***
Полдень — Южная сторона Красного Зубца — Адриан Безопасность была так близко и в то же время так далеко, всего за одной рекой. Адриан шел вдоль реки с несколькими охранниками рядом, когда они пытались понять, как пересечь реку. Караван беженцев не слишком отставал от них, и его жители стремились пересечь границу как можно скорее. Прямо сейчас времени было мало, так как всё больше разведывательных отчетов говорили о монстрах не слишком далеко от их позиции. Теперь им нужно было переправляться, но река оказалась глубокой, слишком глубокой, чтобы даже их лошади могли перейти её вброд. Без плотов слишком много людей утонуло бы, просто пытаясь переплыть широкую реку. «Либо оставайся и будь съеден, либо рискуй — и утони». — Он мрачно пробормотал что-то себе под нос. Часть его хотела ускользнуть от своих охранников и попытаться поговорить с Рут. Хотя она заверила его, что у неё есть план, как помочь им пересечь Красный Зубец, он никак не мог знать, когда и где. Всё, что он мог сделать, это надеяться, что какой бы план она ни придумала, он принесет плоды, и скоро. Вздохнув, он резко свистнул, чтобы привлечь внимание своих людей. — Давайте вернемся! Мы уже зашли слишком далеко. Послышалось бормотание согласия, когда все начали возвращаться во временный лагерь, Адриан ускорил шаг, чтобы снова взять инициативу в свои руки. Им придется готовиться к защите своего лагеря, пока будут делаться приготовления к переходу через реку. «Давай, Рут… Сотвори мне чудо». — Он пробормотал что-то себе под нос, надеясь, что она каким-то образом услышит его.***
Дальше на Восток — Сердце-древо Заостренные уши Рут дернулись, как будто она действительно могла услышать мольбу человека. Её глаза открылись, она посмотрела на верхушки деревьев наверху, устало вздохнув, когда она сдвинулась с того места, где лежала. Неглубокий пруд, в котором она медитировала, слегка покрылся рябью, пощекотал корни изогнутого чардрева с вырезанным на стволе лицом доброй женщины. Красный сок, капавший с лика, падал в бассейн, чистота воды превращала его в один из бесчисленных «камней», усеивавших дно. «Ты потерялась во сне и печали, Рува?» — Рут что-то тихо пробормотала дереву. Рува была одной из первых Старых Богов, превратившаяся в сердце-древо, когда во второй раз Молот Вод был обрушен на континент. Её сородичи и Дети Леса недооценили его разрушительную силу, которая грозила опустошить всю землю. Её нежного руководства было бы недостаточно, чтобы остановить наводнение, поэтому она отдалась воде, чтобы безопасно распространить его. Без сомнения, её разум был ослаблен, разделен между просторами Перешейка и бесчисленными реками по всем Королевствам. «Мне просто нужно, чтобы ты меня услышала», — пробормотала Рут, взглянув на свою левую руку, которая была обернута тканью с отметинами крови на ладони. Она ещё раз распутала узел, поморщившись, так как порез болел. Согнув пальцы, она крепко сжала руку, чтобы выдавить кровь, густой струйкой падающую в воду. Кровь и жизнь были чистейшим источником магии, естественной платой за многие силы. Общение со Старым Богом не было дорогостоящим занятием, но всё же не было уверенности, что оно увенчается успехом. Это была её четвертая попытка, и с каждым разом она становилась всё более утомительной. «И всё же я должна… ради Адриана и остальных». — Сделав глубокий вдох, она успокоила свой разум и снова легла на мелководье. Замедляя дыхание, она позволила прохладной жидкости наполнить её, прежде чем закрыть глаза и погрузиться в успокаивающий транс. Мысленно она взывала к Руве, её внутренний голос эхом отдавался в спокойной пустоте. Последовал ответ, хотя и не голосом, а капанием воды. Это узоры, похожие на слезы, как капли сока, которые стекали в бодрствующем мире. Рут скользнула глубже в пустоту, следуя за звуком, пока не добралась до единственного озерка… Идеально круглого и такого же широкого, как и пруд. Она опустилась перед ним на колени, подняв взгляд туда, откуда падали капли, чтобы увидеть их источник. Даже для её тренированного ума вид прекрасной Рувы, начинающей плакать сверху, — казался странным. Из льдистых глаз постоянно капали слезы, длинные густые волосы отливали голубым, как реки, которые она породила, а лицо выглядело совершенным и спокойным, как поверхность воды. Рут сохраняла молчание, никогда ещё она не была так близко к спящему Старому Богу. Теперь ей нужно было быть осторожной, она знала, что лучше не будить Старого Бога ото сна. Мистики прошлого делали это и раньше, вызывая великие стихийные бедствия в результате своей глупости. Она сосредоточилась на озерке, которое казалась бездонным, но на его поверхности были четкие изображения, похожие на плоскость стекла. На мгновение она увидела Адриана и беженцев, лагерь, спешащий подготовить повозки к попытке пересечь Красный Зубец. Маленький народ страшился, паниковал, когда они поняли, что попали в ловушку. Затем упала слеза, заставив изображение покрыться рябью, чтобы показать великую битву. Кровь густо текла по поверхности воды, и тела дрейфовали в извилистых протоках. Среди всего этого гигантский мужчина в оленьем шлеме обрушил свой молот на другого мужчину в доспехах, стилизованных под доспехи дракона. От удара рубины человека-дракона разлетелись вокруг, как капли крови. В другом видении был показан сгоревший замок, остатки Риверрана. Вокруг него лежали обугленные тела как людей, так и чудовищ, останки уродливых существ, без сомнения, загрязняли воды, в которых они гнили. Что было ясно, так это то, что насилие и загрязнение рек повредили мечтательному разуму Рувы. Она была известна как самая милосердная из Старых Богов, и именно поэтому она без колебаний пожертвовала собой даже ради невежественных людей. И всё же осталась ли эта доброта? После того, как она увидела, как люди продолжали вести себя после стольких лет? Что касается Рут, то она очень на это надеялась, иначе Адриан и все оставшиеся в живых были бы убиты. «Пожалуйста». Её единственное слово заставило бледные глаза Рувы сместиться, казалось бы, реагируя. «Я призываю вас молить о милосердии к людям, пытающимся пересечь вашу реку. Я знаю, что всё это неправильно. Люди забыли вас, они больше не делают вам подношений и обращаются с реками так, как будто они принадлежат им, когда они ваши. Юноша, Адриан, он другой. Он не жаден и не тщеславен. Он не злой и не воинственный. Он милосерден, как и ты, Рува. Я уже начала рассказывать ему о вас, Старых Богах, вашей природе и прошлом. Если вы позволите ему и тем, кто последует за ним, жить, я обещаю вам, что завершу его образование, а он, в свою очередь, будет обучать тех, кто готов слушать. Со временем о тебе и твоих родных будут помнить. Ещё много раз, вам будут оказаны подношения и почтение, но только в том случае, если вы оставите парнишку в живых. Её молитва заставила лицо богини слегка измениться, как в безмолвном созерцании. Рут понятия не имела, что она видит, но на её губах появилась слабая улыбка. Затем глаза Богини медленно закрылись, капли слез остановились — знак того, что она прислушалась. Рут ахнула, очнувшись от транса, и откашлялась от воды, попавшей в легкие. Её тело почувствовало слабость, когда она, спотыкаясь, попыталась встать, акт такого прямого общения оказался более утомительным, чем она ожидала. Она повернулась на бок, вылезая из бассейна, легла на зеленую траву и уставилась на чардрево. Сок, который капал из закрытых глаз лица, тоже прекратился, заставив Рут тихо рассмеяться. «Спасибо тебе, Рува»... — Она вздохнула, погружаясь в сон без сновидений, усталость овладела ею.***
… Лагерь беженцев на южном берегу Красного Зубца — Адриан Среди народа росла паника, поскольку распространялись слухи о том, что поблизости нет узкого перехода. Охранники также сообщали о том, что видели что-то скрывающееся в кустах, Адриан знал, что они должны были что-то предпринять в ближайшее время, иначе беженцы начнут карабкаться на деревья в отчаянной попытке выжить. Даже солдаты и рыцари казались напряженными, понимая, что окажутся в явно невыгодном положении, если начнется драка. — Мастер Адриан… Каковы ваши приказы? — Один из рыцарей задал вопрос. Мгновение он не отвечал, оглядываясь вокруг, прежде чем посмотреть на своих солдат. — Загружена ли самая тяжелая повозка? Если мы сможем переправить её, то сможем достать веревки, чтобы помочь перейти остальным. — Это был стандартный способ пересечь реку с помощью повозок и веревок, но это была изнурительная и трудоемкая работа. — Мы должны сделать это быстро, если… — Учитель! — у реки кто-то закричал, заставив Адриана посмотреть в ту сторону. К ним поспешил деревенский житель с широко раскрытыми от шока глазами. — М-мастер Адриан, что-то происходит… река… вода отступает! Это утверждение было неприятно слышать, остальные в замешательстве бормотали по этому поводу. Адриан быстро последовал за ним, поспешив прочь от лагеря, чтобы лучше разглядеть реку. Другие, кто чистил одежду или набирал воду, кричали в шоке. Уровень воды в реке постепенно понижался, как будто что-то контролировало течение. То, что когда-то было рекой глубиной около шести футов, теперь было вдвое меньше, да и течение успокоилось. Некоторые свидетели стояли на коленях, казалось, молясь над тем, что они видели. Несмотря на свой собственный шок, Адриан знал, что Рут выполнила свою часть работы. — Мужчины! — Он громко заговорил, и его голос зазвенел от новой энергии. — Давайте двигаться! Сначала нам нужно переправить больных и раненых, а также предметы первой необходимости! Каждая потраченная впустую минута дает нам меньше времени для перехода! Приказ молодого человека вызвал быструю реакцию, поскольку и рыцари, и солдаты, и даже деревенские зеваки бросились в бой. Повозки с больными быстро двигались вперед, лошади или волы тянули повозки, устремляясь в успокоившуюся реку. Адриан наблюдал, как первая волна беженцев переправилась без проблем — хороший признак того, что пересечь реку безопасно. Люди уже собирались в группы, чтобы пересечь реку пешком, натягивая веревки друг на друга, чтобы никого не унесло течением. Другие даже цеплялись за борта повозок или фургонов, просто чтобы побыстрее перебраться через них. — Продолжайте идти! Теперь не спешите! — настаивал один солдат, когда Адриан проходил мимо к повозке, которая должна была везти его сестру и советников. Он увидел, как она выглядывает, сначала выглядя обеспокоенной, пока она не заметила его. Адриан улыбнулся ей в ответ, подойдя достаточно близко, чтобы обнять её. — Твоя подружка сотворила чудо? — прошептала она с волнением в своем юном голосе. Адриан улыбнулся, прежде чем кивнуть в ответ. — Она это сделала. — Он прошептал в ответ. — Однако мы ещё не в безопасности. Ты останешься здесь с остальными. Я встречу тебя на другой стороне, хорошо? Она кивнула, в последний раз сжимая их в объятиях, прежде чем фургон тронулся к реке. Убедившись, что сестра в безопасности, он поспешил в свою палатку, чтобы захватить сумку с алхимией вместе с луком, колчаном и коротким мечом. С тех пор как он покинул Воронодрев, он понял, что его алхимические навыки могут быть лучшим оружием против этих существ. Он снова сосредоточил свое внимание на оборонительных сооружениях на краю лагеря, грубом заграждении из поваленных деревьев и кустарника, созданном для того, чтобы ничто не могло ворваться внутрь. Мужчины нервничали, так как из леса доносилось шаркающее движение и низкое рычание, не похожее ни на одно животное, которое они слышали. Однако, увидев Адриана, они, казалось, сплотились, радуясь, что молодой человек был с ними. — Их здесь много, — пробормотал ему один из рыцарей. — Мы не можем надеяться отбиться от них всех. — Мы просто должны задержать их, пока все не перейдут границу. — Заверил Адриан, хотя и надеялся, что река не будет оставаться мелкой слишком долго после этого. — Бутылки с огнем, которые я сделал, уже предали по кругу? — Задал вопрос юноша. — Да, но… Мало кто из нас помнит, как ты использовал их в замке. Просто поджечь и бросить? — Рыцарь ответил сам себе до того, как раздался вой, заставивший всех вздрогнуть. Защитники напряглись. Испугались все: щитоносцы впереди, копейщики и лучники сзади. Вытащив свой собственный лук, Адриан приготовил стрелу. «Надежные люди…» Наступил напряженный момент тишины, нарушаемой только звуками реки и напряженным дыханием группы. Внезапно из кустов выскочила стая упырей, может быть, несколько дюжин из того, что он мог быстро сосчитать. — Пускай! — Несмотря на шок от ужасных зверей, никто не колебался, выпуская залп за залпом стрел в орду. Большинство существ были изрешечены стрелами, но некоторые либо избежали попадания, либо выжили. Копейщики наставили свое оружие, существа практически пронзили себя в своем безумном стремлении добраться до них. Остальные, кто прошел мимо, врезались в рыцарские щиты, когти и щелкающие челюсти сдерживались, пока их не вырубили. Они сдержали первую волну, но уже приближались новые. — Огненные бутылки наготове?! — Приказал Адриан, доставая и поджигая бутылки, прежде чем швырнуть их в растущую массу существ. Крики и рев наполнили воздух, так как монстры явно были ранены и боялись пламени, а те, кого поджигали, впадали в панику. Пятна огня также стали хорошим, хотя и временным барьером для замедления потока существ. Однако, несмотря на то, что их оборона держалась крепко, огонь заставлял упырей далеко прыгать, избегая копий, чтобы атаковать пехотинцев. Прежде чем кто-либо успел зарубить зверя насмерть, он уже разорвал горло кричащему человеку. Другой, врезавшийся в щит рыцаря, схватил его и дернул назад с такой силой, что потянул за собой человека. Поваленный ничком воин закричал, еще больше упырей набросились на него, царапая и колотя по его броне. Хотя они не могли пробить обшивку, удары гнули металл, ломая тело кричащего человека, пока один из них, наконец, не сорвал с воина шлем, чтобы разорвать его голову. Адриан оглянулся на беженцев, видя, как последние группы переправляются через реку. — Река, отступайте через реку! — Получив приказ, люди начали отступать, как только была отбита следующая волна, сохраняя строй, чтобы их не захватили. Ещё одна порция бутылок с зажигательной смесью была выброшена, чтобы прикрыть их побег, последние из тех, что были у Адриана лично с собой. Вскоре группа уже тащилась по воде, что немного замедлило их движение. К этому времени несколько упырей догнали их, что привело к нескольким столкновениям, а также к тому, что дикие монстры растерзали ещё больше людей. Несмотря на это, они были почти на другой стороне, хотя Адриан остановился, услышав, как приближается что-то большое. Все остальные тоже могли это услышать, остановившись, когда они оглянулись, чтобы увидеть массивную и знакомую фигуру, несущуюся вперед. Это было то гигантское слияние чудовища, того самого, которого Адриан поджег в Воронодреве. Его густой мех и шкура были явно обожжены, без сомнения, болезненные раны приводили зверя в ярость. Для такого крупного существа оно двигалось с поразительной скоростью, уже приближаясь к противоположному берегу. — Стреляй в него! Не позволяй этому добраться до нас! — приказал Адриан, и мужчины пришли в себя от шока. Стрелы дождем посыпались на зверя, слегка замедляя его, когда он вошел в воду. Пока монстр рычал, внимание Адриана переключилось в ту сторону, где текла река, и он услышал за собой стремительный звук. «Клянусь богами…» — Огромная волна воды неслась вперед, как будто то, что сдерживало реку, решило выпустить её. Монстры, казалось, тоже заметили это, упыри поспешили отступить обратно на берег. Однако здоровенный урод слишком долго колебался, прежде чем двинуться с места, продолжая преследовать группу Адриана. Поток воды достиг их, врезавшись в задержавшихся монстров. Упыри были сметены, в то время как монстр был поражен, его размеры и сила позволяли ему стоять на своем. Несмотря на стремительный поток, он продолжал тащиться вперед. Мужчины продолжали стрелять в него, целясь в открытую голову, хотя и не могли пробить его толстый череп. Адриан знал, что им нужно убить этого зверя, иначе он прорвется сквозь них, а затем двинется на беженцев. Открыв свою алхимию обратно, он быстро перелистал ее, найдя одно из своих наиболее опасных орудий, инструменты, которые предпочитал его бывший хозяин. Уставившись на бомбы, он достал короткую веревку, чтобы связать их вместе. — У меня есть только один шанс победить это… — пробормотал он, сердце бешено колотилось, когда зверь был почти у их берега. Юноша зажег предохранители, он шагнул вперед и бросил связанные бомбы прямо в голову существа, молясь, чтобы разбрызгивающаяся вода не залила их. Веревочный трос запутался в одном из бараньих рогов зверя, бомбы ударились о бока существ, которые снова взревели, прежде чем обе бомбы взорвались. Все прикрывали тряпьем головы, вокруг разбрасывались куски плоти и костей. Когда дым рассеялся, обезглавленное тело существа безвольно пошатнулось, словно какая-то оставшаяся жизнь покинула его, пока оно не рухнуло на берег реки. Все были в шоке от того, что произошло, один человек подошел, чтобы подтолкнуть монстра, как будто он вернулся к жизни, несмотря на отсутствие головы. Последовали радостные возгласы солдат и деревенских зрителей, пораженных тем, что только что произошло. Адриану потребовалось мгновение, чтобы собраться с мыслями, понимая, что они ещё не в безопасности. — Давай пока не будем праздновать! — Он заговорил, чтобы заглушить аплодисменты. «Нам нужно начать маршировать прямо сейчас. Ярмарочное поле находится по крайней мере в дне пути отсюда, так что давайте пока не будем ослаблять бдительность… Никто не спорил с этим рассуждением, поскольку все готовились продолжать путешествие. Адреналин этой битвы начал улетучиваться для него, молодой человек внезапно почувствовал себя запыхавшимся. Его лошадь подвели, и ему помогли взобраться на нее. Ехавший впереди каравана, он уверенно вел их вперед, готовый к последнему этапу их путешествия в безопасное место. «Почти пришли, отец… мы почти пришли».***
Сумерки — Драконий камень — Джендри Джендри потерял счет времени на Драконьем камне, единственным явным намеком на время стала короткая густая борода, начинающая расти на его лице. Глядя в серебряное зеркало, он провел рукой по загривку. Он, без сомнения, был похож на своего отца, если кто-нибудь мог вспомнить покойного короля в юности. «Конечно, не похож на сына какого-нибудь дворянина». Он пробормотал что-то себе под нос, прежде чем отойти от маленького зеркала. Рядом с ним лежали его рюкзак и пояс с инструментами, все подготовленные для его последнего путешествия обратно в туннели острова. Его исследования привели к тому, что он обнаружил удивительное открытие, упущенное или забытое многими другими. Глубоко в пещерах он нашел древнюю кузницу в огромном помещении, где находились кузницы и плавильные насосы. Несмотря на древний внешний вид, эти вещи, превосходили по технологии то, что было у его мастера в мастерской на Стальной улице. Однако горной мастерской был нанесен ущерб, так как это место было заброшено очень давно, ещё до того, как Таргариены были свергнуты его отцом. Без сомнения, этот упадок мог восходить к Танцу Драконов, по крайней мере, из того немногого, что он знал об истории. «Может быть, мне следовало учиться лучше, как советовал мой учитель». Открыв дверь в свою комнату, он оглядел черный каменный коридор, убеждаясь, что поблизости больше никого нет. Выскользнув из спальни, он обычным путем спустился на нижние этажи. У всех здесь был обычный распорядок дня, который через несколько месяцев он выучил наизусть, чтобы избежать нежелательного внимания. Добравшись до вестибюля, он повис на его краю, направляясь к следующей лестнице, используя колонны в качестве прикрытия, когда бесшумно проходил мимо. Тем не менее, когда он приблизился к лестнице вниз, он остановился, увидев свет фонаря с другой лестницы с верхних этажей. Сдерживая проклятие, он быстро переместился, чтобы спрятаться за одной из колонн. Прямо сейчас он был сбит с толку тем, почему кто-то вышел в этот час, поскольку в этот момент не предполагалось, что охранники будут патрулировать переходы. Внимательно прислушиваясь, Джендри понял, что это не шаги слуг или воинов. Маленькая фигурка вышла из лестничного колодца, молодая девушка примерно возраста Арьи. На ней был плащ с капюшоном, который закрывал большую часть её головы и лица, но он заметил бледную кожу. На мгновение девушка огляделась, прежде чем пройти дальше в зал, заставив Джендри переместиться вдоль колонны, чтобы оставаться скрытым. — Эй, выходи… Когда она заговорила, Джендри напрягся, сохраняя молчание из-за беспокойства, что выдаст себя, если хотя бы вздохнет слишком глубоко. — Ты… не в беде. Я просто хочу поговорить… Мягкий голос девушки был достаточно искренним. После минутного колебания он вышел из укрытия, заставив девушку ахнуть от удивления при его внезапном появлении. — Тебе тоже не следует выходить… Леди Ширен. Произнесение её имени заставило девушку удивленно вскрикнуть и застенчиво отвернуться. — Ну… я тоже знаю твое имя! Ты Джендри, один из лучших кузнецов здесь, по крайней мере, судя по тому, что говорит наш мастер кузнечного дела! — возразила она, заставив Джендри нахмуриться в ответ. — Просто… Как долго ты шпионила за мной? — сурово переспросил он в ответ. — Я не шпионила! В конце концов, это мой дом. Я просто… заметила тебя однажды ночью, когда осматривала окрестности. Джендри не мог удержаться от вопросительного взгляда, хотя, когда капюшон девушки сдвинулся, он смог лучше разглядеть уродство на её лице. Хотя было удивительно видеть чешуйчатый узор, он был далеко не так плох, как шрамы, которые были у некоторых людей на Блошином дне. Некоторые из слухов, которые он слышал о дочери Станниса, теперь кажутся довольно жестокими в их ужасных описаниях. Слабое эхо с другого конца зала вырвало его из раздумий, напомнив, что они здесь не одни. — Слушай, у меня сейчас есть работа, которую нужно сделать, так что… Мне просто нужно идти. Ширен нахмурилась, когда Джендри направился к лестнице, следуя за ним. — Конечно, я могу пойти с тобой! Я обещаю, что никому не расскажу о том, что… ну…что бы ты ни делал. Вздохнув, он оглянулся и увидел эти прекрасные глаза, умоляюще смотрящие на него. Без сомнения, девушка жаждала приключений, прожив большую часть своей жизни взаперти в башне. — Хорошо, просто держись рядом. Туннели внизу довольно запутанны, можно легко потеряться. Он повел их вниз по лестнице, стараясь не идти слишком быстро, чтобы опередить Ширин. Вот они добрались до нижних туннелей, проходов из грубо отесанного базальтового камня и обсидиана, которые в основном не использовались. Достав факел из своего рюкзака, он зажег его, добавив больше света к фонарю Ширен. — Так ты никогда не исследовала здешние катакомбы? — спросил он, прокладывая путь по лабиринту проходов. Девушка кивнула. — Отец предупреждал меня никогда не спускаться сюда, здесь слишком опасно: очень темно… и водятся гигантские крысы. Последнее утверждение заставило его усмехнуться. — Ну, я могу сказать, что нашел здесь несколько больших экземпляров. Однако… Ты бы видела крыс, что живут в темноте Блошиного дна… Большие и злые, как небольшие собаки… — О, так ты из Королевской Гавани! — взволнованно заметила она. — Я так много слышала о размерах Красной крепости, о Великой Септе Бейлора и про чудесные рынки. Отец сказал, что, как только война закончится, я смогу увидеть всё это. Нетерпение в её голосе показывало, как сильно она хотела увидеть мир, хотя в то же время это было наивно. Он не делился мрачными подробностями о городе, грязи и нищете, которые составляли другую сторону старой столицы. — Признаюсь, я всегда хотел узнать, что за пределами города. Никогда не думал, что окажусь в таком месте, как Драконий камень. — Итак… зачем ты спустился сюда и что ты нашел? — храбро спросила девушка. Джендри не решался ответить, хотя они уже приближались к кузнице Таргариенов. — Я… был учеником Тобхо Мотта, величайшего кузнеца Семи Королевств. У него есть определенные теории об этом месте, о Валирии и Таргариенах… Повернув за угол, они оказались в другом проходе, хотя там был короткий поворот направо. Это казалось тупиком, но в скале зияла щель. При ближайшем рассмотрении это пространство, должно быть, было ещё одним коридором, хотя оно и разрушилось, будь то естественным путем или в результате человеческих усилий. — Тебе не должно быть слишком трудно протиснуться. — Сняв рюкзак, он держал его в одной руке, пока пробирался боком через щель, которая тянулась на добрых пятьдесят футов. Он вспомнил, как напряженно здесь было, когда он беспокоился о том, чтобы не застрять. В конце концов, он добрался до другой двери, глубоко вздохнув, прежде чем повернуться, чтобы посмотреть в узкое пространство. — У тебя всё в порядке? — П-прекрасно! — Несмотря на свой нервный тон, Ширен почти закончила, изо всех сил стараясь не ударить фонарем об окружающий её камень. Он протянул руку, чтобы помочь ей протиснуться в отверстие, заставив её благодарно кивнуть, прежде чем уставиться на камеру, в которой они находились. — Боги… что это… — Да… Впечатляет… — Джендри усмехнулся. Их лампы едва могли освещать массивную камеру, и им приходилось смотреть прямо вверх, чтобы увидеть хотя бы намек на потолок. Прогуливаясь, они увидели вокруг изношенные остатки рабочих столов и другой деревянной мебели, рассыпавшиеся от возраста и влажных условий туннелей. — Мой учитель верил, что у древних валирийцев здесь работала кузница, построенная ещё задолго до того, как Таргариены завоевали Вестерос. Они приблизились к внушительной кузнице, такой массивной, что в ней мог стоять взрослый мужчина. Форма печи: величественная и монументальная напоминала рычащего дракона, хотя пыль и грязь скрывали устрашающие черты. С левой стороны находился сильфон, который был втрое больше даже самых больших кузниц. На противоположной стороне в виде большой воронки, внутренняя часть которой выстлана почерневшим чешуйчатым материалом. — Так ты хочешь сказать, что… это кузница драконов? — пробормотала Ширин, обходя его, чтобы полностью осмотреть. — Это объясняет дизайн. В заметках моего учителя говорилось, что для изготовления валирийской стали необходим… драконий огонь. Жар и… ну… магия в таком пламени могли бы расплавить металл сверх всего, чего мы обычно можем достичь. — Джендри понимал, что пытается объяснить необъяснимое и делится личными секретами, которые доверил ему его учитель. — В этом есть смысл. — Девушка стояла у воронки, в самом узком месте которой мог пролезть мужчина. Она коснулась грубой внутренней поверхности одной рукой, прежде чем другая коснулась её покрытой чешуей от каменной болезни щеки. — Это должно быть покрыто чешуей дракона, иначе этот кусок печи деформируется от мощного тепла, которое выделяет драконий огонь… Джендри моргнул от её умозаключения, у него была та же теория. — Для девушки твоего возраста ты намного умнее, чем я думал. — Странный взгляд, который она бросила на него, заставил его понять, что его комплимент был грубоватым. — Я имею в виду в хорошем смысле… — Всё в порядке. — Ширен хихикнула, увидев, каким застенчивым стал Джендри. — Наверное, я чем-то похожа на Арью… Только… Она хочет драться, а я хочу учиться. Но, получать знания не о скучных формальных вещах, а о том, что знают мейстеры. — У нее появился возбужденный блеск в глазах, несмотря на слабое освещение. Джендри мало знал мейстеров, однако понимал, что они не заинтересованы в обучении женщин. — Учитывая, что я видел в последнее время, всё может быть возможно. — Ободряющие слова действительно вызвали у нее удивленный взгляд, когда он сосредоточился на том, чтобы достать свои инструменты из рюкзака. — В любом случае, мне нужно много поработать, чтобы исправить повреждения кузницы… — М-м-м… Ты уверен, что исправляешь это правильно? Джендри сделал паузу, потирая одной рукой затылок. — Я имею в виду… вроде того… Я и раньше чинил кузницы, и у меня есть записи моего мастера… даже если половину из них сложно понять. — Его рассеянное бормотание дало Ширен возможность выхватить дневник из сумки и быстро пролистать его. — Эй! Он действительно пытался забрать книгу обратно, Ширен просто держала его подальше, поставив между ними верстак. — Эти наброски, они кажутся знакомыми. — Её замечания остановили Джендри от преследования, дав ей больше времени для объяснений. — Здешняя библиотека старая, ещё со времен Таргариенов. Кажется, я видела что-то подобное в одной из старых книг. — Она вернула дневник, который Джендри убрал довольно бережно. — Я могла бы помочь, найдя эту книгу, несомненно, это поможет понять и восстановить кузницу. И снова этому рвению было трудно сопротивляться, даже если Джендри не хотел втягивать в это свою сводную сестру, даже если она не знала, что они родственники. — Хорошо, но это должно храниться в секрете… — Почему? Мы могли бы попросить других помочь, например, других ремесленников или мейстера! — Это не объяснить… — Он колебался, не будучи уверенным, можно ли доверять эту кузницу даже таким честным людям, как Станнис. — Мне нужно, чтобы ты доверяла мне. Мой учитель вложил так много своей жизни в то, чтобы найти это место… которое теперь в моих руках. — Посмотрев на инструменты, которые он держал в руках, он снова взглянул на нее. — Я просто хочу, чтобы меня признали за то, чего я достиг. Наверняка ты мечтаешь о том же самом. В глазах молодой девушки появилось задумчивое выражение, прежде чем она кивнула. — Я знаю. — Она улыбнулась в ответ и кивнула. — Я оставлю это между нами, Джендри. Сейчас… Я должна вернуться в свою комнату до того, как охранник проснется, а не заставлять капитана заменять его кем-то другим. — С доброй улыбкой она слегка помахала рукой, прежде чем направиться обратно в узкий проход, свет её фонаря угасал. Он слегка улыбнулся, так как Ширен напомнила ему девочек, среди которых он вырос на Стальной улице: маленькие, невинные девчушки… Также было отрадно сознавать, что он не одинок в этой задаче, даже если помощь исходила от самых неожиданных людей. Оглянувшись на кузницу, он крепко сжал свои инструменты и подошел к одной из нависающих печей, стараясь выровнять вмятины и снять слой ржавчины. В огромном зале, где драконы помогали выплавлять лучшее оружие в мире, впервые за целую Эпоху раздались звуки ударов молотка.***
Рассвет — Стена. Где-то между Черным Замком и Восточным Дозором. — Джон Джон не мог поверить, что он и остальные сделали это, оказавшись на волосок от смерти во время подъема по Стене. Они потеряли несколько человек, когда на участке сошла лавина, и он и Игритт повисли на веревке и еле выжили. Орелл, варг их группы почти подрезал их, чтобы спасти остальных, и Джон едва смог обезопасить себя и Игритт только через несколько секунд. Крепкие объятия Игритт вырвали его из раздумий, и он ободряюще сжал её. — Обычно это когда ты делаешь остроумное замечание о том, что это было не так уж сложно. — Он прошептал ей, пытаясь снять напряжение. Разочарованное рычание вырвалось у неё, когда она ослабила хватку, бросив на него свирепый взгляд. — Мы чуть не погибли, а ты пытаешься… — Посмотрев ему в глаза, она разразилась смехом. — Ты всегда удивляешь меня, Джон. — Затем её взгляд переместился на восток, где восходило солнце, отбрасывая свой свет на обширные просторы за Стеной и на Север. — Удивительно… Жаль, что мы не можем остаться здесь… — По крайней мере, нам не придется спускаться вниз, особенно когда для этого у нас есть один из пустых фортов, — заметил Джон, глядя вперед, чтобы насладиться восходом солнца. Он обернулся на Игритт, вспомнив, как она утверждала, что их любовь друг к другу превзошла их преданность Одичалым или Черным братьям. После того, что случилось во время их восхождения, он знал, что она была права. В свою очередь, это вселяло в него надежду на его план по спасению всех. Часть его хотела спросить её сейчас, но понимала, что эмоции накалены, да и другие Дикари тоже могут подслушать. Сжав её плечо, он пристально взглянул на него. — Собираюсь поговорить с Тормундом, убедиться, что мы готовы двигаться дальше. Игритт кивнула, прежде чем слегка улыбнуться, наклоняясь, чтобы украсть у него поцелуй. — И еще: дай Ореллу под дых за меня, если у тебя будет такая возможность. — Никаких обещаний. — Он усмехнулся в ответ, прежде чем отодвинуться от неё. Тормунд был с другими Одичалыми и, похоже, спорил с Ореллом. Джон подслушал только половину разговора. — … потерял Джона, мы бы задержались слишком надолго. Кроме того, Игритт — лучший лучник, который у нас есть. — Тормунд что-то сурово пробормотал: Орелл, человек с изможденным лицом и ввалившимися глазами, свирепо посмотрел в ответ. — Они могли бы забрать нас всех с собой. Возможно, ты заигрался в вождя, но наша миссия важнее… — Он остановился, когда заметил приближающегося Джона. — Что сделано, то сделано. Иди скажи остальным, мы отдохнем полчаса, а потом двинемся в путь. Отдав этот приказ, Орелл кивнул, прежде чем уйти, позволив Тормунду повернуться лицом к Джону. — Дай угадаю, Орелл объяснял, почему он собирался нас с Игритт освободить? Я не держу на него зла, — заметил Джон. — Хорошо, последнее, чего я хочу, это чтобы было слишком много обид, — пробормотал Тормунд. — Некоторые из тех, кто упал, несли с собой большое количество припасов. Возможно, придется совершить небольшой набег на ближайшую деревню, просто чтобы выжить. Услышав эту последнюю деталь, Джон чуть не напрягся, выдавая свой шок. Часть его должна была ожидать этого, учитывая привычки Одичалых, но небрежное предложение Тормунда, с которым он подружился, показалось ему тревожным. Конфликт между смертностью и исполнением своей роли схлестнулся, пока в голову не пришла мысль. — Я знаю, что у нас мало провизии, но совершать набеги даже на хлипкую деревеньку в этих краях было бы неразумно. — Джон быстро ответил. Тормунд бросил на него странный вопросительный взгляд. — С чего бы это? Беспокоишься, что получишь вилами в грудь? — Рыжеволосый воин пошутил. — Как насчет тяжелой кавалерии из Дома Амбер? — Пустой взгляд показал, что это имя ничего не значило для Тормунда, заставив Джона вздохнуть. — Лорд Амбер — ближайший к нам дворянин, у него одни из самых сильных солдат на Севере. Последние несколько групп Одичалых, которые перешли границу, разозлили его, так что, если мы привлечем внимание, он направит на нас своих лучших воинов… Тормунд тихо заворчал, обдумывая совет Джона. — Кое-то из Одичалых огорчится, если не сможет совершить набег. — Думал, что заставить Одичалых пройти через Стену важнее? — возразил Джон, заставив грубого воина кивнуть. — Дар — это пышный регион, здесь много сельскохозяйственных угодий и дичи. В случае любого грабежа мы рискуем всем. — Ты знаешь эту часть Стены лучше нас, вот почему Манс выбрал тебя для этого… — ответил Тормунд. — Некоторые из нас будут жаловаться, но я проберусь сквозь их тупые головы. — Он оскалил зубы, прежде чем крепко похлопать Джона по плечу. — Просто сделай то же самое с Игритт. — С этой прощальной шуткой он отправился на поиски места, где можно было бы съесть свой паек, оставив Джона одного. Джон надеялся, что его рассказ пощадил жизни некоторых несчастных Маленьких людей, по крайней мере, в той группе, в которой он был. Он был рад, что Тормунд был с ним в хороших отношениях, с тех пор, как они сразились упырем-белым медведем. Одичалый воин быстро проникся к нему симпатией. Часть его задавалась вопросом, сможет ли он вовлечь Тормунда в свой план, хотя было бы слишком рискованно пытаться вовлечь кого-то ещё, кроме Игритт. — Это если она не прирежет меня за то, о чем я собираюсь ей рассказать, — пробормотал он себе под нос, глядя на пышную зелень Севера, и мысленно сравнивая пейзаж с хмурым Застеньем. Часть его жаждала увидеть свою семью, узнать, всё ли хорошо у его отца и сестер в столице. В конце концов, его отделили за то, что он рожден бастардом. Оставаясь за Стеной, он не знал о том, что происходит с остальным Вестеросом. Ещё несколько дней, и он получит некоторые ответы после стольких лет тишины, если, конечно, его не убьют…