Сто и один способ полюбить Луну

Когда Тэиль открыл глаза и увидел перед собой не простой одноцветный бежевый потолок, а какой-то художественный рисунок в стиле Ван Гога, где были изображены цветы сакуры, то на секунду испугался и растерялся, ибо первая мысль Тэиля была о том, что его похитили и запихнули в сумасшедший дом, где все поклоняются картинам Винсента. Но когда в комнату ворвался сумасшедший черноволосый вихрь с криками «Юта-хен вставай», то страх как-то резко отпал, а на его смену пришло непонимание и растерянность, вкупе с вопросами, которые начали зарождаться в голове у старшего. Мун, привстав на локтях, как-то печально посмотрел на незнакомца и тот, к его удивлению, быстро все понял. — Не Юта? — спросил парень, хотя это было больше похоже на утверждение, нежели чем на вопрос. — Тогда, как тебя зовут? — Тэиль, — вымолвил Мун и резко замер, услышав голос своего соулмейта. Он был на несколько октав ниже чем у самого Муна, что делало его голос более мужественнее и сексуальнее. Из-за чего маленькая девочка, где-то внутри Тэиля, хотела просто верещать от эстетического восторга. — Я Дун Сычен, его сводный младший брат, — представился парень и протянул старшему руку для рукопожатия. Пожав руку младшему, Тэиль все-таки сел на край кровати и аккуратно притронулся рукой к лицу Юты, проводя по бровям, щекам и, совсем мимолетно, губам. После чего Мун резко себя отдернул, виновато оглядывая Сычена, но тот, будто действительно понимая его без слов, махнул ему рукой и вышел из комнаты. Тэиль же, еще несколько секунд посмотрев на белый комод, встал с кровати и пошел за братом Юты, который привел того в светлую и ухоженную ванную. И как-то Муну резко поплохело, когда осознал, что может подумать о нем японец, когда окажется в его теле. У него в комнате был как минимум неубранный недельный бардак, в котором он жил по причине подготовки к сессии. Да и сам Тэиль выглядел не лучшим образом, вспоминая, что заснул он за столом, в симпатичных (читается как убогих) домашних пижамных штанах с кактусами и в застиранной до дыр майке. И вспоминая все это, он посмотрел на себя в зеркало и резко зависнул, как минимум на пару минут, видя перед собой, если не принца, то точно красивого молодого юношу с окрашенными волосами, горящими глазами и замечательной улыбкой. Мун не удержался и провел пятерней по очень мягким волосам, подмечая отличную стрижку, которая шла его соулмейту. Когда Мун вышел из ванной, парня на кухне уже ждал Дун с тарелкой рисовой каши. Пройдя к младшему брату своего соулмейта, Мун сел за стол и начал маленькими порциями есть кашу, параллельно задавая наводящие вопросы, касающиеся Юты. — Ну, Юта вообще очень общительный, поэтому каждого нового знакомого он считает чуть ли своим другом и товарищем. Он хорошо поет и, благодаря этому, подрабатывает в кафе неподалеку. Учится на журналиста, причем на стипендии. Еще он очень часто употребляет в своем рационе кофе. Да и красотой он не обделен, но я думаю, что ты уже успел это оценить в полной мере, — посмеялся Дун, на что Мун кинул на него раздраженный и смущенный взгляд. — А вообще, Юта — это еще та, если откровенно говоря, заноза в заднице, которая жить без шуток и подколов не может. Так что мне, в какой-то степени, тебя искренне жаль, хен. «Искренне жаль» Тэилю говоря еще раза два за день, прочее два раза от двух совершенно разных людей. И все ему выражают сочувствие по разным поводам. Кто-то говорил, что Юта — это как большая атомная бомба замедленного действия, которая если взорвется, то достанется всем; а кто-то Тэиля клятвенно заверял, что Накамото еще тот редкостный извращенец, который не упустит свой шанс полапать или пощупать свою вторую половинку за всевозможные места. Но Тэиль воспринял эти факты о своем будущем соулмейта достаточно легко, что привело многих в шок, ведь Юта был еще тем неординарным и разносторонним человеком, со своими странными тараканами в голове и сумасшедшими друзьями в придачу. И видимо тараканы самого Муна были готовы подружиться со странностями Юты полностью. — Честно, я думал, что к вечеру ты будешь жалеть, что у тебя родственная душа такая… — Сычен задумался. — Отбитая, — хмыкнул Дун, посматривая на Тэиля из-под челки. — Я наоборот рад, что он оказался настолько интересным человеком, — пробормотал Мун, зевая. Неожиданно, перед глазами Тэиля начало все темнеть и расплываться, и вот уже спустя пару секунд он уже смотрел на свое отражение в ванной, придерживая руками белое полотенце, которое было обмотано вокруг его бедер. — Вот же… — чертыхнулся Мун, понимая, что этот засранец все-так принял душ в его теле. На следующий день Тэиль проснулся уже у себя в квартире, видя настолько приевшийся ему, за двадцать четыре года, бежевый потолок. И, если честно, Мун бы предпочел сейчас снова увидеть такой интересный орнамент в комнате накамото, вместо скучного однотипного потолка. В его комнату тихо постучались, после чего Тэен аккуратно заглянул в нее, с немым вопросом в глазах. На что Тэиль начал, с легкой улыбкой, звать его: — Заходи, Тэен-а, — Мун сел на кровать. — Как тебе Юта? Действительно хороший? — На счет хорошего не знаю. Но он очень странный, — без колебаний ответил Ли. — Как и ты, хен, — на такое заявление, старший начал лишь заливисто смеяться, портя прическу младшему. С Ютой они сегодня встретились совершенно странным образом. Когда Тэиль, все утро пролежав у себя кровати, вспомнил, что ему сегодня срочно нужно быть в университете. Тот начал впопыхах собираться, надеясь успеть хотя бы ко второй паре. И когда Мун, с разбегу, влетел в нужный ему автобус, чуть не уронив все бумажки на пол, он случайно столкнулся с чьей-то широкой спиной, после чего в нос ударил ему уже знакомый запах парфюма. Незнакомец же, почувствовав странный толчок в спину, повернул голову назад и неожиданно замер. Но затем, хмыкнув, японец повернулся к Муну и чуть-чуть наклонился, после чего на выдохе прошептал: — Привет, — из-за чего у Муна побежал табун мурашек от шеи до самых кончиков пальцев. — Давно не виделись.