Do you feel like a young god? You know the two of us are just young gods And we'll be flying through the streets with the people underneath And they're running, running, running again Halsey — Young God
— Томми, на пол, живо! — кричу я, врываясь в собственный дом и быстрым жестом заряжаю пистолет, готовясь целиться в неизвестного врага. Стрелять не успеваю. Прямо мне в лоб что-то летит… ракета? Мозг не успевает до конца распознать предмет. На рефлексах ныряю вниз и закрываю голову руками, пытаясь хоть как-то защитить себя от взрыва. Но взрыва не происходит — почти. Странная штуковина, признаться, которую я так и не успел разглядеть, поменяла траекторию сразу, как только врезалась в стену, обрызгав меня какой-то жидкостью, и устремилась далее в полет по комнате. Я опешил, когда понял, что это за хуевина. Бутылка из-под кока-колы. Гребаная бутылка из-под колы, в которую какой-то идиот — а я даже знаю какой! — зафигачил ментос. И сидит ржет под столом, говнюк мелкий, закрывая руками рот, чтобы не усугублять ситуацию и не злить меня еще больше. В воздухе устойчиво воняло сладкой газировкой. Бутылка уже почти успокоилась, лишь немного продолжая крутиться на полу, напоминая перегоревшую новогоднюю петарду. На деревянных стенах — абстракционистские разводы и кляксы от сладкого напитка, одна из фоторамок на стене — по закону подлости, моя любимая — разбита, на столе — полный кавардак, как после неудачных опытов юного химика-энтузиаста… впрочем, таковым ты, похоже, и являлся. Только кухня, на удивление, почти чистая, кажется, «ядер-кола» просто не успела добраться до этой части дома. И среди всего этого хлама, не считая тебя под столом, сижу я: на морде — эдакая смесь злости и растерянности, в руках — оружие, которым я, кажется, прикрывал голову и… И ты ржешь надо мной еще сильнее. — Дилка, ты мой герой! — покатываясь со смеху, наконец, озвучиваешь ты, как бы подводя итог всему случившемуся. — Чьей-то заднице сегодня очень не поздоровится, — медленно выдыхаю я, поднимаясь на ноги и отряхивая одежду от капель. Спасатель, гребаный. Я ведь думал, что в тебя стреляют! Молниеносно среагировал, примчался с пушкой в руках, а он… он, мать его, опыты тут проводит! Я вроде и злюсь, потому что ты, судя по масштабу последствий, снова пробовал колдовать, а вроде и нет, потому как на тебя злится почти невозможно. Слишком обаятельный, засранец. — А я то что? Оно само, — невинно пожимаешь плечами. Вот о чем я говорил. — Опять практиковался? И что на этот раз? Левитация? — Она самая, — гордо ответствовал ты, вылезая из-под стола и усаживаясь на него сверху — ну да, стулья ты не очень любишь, не для вашей царской задницы они созданы. — И у меня, кстати, получается лучше, чем… — Чем когда ты пытался зажигать свечи от пальцев? — я махнул рукой на многострадальные занавески, которые мы так и не смогли поменять после небольшого пожара, из-за твоих шалостей, кстати, устроенного. — Ну… и это тоже, — досадливо зажмурился ты, принимая свою вину. — Но, вообще, я о другом. И, кстати, я уже вполне могу заменить хорошую зажигалку, смотри… — ты прищелкнул пальцами, в ту же секунду выпуская из большого пальца маленький язычок пламени. — Нет! — я быстро схватил в кулак твой палец, перекрывая огоньку доступ кислорода. Вот теперь можно выдохнуть. — Вау, — ты, ошарашено уставился на мою руку. — И тебе не больно вот так огонь голыми руками тушить? — Привык, — отмахнулся я. — Обещай хоть остаток дня без этих колдовских штучек? Ты отвел глаза, открыл было рот, чтобы в который раз за нашу совместную жизнь сказать, что это не совсем в твоей природе, поведать о несуществующем шиле в заднице, наличие которого мы проверяли неоднократно и почти во всех позах, но я перебил. — Обещай! — с нажимом потребовал я. — Иначе никакого совместного выходного в кино. — Ну уж нет! — запротестовал ты, как только я пошел на шантаж. — Мы планировали сходить на этот фильм еще очень давно, и ты сказал, что ни за что не отменишь этот поход, потому что это для меня важно, как для фаната «Queen», как и для человека, который не был на улице с того момента… — Да-да, пока крылья не стали больше, чем рюкзак, за которым ты их мог прятать, — я закатил глаза, вспоминая, как старательно ты вырезал спинку из рюкзака, чтобы укладывать в него растущие крылья. — Но я близок к тому, чтобы взять свое обещание назад. Слишком ты много косячишь, малыш. Ты надул губы и свел брови на переносице. Почему ты такой милый, когда злишься? Я закусил изнутри щеки, чтобы ненароком не засмеяться своей почти что победе. Если хоть один из этих уголков моего рта поползет вверх — мне не удастся тебя развести. — Эй! — ты с упреком посмотрел мне в глаза. — Я безвылазно дома сижу с лета! Ну мы же договаривались, что зимой, если я спрячу крылья под куртку, и если пойдем вечером, и к тому же в кино будет темно, то я смогу пойти! — почти жалостно продолжал упрашивать ты. — Дил, ты же понимаешь, что не колдовать я не могу, это все, что мне остается! В доме даже нет интернета, ты полдня то на радио, то с ремонтом, а мне что? Блин, я заебался уже сидеть дома… — Два дня без колдовства и поцелуй, — я повернул голову в бок, подставляя щеку для поцелуя и чуть постучал по ней пальцем. Ты хитро ухмыльнулся. Тебя всегда было легко провести. — Ставки повышаете, сэр? — Именно. Потому что ты все равно от меня никуда не денешься! — я ловко стянул тебя со стола и усадил себе на бедра. Ты не раздумывая скрестил лодыжки у меня за спиной, довольно улыбнулся и провел пальцами по моему подбородку, кажется, решив еще раз изучить те губы, которые тебе предстоит целовать. — Два дня без колдовства, поцелуй и наказание для меня. Я удивленно вскинул бровь. — Наказание? Хм, хочешь, чтобы в кино ты сидеть не мог на своей прекрасной попке? — я чуть сжал ладони на твоей пятой точке. — Мм, было бы идеально, — ты опустил веки, чуть выгибаясь в спине и прижимаясь пахом к моему животу. — Начнем прямо сейчас? — Сначала уборка, — жестко обломал я, отвесив тебе легкий шлепок, а потом отпустил с рук. Ты спрыгнул на ноги, вмиг оказавшись ниже меня по росту. Да, тебя очень выбешивало, когда я так делал, но одновременно и с этим заводило — обломал, унизил и заставил мучаться от нетерпения. И незнания — пожалуй, мне всегда нравилось удивлять тебя тем, что можно выдумать в постели. А ты всегда беспрекословно мне доверял и подчинялся. Таких извращенцев как мы еще надо поискать. — Ладно, уборка так уборка, — чуть подумав, ответил ты, когда я отошел на кухню и включил воду в раковине. Готов поклясться, в твоем голосе я услышал заговорческие нотки. Через пару секунд я увидел, как губка и бутылек с моющим средством, чуть пошатываясь, словно с бодуна, поднимаются в воздух прямо перед моим носом. — Крылатый! — прикрикнул я на тебя, резко обернувшись. Ты тут же опустил руки, а вместе с ними грохнулись и предметы. Хитро закатил глаза и спрятал ладони за спину, мол, не причем. Черт, да ты точно напрашиваешься на то, чтобы я тебя отшлепал! А хуже всего, я на все это ведусь. — Без магии. Ты обещал. — я рассудил, что один справлюсь намного быстрее и без всяких происшествий. — Уборку сам сделаю. Ты закусил губу и пожал плечами. Сам так сам. — Я тогда пойду, да? Готовится к наказанию, — невинно уточнил ты, и не дожидаясь ответа, смылся из комнаты в душевую, оставив меня ошарашенно пялится тебе вслед. Черт. Я точно пропал в тебе с потрохами.***
Немного предыстории. С того момента, как мы переехали в штат Огайо, в свой собственный маленький домик в лесу, прошло около полугода. Пришлось хорошо потрудиться, чтобы в короткие сроки практически с нуля заработать на такую недвижимость: деревянный дом в отдалении от всех прочих жилых строений, практически на отшибе — если не считать небольшой городок в двадцати километрах. Не очень далеко, но достаточно, чтобы время от времени было куда сунуться за всем необходимым для жизни. Да, вполне возможно, что нам бы прекрасно жилось и у Каи дома — много места, отличная компания для жизни и, собственно, наличие какой-никакой, а все-таки семьи. Но меня, как довольно замкнутого человека, который, кстати, с некоторых пор усадил себе на шею подростка-мутанта с крыльями, этот вариант не устраивал. Тем более, мы с тобой оба знали, что когда-нибудь наступит такой момент, когда тебе придется сидеть безвылазно в четырех стенах, потому как крылья прятать будет невозможно. И я решил, что лучше уж ты будешь делать это свободно от своих домочадцев — пусть уж лучше в нашем распоряжении будет небольшой домик на отшибе от всей цивилизации, чем комната, где тебя мог видеть через окна любой сосед. С легкого плеча Каи, которая, кстати, очень активно помогла нам с финансами, я нашел работу, тяжелую, но достаточно высокооплачиваемую: участвовал в строительстве некоторых домов в Джонстоне*, эдакий элитный квартал, где все будущие постройки уже были раскуплены. Конечно, опыта тогда у меня было маловато, но я быстро учился. Что касается тебя, ты устроил пожар. Небольшой, слава богу, но кухню мне пришлось отделывать по-новой, потому как, мы выяснили, ревность на тебе очень плохо сказывается. А мы ведь с Каей тогда просто обсуждали несколько вариантов нашего будущего дома, которые я присмотрел. Не знаю, что тебя больше огорчило: то, что тебя не позвали участвовать в выборе дома, или то, что я делал это с сестрой — но ты случайно подпалил вазу с цветами. Случайно, повторюсь — я совсем не могу представить ситуацию, в которой ты бы решил сделать это намеренно. Тем более, что это даже задержало отъезд. А тебе пришлось несколько дней проходить в повязке — я просто перестраховался. Самой, пожалуй, лучшей новостью стало то, что ты достаточно быстро учился ходить. Сначала на небольшие дистанции, потом больше, но шаги почти с каждым разом становились все увереннее. И меня это так радовало, что я был готов таскать тебя на руках. Разумеется, теперь ты рьяно протестовал — разве что по утрам, когда я будил тебя, чтобы позавтракать вместе до того, как я уйду на работу, сам цеплялся за шею и обвивал меня руками со спины, после чего мы вместе спускались на кухню и завтракали кофе примерно в таком же положении. Это стало чем-то вроде утреннего ритуала. Ах, да — еще одна хорошая новость — у тебя продолжали расти крылья. Хорошая — потому что когда ты потягивался по утрам, мне обязательно прилетало по морде. Если бы не сей факт, я бы назвал это самым потрясающим событием в мире. Хотя, по-моему, ты сам из себя вполне самое потрясающее событие. В моей жизни так уж точно. Переехали сюда мы сюда в конце лета, когда Тайлер вернулся с очередного тура (Без понятия, куда он там свинтил на джипе, да и еще почти сразу, как мы приехали к Кае, просто он обмолвился, мол «тур» — и никаких подробностей. Не очень на него похоже). Да, домик достаточно старенький, продуваемый всеми ветрами, зато теперь наш. Помню, ты тогда плюхнулся прямо перед ним в густую траву и пялился какое-то время на постройку, будто гипнотизировал. Я тогда подумал, что у тебя отказали ноги. А потом подумал, что ты разочарован. Оказалось нет, когда ты, не в силах сдерживать эмоции, заорал на весь лес, что самый счастливый человек на свете. Я тогда со страху выронил коробку с посудой и мы месяц после этого питались из пластиковых тарелок. Повезло, что летом по ночам не очень холодно. Это давало мне надежду на то, что я успею провести ремонт и утеплить комнаты до зимы — или спать нам в свитерах. Нет, по мне так это очень даже неплохо, только с тех пор, как крылья стали под любой одеждой больше походить на горб, да еще и уставать, подолгу находясь в сложенном виде — пришлось дырявить и одежду, вырезать на спине «квадрат» и пришивать пуговицы или липы, чтобы можно было не надевать через голову. Что и говорить, а швея из меня вообще дерьмо. Собственно, как и из тебя — тут нас Тайлер выручил. Да, первое время (а точнее — всю неделю переезда) Пози тусовался с нами и помогал перевозить вещи. В основном до Каиного дома мотались как раз мы с ним — тебя мы перевезли в первый же день, чтобы ты осваивался на новом месте. Ты уже тогда просек, что можешь колдовать и всячески пытался этому научиться — только странно, что твой выбор пал именно на изучение магии огня. А потому в доме время от времени стали загораться предметы. Помню, когда вернулся с Тайлером в один прекрасный вечер застал довольно большой костер прямо напротив дома — ты обложил камешками маленький участок перед домом, эдакое костровище, куда закинул чуть ли не половину из тех запасов дров, которые лежали на крыльце (остались от прошлых хозяев) и жег там эти самые поленца. Что меня очень удивило, так это что несмотря на малый диаметр «круга», пламя поднялось очень высоко, я бы даже сказал, выше человеческого роста — заливали мы с Тайлером это чудище довольно долго. А тебя от сажи отмывал еще дольше, пока ты хлопал своими демоническими глазами и пытался объяснить, что все было под контролем… вроде бы. За мотоциклом твоим Тайлер ездил уже один, пока я пытался защитить дом и прилегающую к нему территорию от всевозможных возгораний.