***
Кипящая жизнью лесная чаща, полная невероятным обилием оттенков зеленого, казалось, дышала в едином ритме, образуя целый организм.
Солнце пробивалось сквозь густые кроны, и окрашивало землю в пятнистый ковер. Два невысоких силуэта органично вписывались в эту идиллическую картину.
Темноволосый парень, едва проснувшись, вопросительно взглянул на брата, взял его за плечи и сказал:
— Ты выглядишь странно, все в порядке?
— Д-да… Всё хорошо, отлично, да…- промямлил Дарвин, отводя взгляд. Мягкая лесная прохлада успокаивала жар в его теле.
— Ну, ладно. Тогда пойдём обратно. — улыбнулся Гамбол.
Вернувшись к родителям, Дарвин почувствовал, будто он вернулся в мир с какой-то далёкой планеты под названием «мир Гамбола». Даже воздух здесь иной. Что естественно. Было довольно душно, и на фоне контраста со свежестью лесных зарослей, это ощущалось ещё сильнее. Он оглядел лужайку, освещенную ярким полуденным солнцем, на которой уютно расположились Уоттерсоны, подошел к самодельному грилю со стоящими рядом Николь и Анаис. Встретившись взглядом со второй, он понял: она всё видела, и она это не одобряет.
— Хэй, Дарвин, — обратилась она к нему, всё еще глядя ему прямо в глаза. — Где вы были? Почему не взяли меня с собой?
— Да, кстати, мальчики, вы пропали на полтора часа, взяли бы хотя бы сестру с собой. -продолжила миссис Уоттресон. Она ни на минуту не оставляла щипцы, которыми ловко перебирала и переворачивала котлетки и хот-доги.
— Я…Мы…- флешбэки не давали Дарвину дать вразумительный ответ.
— Мы ходили в лес, просто прогуляться. — в беседу вмешался Гамбол, приобняв Дарвина за плечи.
Внезапно Анаис схватила Дарвина за руку и потянула за собой, со словами:
— Пойдём-ка, поговорим, Дарвин.
Завернув за палатку, которая теперь отделяла парочку от остальных членов семьи, Анаис суровым шёпотом заявила:
— Я всё видела.
— Я… Я не понимаю…
— Послушай, Дарвин, я вижу, когда ты врёшь, ты сейчас словно держишь в руках гигантский плакат «Я
НЕ ЦЕЛОВАЛ СВОЕГО БРАТА, ПОКА ТОТ БЫЛ В ОТКЛЮЧКЕ»
Отступать было некуда, а такие ситуации ставят Дарвина в тупик, и, в отличие от Гамбола, который бы гнул свою правду-неправду до самого конца, он сдался без боя и лишь попытался оправдаться:
— Анаис, я… Я случайно, это… Это поцелуй братской любви. — замялся он в кривой улыбке.
Такое заявление невероятно рассмешило девочку, и правда, тут не поспоришь. И хотя она посмеялась над его словами, её высокий эмоциональный интеллект позволил осознать ей, что она испытывает: злость, ревность и обиду, однако она попыталась себя осадить.
— Я тебя не осуждаю, — мягко произнесла Анаис, — просто, это немного странно. Мне казалось, что тебе нравятся девочки. Формально, у нас нет кровного родства, так что…
Такой откровенный разговор для Дарвина был в новинку, и он просто запаниковал. Он быстро убежал, не найдясь с ответом. «Какой я дурак, дурак, дурак…». Парень присел на пенек поблизости, и прикрыв от отчаяния и стыда лицо руками, продолжал в мыслях заниматься самобичеванием.
Успокоившись, он посмотрел на чистое голубое небо и снова подумал о Гамболе, о его невероятно красивых синих глазах, пухлых розовых губах и о том…о том, как приятно было к ним прикоснуться. Сладкий поток пьянящих мыслей о брате прервала Миссис Уоттерсон:
— Ребята, Дарвин, Анаис, скоро будем ужинать, далеко не уходите.
Посмотрев вокруг, он заметил, что Гамбола нет поблизости и спросил у матери:
— А где Гамбол?
— Он пошёл увидеться с Пенни, обещал, что успеет к ужину. — с улыбкой прояснила женщина и быстро вернулась к готовке.
Где-то вдали было слышно щебетание дроздов, постепенно солнце теряло свою дневную слепящую яркость, небо медленно затягивалось серым пухом ливневых облаков. Подставив руку под накрапывающий дождь, Дарвин неспешно побрел в сторону палатки. Дождь усиливался быстрее, чем он ожидал, и земля успела изрядно размокнуть, когда он попытался войти в крошечную палатку. Ввалившись, он заметил, что под одеялом кто-то есть, и темные с синим отливом волосы быстро выдали их обладателя.
— Гамбол? Ты разве… ты разве не с Пенни? — замешкался Дарвин
— Как ты заметил, нет. Вообще-то, они уехали полчаса назад, когда поняли, что будет дождь. — прояснил Гамбол.
Дарвин молча смотрел на брата, тот мягко улыбнулся и добавил:
— А я ненавижу промокать под дождём, так что решил тут обеспечить себе безопасное и сухое место.
Похлопав по одеялу рядом с собой, он жестом пригласил его присоединиться. Дарвин недоверчиво принял приглашение и, едва не споткнувшись о край матраца, неловко хихикнул, прежде чем лег рядом с братом. Они тысячу и тысячу раз лежали вместе вот так, лицом к лицу. Однако сейчас момент казался особенным и волнующим для них обоих. Глухой звук столкновения капель дождя о брезент действовал умиротворяюще, и Дарвин отпустил все тревожные мысли, преследовавшие его весь день. Они молчаливо лежали, глядя друг на друга, наслаждаясь компанией друг друга
Гамбол ласково прикоснулся ладонью к его щеке. Их лица были настолько близки, что смущенный парень чувствовал его теплое дыхание. Аккуратно отодвинув прядь густых рыжих волос, Гамбол с нежностью в глазах подступил ещё ближе.
— Гамб… — вздохнул Дарвин, но не успел закончить, как брат накрыл его дрожащие губы своими, мягкими и теплыми, а сердце забилось чаще. Язык брюнета настойчиво двигался во рту у лежащего напротив парня. Не пытаясь сопротивляться овладевшей им страсти, он едва слышно простонал и обвил руками шею брата.
