***
Вошёл отец, как всегда, даже не стучась. Чэт уже привык к этому. Омэр оставался прежним несмотря не на что, но даже ему не под силу было Взять контроль над временем. Он сильно постарел за эти годы, ссутулился. Казалось, ещё совсем чуть-чуть — чуть и он сдастся годам. Но есть определённые вещи, которые не меняются никогда. Например, как желание Омэра все контролировать, в том числе и сына, несмотря на то, что последнему было уже почти 30. Но Чэт принимал, это понимая, что отца уже не изменишь. К тому же они делили фирму друг с другом. (Да, даже на склоне лет великий и ужасный Омэр Атешоглу, не собирался ни с кем делиться, тем чего достиг, сам, своим непосильным трудом, даже если речь шла о его родном сыне) Чэт здорово ему помогал в делах, так как со многими из них Омэр был уже не в состоянии справиться. Где -то в глубине души старик даже гордился им, но, все равно несмотря на это он все ещё был упрям и заявил сыну что он получит всю фирму целиком только после того как его тело предадут земле. Омэр бы сильнее желал знать, будучи на смертном одре, что его род продолжится, и фирма после сына точно перейдёт его внукам. Но увы, это желание отца Чэт уже 10 лет, упорно исполнять не хотел. Собственно, чаще всего его повод к визиту в кабинет сына был только один. И Чэт почти не сомневался, что на сей раз повод тот же. — Ты совсем, что ли с ума сошёл? — прямо с порога набросился на него отец, даже не поздоровавшись — И тебе доброго утра Омер — бей — холодно проговорил сын — не хочешь, спросить меня как идёт, подготовка к встрече с партнёрами? Но Омэра это сейчас волновало, казалось меньше всего. — Прекрати строить из себя клоуна — вдруг оскалился он, Чэт, снова увидел старого доброго Омэра, жёсткого и бескомпромиссного. — Ты, правда, не понимаешь, да? — продолжил далее Омер — я только что видел Севиль. Пронеслась мимо меня со скоростью ракеты в слезах. Что ты снова наговорил ей? — Надо же? — удивился Чет с иронией — она умеет плакать, я не знал — продолжал он спокойно, вновь просматривая документы. Казалось он вообще был далёк от того что говорил отец. — Ты прекратишь это, наконец или нет? — вновь ругался отец — сын тебе скоро 30. Ты взрослый, состоятельный мужчина, тебе нужна жена, а мне внуки. Чэтин молчал. Он всего лишь на секунду поднял на отца строгий взгляд, а через затем снова опустил его в папку с документами. Как будто это должно было ответить ему. — Чэтин хватит уже! Вдруг «взорвался» старик -хватит, слышишь? Когда же ты, наконец, поймёшь? Это должно закончиться. — Это, давно бы уже закончилось. — ответил он, не торопясь — если бы ты сказал мне сам, знаешь о чем. Тут в старике вновь взыграло упрямство. — Никогда Чэтин! Никогда, слышишь, до самой моей смерти, ты понял меня? Я не хочу чтобы… — …. ну, тогда и я не хочу, слышишь Омэр бей? Не хочу выполнять все твои указания. Пока ты не перестанешь лелеять своё упрямство и эгоизм, невестка и внуки у тебя появятся только в твоих собственных снах. И как мне кажется, зная тебя, мечту свою ты так и не осуществишь. Да и времени у тебя не так много, правда? Так что думай, да поспеши. А как надумаешь тогда и приходи. Чэтин не на шутку разозлился и Омэр сначала слегка опешил от того как с ним говорит его сын. Потом побледнел и побагровел — Ты…. Да как ты смеешь так разговаривать с отцом? — Ты тоже кое- что посмел, забыв, о том, что я, твой сын, правда, папа? И не надо говорить о том, что это было ради моего же блага. Видишь, какое благо ты мне создал — развёл он руками — думаешь, я счастлив? Но ты и дальше через меня хочешь удовлетворять свои желания, чтобы все было, так как ты захочешь, правда, же? Только на сей раз ничего не выйдет Вам с мачехой, всегда было плевать на нас и радует только одно, Вы уже за это поплатились, в частности она, да и ты несчастлив. И никогда уже не будешь, потому что я не собираюсь больше следовать твоим указаниям. — Какой же ты мерзкий щенок — проговорил сквозь зубы Омэр — ты так и не: повзрослел и ничему не научился. Остался тем же мальчишкой что и был. Только с виду взрослый мужчина, а на самом деле… Ладно уж тогда, мы еще посмотрим. Увидим, сколько будет длиться твоё упрямство. Омэр хлопнул дверью. Чэт опустился в кресло Раньше он никогда не смел так разговаривать с отцом. Все эти годы… Но это был уже предел. В нем будто, наконец, перегорела лампочка работавшая на износ. Чэтин уже просто устал, хотя в глубине души немного покалывало за то что он так сейчас разговаривал. В дверь постучались. — Входи Зейнеп. То, что это была она, у Чэтина не было сомнения. Потому что в отличие от других девушка всегда стучалась. Это разъярённый отец мог влететь к нему без стука, недовольный чем то в очередной раз. Севиль, которая каждое утро ходила к нему как на работу. Она взялась из ниоткуда несколько недель назад. Они то и знакомы едва были. Но девушку это не остановило. Наверное, ее бросил какой то очередной парень (Так по крайней мере думал Чэтин когда Севиль впервые пришла в офис), и она вспомнила, что когда то, в каком -то клубе в пьяном угаре познакомилась с парнем. Который будучи таким же слегка нетрезвым имел неосторожность дать ей свой телефон. И вот. Узнала, кто он, втёрлась в доверие к старику Омэру, наплела, о том как без памяти влюблена в его сына. А чего ему ещё надо? Он ведь так мечтает о невестке. А вот Зейнеп всегда стучалась. Потому он точно знал, что это она. Чэтин питал к девушке особую симпатию, как к сестре. Она всегда очень хорошо выполняла свою работу. Была очень исполнительна, вежлива и учтива. За все то время что Зейнеп у него работала Чэтин ни разу не пожалел что взял ее к себе секретарём. Однако сегодня он должен был сказать ей, что им придется расстаться. Проше говоря — он хотел чтобы Зейнеп добрововльно уволилась, на то был определённый ряд причин.Главная из которых то, что злые языки стали шептать о том, что они якобы были любовниками, что ясное дело было неправдой (, а главным распространителем этих гадких сплетен была, как не трудно догадаться, эта зараза Севиль) Зейнеп ничего не говорила начальнику о том, что ее донимают этими слухами, но Чэт и без этого был в курсе. Он не хотел, чтобы девушку поливали грязью. Но была и другая причина, на этот раз она была более приятна. — Чэтин — бей, все документы готовы, я оставила у Вас на столе Вы смотрели? -Зейнеп присядь, у меня есть разговор к тебе. — Что, что то не так с документами? Но я же вроде все проверила. Все было… -Документы в порядке Зейнеп — перебил он ее — дело не в этом. Садись, мне надо поговорить с тобой. Она села — Что случилось Чэтин — бей? — Зейнеп, скажи мне, вот сколько раз мы говорили об этом, а? Хватит называть меня «беем». Я чувствую себя стариком. Она улыбнулась — Только не говорите, что Вы просто хотите меня за это отчитать снова. — Нет, Зейнеп все немного серьёзнее. Не буду тянуть. Я хочу, чтобы ты уволилась. — Вы меня увольняете? — спросила девушка, сделав большие глаза — но за что, Чэтин — бей? Я что — то не так сделала? — Ну вот, опять «бей» всплеснул руками Чэт — Зейнеп скажи, я что настолько старый? У нас же с тобой не такая уж т большая разница в возрасте, я бы с лёгкостью сошёл тебе за старшего брата. Но смотрю, ты считаешь меня 60 летним — Простите, просто… я уже так привыкла — говорила она, подняв очки чтобы вытереть слезу — за что Вы меня увольняете? Я такой плохой секретарь? — Ну вот, началось. Этого я и боялся — воскликнул Чэтин — дело не в тебе Зейнеп. Ты же знаешь, какие о нас ходят слухи — понизив чуть голос, сказал он — я не хочу, чтобы эти грязные сплетни тебя донимали. — Мне все равно на эти слухи, Чэтин — бе… Чэтин — поправилась она — мы ведь оба знаем, что нет ничего такого. — Ты знаешь, я знаю, но тем, кто распускает эту ложь все равно на правду, понимаешь? На тебя, на меня. Это может тебе очень навредить. — Мне все равно на то, что говорят. — Тебе может и все равно, а вот твоему будущему мужу, сомневаюсь. Девушка подняла на него удивлённый взгляд. — Откуда Вы знаете? — Да, пролетала тут одна птичка, и нашептала на ухо, — весело ответил он — почему раньше не рассказала, что выходишь замуж? Мне казалось, что как твой непосредственный начальник, я обязан о таком знать. — Я собиралась сказать, правда, — оправдывалась Зейнеп — но как то вылетело из головы. — Юсуф кстати хороший парень. Пришёл и поговорил по — мужски. Я бы так же сделал, пусти бы кто о моей любимой такие слухи. — Попадись же ты мне Юсуф –шёпотом сказала она. — А вот ругать его за это не надо — возразил Чэт — он правильно поступил. Будешь за ним как за каменной стеной. Поэтому я и прошу тебя Зейнеп, напиши заявление и наслаждайся семейной жизнью. Зачем тебе этот змеевник? Я очень рад за тебя, правда.К тому же, если ты все-таки не захочешь быть под крылом у мужа, ты всегда сможешь найти себе другую работу. Я составлю тебе хорошее рекомендательное письмо. Чэтин смотрел на неё и думал, как у кого -то хватило смелости распускать о ней такие слухи. Зейнеп была безобидна. Чистый «Божий одуванчик» Невысокого роста девушка двадцати трех лет. Она носила очки и у нее были темные волосы. Всегда, тихая, скромная. Лишнего слова от нее не услышишь. Да как она вообще могла сделать что то такое что о ней говорили? Но некоторым людям не было до этого, как и сказал Чэтин никакого дела.***
Встреча с партнёрами должна была пройти в ресторане одной гостиницы.Чэтин уже прибыл на место. Он был в фойе и шёл к ресторану, как вдруг он заметил что — то… может и показалось, но мимо пронёсся кто то до боли знакомый. Чэт обернулся. Нарочитый глуповатый пиджак белого цвета, такая же шляпа на голове, небольшой рост, светлые вьющиеся волосы… " не может быть» подумал он — Марсель — окликнул Чэт К нему тут же обернулись. Чэтин оказался прав в своих предчувствиях. Марсель конечно изменился, но не так чтобы очень. -Да, — проговорил он — потом застыл тоже стал узнавать что -то знакомое — да чтоб я умер, Чэтин? — Что….? То есть, как ты здесь оказался? — Вообще то, совсем не так здороваются с тем кого не встречали 10 лет — заметил парень — Ты прав просто… Я не верю в вот такие совпадения — что ты делаешь в Стамбуле? Марсель замешкался, будто не хотел говорить. -Да так… просто у меня с моим деловым партнёром сегодня вечером сдесь встреча с коe -какими людьми. — С твоим партнёром? И кто же это, твой новый парень? И чем таким вы занимаетесь? — улыбнулся Чэт. -Если, ты решил посмеяться, то это вовсе не смешно. Сам- то не догадываешься кто мой партнёр? Это Айшегюль. У Чэта моментально отзвенело в ушах — Что? Как это? — не понял Чэт и тут же перестал улыбатся- подожди, подожди. Ты случайно ничего не перепутал? Айшегюль? То есть, я правильно тебя понял? Это Айшегюль? — Что с тобой Чэтин? Да, ты все правильно понял это Айшегюль. Это ж только ты у нас будто забыл ее имя. — Подожди, подожди, этого просто не может быть, нет — Да что с тобой Чэтин? Ты бредишь что ли? Пойдём, присядешь какой то ты нездоровый совсем. Белее стены стал. В другой ситуации Чэт бы наверное ни за что не согласился бы, чтобы Марсель вёл его под руку. Но было не время его предрассудкам. Парень отвёл его в угол и усадил в кресло. — На попей. — протянул он ему бутылку с водой- у тебя такое лицо будто ты сейчас потеряешь сознание, а я не хочу возиться с тобой. — Как же это может быть? — Чэтин, ты не болен часом? Сдаётся мне тебе срочно надо к врачу. Что за бред ты несёшь, объясни мне? -Подожди, то есть ты хочешь сказать, что Айшегюль здесь? — только дошло до него — здесь в Стамбуле? — Ну … чисто территориально …. — Марсель, где она сейчас? — А ты думаешь, я вот просто так скажу тебе об этом да? Ты столько лет о ней не вспоминал, видишь, даже сейчас с трудом вспомнил. Она мой друг и ты, предал этого друга. Думаешь, я вот так просто сдам ее тебе? А где ты был, пока она страдала все эти годы, а? И вот, пожалуйста, скажи ему, где Айшегюль. Не дождёшься. — Марсель, где Айшегюль? — он вдруг набросился на него прижав к стене, схватив за горло, глаза были будто обезумевшие — где она? — Уж, не хочешь ли ты, задушить меня Чэтин? — спросил Марсель с трудом хватая воздух — когда то, спас мне жизнь, а теперь отнимешь? Какая ирония. Но только из- за того что я, у тебя в долгу за тот случай, я скажу тебе, а иначе ты бы и слова от меня не услышал. Она в Стамбуле и этим вечером будет здесь на одной встрече. И еще толпа людей. У нас с ней общее дело в Америке. Прилетели обсудить кое что по работе. Она так сказать захотела вернуться к истокам. Хотя вообщем это не главное. Я не знаю что с тобой, и почему ты ведёшь себя как ненормальный. Но это все что я могу тебе сказать. Если ты действительно хочешь увидеть Айшегюль, приходи вечером. Но учти я буду рядом с ней. Запомни, не вздумай больше морочить ей голову. Если любишь — либо уходи и не возвращайся, либо не отпускай больше никогда. А теперь отпусти меня. Чэт разжал руку. Марсель закашлялся. — Это правда? — Что именно? То, что ты сумасшедший? Несомненно. — ответил Марсель все ещё кашляя. — Она помнила обо мне все эти годы? — Ты и правда, идиот. Да она до сих пор поуши влюблена в тебя. Я конечно, весьма романтичный парень. Но даже я ее иногда не понимаю в этом. — Тогда почему…? — Что «почему»? Почему все не неслась к тебе не разу за эти годы на крыльях любви? Это у тебя нужно спросить мой дорогой. Ты то, что сделал за это время, чтобы быть с ней? Кто из вас мужчина, в конце концов? Поначалу она… жутко переживала, конечно. Старалась никому этого не показывать, взяла себя в руки и погрузилась с головой в учебу, а потом и в работу. Это наверное единственное что действительно держит ее столько лет. Она решила, что не сдастся так просто, не даст себя сломить. И она молодец. Собственно все что у нее есть сегодня это полностью ее заслуга. А я всего лишь находился рядом всегда, поддерживал. Ей нужен был кто то рядом. Иначе, она бы совсем с ума сошла. — Бедняжка моя — прошептал Чэтин — ты никогда не забывала меня.Но как же так? Почему.? Неужели…? Я у ума сейчас сойду.