Sing To Me Your Insanity

      Крик.       Именно это стало первым, что издала Гермиона, когда на неё беспощадно вылили ведро ледяной воды. Девушка в панике села, пытаясь понять, что стало причиной её внезапного пробуждения.       И будто бы в помощь, слева от неё послышалось гадкое хихиканье.       Гермиона небрежно перебросила мокрые волосы через плечо, переводя яростный взгляд на хихикающую Беллатрикс, беспечно сидящую на комоде напротив. Наверное, выражением лица и гаммой эмоций девушки можно было поразить и напугать любого. Ну, конечно, кроме Беллатрикс.       — Просыпайся, девочка, — легкомысленно пропела женщина. — Мне бы не хотелось, чтобы ты чахла в своей скучной постели, когда вокруг столько развлечений.       — Ты не знаешь, что такое развлечения, Беллатрикс, — в тон ей усмехнулась Гермиона, лениво наблюдая за тёмной фигурой перед ней.       Женщина любопытно наклонила голову, улыбаясь.       — Ох, я бы не была столь уверена. Ты представить не можешь, какое это развлечение — заставлять тебя так просыпаться.       — Прекрасно, — недовольно прошипела Гермиона. Она потянулась за своей палочкой, бросая короткий взгляд на Беллатрикс и наблюдая за её реакцией.       Никаких эмоций: испуг, страх, настороженность — ни одной. В конце концов, самоуверенности этой женщины мог позавидовать сам дьявол. Да и если она начнёт драться прямо сейчас, это плохо кончится, в первую очередь, для неё. Так что вместо резкой атаки Гермиона попыталась достать свою палочку. И эта попытка вызвала очередной приступ смеха у Беллатрикс, которая увлечённо наблюдала за тем, как девушка силилась вырвать свою палочку из непослушных волос.       В конце концов, она выиграла этот бой с собственными волосами, и впервые за, наверное, вечность, произнесла заклинание. Гермиона никогда ещё прежде так не радовалась покалыванию и ощущению тепла от магии, чем сейчас. И от этого хотелось просто сесть и заплакать, но осознание того, что тот, кто украл эту самую палочку, сидел прямо напротив, сдерживало её эмоции.       — Чего ты хочешь, Беллатрикс? — нахмурившись, спросила девушка.       Женщина загадочно улыбнулась, беспечно отмахиваясь рукой.       — Почему мне обязательно что-то нужно? Разве я не могу просто узнать, как поживает мой любимый гость? — ласково пропела она.       — Люди не выливают ледяную воду на своих «любимых гостей», — возмущённо фыркнула Гермиона. — Тем более, ты говоришь со мной только тогда, когда что-то замышляешь.       Беллатрикс попыталась выглядеть крайне оскорблённой, но вышло скорее издевательски.       — Да, Грязнокровка, и вот поэтому я пытаюсь помириться, — прошипела Беллатрикс, нервно наматывая локоны на палец. — Хотя наблюдать за тем, как ты умираешь от голоду в доме, полном еды, было бы тоже забавно, — объяснила женщина, вздыхая так, словно она делала самое тяжёлое одолжение в своей жизни.       Гермиона была бы дурой, если бы купилась на этот спектакль.       — Погоди, так ты хочешь, чтобы я поверила, что ты пришла сюда, чтобы пригласить меня на ужин? — сквозь смех выдавила девушка. — Думаю, я не доживу до этого момента. Ты, скорее всего, уже отравила еду или что-то подобное.       Беллатрикс, наконец, полностью повернулась к ней. До сих пор женщина практически пряталась в углу, сидя на комоде и прислонившись к стене. Гермиона подумала, что она выглядит слишком небрежно, слишком необычно, учитывая их отношения. И эта мысль надёжно укрепилась в её сознании, пока Беллатрикс вдруг не вскочила на ноги, и девушка, наконец, разглядела, во что она была одета.       На ней было намного меньше ткани, чем Гермиона привыкла видеть. Платье было такое же чёрное — как всегда, — словно ночь, создавая иллюзорную тьму. Руки закрывало прозрачное чёрное кружево, цветочной пеленой оплетая бледную кожу. Плечи были обнажены, но это всё равно оставалось исчезающей иллюзией, так как волосы Беллатрикс прикрывали все открытые участки. Никаких ярких поясов или пряжек, которые Гермиона привыкла видеть на женщине. И оно даже не доходило до пола. Вместо этого оно едва ли прикрывало колени. И именно благодаря этому девушка сумела разглядеть чёрные начищенные ботинки ведьмы.       В общем и целом, Беллатрикс выглядела абсолютно расслабленной и непринуждённой. И Гермиона могла лишь догадываться, была ли это какая-нибудь очередная уловка или же ей действительно комфортно, как она пыталась показать.       В любом случае, девушка не должна была расслабляться и терять бдительность.       Когда прошло пару минут, а Гермиона всё так же осталась неподвижна, Беллатрикс небрежно пожала плечами, наклоняя голову и мрачно улыбаясь.       — Ну-ну, разве я когда-нибудь пыталась отравить тебя? — промурлыкала она. Конечно, они обе понимали, что ответ будет отрицательным, но девушка не собиралась признавать это вслух. Беллатрикс победно усмехнулась. — Правильный ответ — нет. Зачем мне пытаться сделать это сейчас?       — Потому что ты садистка, которая любит мучить людей, а в особенности — меня, — возмутилась Гермиона.       К её большому удивлению, Беллатрикс… рассмеялась.       — Ты серьёзно веришь, что я попытаюсь убить тебя чем-то настолько скучным, как яд? Неважно. Верь во что хочешь. Делай что хочешь. В конце концов, — её голос понизился на несколько октав, вызывая непроизвольную дрожь по телу. — Теперь это и твой дом тоже.       Беллатрикс весело рассмеялась, когда в её сторону полетела подушка, но так и не достигла своей цели.       — Чёртова Беллатрикс, — пробормотала Гермиона, как только в коридоре стихли чужие шаги.       Через пару минут одиночества девушка решила, что всё же пора вставать. Она потянулась, практически застонав от этого чувства. Боль, которая мучила её, казалось бы, вечность, почти прошла. Тем не менее, сон не помог ей избавиться от чувства отвращения к своему виду. Её одежда была всё так же испачкана, волосы были жирными и спутанными — всё тело было покрыто тонким слоем грязи, несмотря на то, что они буквально погрузились в воды океана во время побега.       Гермиона хотела принять горячую ванну.       Нет, ей было необходимо принять горячую ванну.       Удивительно, но сейчас её больше волновали мысли о воде, чем жалобное урчание в животе.       Туфли, которые она носила всё это время, всё ещё были на ней, хотя Гермиона имела привычку снимать их перед сном, но в этот раз она была слишком уставшей, чтобы приняться за такую, казалось бы, сложную работу. Девушка ловким движением сбросила их, аккуратно оставив возле кровати. И как только её босые ноги коснулись ковра, она буквально растаяла. Он действительно оправдал её ожидания и оказался мягким. Гермиона медленно приблизилась к комоду, надеясь, что там будет какая-нибудь сменная одежда. Конечно, она знала, что Беллатрикс, мягко говоря, недолюбливает её, но девушка надеялась, что женщина — или, по крайней мере, Нимми — не сможет терпеть запах от её одежды и даст что-нибудь свежее.       — Мерлин, спасибо, — радостно простонала Гермиона, увидев, что весь комод забит одеждой. Девушка тут же начала увлечённо перебирать обновки, понимая, что это явно была заслуга Нимми. И она абсолютно точно не хотела бы узнать, чем бы был набит комод, если бы этой работой занималась Беллатрикс.       Одних догадок хватило, чтобы вызывать непроизвольную дрожь.       Как ни странно, Гермионе потребовалось довольно много времени, чтобы выбрать себе что-нибудь. Нет, у неё никогда не было подобных проблем, как, например, у тех, кто часами не мог определиться. Именно такое простое и, казалось бы, обыденное действие заставляло чувствовать себя… ностальгически. Иногда ей казалось, что прошла целая вечность с тех пор, как она в последний раз свободно выбирала, что надеть на рождественскую вечеринку с Живоглотом. Кстати… Живоглот.       — Живоглот, — растерянно позвала девушка, понимая, что кот исчез с подоконника. И хватило буквально пары минут, чтобы страх охватил её сознание, когда Гермиона поняла, что Беллатрикс находилась в комнате, скорее всего, задолго до её пробуждения. — Живоглот! — панически воскликнула она, растерянно бегая взглядом по каждому углу, куда кот мог забраться.       И вдруг что-то мягкое коснулось её ног.       Девушка вздрогнула, опуская взгляд вниз и облегчённо выдыхая.       Из-под тяжёлого балдахина, висевшего над кроватью, робко торчала рыжая лапа. Гермиона присела, осторожно вытаскивая Живоглота.       — Тебе просто нравится заставлять меня волноваться, не так ли? — ласково поинтересовалась девушка, целуя в макушку.       Живоглот уязвимо потёрся о её подбородок, глубоко мурлыча. Гермиона отпустила его, наконец, успокоившись о его благополучии. Взяв в руки стопку одежды, девушка ловко отворила дверь, выходя в коридор. И сейчас она была действительно благодарна, что ванная находится рядом с её комнатой, исключая возможность столкнуться с Беллатрикс.       Гермиона нерешительно выглянула в коридор, с облегчением понимая, что там никого не оказалось. С её места виднелась хорошо просматриваемая кухня, откуда можно было слышать обрывки разговора. Также отсюда прекрасно чувствовался аромат только что приготовленной пищи. Возможно, Беллатрикс не врала.       И девушка не знала почему, но это осознание заметно ухудшило её настроение.       В любом случае, сейчас это не имело значения.       Гермиона забежала в ванную, предварительно щёлкнув выключателем. Белый свет из хрустальных огней ярко осветил комнату, поражая с самого начала. Девушку передёрнуло, когда босые ноги встретились с холодными белыми гранитными плитами. Она успела уже пожалеть, что заранее сняла носки с обувью, но даже это не заставило её вернуться. В конце концов, плиты всё равно станут теплей, как только она начнёт принимать ванну. Гермиона уже собиралась захлопнуть дверь, когда увидела бешено несущегося Живоглота. Кот остановился прямо перед дверью, тупо уставившись куда-то дальше по коридору.       — Живоглот, ты идёшь? — терпеливо спросила она, переминаясь с ноги на ногу.       И в этом предложении не было ничего необычного. Обычно кот любил ложиться на раковину или поверх её вещей, мурлыча от тепла вокруг себя. Однако, сейчас казалось, что у Живоглота что-то явно другое на уме. Что бы ни привлекло внимание кота, этого оказалось достаточно, чтобы заинтересовать и сменить его планы. Гермиона поспешно выглянула из-за угла, наблюдая, как маленький рыжий комок торопится в сторону кухни. Какая-то её часть хотела последовать за ним, чтобы убедиться, что всё будет в порядке. Но также не стоит забывать, что Живоглот был умён; если бы он почувствовал, что там есть нечто опасное, то его лапы сверкали бы уже в противоположную сторону.       Девушка недовольно поджала губы, понимая, что, скорее всего, ей придётся сократить свои купания.       Она аккуратно положила чистые вещи на комод, подходя к ванне. Вся эта комната казалась какой-то неправильной, неподходящей к остальной части дома. В то время, как весь дом выглядел довольно мирским и домашним, то ванная комната буквально кричала о дороговизне. Повсюду располагались золото и красное дерево, тщательно отполированные под блестящий металл. Рядом с ней находились двойные раковины; почти всю поверхность занимали различные духи, зелья и экзотические украшения. Даже туалет выглядел так, будто им никогда ещё не пользовались прежде. Вся эта комната была безумно впечатляющей, но сама ванная, наверное, занимала первое место в её списке восхищения.       И если задуматься, то она прекрасно подходила для кого-то вроде Беллатрикс, чистокровной слизеринки.       Ванна была глубокой, но широкая многоярусная лестница просто-напросто не позволила бы утонуть. Различные ручки всех форм и размеров — возможно, даже слишком ручек для одной ванной комнаты — находились вдоль стены. Также они были и под занавесками, которые, как и все остальные, были покрыты матовым светом. Рядом с ванной стояли две величественные белые колонны, а вокруг них замысловато переплетались две статуи змей. Их чёрные чешуйки красиво переливалась в свете люстры, а зелёные изумруды в глазах буквально завораживали. Гермиона была в восторге.       Однако, она всё ещё не видела душ.       Несмотря на все, казалось бы, ненужные ручки, девушка, к счастью, догадалась, какие могли отвечать за воду. Она вошла в пустую ванну, поворачивая ручку с надписью «горячая». Немного подумав, Гермиона включила и холодную, боясь, что кипяток может обжечь её. Если ей сейчас повезёт, то она сможет сразу получить необходимую температуру.       И… ничего.       Девушка задумалась, возвращая их в исходное положение, чтобы потом вновь повернуть их обратно.       И… вновь ничего.       — Серьёзно? — несчастно простонала Гермиона, обречённо опустившись на край ванны. — Я просто хочу принять эту чёртову ванну. Это так трудно?       Она нахмурилась, выходя из комнаты. Сейчас ей лучше найти Нимми, чтобы маленький эльф, наконец, объяснил ей, как работает эта сложная технология, которая должна была быть элементарной.       По крайней мере, так считала девушка.       И как только Гермиона вышла, позади она услышала тихий каменный скрежет. Она подняла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, что происходит.       Две каменные статуи змей двигались. Девушка завороженно наблюдала, как они изогнулись, нависая над ванной; другая же половина статуй всё ещё оставалась в исходном положении. Гермиона могла поклясться, что какое-то время они пристально наблюдали за ней, продолжая наполнять ванную.       Их тела расширились, выталкивая воду наружу. Девушка с придыханием наблюдала, как чистая вода струится из статуй. Из каменных статуй. Чешуя пришла в движение, когда сильные струи начали кружиться в водовороте на дне.       Это продолжалось до тех пор, пока вода окончательно не достигла краёв.       Статуи вновь пришли в движение, создавая собственный неповторимый танец. Их изумрудные глаза переливались красным и зелёным, порхая над паром.       Вскоре они пришли в своё исходное положение, пока Гермиона растерянно подошла к воде, опуская руку.       — Чёрт, горячо, — прошипела девушка, обращаясь то ли к себе, то ли к этим статуям.       Очевидно, змеи могли не только двигаться, но и слышать. Через пару мгновений вновь послышалось журчание, наполняя ванную холодной водой. Она терпеливо ожидала рядом, чтобы через пару минут проверить температуру.       — Прекрасно, — практически промурлыкала девушка, довольно улыбаясь.       Статуя прекратила поток воды, сменяя лазурный цвет глаз на зелёный. Гермиона не была уверена, что заставило её сделать следующее, но, когда змея вернулась на своё место, она поблагодарила её. Девушка усмехнулась, понимая, что это всего лишь зачарованные предметы, но порыв вежливости и благодарности был слишком велик, чтобы проигнорировать его.       Её смущение длилось недолго, поскольку статуи, кажется, кивнули ей, показывая, что они принимают её благодарность.       — Магия —это прекрасно, — подумала девушка, улыбаясь.       Когда ванная была окончательно готова, Гермиона вернулась к раковине, начиная рыться во всех этих приспособлениях для душа. К счастью, многие из них имели обозначения, значительно облегчая ей жизнь. Остальные же она предпочла не трогать, не желая проверять, могла ли Беллатрикс поместить туда нечто опасное и отравленное.       Девушка аккуратно выстроила свои находки вдоль ванны, сбрасывая с себя грязную одежду.       Она сначала погрузила в воду ноги, а затем и всё тело. Полностью погрузившись в ванную, Гермиона застонала, расслабленно откидывая голову назад. Конечно, недавний сон буквально сотворил с ней чудеса, но ванна была именно тем, в чём девушка так отчаянно нуждалась. Гермиона нащупала мочалку и один из пузырьков, чтоб начать мыться.       Больше всего времени она потратила на мытьё своих волос, которые с каждым днём становились всё более и более непослушными. Они определённо пострадали от погружения в океан и электричества Корвуса.       Гермиона даже не хотела вспоминать о запахе.       И сейчас девушка была более, чем благодарна, что ей, наконец, вернули волшебную палочку. С её помощью она сможет запросто распутать и расчесать свои непослушные своенравные волосы, придавая им нормальный вид.       Казалось, Гермиона провела там несколько часов. Возможно, так оно и было, если быть честными. В какой-то момент одна из статуй устало опустила свою голову на край ванны, позволяя девушке с интересом наблюдать за ней, когда та закончила с мытьём. Со временем вода начала остывать, и Гермиона вежливо попросила добавить ещё воды, что змея и сделала, лениво лежа на своём месте.       Если бы её спросили, о чём она мечтает, девушка бы без раздумий ответила, что мечтает остаться здесь навсегда.       И, конечно, именно в этот момент должно было произойти то, что разрушило бы её рай резко и безосновательно.       Честно говоря, Гермионе следовало бы догадаться, что Беллатрикс не оставит её в покое на столь долгое время.       Она просто не знала, что женщина придумает в этот раз.       Её глаза были прикрыты, а голова лениво покоилась на краю ванны, когда раздалось такое знакомое гудение.       Гермиона вытянулась по стойке «смирно», настороженно поворачиваясь к двери. Гудение было несколько приглушённым, но она определённо слышала мелодичный голос Беллатрикс, доносившийся откуда-то из дома. И сирена, которая до этого момента спокойно сидела в глубине её сознания, начала пробуждаться в восторженном ожидании. Было ли это проявлением милосердия с её стороны, или это происходило из-за близости к их «паре», Гермиона не была уверена.       В данный момент у неё были более насущные дела.

«Она проплывает мимо меня, словно лодка на волнах. Прямо над головой, Когда я погружаюсь в воду. Молись, чтобы она пришла ко мне, Потому что мысль о том, что мы одиноки, Сводит меня с ума и разрушает всё вокруг. И голос, что живёт во мне, Напоминает моему сердцу, Что мы не одиноки.

      Гермиона ощущала себя так, словно её только что переехали. Она попыталась отдышаться, цепляясь за края ванны.       — Чёрт возьми, — прошипела девушка, нервно сверля взглядом дверь. — Что происходит?       Она зовёт нас.       И, казалось бы, впервые за целую вечность она услышала, как сирена внутри неё говорит с ней. И существо в данный момент было непреклонно в том, чтобы они прямо сейчас встали и пошли на зов Беллатрикс. И хоть Гермиона надеялась, что сирене и ей кажется, она чувствовала, что здесь есть нечто большее, чем зов.       Притяжение.       Беллатрикс не просто пела.       Она соблазняла её.

Приди, Пой, Следуй за мной. Мы обе плывём В этом доме на дне океана.

      Гермиона уже просто не могла сопротивляться, когда зов Беллатрикс и болезненное нетерпение со стороны сирены внутри неё буквально заставили её встать и выйти из ванны. Она практически подошла к двери, когда контроль над своим телом более-менее восстановился. Понимая, что она уже не может полностью контролировать свои тело и разум, как раньше, Гермиона поспешно схватила полотенце, прикрывая свою наготу.

Присоединись ко мне, когда мы будем смотреть на сад. Живи в моём доме, Потому что твоё присутствие здесь, Заполняет пустоту в моём сердце. Мы не одиноки.

      В конце концов, девушка вновь подчинилась и неохотно поплелась в коридор. Гермиона остановилась, выругавшись себе под нос, и побежала к раковине, где лежали её вещи. Если бы она открыла дверь то, в конечном итоге, оказалась бы прямо перед Беллатрикс. И именно эта мысль заставила её отключить разум и начать поспешно одеваться. Девушка успела надеть нижнее бельё, когда женщина вновь позвала её.       Только в этот раз зов был более сердитым и не таким терпеливым, как раньше.

Она плывёт мимо меня, словно мысль. Слишком много мыслей в моей голове. Я оставила тебя на произвол судьбы, Но больше никакого ожидания, Приди ко мне, когда я зову. Не отрицай, что ты чувствуешь это. Напомни моему сердцу, Мы не одиноки.

      Гермиона против воли вышла из ванны, на ходу отчаянно пытаясь натянуть джинсы на мокрые ноги. И сейчас она действительно начала жалеть о своем выборе одежды. Серо-белая клетчатая рубашка, которую присмотрела девушка, всё ещё была расстёгнута, потому что джинсы стояли пока в приоритете. Серый свитер и чёрные ботинки остались в ванной, лишая Гермиону любого выбора.

Приди, Пой, Следуй за мной. Мы обе плывём В этом доме на дне океана.

      Девушка обречённо вздохнула, небрежно застегивая рубашку. Словно послушная бездушная марионетка, Гермиона следовала на зов Беллатрикс, которая даже не думала прекратить петь. Она завернула за угол, наблюдая нечто крайне необычное.       Женщина стояла в противоположном конце комнаты. Беллатрикс была всё ещё в утреннем платье, прислонившись к дверному косяку, со странным выражением лица. И вместо того, чтобы ждать её появления, Беллатрикс невидящим взглядом сверлила пол. Даже когда Гермиона, наконец, появилась в поле зрения, женщина никак на это не отреагировала. Она просто продолжала петь.

Займи же место у стола. Поставь свою тарелку рядом, Потому что твоё присутствие здесь, Заполняет пустоту в моем сердце. Мы не одиноки».

      Девушка так и сделала. Она молчаливо наблюдала, как собственное тело предает её. По крайней мере, Беллатрикс хотя бы закончила петь, наконец, возвращая контроль Гермионе. Женщина подняла голову, смотря на неё так, словно видела её в первый раз.       Словно не она только что звала её.       И судя по её выражению лица, так и было.       — Кого же я вижу, — усмехнулась Беллатрикс. — Приползла за объедками, Грязнокровка?       Возможно, стоило быть более терпимой в этой ситуации, но её буквально вытащили из ванной и заставили прийти едва ли не обнажённой.       — Я? Это ты меня звала, а не наоборот.       Женщина резко оттолкнулась от стены, лениво направляясь к столу. Она угрожающе поставила руки на столешницу, как бы нависая над девушкой.       — Моё приглашение стало недействительным, как только ты решила проигнорировать его, Грязнокровка, — цокнула Беллатрис, сверля её взглядом.       — Возможно, мне не хотелось есть, когда от меня воняло какой-то дрянью. Ты помылась — я тоже решила, — возмущённо ответила девушка. — И всё шло по плану, пока меня не вытащило из ванны твоё пение.       Она ожидала, что Беллатрикс, как всегда кинет что-нибудь в ответ, продолжая спор и стараясь победить.       Но она этого не сделала.       И, скорее всего, если бы Гермиона смотрела куда-нибудь в сторону, а не на женщину перед ней, то она бы просто-напросто не заметила изменений. Беллатрикс внезапно дёрнулась, как и её левый глаз. После она тихо зарычала, звучно присаживаясь на стул и закидывая ноги на стол. Гермиона действительно была поражена тем, как, казалось бы, быстро женщина стала уравновешенной. Но в данный момент была одна маленькая деталь, что настойчиво охватила её разум, вынуждая покраснеть.       Беззаботно откинувшись на спинку стула, платье Беллатрикс немного задралось, открывая прекрасный вид на молочно-белые бёдра женщины. И, видимо, её это ни капли не волновало, она была полностью сосредоточена на показательном надувании губ.       Беллатрикс задумчиво вытащила свою палочку, тихо постучав ей по столу. Из коридора тут же послышался быстрый топот бегущих ног, и, обернувшись, Гермиона увидела Нимми, вбегающего в комнату.       — Хозяйка желала видеть Нимми? Чем Нимми может угодить Вам? — затараторил эльф, едва не ударяясь о пол своей головой из-за поклона.       — Еды, — бесцеремонно рявкнула Беллатрикс.       Маленькое существо закивало, убегая прочь.       — Одну минуту, Хозяйка, — прокричал Нимми, звуча слишком… счастливо.       Конечно, Гермиона не могла быть уверена в своём предположении — с домашними эльфами никогда не угадаешь.       Пока Нимми хозяйничал на кухне, стараясь побыстрей угодить своей Хозяйке, между ними сохранялось непробиваемое молчание. В комнате буквально витало напряжение. Девушке ничего так не хотелось, как встать и убежать из комнаты, но она серьёзно сомневалась, что это было хорошим решением. Несмотря на то, что Гермиона не хотела присоединяться к Беллатрикс за трапезой, у неё было отчётливое ощущение, что женщина точно не станет просить в третий раз. Она только что вымылась, от души отдохнула и, наконец, пришла в себя — ткнуть палкой и без того рассерженного медведя было последней вещью, которая сейчас была ей необходима. Даже несмотря на то, что ей этого хотелось.       В последнее время что-то в поведении Беллатрикс было… неправильным. Гермиона не могла точно сказать, что это было, но женщина вела себя странно. Будто она что-то тщательно скрывала. И то, что произошло пару минут назад? Виновницей определённо была сирена. Девушка буквально пылала любопытством от того, что та могла сказать Беллатрикс, чтобы женщина стала такой нервной и несобранной.       Скорее всего, это «что-то», в конце концов, обернётся против Гермионы.       Возможно, почувствовав напряжение и опасения Гермионы, существо, до сих пор мирно сидящее на краю её сознания, решило яростно дать о себе знать.       — Чёрт, — простонала девушка, не сдержавшись. Теперь пришла очередь Беллатрикс смотреть на неё с примесью непонимания и осторожности. Она уже собиралась что-то сказать, но в комнату вихрем влетел Нимми; за ним аккуратно тянулась цепочка плавающих тарелок.       — Нимми принёс завтрак, Хозяйка, — радостно пропел эльф. Он поднял руки, и тарелки покорно начали расставляться по столу. Посуда и приборы плавно опустились перед ними, пока вода и апельсиновый сок начали наполнять бокалы. Если задуматься, то Гермиона и не ожидала чего-то меньшего от Нимми, который долгое время служил Беллатрикс. Девушка была прекрасна осведомлена, что некоторые эльфы просто выкладывали пищу на стол, уходя заниматься своими делами. Нимми же был полной противоположностью. Он великолепно демонстрировал контроль над своей магией, пристально следя за тем, чтобы ни одна крошка не упала на стол. Было невозможно оспорить то, что маленький эльф честно и трудолюбиво служил одной из самых знаменитых чистокровных семей.       Гермиона гордилась им.       Когда Нимми закончил с сервировкой и едой, он нетерпеливо повернулся к Беллатрикс.       — Хозяйка желает чего-нибудь ещё? — практически умолял эльф.       Женщина отмахнулась, уже принимаясь за еду.       — Оставь нас.       Нимми вновь учтиво поклонился, собираясь уйти.       Девушка буквально закипала, понимая, что в Беллатрикс нет ни капли вежливости, чтобы сделать самое очевидное, то, чему детей учат ещё в детстве.       — Спасибо, Нимми, — громко поблагодарила Гермиона. — Всё выглядит потрясающе. Ты проделал великолепную работу, — с гордостью похвалила она.       Колени Нимми начали возбуждённо стучать друг об друга, когда он буквально задрожал от радости, что кто-то похвалил его за работу. Бедняга выглядел так, словно собирался вот-вот заплакать. Но вместо того, чтобы получить пару инфарктов от этого неожиданного действия со стороны девушки, Нимми поклонился и вышел из комнаты.       И позже, когда она засыпала, Гермиона сразу поняла, кого стоит считать виновником, что её кровать была неестественно мягкой.       Как только Нимми покинул комнату, девушка тупо уставилась на еду перед собой. Всё выглядело просто потрясающе аппетитно. Конечно, она понимала, что это приготовил Нимми, но эльф сделал это по приказу Беллатрикс. Не может быть, чтобы эта женщина…       Со стола резко взлетела ложка.       Девушка нахмурилась, настороженно следя за её движениями. Она растерянно наблюдала, как она, покачиваясь, приблизилась к ее овсянке и зачерпнула немного каши. Вновь поднявшись в воздух, она приблизилась к ее лицу.       И опрокинула все содержимое прямо на лицо Гермионы.       Она вскрикнула, рассерженно сверля взглядом злосчастный предмет. Девушка кое-как опустила её обратно к тарелке, лишь для того, чтобы она попыталась вновь приблизиться к её лицу. Гермиона попыталась бороться с зачарованным предметом, но, в конце концов, сдалась.       — Хорошо! Я поняла, — прошипела девушка, прежде чем позволить предмету проникнуть в рот. Когда за этим не последовало никаких проблем и издевательств, она, наконец, позволила себе свободно вздохнуть. Надеясь, что теперь её оставят в покое, она принялась есть свой завтрак.       Внезапно комнату наполнил резкий стук от чего-то деревянного.       Гермиона подняла глаза, видя, что Беллатрикс нетерпеливо бросила свою палочку на стол, нервно моргая. Однако, женщина не проронила ни слова.       Гермиона тоже предпочла сохранять молчание.       Остальная часть завтрака прошла именно так. Ни одна из них не начала разговор, хоть было видно, что обеим есть, что сказать. И девушку пока всё устраивало. Молчание — хоть неловкое и напряжённое — было больше, чем она могла мечтать в присутствии Беллатрикс. Но рано или поздно это должно было закончиться, и когда Гермиона доела, девушка решила нарушить их молчаливое сосуществование.       — Это очередная твоя игра, да? — хрипло спросила она.       Беллатрикс даже не взглянула на неё. Её глаза были прикрыты, и с учётом того, что она всё ещё сидела на стуле, вальяжно откинувшись назад, Гермиона запросто могла решить, что она спит. Но единственное, что выдавало женщину, это тихое пение себе под нос.       — Ты о чём? — пробормотала Беллатрикс.       — Всё это. Ты кормишь меня. И мы сидим здесь, словно супружеская пара. Будто всё время до этого ты не пыталась убить меня при любой возможности, превращая мою жизнь в сущий кошмар, — недовольно ответила Гермиона.       — Ох, Грязнокровка, если ты хочешь вернуть свою прежнюю жизнь, то тебе стоит только попросить, — ласково промурлыкала женщина.       — Ты что-то недоговариваешь… и я знаю, что именно.       — Знаешь?       Девушка уверенно кивнула, понимая, что Беллатрикс всё равно не видит.       — Да. Сирена внутри тебя, не так ли? Она говорит с тобой.       Женщина лениво приоткрыла один глаз.       — Она всегда говорит. Или этот ошейник окончательно перекрыл кровоток к твоей кудрявой голове? — ответила Беллатрикс, снова прикрывая глаз.       Гермиона даже не моргнула.       — Нет. Теперь это иначе. Ты пыталась скрыть это, но твой глаз по-прежнему дёргается, — самодовольно заметила девушка.       Беллатрикс недовольно скрестила руки на груди и, наконец, приоткрыв глаза, тупо уставилась на шатенку.       — Что изменится, если это так? М?       — Почему ты её слушаешь? Почему сейчас? — взволнованно спросила Гермиона. — До сих пор ты изо всех сил боролась со своими инстинктами, но теперь сдалась. Что-то изменилось, и ты знаешь, что я права.       Комната погрузилась в недолгое молчание, внезапно прерванное скрежетом стула о пол. Женщина в один шаг оказалась около Гермионы, жёстко зафиксировав её подбородок и вынудив посмотреть на себя.       И снова это нервное подёргивание.       — Так много вопросов. Вопрос за вопросом. Неужели так меня наказала судьба? Закрой. Свой. Рот, — прошипела Беллатрикс.       — Вот, видишь. Ты совершенно не изменилась. Зачем притворяться? — снова вопрос.       Конечно, Гермиона понимала, что ей следовало замолчать и не провоцировать. Понимала ещё задолго до этого момента. Но если что-то происходило, то она имела право знать, и единственный способ выяснить, что именно, — это заставить Беллатрикс выйти из себя.       И это сработало, но…       Женщина наклонилась к ней.       И ласково потёрлась носом о нос Гермионы.       Девушка буквально потеряла дар речи, с замиранием сердца наблюдая за действиями Беллатрикс, пока та, в конце концов, не замурлыкала.       Она не ослышалась. Женщина по-настоящему замурлыкала, распространяя гудение по всему телу. В животе мгновенно потеплело, и это чувство точно нельзя было назвать некомфортным. Девушка дёрнулась, падая на пол.       — Чёрт, — взвизгнула Гермиона. Конечно, падать было не больно, но вот ощущения, которые буквально с головой затягивали её в чувства сирены — да. Существо внутри неё было на седьмом небе от любви, щедро подаренной их парой, и пребывало, мягко говоря, в лёгком негодовании от того, что Гермиона собственноручно положила этому конец. И этот безумный истерический визг в её голове тут же вызвал жуткую головную боль.       Приятель. Она зовёт нас. Успокаивает нас. Она хочет нас. Мы должны ответить. Приятель…       Казалось, её уши угрожали воспламениться в любой момент. Девушка смущённо подняла взгляд, видя самодовольное выражение лица Беллатрикс.       Буквально через пару мгновений её лицо исказила гримаса боли. Бормотание — слишком тихое, чтобы его можно было расслышать — вырвалось из её рта. Беллатрикс начала нервно расхаживать взад и вперёд, пытаясь утихомирить поднимающуюся ярость. И именно в тот момент, когда Гермиона подумала, что та вот-вот взорвётся, женщина остановилась.       — Поэтому, — прошипела она сквозь зубы. — Эта… жадная, грязная, животная кровь не оставит меня в покое. Она вечно визжит и хочет то, что уже принадлежит нам, — с каждым словом Беллатрикс становилась всё более и более безумной. — Тебя.       Гермиона вздрогнула, начиная отступать назад.       — Я не принадлежу тебе, — практически прошептала девушка, болезненно застонав, когда сирена внутри неё довольно ощутимо возмутилась.       Беллатрикс мрачно улыбнулась.       — Ох, но это так. Во всех отношениях, которые я хочу…       — … но не так, как хочет сирена, — мысленно закончила Гермиона. И с каждым днём их сосуществования, сирены пытались сделать их как можно ближе друг к другу.       И от этого понимания девушка чётко осознала, что её пребывание здесь станет ещё сложней.       Беллатрикс шумно выдохнула, отворачиваясь и подходя к занавескам, скрывающим огромное окно слева от них. Женщина трепетно провела по стеклу, словно зачаровывая нечто хрупкое и драгоценное.       — Представь, Грязнокровка, избавившись от тебя, я обнаружила, что ищу тебя день и ночь, — задумчиво сказала она, сжимая занавески. — Представь, как ты находишься в огромной ловушке под тем, что находится прямо за стеклом, — Беллатрикс бросила короткий взгляд на девушку, продолжая говорить. — Тебе интересно, почему я больше не держу тебя в клетке? Почему я даю тебе комфорт и еду? Почему я веду себя хорошо?       Женщина ловко схватила свою палочку со стола и махнула в сторону Гермионы. Она коротко вскрикнула, чувствуя, как буквально насильно плывёт к Беллатрикс. Тёмная ведьма усмехнулась, притягивая её к себе и распахивая занавески.       В карих глазах появились отголоски синевы, когда девушка, наконец, увидела, что скрывается за всеми этими окнами.       Сначала она ожидала увидеть очередной лес, очередной необитаемый остров с зелёными деревьями и металлическими воротами, которые нависали над землёй, словно пасть демона.       Но Гермиона точно не ожидала увидеть… океан.       Нет, не океан, который находится рядом с белым песком.       Океан, который находился под землёй, где рядом проплывали рыбы и другие морские жители.       Океан, который кишел водорослями и другими растениями.       Сейчас они находились очень глубоко под землёй. Достаточно глубоко, чтобы дом полностью погрузился в воду, но всё равно солнечные лучи могли пробиться внутрь.       И тут девушка действительно поразилась.       Они жили в доме на дне океана.       И никогда прежде она не думала, что сможет собственными глазами увидеть нечто столь прекрасное и поражающее, как это.       Беллатрикс небрежно откинула её волосы, собственнически прижимаясь к её уху.       — Красиво, правда? Довольно живописный пейзаж. Тот, который я знаю слишком хорошо… посмотри на дно, — прошептала женщина.       Гермиона озадаченно прикусила губу, послушно опустив взгляд.       И сейчас она поистине ужаснулась.       На песке виднелись следы.       Между раковинами и разноцветными кораллами виднелись размытые следы, ведущие от дома к кучке водорослей.       Она просто-напросто не могла представить, как человек может идти под таким давлением, словно какой-то супергерой.       Девушка ещё раз вздрогнула, почувствовав улыбку Беллатрикс.       — Я играю нечестно. Ты права, я не изменилась. Но опять же, в этом теле не только я? — спросила женщина, но звучало это словно утверждение. Тем не менее она повернула голову, встретившись взглядом с Гермионой. Девушка серьёзно волновалась, что её глаза угрожают выпасть в любой момент. — Ты ещё очень многого не знаешь о нашем виде, Грязнокровка. Непозволительно много. Так что я обязана научить тебя.       — Например, что? — прошептала Гермиона.       — … Без ошейника я в ловушке много больше, чем с ним. И теперь нам обеим придётся с этим жить.       Сердце девушки испуганно дрогнуло, когда она осмелилась озвучить единственный вопрос, который волновал её больше всего.       — Как долго?       Гермиона на всю жизнь запомнит этот момент, когда Беллатрикс сказала что-то так мрачно и торжественно, словно отражая всю свою душу.       — Пока этого не станет достаточно… для одной из нас.       Девушка выбежала из комнаты прежде, чем женщина успела бы заметить её слёзы отчаяния.       … И прежде чем Гермиона успела бы заметить такие же чужие слёзы.