще не заботился об этом или был слишком напуган для очередных проблем, чтобы сообщить об этом полиции. Он даже не помог мне после. Он много раз дрался и после этого, что приводило к большим неприятностям. Однажды тот парень, Уильям, который был парнем подруги Эвы — Нуры, разбил бутылку об голову парня, и из-за этого начался такой беспорядок. Знаю, что это не было виной Исака, но всё это произошло, потому что он спланировал ту драку. Будто он внезапно стал совершенно другим человеком. Холодным и подлым. — Я устал быть с ним рядом, Эвен. Правда. Я знал, как он был испорчен. Знал, что ему было больно. Но от этого его слова причиняли не меньшую боль. Это не значит, что мне не должно быть больно, из-за всего, что произошло. И это произошло не только со мной. Со всеми нами. Мы все пытались помочь, но, в конце концов, не смогли. Мы перестали пытаться, потому что так было лучше. Мы перестали разговаривать, и я не видел его всё лето. Я провёл большую часть времени, волнуясь о нём, задаваясь вопросом, должен ли я попробовать снова? Просто попытаться ещё один раз. Но казалось, что уже слишком поздно, понимаешь? Ещё до лета Исак провёл последний месяц в школе в одиночестве. Так было легче, так как все были злы и обижены. Исак больше не был моим лучшим другом, так зачем мне пытаться? Он больше ни о чём не заботился. Как будто мы больше для него ничего не значили. Ему было плевать на то, что о нём говорят люди или какие о нём пускают слухи. Ему на всё было плевать. — Затем снова началась школа, и он продолжал вести себя также. Когда я взглянул на него, то едва узнал его, он так сильно изменился. За лето он стал ещё более холоднее и отдалённее. Он ни разу не взглянул на нас. Но потом появился ты. И ты снова начал зависать с ним, несмотря на то, что сначала он был холоден и зол, но Исак постепенно ослабил свою охрану. Он впустил тебя, потому что ты пытался достаточное количество раз. Ты был терпелив и отказывался сдаваться, не смотря на все те плохие вещи, которые тебе рассказывали о нём. Ты видел сквозь его гнев, а я не мог. Ты прорвался, в то время, как я сдался. Я сделал всё возможное. Это то, что я постоянно повторяю себе, но понимаю, что должен был продолжать пытаться изо всех сил… Эвен слушает в полной тишине, слушает эту историю, рассказанную с точки зрения Юнаса и немного более последовательную, чем когда Исак кричал ему её через весь двор. Он чувствует себя оцепенелым, когда Юнас молчит и вытирает слёзы тыльной стороной ладони. Эвен не может произнести ни слова. Он всё ещё пытается переварить смерть Леа и всю эту информацию от Юнаса. Это ошеломляюще. Его грудь наполняется болью, когда он думает о том, что Исак потерял Леа, и насколько он сам потерян. Он думает о том, что родители Исака не поддержали его. Эвен может видеть, что Юнас чувствует вину, несмотря на то, что ему снова и снова причиняли боль. Он понимает это по тому, как Юнас пытается оправдать свои действия, хотя он ни в чём не виновен. Нет ничего ужасного в том, как он говорит об Исаке, ведь у него есть на то причины. — Это не твоя вина, — говорит Эвен. — Я не знаю, — грустно говорит Юнас. — Иногда, всё о чём я могу думать, это то, насколько он тогда был одинок. Мы всегда были рядом друг с другом, но после этого у него никого не осталось. Он был совершенно один, испытывая такую сильную боль, сдерживая её внутри себя, никогда не позволяя никому её увидеть. Я даже не знаю, что он делал этим летом. Я больше ничего не знаю о его жизни. Хотелось бы мне быть достаточно сильным, чтобы подойти к нему, но какая-то часть меня слишком напугана тем, что мне снова придётся испытывать боль. Но я не хочу, чтобы он проходил через это в одиночку. Никто не заслуживает этого. Эвен трясёт головой. — Не могу поверить, что Леа мертва, — бормочет он. — Исак, должно быть, опустошён. — Я пытался связаться с ним, но он не отвечает на мои сообщения. Я знаю, что… — говорит Юнас. — Он не ответит ни на одно из наших сообщений… — После пятницы он не хочет разговаривать со мной, — говорит Эвен. — Я реально всё испортил, когда попытался привести его на эту встречу. Юнас медленно кивает. — Я просто хотел всё исправить, — бормочет Эвен. — Думал, я смогу сделать что-то хорошее, но только усугубил ситуацию, и теперь Исак мне не доверяет. Он, вероятно, ненавидит меня, за то, что я лгал ему. — Он не ненавидит тебя… — говорит Юнас. — Он никогда не будет ненавидеть тебя, Эвен. — Я пытался звонить и писать ему каждый день, — говорит Эвен. — Он всегда отталкивает людей, когда ему больно. Эвен кивает, зная это. — Я просто боюсь, что он попадёт в беду, — продолжает Юнас. Вдруг он совершит что-то безрассудное, потому что ему больно и одиноко. Он делал это раньше. — Мы можем прийти к нему домой? — спрашивает Эвен. Юнас пожимает плечами. — Не знаю. Не уверен, что он вообще дома. Когда дома всё становится плохо, он обычно уходит куда-то подальше. Я не могу себе представить, насколько всё сейчас ужасно. — Но куда он уходит? — спрашивает Эвен и не может представить Исака, который не хочет идти домой, которому некуда идти. Исак говорил ему что-то подобное на прошлой неделе. — Я не знаю, Эвен, — отвечает Юнас. — Думаю, он просто бродит где-то рядом, а когда становится слишком поздно, он возвращается. Я просто говорю, что не думаю, что Исак будет дома. Но если бы он не пришел домой ночевать, то Терье, наверное, заметил бы. Он не самый лучший отец, но он любит Исака и заботится о нём. Марианна, конечно же, тоже. — Так, что же нам делать? — спрашивает Эвен.* * *
Он решает пойти домой, потому что знает, что больше не сможет ни на чём сосредоточиться, и как только Эвен он добирается до трамвайной остановки, он снова достаёт свой телефон.Юнас рассказал мне про Леа.
Знаю он не должен был и знаю, что ты всё ещё зол. Но я так чертовски волнуюсь за тебя.
Я просто хочу, чтобы ты знал, что я здесь для тебя. Ты не одинок.
Ты дома?
Пожалуйста, поговори со мной Исак!
Я звоню тебе. Просто, пожалуйста, ответь!
Его пальцы дрожат, когда он печатает сообщения, его сердце громко стучит в груди, когда он подносит телефон к уху. Он ждёт до тех пор, пока его вызов не переходит на голосовую почту, но он снова набирает номер. По крайней мере, он знает, что телефон Исака включен. После третьей попытки он сдаётся и со злостью засовывает телефон в карман. Когда он добирается до дома, беспокойство всё ещё при нём. Он пытается позвонить Исаку ещё раз, прежде чем совсем сдаться. Эвен пытается убедить себя, что всё хорошо. Что Исаку просто нужно время, чтобы побыть в одиночестве или со своей семьёй, но глубоко в душе, Эвен знает, насколько неблагополучна семья Исака и то, что его родители никогда не были источником утешения для него, даже когда они были детьми. Но Исак явно не хочет, чтобы он был рядом. Около четырёх он получает сообщение. Эвен уже давно перестал надеяться, что Исак ответит ему, так что он ожидает, что это его родители или Соня, пишущая ему, что она что-то забыла и ей снова нужно прийти. Эвен даже не смог себя заставить посмотреть, нет ли у него в комнате чего-то из её вещей. Вероятно, это просто несколько предметов одежды. Эвен садится на диван и тянется к своему телефону, лежащему на столике в гостиной. Неизвестный Привет, Эвен, это Юнас. Сана дала мне твой номер. Я заходил домой к Исаку, по пути из школы. Терье сказал, что его не было дома. Видимо у Марианны случился небольшой срыв, когда они посещали могилу. Это расстроило Исака. Эвен сохранил номер Юнаса в своих контактах и быстро напечатал ответ.Блять. Он не сказал, где может находиться Исак?
Сейчас он точно не должен быть одинок.
Юнас Не знаю. Терье был слишком занят, пытаясь справиться с Марианной, вместо того чтобы сосредоточиться на Исаке. Я не знаю, всё так испорчено. Как он может не беспокоиться об Исаке?Мне нужно дождаться родителей, но я, наверное, мог бы позаимствовать их машину.
Хочешь, чтобы я подхватил тебя? Или хочешь сам искать его?
Если для тебя это слишком затруднительно, я пойму.
Я очень благодарен тебе за то, что ты рассказал мне всё и зашёл к нему домой.
Юнас Нет, конечно, я пойду с тобой. Просто дай мне знать, когда ты выезжаешь. Я буду дома. Я напишу тебе адрес.* * *
— Почему ты не сказал мне, что Леа мертва? — требует Эвен, как только его отец приходит домой с работы. Эвен с нетерпением ждал, когда он вернётся домой с тех пор, как получил сообщение от Юнаса, и эти 45 минут ощущались, как целое грёбанное десятилетие. Чем дольше они ждут, тем дольше будут искать Исака. Если вообще найдут его. Исак может быть где угодно. — О чём ты говоришь? — спрашивает Андерс, снимая обувь. — Ты знал, что она умерла? — спрашивает Эвен. Его отец ничего не отвечает, но тишина говорит сама за себя. — Как ты мог не сказать мне об этом? — кричит он. — Эвен, пожалуйста, — начинает его папа. — Я отвечу на все твои вопросы. Позволь мне сначала переодеться, и я буду в гостиной. Его отец исчезает в спальне, а Эвен ждёт его в гостиной. Он чувствует такую злость к своим родителям, за то, что они не рассказали ему об этом. Если бы он знал раньше, так много всего можно было бы избежать. Исаку не пришлось бы справляться со всем в одиночку. Пять минут спустя Андерс спускается в гостиную, переодевшись из рубашки с галстуком в старую футболку. — Извини, что мы не рассказали тебе об этом раньше, — начинает он. — Мы должны были сказать. — Да, должны были, — зло говорит Эвен. — Эвен, — строго говорит его отец. — Ты не можешь обвинять меня в том, что я зол из-за этого, — продолжает Эвен. — Это не что-то незначительное. Она умерла. Дочь одного из твоих лучших друзей. Сестра Исака. — Я знаю, — грустно говорит Андерс. — Мне жаль. Просто выслушай меня, ладно? Эвен неохотно кивает. — Это случилось во время твоего эпизода. Очень плохого эпизода. Ты знаешь, мы не общались с Терье и Марианной несколько лет. Но когда я услышал об этом, мы с мамой были опустошены. Это такая трагедия. Но ты был в очень плохом состоянии и тебе не нужны были плохие новости. Мы волновались о твоём здоровье, и поэтому мы скрыли это от тебя. Мы сделали это, потому что подумали, что так будет лучше. Мы даже поговорили с твоим психотерапевтом, и она согласилась, что нужно подождать, пока тебе не станет лучше. Но потом мы просто не знали, как сказать тебе. Мы боялись, что тебе снова станет хуже, а всё только начало стабилизироваться. Ты начал лучше себя чувствовать и снова начал функционировать. — Так ты не сказал мне, потому что думал, что я слаб? — возмущённо говорит Эвен. — Нет, Эвен! — говорит его папа. — Ты самый сильный человек, которого мы знаем, и мы с мамой очень гордимся тобой! Это не то, что я хотел сказать. Это правда и мне жаль, что ты узнал это сейчас, когда- — Прошёл год, — добавляет Эвен. — Ты знал, что сегодня год, как это случилось? Андерс машет головой и закрывает лицо руками. Он выглядит грустным. — Как ты узнал? — спрашивает он, и устало смотрит на Эвена. — От Юнаса, — говорит Эвен, как будто его отец сразу узнает, кто такой Юнас. — Друга Исака. — О, — говорит Андерс. — Ты тусуешься с ним? Эвен машет головой. — На самом деле, нет… — Но он рассказал тебе о Леа? Я запутался, Эвен. Эвен вздыхает. Он понятия не имеет с чего начать. Он чувствовал себя таким подавленным всю неделю, он просто чувствует себя измученным. Леа мертва, Исак неизвестно где, совершенно один, справляется со своей болью, не только из-за Эвена, но также из-за потери своей сестры и, вероятно, из-за того, что дома всё тоже ужасно. Он боится того, что Исак может сделать что-то, подвергнув себя опасности, как предположил Юнас. Он беспокоится, потому что даже не знает, где Исак, и, прямо сейчас, у Эвена нет на это времени. Ему просто нужно удостовериться в том, что с Исаком всё нормально. — Это не имеет значения, — говорит он. — Я объясню всё позже, в первую очередь, мне нужно закончить несколько дел, и мне очень нужно одолжить машину. — Хорошо, Эвен, — говорит его отец, в замешательстве. — Мне нужно, чтобы ты доверял мне. Я не маниакальный. Я знаю, что всё это кажется бессмысленным, но мне правда нужно, чтобы ты доверял мне, — отчаянно говорит Эвен, хотя прекрасно знает, что сказать, что он не маниакальный, вероятно, не самое лучшее решение. — Да, конечно, я доверяю тебе.* * *
Тридцать минут спустя Эвен сообщает Юнасу о том, что он около его дома. Начался дождь, Юнас выходит из дома, натягивая на себя толстовку, и наполовину бежит к машине. — Блять, — бормочет он, как только закрывает машинную дверь и садится на сиденье. — На улице холод. Эвен кивает, сжимая зубы, и страгивается с места. — С чего начнём? — спрашивает он, уже чувствуя себя побеждённым. — Не знаю, — говорит Юнас. — Терье сказал, что позвонит, если Исак вернётся домой, но он также пытается доставить Марианну в больницу. Так что, я не знаю. — Это чертовски неправильно, — говорит Эвен, не отрывая глаз от дороги. — Не то, что Марианна больна и нуждается в заботе, а то, что Исак в центре всего этого, а его родители так заняты собой, что им плевать на него. Уголком глаза он может видеть кивок Юнаса. — Магнус и Махди, сказали, что они тоже помогут, — говорит он. — Ладно… — говорит Эвен. — Мы найдём его, — говорит Юнас. — Всё будет в порядке.* * *
Часом позже они прошерстили уже весь район, кладбище и окрестности Ниссена, но Исака всё ещё нигде не было видно. Юнас продолжал набирать номер Исака снова и снова. Пока ни им, ни Магнусу с Махди не повезло, но, по крайней мере, прекратился дождь. — Я должен ещё раз проверить, нет ли его дома, — грустно говорит Эвен. Юнас ничего не говорит, и Эвен может сказать, что он тоже сдаётся. Затем телефон Эвена начинает звонить. — Это он, — говорит Юнас. — Это Исак. Я ставлю на громкую связь. — Исак! — начинает Эвен, как только Юнас принимает звонок и ставит на громкую связь. — Ты в порядке? Где ты? Сначала Исак ничего не говорит, и Эвен боится, что тот повесил трубку. Он бросает быстрый взгляд на Юнаса, который выглядит таким же взволнованным, как и Эвен. — Исак, ты здесь? — повторяет он. — Да… — слабо говорит Исак. — Ты можешь прийти? Его голос звучит так, будто Исак плачет, а звуки его прерывистого дыхания — душераздирающие. — Конечно, где ты? — говорит Эвен. — Просто скажи мне, где ты, и я буду там. — Кладбище, — говорит Исак, едва слышно. — Хорошо, я буду там очень скоро. Никуда не уходи. Ты можешь продолжать говорить? — Нет… — говорит Исак. — Просто приходи, пожалуйста.* * *
— Я буду ждать здесь, — говорит Юнас, когда Эвен паркуется у кладбища. — Так, наверное, будет лучше. Он будет расстроен, а я просто ошеломлю его. — Хорошо, — говорит Эвен. Он быстрыми шагами обходит кладбище, стараясь не волноваться, даже если само это место вызывает у него беспокойство. Ему нужно быть спокойным для Исака. Исак стоит на коленях на мокрой траве перед могилой Леа. Его голова склонена к земле, плечи сгорблены, и всё его тело выглядело поверженным. Когда Эвен подходит ближе, он понимает, что Исак плачет и дрожит от холода. Он нерешительно подходит к нему и становится рядом. — Привет… — спокойно говорит он. — Привет, — хрипло говорит Исак, его голос звучит так сломлено. Будто внутри него больше ничего не осталось. Эвен медленно приседает рядом с Исаком, как будто Исак — напуганное животное, которое в любой момент может убежать. К счастью, Исак всё ещё сидит и едва реагирует на Эвена. Он заботливо кладёт руку на плечо Исака, чувствуя напряжённые мышцы под своей ладонью. Исак позволяет ему это, но его тело всё ещё напряжено и продолжает дрожать. — Всё в порядке, — говорит Эвен. — Ты не одинок. — Я так сильно скучаю по ней, — шепчет Исак. — Я знаю Исак, знаю. Исак кладёт вторую руку на другое плечо Исака и нежно сжимает их. Он замечает, что Исак смотрит в сторону. Он смотрит на фото в рамке, стоящее рядом с зажжёнными свечами и свежими цветами, на котором запечатлены Леа, Марианна и Терье, сидящие вместе на лодке. Марианна крепко обнимает свою дочь, а Терье счастливо улыбается в камеру. Леа выглядит так мило в своём летнем платье и ярко-оранжевом спасательном жилете, её светлые кудри развеваются на ветру. — Это любимое фото мамы, — говорит Исак. — Меня на нём нет. Эвен чувствует, как его сердце разрывается за Исака. Он не может себе представить, как, должно быть, ужасно видеть эту фотографию, в добавок ко всему остальному. — Знаю, это тупо. Это же просто фото, верно? Но я смотрю на него, как все они счастливы, и как мама любит Леа. Папа пытался заставить её выбрать другое фото, со всеми нами, но она отказалась, она была очень расстроена и взволнована… и это просто заставило меня чувствовать себя таким одиноким. Меня нет даже на фото, которое мама выбрала для мемориала моей сестры. — Это не тупо, Исак… — говорит Эвен. Исак качает головой и всхлипывает. — Я просто знаю, что было бы лучше, если бы она была жива, а умер я. Иногда, кажется, что они тоже об этом думают. Было бы лучше, если бы вместо неё умер я. Я знаю, что папа винит меня за её смерть. Он никогда не произносил этого вслух, но я знаю, что он так думает. Если бы я лучше смотрел за ней, то мог бы спасти её, и мама выздоровела бы. Это моя вина. Я знаю, что они никогда не любили меня так, как любят её, потому что, кажется, они никогда не заботились обо мне даже и половину от всего времени. Меня почти всю неделю не было дома, и не думаю, что кто-то из них беспокоился об этом. Я им не нужен, никому не нужен. У меня никого нет, и я чувствую себя таким чертовски одиноким, что мне больно дышать, когда я думаю об этом, насколько я одинок, никто не любит меня. Никто не нуждается во мне, никто не будет скучать по мне. Исак не может прекратить рыдать, когда перестаёт говорить, он дрожит ещё сильнее. Эвен берёт его руки в свои и крепко обнимает его, сидя позади него. Исак такой холодный в его руках, и прикосновение Эвена заставляет его полностью рассыпаться. Эвен обнимает его, когда он плачет, крепче обхватив его тело, когда Исак чуть не падает вперёд. — Я здесь, — говорит Эвен, кладя свой подбородок на плечо Исака. — Ты не одинок, я очень сильно беспокоюсь и забочусь о тебе. В конце концов, Исак расслабляется в его руках, а его рыдания постепенно стихают. — Я не заслуживаю этого, — говорит Исак. — Я ужасно относился к тебе. Ты должен просто уйти. — Я никуда не уйду, — обещает Эвен. — Спасибо… — едва слышно говорит Исак. Они сидят возле могилы Леа в течение ещё пяти минут, в полной тишине. Исак продолжает тихо плакать, и Эвен позволяет своим собственным слезам выйти наружу. Весь день он был слишком занят, волнуясь об Исаке, чтобы позволить себе чувствовать что-либо ещё, но теперь, когда Исак в безопасности в его руках, он больше не может сдерживать их. — Ты готов уйти? — спрашивает Эвен, сжимая плечо Исака и потирая его спину. — Ты такой холодный. Мы должны вернуться домой. — Я не могу пойти домой, — говорит Исак, качая головой. — Я не могу, Эвен. — Мы пойдём ко мне домой, ладно? — спрашивает Эвен. — Всё будет хорошо. Исак выглядит неуверенным и позволяет Эвену помочь ему встать на дрожащие ноги. Эвен внезапно вспоминает слова Юнаса, о том, что Исак мог попасть в беду. — Тебе где-нибудь больно? — взволнованно спрашивает он, чувствуя прилив облегчения, когда Исак машет головой. — Хорошо, — говорит Эвен. Он не позволяет Исаку самому добираться до машины, придерживая его за талию. Как только они добираются до машины, Исак напрягается, когда видит Юнаса. — Всё нормально, — говорит Эвен. — Он помог мне найти тебя. Мы все искали тебя. Мы очень волновались за тебя. Исак снова всхлипывает, когда Юнас выходит из машины. Он взволнованно смотрит на Исака, но ничего не говорит. Он просто помогает Исаку забраться в машину, а затем садится на заднее сиденье.* * *
К тому времени, как они добираются до дома Эвена, Исак бледен и всё ещё дрожит. Он выглядит совершенно измученным, будто он не спал целую неделю. Эвен с Юнасом помогают ему подняться по лестнице, Исак позволяет им. Родители Эвена выглядят шокированными и удивлёнными, когда все трое входят внутрь, но Эвен твёрдо качает головой, удерживая их от каких-либо вопросов в сторону Исака. Они смотрят друг на друга, затем снова поворачиваются к Исаку, несомненно, замечая его бледную кожу и слёзы на щеках. Исак будто не замечает их, он позволяет Эвену снять с него мокрую куртку и кроссовки, прежде чем Эвен отводит его в спальню. — Хочешь принять душ? — осторожно спрашивает Эвен. Исак равнодушно пожимает плечами. — Ты ледяной, — мягко говорит Эвен. — Душ поможет тебе почувствовать себя лучше. Ты можешь одолжить некоторую одежду. — Да, ладно, — соглашается Исак. Эвен достаёт для Исака свою самую мягкую и тёплую одежду и свежее полотенце. — Дай мне знать, если тебе потребуется что-то ещё, ладно? — говорит он, стоя в дверях ванной комнаты. Исак кивает. — Спасибо, Эвен, — говорит он, когда Эвен начинает закрывать за собой дверь. — За всё. Исак остаётся в душе все следующие полчаса. Тем временем отец Эвена отвёз Юнаса обратно домой, а Эвен со своей мамой поменяли простыни на его кровати. — Я не буду задавать тебе никаких вопросов прямо сейчас, Эвен, но как только Исак уснёт, я хочу услышать ответы. К тому времени как Исак заканчивает принимать душ, на кровати Эвена лежит свежее тёплое пуховое одеяло, а мама Эвена приготовила для них горячий шоколад со взбитыми сливками. Исак выглядит немного ошеломлённым, но мама Эвена достаточно тактична, чтобы уйти в гостиную, оставив Эвена с Исаком на кухне в одиночестве. — Где Юнас? — спрашивает Исак. — Он ушёл домой, — отвечает Эвен. — Мой папа отвёз его. Он позвонил твоему отцу, сообщив, что ты здесь. Исак просто кивает. — Хочешь есть? — спрашивает Эвен. — Я могу приготовить сырные тосты. Исак качает головой. — Я не голоден. — Ладно, — кивает Эвен. — Выпей хотя бы горячий шоколад. Это поможет тебе согреться. Мы можем пойти в мою комнату, если хочешь. — Да, хорошо, — говорит Исак. Они в тишине пьют свой горячий шоколад. Исак сидит на кровати, завёрнутый в пуховое одеяло и одну из толстовок Эвена. Эвен продолжает смотреть на него, благодарный тому, что Исак здесь, не бродит по городу, попадая в неприятности. Он благодарен за то, что Исак обратился к нему, но Эвен знает, что им всё ещё нужно поговорить. Даже если Исак сейчас здесь, с ним, Эвен не уверен, что он готов забыть всё, что случилось неделю назад, и Эвен не ожидает этого. Но сейчас, это не так важно, сейчас важнее убедиться в том, что Исак в порядке. — Устал? — спрашивает Эвен, как только они допиваю свой шоколад. Исак кивает. — Хочешь спать? — Не думаю, что смогу, — устало говорит Исак. — Я измотан, но я не смогу уснуть. Я едва спал на прошлой неделе. — Просто попытайся, — спокойно говорит Эвен. — Если не сможешь, мы уладим это, ладно? Всё будет хорошо. — Ты можешь остаться здесь, со мной? — просит Исак. — Да, конечно, — говорит Эвен. — Конечно. Он снимает джинсы и переодевается в другую майку, прежде чем ложится рядом с Исаком. — Можешь обнять меня? — шепчет Исак. — Пожалуйста? Эвен молча пододвигается к Исаку и обнимает его сзади. Он позволяет ему погрузиться в его руки, а сам зарывается носом в его волосы. Он чувствует, как Исак мгновенно расслабляется. — Поговори со мной, — говорит Исак, шатко дыша. Эвен понимает, что тот снова на грани слёз. — Хорошо, — говорит Эвен. — Помнишь, когда мы были на каникулах в Швеции, и те глупые девочки привязались к нам… Он говорит, говорит и говорит. Он не знает, как долго они лежали так: спина Исака прижимается к груди Эвена, со временем его дыхание становится всё спокойнее и спокойнее, пока он не проваливается в сон в руках Эвена.* * *
13 и 15 лет. — Помнишь Соню? Эвен пригласил Исака на вечеринку пиццы и кино. Исак растянулся на другом конце дивана, его глаза не отрываются от телевизора. — Что с ней? Эвен нервничает. Очень, очень нервничает. Он ещё не рассказал Исаку о Соне, несмотря на то, что они уже месяц встречаются. Он чувствует себя виноватым. Он должен был рассказать ему об этом первому, но вместо этого, сначала он рассказал Микаэлю, потом Элиасу, Юсефу и даже своим родителям. За последние шесть месяцев они видели друг друга всё меньше и меньше, но Эвен всё ещё чувствует вину за то, что не сказал ему раньше. Он должен был позвонить или написать ему, но не нашёл в себе смелости для этого. Это ведь не слишком сложно, верно? Рассказать своему лучшему другу, что у тебя есть девушка. Но по некоторым причинам это, всё равно, сложно. В конце концов, Эвен был влюблён в Исака почти три года, и только теперь, когда он начал встречаться с Соней, его чувства начали постепенно исчезать. По крайней мере, это то, что он говорит самому себе, когда целует её или когда они ходят на свидания. Соня прекрасна во всех отношениях. Она весёлая, умная и красивая, и Эвен влюблён в неё. Тем не менее, он всё ещё боится рассказывать об этом Исаку. — Мы с ней встречаемся. Исак пару секунд задерживает на нём взгляд, но ничего не говорит. — Ох, — говорит он. — Это очень круто. — Да? — Эвен не уверен, чувствует ли он облегчение или нет. Исак улыбается, глядя прямо ему в глаза. — Да, конечно, я на самом деле счастлив за тебя.* * *
Впервые Соня знакомится с Исаком не совсем по плану. Она уже давно знала парней, так как они все ходят в одну и ту же школу, и теперь она гораздо больше времени общается с ними. Она хорошо ладит со всеми из них, поэтому Эвен ожидает, что она прекрасно поладит с Исаком. Но этого не происходит. Они знакомятся в Kaffebrenneriet. Эвен с Соней сидят за столом, его руки покоятся у неё на талии. Исак сидит напротив них, обеими руками сжимая свой стаканчик с горячим шоколадом. Он не особо много разговаривает, едва поднимая взгляд и вступая в разговор. Соня раздражена. Эвен может понять это по тому, как она ничего не говорит. Она всё время вежливо улыбается, но её улыбка напряжённая и фальшивая. Исак даже не пытается ничего предпринять, а Эвен просто разрывается между ними. — Как Юнас? — спрашивает Эвен. — Я давно не видел его. — Наверное, занят где-нибудь с Ингрид, — вздыхает Исак. — Кто такая Ингрид? — спрашивает Соня. — Его девушка, — бормочет Исак и снова опускает взгляд. Десять минут спустя он с Соней уходят. Когда они выходят из кафе, Соня берёт его за руку. — Всё прошло… хорошо, — начинает она. — Он всегда такой тихий? — Нет, — говорит Эвен. — Не знаю, что с ним случилось. Обычно он очень разговорчивый и весёлый, обещаю. — Хочешь пойти ко мне домой? — спрашивает Соня. Эвен кивает, смотря на Исака через огромное окно кофейни. Он всё ещё сидит там, где Эвен и Соня оставили его, несмотря на то, что он уже давно допил свой шоколад. Эвен переводит своё внимание обратно на Соню. Она тепло улыбается ему. — Звучит отлично, — отвечает он. Соня целует его в щёку, и они рука об руку начинают идти по улице.