Эльза понятия не имела, как ощущается тяжёлое похмелье. На себе испытать не приходилось, как-то не до того было, но представить что-то примерное она, наверное, могла. Так вот в первую секунду ощущения были именно такие. С условием, если возвести это «примерно» степень в третью. Одним словом, ну очень хреново.
«Может, я умерла?»
Эта возникшая на месте абсолютной пустоты мысль практически сразу улетучилась сама. Мёртвые, вроде, чувствовать не должны. А она определённо чувствовала полную неспособность пошевелиться. «Так, у меня точно есть, чем шевелить? Ну, кроме мозгов. Вдруг и правда умерла?» Тщательно сосредоточившись, попытки эдак с четвёртой Эльзе наконец удалось вспомнить, как должны функционировать руки, и слегка пошевелить пальцами. После полного затишья со стороны органов чувств, свалившееся на неё при этом ощущение оказалось не из приятных.
Руки присутствовали в количестве двух штук. Это радовало. Наличие ног радовало ещё больше. При попытке повернуть голову выяснилось, что сделать это невозможно, потому что шея адски затекла, но и этой информации Эльза была рада. Заторможенное сознание потихоньку разогревалось, возвращая себе потерянный контроль над телом. Итак, она абсолютно точно не мёртвая. Уже что-то!
Почему она могла быть не совсем живой, вспомнить удалось не сразу, но первая же попытка привстать прекрасно прояснила этот момент. Точный источник боли Эльзе определить так и не удалось, так как при малейшей попытке пошевелиться болело вообще всё, причём довольно равномерно. На то, чтобы принять сидячее положение, у неё ушло добрых пятнадцать минут ругательств и кряхтения, потому что каждое неосторожное движение говорило её слабым попыткам «Оревуар!», а затем подло отстреливало болью под рёбрами и возвращало назад на подушку. Наконец, медленно, с нечеловеческими усилиями, контролируя каждое малейшее телодвижение и цепляясь за всё, что попадалось под руки, Эльза смогла сесть, кое-как прислонившись спиной к стене. Так, определённо время отдохнуть.
Наслаждаясь наконец обретённым контролем над собственным телом, девушка пошевелила пальцами на затёкших ногах и тут же поморщилась от мерзкого ощущения. Движения правой ногой слабыми электрическими импульсами отдавали куда-то в бок. Кстати о боках! В последнем всплывшем в памяти эпизоде у неё в боку вроде была нефиговая такая дырка. Эльза насколько это было возможно поспешно приподняла край футболки невнятного цвета и ещё более невнятного размера (
«Что это на мне вообще?»). Справа, чуть пониже последнего ребра, прямо на одном сплошном синяке, в который превратилась кожа, красовался небольшой аккуратный шов. Из которого кое-где торчали концы ниток. Девушку замутило, и она поспешно отвернулась, брезгливо поморщившись. Какая гадость!
Блуждающее внимание тут же само собой переключилось на комнату. Тёмный ковер, небольшой ночник на столике у стены, в углу широкое, уютное на вид кресло, тёмно-синие плотные шторы, дверь закрыта; глаза сами бессвязно выхватывали отдельные детали, настраиваясь на работу. Эльза нахмурилась, пытаясь поймать за хвост ускользающую мысль. Было такое смутное чувство, что где-то когда-то она это всё уже видела, причём при вполне конкретных обстоятельствах. Вдруг осознав, что щёки сами собой заливаются краской, девушка тут же почувствовала себя невольной участницей невероятно неловкой сцены. Хотя, может это просто такое дежавю, но всё же словно было в этом что-то ужасно неуклюжее. Словом, крайне странное ощущение. Чтобы оно наконец исчезло, Эльзе пришлось осознанно переключать внимание на более важные вопросы. Например, где Джек? Очень хороший вопрос. В тишине не раздавалось почти никаких звуков, за исключением приглушённого щебета птиц за окном. Ещё один пунктик в копилку: который час? А может и «который день». И где она, чёрт возьми, вообще?!
Тишина и одиночество вдруг породили стойкое, непреодолимое чувство тревоги. На первый взгляд спокойное место вполне могло таить в себе опасность. Эльза тяжело вздохнула. А-а, так вот, как становятся параноиками!
Девушка поёжилась, теперь уже настороженно прислушиваясь, и вовремя взяла под контроль жгучее желание кого-нибудь позвать. «Мне не нужна нянька», — маминым не терпящим возражений тоном напомнила она себе, — «Я и сама могу справиться». В самом деле, она неизвестно где, неизвестно с кем, неизвестно сколько провалялась в отключке. Мысль откровенно бредовая, конечно, но, уж извините, она лучше промолчит. В таком случае, выход из ситуации Эльза видела только один. Нужно самостоятельно разведать обстановку, осмотреться и убедиться, что всё нормально.
Вот это уже было глупо. И всё же, набрав в грудь побольше воздуха, девушка осторожно отодвинулась от стены и села на край кровати, свесив ноги на пол. Единственное действующее чувство — это была боль — сосредоточилось в месте раны, как белый шум, перекрывающий остальные ощущения, поэтому Эльзе пришлось ненадолго прикрыть глаза и сконцентрироваться. Так, под ногами ковёр. Он мягкий. Если пошевелить пальцами, длинный ворс слегка щекочет кожу. В кулаке скомкана тёплая простыня.
Почему-то странно пульсирует в животе. На стене напротив мерно тикают часы. Пахнет каким-то лекарством. Немного пощипывает искусанные губы.
Уже через пару минут такой импровизированной терапии девушка почти пришла в себя, воскрешая притихший боевой дух. Ничего страшного ведь (пока) не происходит. Да, больно. Даже очень. Ну, что ж, зато живая.
После ещё одного глубокого вдоха и сеанса моральной подготовки Эльза наконец взяла себя в руки и, вцепившись побелевшими пальцами в тумбочку рядом, встала. Колени моментально задрожали, а от резкой волны накатившей боли потемнело в глазах, но это не остановило девушку. Она закусила губу, сдерживая готовое сорваться с языка ругательство, и сделала крошечный шаг вперёд. А затем, покачнувшись, чуть не упала носом вниз, в последний момент уцепившись за край тумбочки. Всё, что на ней лежало, разумеется, тут же с немыслимым грохотом полетело на пол.
Эльза зажмурилась. Чёрт, как же громко… Замерев (что стоило ей немыслимых усилий), девушка напряжённо прислушалась. Вроде ничего не слышно, но… Она тут же словно окаменела.
Шаги. Громкие. Совсем близко.
Эльза вполне отчётливо почувствовала, как бледнеет. Звук стремительно приближался, и с каждой секундой сердце девушки отплясывало всё быстрее. Мысли в голове гуляли самые пессимистичные. Какое гадство.
Кто-то был уже совсем рядом. Эльза выдохнула, почему-то по привычке готовясь к худшему. Шаги затихли. Дверь начала открываться; вошедший замер на пороге, ошарашенно уставившись на всё это безобразие.
— Джек!
Губы сами собой растянулись в кривой улыбке до ушей, боль мгновенно забылась. Эльза, которая ещё минуту назад была уверена, что больше просто не в состоянии пошевелиться, отпустила край тумбочки и сделала неуверенный шаг навстречу парню. К своему же удивлению удержалась на ногах, самонадеянно решаясь на ещё один шаг. И очень зря. Колени предательски подогнулись, девушка всё-таки потеряла равновесие и с тихим «Ой!» и беспомощной попыткой за что-нибудь ухватиться полетела вниз.
Упасть ей, конечно же, не дали.
— Ты совсем с ума сошла? — хмуро уточнил Джек, едва успевая поймать её за локоть. Эльза почувствовала, как её быстро, но осторожно подхватывают на руки и несут обратно в кровать. Она полуобиженно фыркнула и опустила глаза, стараясь не думать о том, как разом стало спокойно. Пусть острит, сколько влезет, лишь бы не пропадало это чувство тепла и защищённости. От таких мыслей мгновенно захотелось сгореть от стыда и, пожав плечами, согласиться с ним. Похоже, действительно с ума сошла. Не дождавшись оправданий, Джек ворчливо продолжил, — Дурная башка. Чего тебе опять на месте не сидится?
— Да я только посмотреть… — вяло попыталась оправдаться девушка, а ему словно того и надо было: парень усадил её обратно и с максимально суровой миной поправил подушку так, чтобы Эльза могла сидеть сама.
— Швы разойдутся, опять отмывать всё от твоей кровищи, опять тебя штопать и выхаживать, но раз ты «только посмотреть…» — иронично протянул Джек, хотя его строгий тон очень контрастировал с движениями: быстрыми, осторожными, очень мягкими. «Ворчи-ворчи на здоровье», — Эльза снова почувствовала, как по лицу расползается туповатая улыбка. Это должно было её раздражать, но на деле оказалось как-то всё равно. Энергия била через край на пару с жаждой жизни; ничем не обоснованное внезапное счастье, мир, дружба, жвачка, словом, полный клинической набор бед с башкой.
— Чего тебя так перекосило? Что-то болит?
Девушка фыркнула, тут же хватаясь за бок. Страшно представить, что у неё с лицом. Неприятно чувствовать себя полной дурой, ещё более неприятно — полной дурой с застывшей дебильной улыбкой на лице, но зато она живая, рядом Джек, они в безопасности и вообще всё прекрасно. Эльза наконец смогла сформулировать основную причину появления своего лицевого перекоса и абсолютно искренне ляпнула:
— Я рада тебя видеть.
Джек вскинул бровь, не сумев от неожиданности сдержать лёгкую улыбку, но ответить ничего не успел. В комнату, едва не снеся дверь с петель, влетел рыжий смерч, мгновенно оказался рядом и оглушил присутствующих довольно громким риторическим вопросом: «Вы тут совсем сбрендили?!»
— Не ори, — поразительно спокойно отозвался Джек, изо всех сил стараясь не обращать на Мериду никакого внимания. Это, в принципе, никак не помешало ей кинуться расхаживать по комнате из угла в угол, бешено сверкая глазами. Оружейница окинула хозяйским взглядом пространство вокруг и очевидно осталась происходящим недовольна. Помолчав с минуту, чтобы дать присутствующим призрачную надежду на то, что сия буря обойдёт их стороной, она набрала в грудь побольше воздуха и грозно обратилась к Эльзе:
— Ты что, вставала?
— Да чего вы пристали? — плаксиво протянула блондинка, — Ну страшно мне было тут одной сидеть, вот и встала. Отвяжитесь.
Цель разжалобить страшную в гневе, но всё же довольно отходчивую Ри, была достигнута без труда, так что Эльзу наградили покровительственным кивком и тут же переключились на Джека с недвусмысленным намерением высказать всё, что о нём думают.
— А твои глаза куда смотрели?!
— Сейчас, кстати, твоя очередь с ней сидеть, — всё также невозмутимо как бы между прочим заметил парень, всем своим видом требуя, чтобы от него, как и от Эльзы, отвязались. Не вышло.
— Куда смотрел, спрашиваю?!
— Покурить вышел.
— И? — с нажимом потребовала продолжения Ри, на что Джек дёрнул плечом и отвёл глаза. А затем с явной неохотой добавил (разумеется, выдержав драматичную паузу):
— И уснул.
Вот тут Эльза не выдержала и громко прыснула.
— А меня почему не позвал? — уже не так угрожающе осведомилась Мерида.
— Да откуда я знал, что вырублюсь?
— Ну, может, оттуда, что не спал последние суток… Много? — нахмурившись, даже слегка озабоченно уточнила Ри, сразу же рывком оборачиваясь к потихоньку хихикающей Эльзе, — А ты прекращай фыркать и назад в горизонтальное положение бегом марш! Распустились тут у меня, — оружейница удовлетворённо кивнула, с явным удовольствием беря ситуацию под свой контроль. Затем повернулась к Джеку и командным тоном отправила того спать.
— С каких пор ты записалась в мамочки? — в свою очередь иронично поинтересовался он. И тут же душевненько зевнул. Вследствие чего оказался насильно отправлен отсыпаться.
Как только дверь за ним закрылась, Мерида мгновенно скисла; вздохнула и присела на край кресла, обессиленно потирая глаза.
— Ой, балбес… — девушка выдавила из себя полуулыбку и, тут же отбросив какие-то свои мысли, перевела взгляд на Эльзу, — Как себя чувствуешь?
Блондинка, которая в этот момент пыталась без потерь хоть как-то изменить положение тела, тихонько шикнула от боли и поморщилась.
— Слегка помято.
— Ложись давай, помятая.
— Да я бы с радостью, — иронично протянула Эльза и предприняла ещё одну бестолковую попытку по-человечески лечь. Намёк был понят, принят, обработан, приведён в исполнение. Эльзу немедленно уложили, предупредили, что это надолго, и присели рядом, намереваясь за этим внимательно наблюдать.
— Ты нас жутко напугала, — Мерида внезапно, наверное, даже для самой себя взяла Эльзу за руку и крепко сжала. Та подняла на неё удивлённый взгляд и убедилась, что сказано это было (как и вообще всё, что говорила Ри) абсолютно искренне, — Я уже думала, мало ли что…
— Так, стоять! От нуля до ста — слишком быстро, — протестующе заявила Эльза и тут же почувствовала пару холодных мурашек от таких мыслей, — Никаких «мало ли что», даже слышать не хочу. Всё же хорошо.
Мерида замерла на какое-то мгновение и с тяжёлым вздохом почувствовала, как сквозь пальцы стремительно утекает с таким трудом удерживаемый контроль. У неё всё всегда было хорошо. Каждый раз, когда жизнь давала пинок, эта мантра снова и снова крутилась где-то поблизости. Когда беременна в пятнадцать. Когда мать в лицо говорит, что не хочет тебя больше видеть. Когда трое младших братьев растут, даже не подозревая о твоём существовании. Когда выкидыш. Второй. Когда открываешь для себя новую жизнь, ведь от старой, по сути, ничего не осталось. Когда днями напролёт занимаешься любимым делом, ведь надо же хоть чем-то заполнить пустоту. Когда снова и снова всё идёт наперекосяк. Когда у
туповатого друга едет крыша, а ты ничем не можешь помочь. Когда почти не спала уже дней десять. Когда молча беспомощно наблюдаешь за лотереей под названием «Выживет/не выживет». И вот в момент, когда кажется, что вот сейчас уже точно не осталось никаких человеческих сил…
— Ну ты чего, а? — совсем уж растерянно протянула Эльза, глядя на смотрящую в пустоту уже секунд пять Ри, и попробовала привстать.
— Лежать! — тут же идеально поставленным менторским тоном бросила Мерида, немедленно чуть дрогнувшей рукой укладывая её обратно, — Тебе пока что вообще шевелиться противопоказано. Лежи, не дёргайся.
— И долго? — уточнила Эльза, продолжая с некоторым подозрением коситься в её сторону. Оружейница (в который раз внутреннее содрогаясь от приступа внезапной рефлексии) многозначительно обвела глазами тумбочку с кучей медикаментов, показательно задумалась и выдала твёрдый вердикт:
— Долго.
***
«Фух. Была не была»
Тихонько, медленно-медленно, боясь даже слишком громко вздохнуть и косясь на вроде бы задремавшую в кресле Мериду, Эльза сделала ничтожно робкую попытку пошевелиться, которая на удивление увенчалась успехом, поэтому девушка продолжила, теперь гораздо увереннее, пытаться абсолютно бесшумно сесть. В какой-то момент кровать тоненько скрипнула. Эльза зажмурилась. Хоть бы пронесло…
— Лежать, — даже не открывая глаз немедленно скомандовала Ри. Эльза с глубоким вздохом откинулась назад на подушку и закатила глаза. В том, что спорить бесполезно, она уже несколько раз убеждалась и ещё раз проходить через этот ад желанием не горела. И всё же не смогла заставить себя совсем промолчать.
— Мне скучно!
— Сэнди сказал — завтра, значит завтра, — не терпящим возражений тоном отрезала Мерида, — Только позавчера швы сняли, тебе по-хорошему вообще ещё недельку бы полежать.
— У меня так скоро ноги отнимутся!
Эльза была готова выть от тоски в самом прямом смысле слова. Было невероятно отвратительно чувствовать себя беспомощным овощем. Даже поговорить было не с кем: Ри превратилась в законченную няньку, а потому не запрещала разве что моргать; Сэнди был бы прекрасным собеседником, если бы из него возможно было вытянуть хоть слово. А Джек… Он вообще не появлялся на горизонте. На любой вопрос о нём Мерида бросала мутное: «Да хрен его знает». Сначала было просто скучно. Потом немного обидно. Потом очень обидно. А потом Эльза поняла, что если не займётся хоть чем-нибудь, то просто сойдёт с ума.
Основная проблема заключалась в том, что её возражения в расчёт не принимались: четыре дня в отключке, четыре до снятия швов, ещё два — после, всё это на строгой диете, с ежедневными перевязками и абсолютным отсутствием свободы передвижений. Попытки сбежать с этой каторги мгновенно пресекались, предписания Сэнди исполнялись неукоснительно во вред её душевному здоровью. И вот терпение наконец закончилось.
Эльзе было максимально неприятно доводить чересчур заботливую Мериду до натуральных истерик, но дальше бездействовать было просто невозможно. Тело требовало движения. А мозг — определённых ответов. И за ними она готова была идти (ну, или хотя бы пытаться).
***
В тихую каморку ввалилась исполненная отчаяния рыжая туча и с глубоким вздохом плюхнулась на низенький продавленный диван. Раздались звуки умирающего тюленя.
— Я всё. Я сдаюсь. Разбирайся с ней сам.
Джек перевёл вопросительный взгляд в сторону задолбавшейся тучки, нагло потревожившей его покой.
— Она опять подорвалась учиться ходить, — простонала Мерида, закатив глаза, — Тридцать лет живу на свете, но такого ещё не видела. На редкость упрямое создание.
Парень насколько смог равнодушно пожал плечами, постаравшись не изменится в лице.
— Ну так останови, чего пришла-то? Я ночь отдежурил, сейчас твоя очередь с ней сидеть. До свидания.
— Балда, — бросила оружейница, — Как будто сам не знаешь, куда она прётся. Каждые пять минут: «Ой, а где Джек? Куда свалил Джек?» Вот ведь всрался же ты ей, а, — она вздохнула (как показалось Джеку, слегка ревниво), весьма недвусмысленно давая понять, что её это всё вот нисколечко не устраивает, — Я надеялась, что до этого не дойдёт, но… Иди, вправь ей мозги, пожалуйста.
Ответ был кратким, ёмким и оскорбительно категоричным.
— Нет.
— Она меня не слушает! — с адской смесью бессильной злости и отчаяния выдала Ри, на что Джек, не отвлекаясь от телефона, безразлично отозвался:
— Она никого не слушает. Смирись.
— Ну хоть попробуй! — требовательный тон потихоньку становился умоляющим, — У неё же швы разойдутся!
— Ничего с ней не случится, если кое-кто, — с намёком заискивающе ответил Джек, — Сейчас подотрёт слёзки и пойдёт и дальше с ней нянчиться. Пусть бродит, если так хочется. Просто смотри, чтобы она ничего себе не разбила, пока будет падать.
Мерида поперхнулась возмущением. Жгучая ярость внутри вспыхнула, как порох, мгновенно, и тут же угасла, уступая место энергичному мыслительному процессу. В пылающих голубых глазах мелькнул хитрый огонёк, но этого Джек не заметил. Он старательно пялился в экран телефона в ожидании, когда оружейница наконец отправится восвояси и оставит его в покое. Но где это видано, чтобы Мерида Данброх так просто сдавалась?
— М-м-м, вот как? — прохладно протянула Ри и с наслаждением потянулась, — Знаешь, а ты, пожалуй, прав. Ничего с ней не случится.
Задействовав все имеющиеся у неё зачатки актёрского мастерства, девушка театрально зевнула, потянулась и прикрыла глаза, украдкой поглядывая на Джека из-под полуопущенных ресниц.
Играла она из рук вон плохо, они оба это прекрасно знали. Парень промолчал в ответ на элементарную манипуляцию и продолжил таращиться в экран. Мериду и правда тянуло в сон, поэтому изобразить лёгкую полудрёму труда не составило. Девушка пристроилась поудобнее и засекла время.
Спустя тридцать четыре секунды в её сторону бросили первый тревожный взгляд. На шестидесятой Джек нервно заёрзал на месте. Второй и третий тревожные взгляды последовали друг за другом на восемьдесят седьмой. Ри очень надеялась на чистый эксперимент, но план её провалился с грохотом, раздавшемся на втором этаже прямо над ними. Упрямство Джека сломалось с почти слышимым звуком; он сорвался с места, провожаемый победоносным взглядом довольной, со спокойной совестью засыпающей оружейницы.
***
Заметив краем глаза какое-то движение, Эльза бросила мимолётный взгляд в сторону двери. Потеря контроля над собой даже на это жалкое мгновение заставила её неуверенно покачнуться. Джек двинулся в её сторону, но девушка каким-то чудом самостоятельно умудрилась остаться на ногах; протестующий взмах руками помог сохранить равновесие, тем самым ещё и спас от перспективы расквасить нос или остаться без зубов. Внимательно следя за каждым собственным движением (и заливаясь лёгким румянцем), Эльза напряжённо бросила в ответ на незаданный вопрос:
— Я сама!
— Да пожалуйста.
Джек вскинул бровь, невозмутимо скрестил руки на груди и прислонился к стене, даже не скрывая снисходительную ухмылку.
Вопреки всем законам физики, девушке удалось вполне успешно сделать несколько почти уверенных шагов, поэтому было принято решение отказаться от более-менее безопасного и надёжного маршрута у стены. Эльза осторожно, медленно, явно гордая внезапным успехом очень несмело поковыляла прямо поперёк комнаты навстречу парню, победоносно улыбаясь. Джек внимательно наблюдал за каждым её движением, в какой-то момент заразившись её азартной улыбкой. Эльза это заметила. И с новой силой потянулась вперёд. Выходило даже неплохо; она преодолела уже почти половину комнаты, пока, засмотревшись на свою конечную цель, не споткнулась об загнувшийся край ковра.
Один неуловимый рывок покрыл разделявшее их расстояние. Эльза совершенно неожиданно врезалась носом Джеку в грудь и, начиная постепенно оседать вниз, рефлекторно обхватила его руками. Ноги окончательно отказались её поддерживать, поэтому полагаться пришлось только на слабеющие руки, которыми она намертво вцепилась в единственную доступную опору. Единственная доступная опора невозмутимо поинтересовалась:
— Висишь?
— Висю, — Эльза попробовала обрести контроль над собственными ногами, которые начали позорно разъезжаться в стороны. Попытка с треском провалилась. Торопливое биение чужого сердца прямо под щекой, кстати, тоже вот нисколько не помогало сосредоточиться. Сгорая от внезапного стыда, девушка покрепче вцепилась в Джека, мысленно проклиная свою самоуверенность. И самого парня заодно. Потому что вытаскивать её из этой щекотливой ситуации он явно не собирался.
— Какой же ты засранец! — прокряхтела девушка, не оставляя попыток выкрутиться самостоятельно, но ноги определённо отказывались выполнять свои функции. Остановившись на секунду, чтобы перевести дух, Эльза вдруг представила себя со стороны. И тут же почувствовала, как её родненькое чувство собственного достоинства с размаху шлёпнулось на пол и попыталось забиться в щель между досками. Катастрофа. От жгучего стыда тут же закончились силы. От злости на «помощника» тоже. Словом, поняв наконец, что руки не железные, и долго она так, скорее всего, не протянет, девушка уткнулась носом Джеку в грудь, морально подготовилась и максимально невнятно выдавила:
— Помоги, пожалуйста.
Едва успев договорить, она тут же почувствовала, как её аккуратно приподнимают над полом и ставят на ноги.
— Я держу.
Одной рукой Джек обхватил её за талию, не давая снова потерять хрупкое равновесие. Сама Эльза немедленно схватилась за другую подставленную ладонь, что немного спасало от зыбких раскачиваний из стороны в сторону. Она напряжённо застыла в попытке сохранить хоть какие-то остатки уверенности в собственных конечностях, поэтому когда Джек попробовал сделать небольшой шаг вперёд, ведя её рядом, девушка ещё крепче вцепилась в его руку побелевшими пальцами и жалобно вякнула:
— Я не могу!
— Можешь, — категорично отрезал Джек и, как самой девушке показалось, крайне безжалостно подтолкнул её вперёд, заставляя сделать первый шаг, — Молодец, вот так… Хорошо. А теперь пошли. Потихоньку.
Следующие несколько минут они медленно и размеренно под чутким руководством Джека бродили по комнате туда-сюда. Попробовали было сунуться в коридор, но у порога толстый ковёр под ногами заканчивался, а соваться на твёрдые поверхности Эльзе пока не хотелось. Не то, чтобы она боялась упасть; напротив, сейчас впервые за много дней чувствовалась какая-никакая надёжность. Состояние перманентного страха и напряжения с каждым шагом отступало, освобождая место для куда более приятных эмоций. Девушке нравилось наконец-то свободно передвигаться, почти не обращая внимание на боль, усталость, потерю равновесия и ещё кучу других факторов. За всем этим пристально следил Джек. Ещё ей нравилось, что он время от времени уточнял, куда им направиться на этот раз. Кроме того, было крайне забавно наблюдать за тем, как он старательно выбирает слова и вообще строит из себя не пойми что. Его мысли в данный момент были ей примерно понятны, но разбираться с этим всем сейчас так не хотелось… В другой раз. Сейчас Эльза слишком довольна жизнью для всего этого. В какой-то момент девушка вдруг осознала, что близка к состоянию абсолютного счастья. Казалось, ничто не могло испортить ей настрой… Ну, кроме Джека, разумеется. У него вышло. Причём всего парой фраз, прозвучавших как приговор:
— Очень хорошо. Теперь сама.
— Эй, что? — Эльза вздрогнула от нарисовавшейся перспективы и на всякий случай покрепче вцепилась ему в плечо, — Стой, не-не-не!
Джек не сдержался и с ироничным непониманием переспросил:
— В смысле? Ты же хотела сама.
— Я передумала, — с квадратными глазами поспешила заверить Эльза, всё ещё опасаясь приведения угрозы в исполнение, — Хочу сама с тобой.
Смысл её собственных слов дошёл до неё поздновато, но сейчас было немного не до того. Повисла пауза; Джек усиленно делал вид, что ничего не слышал.
— Не ной. Ты ведь хотела ходить? Все нервы Мериде истрепала. Вот и иди.
Звучало это невероятно жестоко, однако шанса выразить своё недовольство этим фактом Эльзе не дали. Прежде чем она пришла в себя, её уже вероломно бросили стоять посреди комнаты в одиночку. Девушка покачнулась на месте, раскинув руки в стороны.
— Сейчас упаду, — полностью покорившись судьбе, вздохнула она и заранее обиженно надулась. Хотя, удерживать вертикальное положение самостоятельно пока что с успехом получалось. Хорошо это было в данном контексте или плохо, Эльза пока не могла сообразить, поэтому на некоторое время зависла с крайне озадаченной физиономией. В какой-то момент её несчастный вид наконец вынудил Джека её поддержать. Исключительно в словесной форме, разумеется.
— Не трусь, я поймаю. Возможно.
Эльза скривилась. М-м-м, ну-ну, возможно. Ага. Появилось абсолютно иррациональное желание рухнуть лицом вниз ему назло. Ну, а что? Сам бросил — пускай сам и ловит!
Мигом забив на возможные последствия, девушка показательно ойкнула и с потрясающей для её положения грацией «подвернула» ногу при мнимой попытке сделать шаг. Существовал, конечно, ничтожный шанс того, что на этот раз Джек действительно проворонит её пируэт, но этот риск определённо стоил того, чтобы с насмешливым превосходством взглянуть в его бесстыжие перепуганные глаза.
И вновь падение не продлилось долго; в следующую же секунду девушка сдавленно зашипела от крайне неосторожного прикосновения к шву и, кажется, до крови прикусила язык. Ну что ж, зато действительно поймал. Его хватка моментально ослабла; Джек тут же убрал руку с её талии, вместо этого подхватывая под локоть и не давая упасть.
— Прости, — голос был абсолютно лишённый эмоций, хотя Эльза чувствовала, как нечеловечески дрожат пальцы, сжимающие её руку, — Очень больно?
Спохватившись, девушка отрицательно мотнула головой. Больно было чертовски, но у неё всё равно вырвался одинокий смешок. Ну она и дура, конечно. И куда только делись мозги?
До кровати пришлось добираться не своим ходом, но Эльза в принципе не возражала, наоборот, терпеливо ждала, пока её дотащат и усадят на место. Парень ещё раз переспросил, не болит ли где, и, получив очередной отрицательный ответ, поднялся с весьма явными намерениями.
— Жди, сейчас Ри позову…
— Стой!
Честно, Эльза даже не удивилась, обнаружив себя вцепившейся в его руку. Все внутренние барьеры снесло к чёртовой бабушке, за что по какой-то причине даже не стало стыдно. Ну, разве что совсем чуть-чуть. А наглость (или что это вообще такое было) — второе счастье.
— Посидишь со мной?
Джек вздохнул. Эльза тоже. Об адекватном восприятии реальности можно забыть.
— Что, Ри совсем задолбала?
— Она разговаривать не разрешает, — пожаловалась девушка и даже не стала корчить умоляющую гримасу. И так по интонации было понятно, что он согласится.
— Так и знал, что надо было с ней дежурствами меняться…
Эльза насторожилась. Если она всё правильно поняла, он с ней по ночам сидел? А вот это было новостью. Хотя, наверное, ничего удивительного в том, что он старается избегать её, пока она в сознании.
Чёртов маньяк. Парень снова вздохнул, помедлил немного и словно через силу присел в кресло. Эльза снова почувствовала, как лицо перекосило. Правда она так и не поняла, отчего.
Повисло молчание. Тягучее и выжидательно-неловкое. Каждый ждал чего-то, при этом упорно отказываясь действовать сам. Первым, как ни странно, не выдержал Джек:
— Как самочувствие?
— На троечку.
Снова воцарилась тишина, концентрация тупости повышалась. «Ну что ж… Помолчим». Девушка тянула до последнего, но в конце концов молчание стало настолько глупым и натянутым, что она задала наконец животрепещущий вопрос в своей фирменной топорной манере:
— Что с тобой творится?
Она была уверена, что Джек, как всегда, пропустит прямой вопрос мимо ушей либо глупо отшутится. Вопреки ожиданиям он сразу понял, куда она клонит, и по какой-то причине не стал юлить:
— Я прокололся, потому что идиот, а ты по моей милости чуть не отправилась на тот свет. А так всё в полном порядке.
Эльза почему-то мгновенно вспыхнула и попыталась возразить:
— Да чего вы оба заладили, а? Я в этом доме одна понимаю, что ты мне вообще-то жизнь спас? Вроде взрослые люди…
— Послушай, если бы я нормально работал, то ничего спасать бы не пришлось.
И вот как такому упрямому засранцу объяснить, что он ни в чём не виноват?
— Это. Была. Случайность, — медленно проговаривая каждый слог, протянула Эльза, — Если не дошло, могу по буквам повторить…
— Тебе не кажется, что ты
слишком упрямая? Мне вот кажется, — неожиданно усмехнулся Джек, — Последние дни ты живёшь практически на каторге с постоянной болью и дыркой в животе — это недостаточные основания для того, чтобы считать мою задачу проваленной? — девушка честно очень хотела возразить, но на это и правда сказать было нечего, — Я попытался сделать свою работу, у меня не получилось. В этом ты меня не переубедишь. И по-моему… Пора с этим всем заканчивать, — добавил он чуть тише.
— Ты о чём?
Это прозвучало чересчур наиграно. Эльза это понимала, но не поэтому напряжённо замерла, буквально чувствуя, как натягивается каждый нерв. Она очень не хотела знать, куда он клонит, но уже знала. Всё потихоньку вставало на свои места.
— Я уже обговорил с начальством, — Джек помедлил несколько секунд, а прежде, чем договорить, отвёл глаза, — Я отказываюсь от твоего дела.
Очень хотелось спросить: «Почему?». Драматично так, может даже прослезиться. А ещё лучше зачитать целую речь с убедительными аргументами, почему он не должен этого делать. Эльза проглотила ком в горле. Она только начала находить плюсы в происходящем, только-только начала чувствовать что-то помимо страха. И как же мешала дышать перспектива расстаться со всем этим: с драйвом, держащим в тонусе; с заботливой Ри… Да чёрт подери, с Джеком, в конце концов! А он, снедаемый чувством вины, всё это время искал способ поскорее от неё отделаться и забыть, как о страшном сне. И ведь она даже не могла его за это винить. Наоборот, вполне уважала его решение. Скорее всего, даже поступила бы так же на его месте.
Молчание затянулось.
— Я стал слишком часто косячить, — зачем-то добавил Джек, старательно отводя глаза. Он немного помолчал, и, так и не дождавшись её реакции, закончил свою мысль, пытаясь добавить веса своим словам, — Будет лучше, если тебя будет охранять кто-то другой. Ты будешь в безопасности.
Девушка через силу кивнула, чувствуя звенящую пустоту внутри и пытаясь хоть как-то осмыслить происходящее. Разом куда-то делись и хвалёное упрямство, и позитивный настрой. Парень медленно встал; Эльза не смотрела в его сторону, но в следующей его фразе отчётливо слышалась натянутая улыбка.
— Не кисни, ладно? — девушка снова с усилием заставила себя кивнуть, — Всё будет хорошо.
Джек медленно подошёл к двери. Было такое ощущение, что если он сейчас уйдёт, то больше не вернётся. Только из-за этого девушка подняла наконец глаза и посмотрела ему в спину.
Нужно было окликнуть его, остановить, вернуть всё на свои места, вцепиться намертво в то, через что она с ним прошла, и не отпускать ни при каких обстоятельствах. Нужно было, но Эльза этого не сделала. Ведь Джек считал, что так будет лучше. А она привыкла ему доверять.
