По ту сторону кожи

Санса хочет выблевать весь свой ужин, когда приходит письмо. Сургуч Болтонов жжет ей пальцы, которые еще недавно выворачивал Рамси, Санса хочет разодрать себе горло, Санса слышит его в голове, слышит псов - и слышит Джона, который стал голосом Рамси. Джон не читает все, и это почти извращенная забота - но Санса подкожно чувствует, скалясь и шипя, что там написано. - Ты увидишь, как мои солдаты будут насиловать твою сестру. И Джон вскидывается, закипая кровью, слова Сансы (Рамси) наждаком обдирают ему плоть, застывают ободочным, каленым железом, сдавливающем виски - Джон не может это видеть, но видит. - Ты сын последнего истинного хранителя Севера. Северные дома хранят верность и будут биться за тебя. Голос Сансы отчаянно звенел сталью. Она не говорит о себе, не просит ее защищать - и от осознания этого Джон готов вывернуться из кожи, зная - то, что сделали с Сансой, не пройдёт никогда, ни одной пыльной, жуткой ночью Санса не избавится от Рамси, перманентно обгладывающего куски её голой плоти - Рамси понимал наготу извращенно-буквально, болезненно (для Сансы) близко, вскрывая ребра своей жены, избавляя её от каждого секрета, взращенного Мизинцем в поддатливом теле Сансы (есть игроки и есть фигуры, милая) - Рамси играл на весь Север в кости Сансы. Джон понимает - он так не сможет. Его оглушают бледные пальцы Сансы, сцепившиеся на его ладонь волчьей хваткой - она давно отрастила когти, Джон, она разорвёт ими Рамси, тебя, если придётся, она выгрызет свой Север из его холодной глотки, смотри-смотри-смотри. Джон в этом тягучем, опасном мгновение, когда нервы закручиваются узлом, разрывается пониманием - никогда он не касался её так, её голой, открытой ему кожи, в которой расстилался весь Север, никогда не трогал её - хотевшую, горевшую, желавшую этого, - а она никогда не позволяла себе - хотеть, гореть, желать (бастарда, брата) . Джону виски разбивает голос Сансы - ты не можешь трогать меня, Джон, ты не можешь хотеть меня, ты можешь начать за меня войну, но не представляй, как трахал бы меня, Джон. Но Джон представлял - как она сжимает его член этой голой ладонью, как он затолкнул бы ей в распахнутую глотку каждое гадкое слово (бастард, бастард, бастард), - ты увидишь, как мои солдаты будут насиловать твою сестру - и Джон взорвался, впуская Сансу в глубины мягких тканей. Серсея всегда была права (главное твоё оружие у тебя между ног, девочка) - Санса, не имея ничего, начала войну.

_____

- Джон не носит фамилию Старк. - Но я ношу. Уроки Мизинца живут во внутречерепных сводах - ей не нужен король, чтобы быть королевой - ей нужен только Джон Сноу, милый Джон, который принесёт ей в зубах Винтерфелл, весь Север и болтоновское сердце, уродливое и загнившее в груди Рамси. У тебя глаза твоей матери, честные и невинные. Голубые, как море в солнечный день. Многие мужчины будут тонуть в них, когда ты подрастешь немного. Санса подросла - она каждой клеткой пережила бронзовое лето Юга, гниющее на корню языка, сколько не заливай его вином и песнями, не протолкнуть в глотку, сжатую бледными пальцами Джоффри (он тоже сжимал свое горло, умирая - он не пережил свое лето, но Санса пережила); пережила осень Долины Аррен, вывернувшую остатки тепла, остатки Сансы умелыми руками Мизинца - он возводил теории на её мягких, поддатливых костях, возводил себя на трон по ломкой линии её ключиц (продайте эти шрамы и рубцы подороже, Бейлиш); пережила зиму родного дома, потрошившую её руками Рамси (руками, членом, сталью) - Санса стала старше на целую жизнь. Проклятия существуют только в песнях и сказках - говорила Алейна, роняя волчью шкуру к ногам Мизинца; Санса Старк сама стала проклятием, услужливо взращенным Петиром на сплетениях яремных вен - Санса Старк принесла смерть Джоффри, раздирая его гортань ядом и клыками; принесла смерть тётке Лизе, сбросив её на скалы северным штормом и чужими руками - Санса Старк была шелком, скрывающим удавку на горле каждого, кто выдирал Север из ее бледных пальцев и выскабливал из проржавелых рёбер. Санса сжимала ладонь Джона, вглядываясь в обсидианово-черные глаза, верни мне мой дом, Джон, наш дом, посмотри, как ты мне нужен, Джон (люди видят то, что ожидают увидеть, Алейна). Корми их ложью и борским золотом - поёт Мизинец в глубинах полых костей - ложь она оставит для Джона Сноу.