Когда мы были молодыми...

***

Два прекрасных летних месяца пролетели незаметно. Почему-то лето всегда заканчивается быстрее своих собратьев. Наверно, потому что это время года особенно ждут, а то, чего так долго ждешь пролетает незаметно… Алик внимательно всматривался в окна тормозящего состава. Ему понадобилось четыре дня, чтобы убедить Зинаиду Степановну, что он сам может встретить Катю и проводить ее до дома. Нечего мол женщине тащиться через весь город на вокзал в такую жару. На самом деле, ему очень много нужно было рассказать подруге, и тот час-полтора, что займет у них дорога до дома — прекрасная возможность побыть наедине и спокойно поболтать. Он заметил ее сразу, она о чем-то радостно переговаривалась с какой-то женщиной, очевидно попутчицей. Спутник женщины — немолодой, но крепкий мужчина помог девушке вынести чемодан. — Кторов! — заметив друга, Катя радостно кинулась ему на шею. — Привет, Катюш, — Алик искренне улыбался, сжимая в объятиях хрупкую девушку. Он с радостью отметил, что из ее прекрасных глаз пропала грусть, она выглядела отдохнувшей и обновленной, словно сбросила со своих плеч неподъемный груз. — А мама не приехала? — Катя скорее машинально, нежели намеренно оглянулась по сторонам, выискивая знакомую фигуру. — Я убедил Зинаиду Степановну, что встречу тебя сам, она ждет нас дома. — Нас? — искренне удивление отразилось на лице девушки. В отличии от мамы Алика Зинаида Степановна не испытывала восторга от общения девушки с этим молодым человеком. Она считала, что разгильдяй Алик со своей соответствующей компанией в лице Леши и Лены тянут дочь ко дну. Ей нужно учиться, а не о ерунде всякой думать. До сих пор дочь не рассказала матери о том, что в тот злополучный вечер она направлялась именно к Алику, иначе Зинаида Степановна сжила бы юношу со свету, словно именно он несколько часов надругался над ее единственной дочерью. — Ну да. За время твоего отсутствия мы нашли с твоей мамой общий язык, во всяком случае наметилось потепление в отношениях, — Алик загадочно улыбнулся. — Да ладно? Как тебе это удалось? — Пойдем, я тебе сейчас все расскажу, — подхватив одной рукой чемодан, другой Алик направил девушку по направлению выхода с перрона. — Ты уехала, мне без тебя стало невообразимо скучно. Я даже не представлял какое огромное место ты занимаешь в моей жизни. Я вдруг понял, что большую часть суток как правило я провожу с тобой. Я очень рад, что ты вернулась, — притянул девушку в свои объятия для дружеского поцелуя в щеку. — Ну вот, ты уехала, в один из вечеров меня обуяла такая тоска, что я позвонил твоей маме под предлогом, что хочу узнать, как там у тебя дела, не звонила ли ты. Еще через несколько дней под тем же предлогом я заехал к ней в гости, спросил не нужно ли ей чего… Не подумай ничего плохого, мы просто разговаривали, — он очень серьезно посмотрел на Катю, но уже в следующую секунду, не выдержав, рассмеялся. — Дурак, — она легонько ткнула его в бок. — Я многое рассказал ей о себе, о своем отношении к тебе, почитал ей стихи, хотя они ей кажется не понравились. А когда я сообщил, что мы подали с Аней заявление в ЗАГС, Зинаида Степановна вдруг прониклась ко мне вполне искренней симпатией. — А ты молодец, из тебя выйдет отличный дипломат, — она улыбнулась. — Так, стоп, что вы сделали с Аней? — она остановилась прямо посреди площади, совершенно не обращая внимания на толпу снующих туда-сюда людей, которым их неожиданная остановка явно мешала. — Заявление подали. Свадьба через две недели, ты — свидетельница, — он очень старался сохранять невозмутимый вид, но выходило из ряда вон плохо. — Ааа, Алик! — она с визгом кинулась ему на шею, чем, несомненно, привлекла к ним внимание людей. — Ты почему мне ничего про это не писал, дурак? — на секунду оторвавшись от него, немного обиженно произнесла Катя, но тут же снова сжала в объятиях. — Я тебя поздравляю! Очень за тебя рада. — Спасибо, моя хорошая! А не писал, потому что хотел сделать сюрприз. — У тебя получилось. — Катюш, скажи мне, — начал Алик, когда девушка выпустила его из объятий и их путь продолжился, — Как там твой художник? Ты ему рассказала? — Рассказала… — заметно погрустнев, произнесла девушка... Они познакомились там, на черноморском побережье солнечной Анапы. Окунувшись в долгожданный отпуск, девушка вдруг поняла, что из-за суматохи учебных дней у нее не оставалось времени на пагубные мысли, теперь же его было предостаточно. Несколько раз она просыпалась от собственного крика, ей снова снился один и тот же сон: она идет по аллее парка, оклик, грубый толчок в спину… и если в реальности она осталась жива, во сне ее каждый раз убивали… Тетя Наташа — мамина двоюродная сестра, пыталась как-то помочь племяннице, чем-то увлечь. Порой этой заботы становилось через чур много и тогда Катя просто уходила посидеть на небольшой склон, с которого открывался чудесный вид на заходящее солнце. Там почти не было людей, а значит можно было спокойно побыть наедине самой с собой. В один из таких вечером к ней подошел симпатичный парень. Она уже готова была дать отворот поворот потенциальному ухажеру, когда он протянул ей лист плотной бумаги. Это был карандашный рисунок: одинокая девушка внимательно вглядывается в горизонт. Геннадий, а именно так представился молодой человек, честно признался, что уже несколько дней наблюдает за ней, но никак не решался подойти. Он сказал, что от нее очень сильно веет грустью и разочарованием. Он ни о чем не спрашивал, но словно заглянул в ее душу и понял все без слов. С того вечера они очень много времени проводили вместе. Рядом с ним ей было хорошо и спокойно. В их последний вечер, когда он бережно притянул ее в свои объятия для поцелуя, она рассказала ему все о том страшном вечере. Алик в своих письмах утверждал, что если Гена ее действительно любит, то все поймет… — Он ушел… просто молча ушел. Не пришел меня провожать, как собирался. В общем, принял решение не в мою пользу. Но знаешь, я все-равно ему благодарна, мне стало легче, — в противовес собственным словам девушка тяжело вздохнула.