По ту сторону кожи

- Ты моя сестра, но я теперь король. Джон злится на неё, как тысячи раз до этого. Джон злится, выдавливая слова, ввинчивая каждое ей в кости, Джон может быть королём, может приказывать всему Северу, но не может - ей, а Санса бесится, выеживается насмешками, протестует всей кожей. Что ты сделаешь мне, Джон, признай, что ты не можешь, ничего не можешь со мной, не можешь без, признай, что ты ничего не знаешь, Джон. А Санса - девчонка, взращенная Серсеей и Мизинцем, интригами и тонким искусством игр, вскидывалась, шипела, вцеплялась в Джона когтями - ты не можешь поступать так со мной, ты не заберёшь мой Север, он мой, и ты тоже мой, когда ты поймёшь это, Джон. - Ты начнёшь носить корону? Санса исходит ядом рядом с ним, задыхаясь - почему так, боги, почему так? Воздух накаленный, его не протолкнуть в глотку - а Джон уходит, заставляет её идти следом, не смотрит на неё, и так, наверное, легче - Санса вцепилась бы ему в горло, и она стремится ударить его больнее - если Джон не хочет её, она напомнит о тех, кто всегда хотел. - Джоффри не допускал никаких возражений - он был хорошим королём? Джон замирает, твердея кожевенными узлами под мехом и сталью. Она делает ему больно, как делала всегда - Санса осталась гладкой девчонкой, не повзрослевшей, но покореженной, избитой - она всегда делала ему больно. - Думаешь, я Джоффри? Думаешь, я сделаю это с тобой? - слышит Санса. И давит в горле невысказанное, изглоданное "прости" - потому что Джон смотрит так, потому что она наконец задела его, прошила своим языком его кожу, и Санса хочет зализать эти раны, все, оставленные ею, её гадким языком и извращенными манерами (бастард не может меня трогать); Кейтилин была бы ею довольна, довольна каждым шрамом на теле Джона Сноу, если его оставила Санса. Теперь я хочу его, его член и язык внутри себя, хочу бастарда и брата - что ты сделаешь с этим, мама? Это не отпускало. Санса не знала, когда это забралось под кожу и осталось с ней - это было грязно, презиралось богами - но Сансе было давно плевать на богов - вы позволили всему этому со мной случится, а теперь смотрите, смотрите, как я хочу Джона Сноу, и что я делаю под одеялом, представляя его внутри себя. Я погублю тебя, Джон, - думала Санса, безмолвно глотая свои извинения, скользкие и жалкие, - я ничего тебе не дам, но буду только забирать, обгладывать тебя кусок за куском, а потом ты возненавидишь меня. Или умрёшь за меня. - Ты похож на Джоффри меньше всех на свете. Санса сдается, когда он смотрит ей в глаза - она нужна ему, даже если он не принимает этого, Джон не знает, что его власть держится на ней, не знает, какую цену она платит за весь Север и у кого его покупает (каждый враг вам, каждый друг вам; все возможные события разворачиваются одновременно. Живите так и ничто вас не удивит, все, что происходит вокруг, будет вам уже знакомо) - пусть Джон не знает и дальше. Санса не хотела показывать Джону это - закулисье игры, переплетение тонких нитей, опутавших трон - Санса тоже плела их, когда была Пташкой, Алейной, Ланнистер, Болтон - но Джону она не позволит это узнать - насколько она прогнила и онемела, сколько грязи и крови глотала, пока не обросла снежной кожей, волчьей шкурой, пока не приползла к Джону за помощью, теплом, домом. - Отец не хотел, чтобы мы видели грязь этого мира, но отец меня не защитил, и ты не можешь. Не пытайся. Санса схватила его за руку, впиваясь своими воспаленными глазами в его. Кожа жглась о кожу. - Ты должен быть умнее, чем отец. И умнее, чем Робб, - Санса проталкивает слова, скоблящие глотку, торопясь, пока он её слушает, - я любила их, я тоскую по ним, но за свои ошибки они поплатились головой. - И как мне быть умнее? Джон не принимал её и ту игру, что расстилалась у неё за кожей, - ты перешагнула через Рикона, ты вцепишься мне в горло, если только будет нужно, - но Джон вдалбливается в её промерзшие глазницы, спрашивает: - Слушать тебя? И Санса взвилась всей плотью, раздираемая его голосом, тоном - но не успела ответить, прерванная письмом. Чёрные крылья, чёрные слова. Серсея королева (все, что происходит вокруг, будет вам уже знакомо) - Санса знала это годы назад, приехав в Королевскую Гавань золотой девочкой долгого лета - сейчас Серсея села на трон, но коронована лживым золотом она была всегда. - Ты был так поглощен врагами Севера, что забыл о той, что на юге. Ты умеешь воевать, но я знаю её. Она не остановится, пока не уничтожит тебя. Если я ей позволю. Санса отворачивается от Джона, выглядывая багряные войска на снежном поле, расскинувшемся перед стеной. Сейчас их нет, но Санса уже видит их по ту сторону век - золотой лев, точивший клыки о её кости, Серсея, у которой Санса осталась обглоданным хрящем в горле - они придут, чтобы вытащить из Джона и из неё Север, растащить на бескожные куски мяса, неприкаянные в гнилостном южном тепле. - Ты как будто восхищаешься ею. Джон трещит суставами от желания схватить её, встряхнуть, но он только смотрит, смотрит, как Санса обвисает на хребте, сжевывая все то, что могла бы сказать - но не скажет. - Я многому у неё научилась. Спать со своим братом. Заставлять с собой считаться. Забирать свое. Джон думает, что не хочет этого знать.

_____

- Север мой дом. Он часть меня и я всегда буду сражаться за него. Не смотря ни на что. Джон хочет уехать. Джон ищет союзника в лице драконьей королевы, ищет способы победить в войне, Джон готов искать что угодно - только не Сансу. И Санса воет, осыпаясь иссохнувшими жилами к его ногам, и на неё смотрят все - эти северные лорды, оставившие её в пасти Рамси, лорды Долины, помнившие её ещё Алейной, девочкой без клыков и когтей, Мизинец, предлагавший ей трон, себя, весь Вестерос к подошвам её сапог - и каждый вцепится ей в горло, если только она позволит, если Джон им позволит. - Ты бросаешь свой дом! Ты бросаешь свой народ! Ты бросаешь меня. Санса сглатывает слова, оставшиеся на корню языка, и горит, горит, когда Джон смотрит на неё вот так, он мог убить её, мог поцеловать её, и Сансу разбивает дрожь на каждый орган, каждую венозную нить. Одна кровь, одна стая. Почему ты уходишь, Джон? - Я оставляю их в надёжных руках. Джон может смотреть, как хрустит её хребет, когда он будет уходить, как она складывается к его ногам. Но Джон продолжит уходить. Он всегда от неё уходит. - Чьих? - Твоих. Ты моя сестра. Пока я не вернусь - Север твой. Вот, Санса. Эта кость, которую ты выгрызала из его горла. На. Подавись. Но Санса не давится - только вскидывается, ранится его взглядом - но остывает, толкаясь своими глазами Джону в горло. Если ты хочешь - пусть так. Уходи.