Золотые яблоки

      Одна из самых страшных особенностей истеричных женщин заключается в их убойных громких голосах, выносящих мозг подчистую и сводящих всякий трезвый рассудок на ноль. Нет, конечно же, у истеричек есть еще целая куча достоинств! Например, абсолютная уверенность в том, что они самые уравновешенные и терпеливые женщины в мире, а еще способность взять себя в руки в любой непонятной ситуации. В буквальном смысле. Ну, или, если свои руки от нервов уже не держат — значит, в чужие.        — Идиот!!! Придурок!!! Говорили мне с тобой не связываться!!!        — Да… ру… руки! Руки убери! Мои глаза! Люси, успокойся!        — Эх, молодость, — завистливо вздохнули бабки, от маразма вдруг даже забывая о том, что на улице белый день, а картинка какая-то совсем не детская. — Помню, мы с дедом так же на сеновале…        — Да ничего подобного! — возмутилась Люси, пытаясь то ли сама прикрыться, то ли спрятаться за императором Арболеса.       Зереф почувствовал, как у него заложило левое ухо, и вдруг с некоторой истерикой осознал, что уже очень давно не чувствовал себя таким… молодым.        — Ишь, какая… только девушка не так делает! Чтобы у мужа было не полшестого, а двенадцать, нужно каждый день натощак…        — Хватит! Это не то, что вы подумали!       Но бабушек было уже не остановить. Кажется, на площади собрался целый ученый совет по обустройству личной жизни, и пока одни рассказывали истории о том, как правильно готовить омлет, другие советовали спать в другой комнате и мужа к себе пускать только раз в год, и то — если в другую сторону посмотрит.        — Боже мой, может, у них проблемы? — тем временем сгруппировались мужики, более здраво смотря на цирк посреди главной торговой улицы Сезии.        — Разве это не драконья избранница? Ему жить надоело?       «Красивый», «обаятельный» и «явно при хозяйстве» черноволосый юноша, в принципе, тоже так думал. Он даже растерялся. А ведь план был совсем не такой! Он-то рассчитывал, что сейчас окажется в одной из спален своего дворца, укутает девушку в плед, и станет показывать с балкона звезды, разговаривая о вечном и непонятном (например, о Нацу), но тут вдруг бум-с! И судьба в очередной раз попалась на вождении в нетрезвом виде, когда повернула в богом забытый поворот жизни, по пути сбивая уйму предупреждающих дорожных знаков. Впрочем, а когда это боги не издевались, решая его судьбу?        — Черт! Ай, больно, жжется! Ай! — проскулила Люси, наконец-то додумавшись присесть.       Заклинание Игнии выдуло из головы всякое замешательство, особенно после того, как её отпустили руки темного мага, а в горле запершило от крика. А потом перед глазами мелькнули бубенцы — вид сзади — и память снова отшибло.        — Прикройся! Дурак, прикройся!!!        — Да какого дьяв…        — Прикройся! — в который раз возмутилась ключница, набирая в руки песка и бросая тот Зерефу в лицо.       Затем тихо и упорно поползла «уточкой» в сторону одного прилавка, чувствуя, что хоть и черт знает где, но от позора не отмоется до конца своих дней. Как ни странно, у старшего Драгнила в голове мысли были точно те же, хотя он еще порядком тешился своим мужским самолюбием, но вдруг где-то вспыхнула искра, затем в груди заиграла буря, и вот он уже безумно взбешен, потому что девушка песком бросается как-то ну совсем не логично, да и вообще! Можно подумать, он ей что-то сделал! Ну, ладно. Хотел. Планировал. Намеревался, в конце концов. Но не сделал же! Даже Мавис, увидев его однажды в пруду, не реагировала так буйно, хотя и была намного младше и невиннее, чем истеричная подружка Нацу.       Закатив глаза, император открыл пространственный портал с запасами для походов, и достал оттуда два абсолютно идентичных костюма. Люси, конечно, навряд ли будет в восторге, но кто её спрашивает?        — На, все, что есть, — он просто бросил ей на плечи комок с тогой, сам по привычке одеваясь при помощи магии. Медленно накатывало осознание того, что они не в Арболесе.        — Спасибо… — сердито прорычала заклинательница, почему-то чувствуя себя очень глупо из-за их сходства.       Было что-то романтичное в том, что они оказались в одинаковой одежде, а еще в том, что он ударил Нацу и украл её голую, чуть не прямиком со свадьбы, но какая девушка в здравом уме будет соглашаться на то, что ею помыкают, особенно если в теле играют волшебные гормоны, призывая гулять, бить морды темным магам и зарабатывать деньги?! Явно не из Хвоста Феи! Но вот Зерефу это показалось забавным.       «Тряхнул стариной, называется», — хмыкнул он, внимательно осматриваясь.       И это была прекрасная возможность драпануть. Люси даже замахнулась ногой, намного быстрее подумав, что раз метка проклятого драконищи прекратила болеть и гореть, значит, они вернулись в ту деревеньку. Замахнулась, собралась бежать, а потом вдруг встала и раскинула мозгами: вот зачем ей сматываться, если под рукой такой сильный, умный и главное — страшный! — темный маг, единственный сейчас способный вытащить её из этой западни?        — Почему пространственный тоннель не сработал? — задумался он.        — Надо было лучше слушать меня, а не…       Хартфилия резко запнулась, женским умом решив про ванну не говорить ближайшие… много дней. Кошачьи ушки на ней прижались к голове, выдавая беспокойство и невзначай напоминая о себе.        — Это все заклинание Игнии. Боялся же, что сбегу. Или… что украдет какой-то… бессмертный… ты зачем вообще меня переносить собрался?!        — Как зачем? — удивился мужчина.        — Объясни! А то я в самом деле что-то не догоняю!        — Потом, все потом, — отмахнулся темный маг. — А сейчас надо понять, где мы.        — В Сезии же. Там, где и были.       Птички пели, солнышко пекло и сияло, чистое небо над головой улыбалось синевой. Коты все так же красовались двумя хвостами, а стремные грызуны с пираньими зубками перебегали от дома к дому, таская в зубах украденное мясо. Люси нервно оглядывалась, пытаясь понять, насколько её репутация доброй девы испорчена, а ещё ежилась от песка, в котором в процессе испачкалась от головы до пяток. Теперь нужно было снова мыться, но что-то ей подсказывало, что нежиться в благой водичке уже не дадут.        — Хорошо, нужно быстро найти Нацу, а то времени мало, — с энтузиазмом вызвалась Хартфилия, пытаясь сориентироваться в пространстве.       Высокие дома — гостиницы божественных драконов — в поселке были только в центре, причем совсем недалеко, так что цель наметилась очень быстро. Нужно было переодеться и в срочном порядке придумать, что делать дальше. Зереф бросился следом, не очень радуясь необходимости бежать, и тем не менее, другого выбора у него не было. Скоро они наконец-то встретятся с Нацу. Вроде как, он совсем недавно разговаривал с братом, но… это было до того, как Зереф поменял свои планы на жизнь.       Или нет. На самом деле, не многое изменилось. Только методы.       Он вдруг остановился посреди площади, увидев свое отражение в блестящей витрине, и уплыл, на миг потеряв над собой контроль. Мысли стали цепляться одна за другую, уносить в мрачные дебри, вплоть до момента, пока не уткнулись в самые вереницы, спрашивая: «Кто ты такой, темный маг? Зереф Драгнил? Сколько тебе лет? Почему ведешь себя, как ребенок? Ты все забыл?»       И то не было хорошим знаком. В самом деле, он так помрачнел, что даже глаза покраснели, и сердце стало стучать гулко, точно в трясине, напоминая, как звучит смерть и в каком ритме она движется в мир.       Действительно. Ему четыреста лет! За спиной войны, отобранные жизни, страдания — свои и чужие, — а Зереф стоит вот здесь, и так бездушно радуется, живет, улыбается, что становится тошно.       Люси смотрела на это со стороны, боялась, но все-таки без слов просто схватила за руку, и с некоторым испугом заметила столкновение черного и белого. Это все еще было невероятно странно: когда её тело генерирует свет и подавляет смерть в пугающей тишине улицы, в груди селится странное чувство прострации и эйфории, словно её одурманивают опиумом, но что еще страннее — опьянение это совершенно точно заразно. Птички поют ещё громче, коты бегают еще активнее, цветы цветут и благоухают, закусывая мышами… Хартфилия застыла, борясь с желанием выдрать себе все волосы и сбежать в закат с криками. И все же, собралась, схватила за руку и наконец - подняла глаза.              Тьма клубилась вокруг него, и особенно в глазах, словно чистое безумие, и замораживала. Совершенно холодная и безжизненная, будто жидкая пустота, врывалась в легкие и почти ранила, но вдруг — раз! — и что-то меняется. Считанные секунды тянулись вечность, высасывая всякую магию из воздуха, но вдруг где-то посреди этого тайфуна ужаса и смерти зажглись белые искры, настолько яркие, что разом вернули спокойствие в голову, ветром выметая оттуда всякую трусость и страх.        — Что с тобой?       Он моргает. Один раз, другой. Пытается сделать вдох, а затем спокойно выдохнуть, подавляя хаос эмоций внутри, даже если не понимает, что происходит: с ним, с Нацу, с Люси, со всем миром и их жизнями… время философствовать и думать было совсем не подходящим, но мужчина все-таки пытался, сжимая все мысли до размеров пары слов. Упорно и даже против собственного желания.        — О чем бы ты ни подумал, — Люси вздохнула, уверено заглядывая прямиком во тьму его распахнутых в растерянности глаз, — все не важно. Это — наша судьба. Ты сам так сказал буквально вчера, помнишь?        — Невероятное везение, — едва улыбнулся маг, пытаясь отвести взгляд.       Люси практически светилась, в прямом и переносном значении, так сильно сжимая его ладонь, что костяшки побелели. Было слегка больно, но далеко не так, как всего несколько мгновений назад. В конце концов, её пальцы разжались и отпустили, оставляя по себе странное ощущение отпечатка на том месте, где была ладонь.       Заклинательница духов не лгала. У неё, наверное, даже стал в некоторой мере развиваться комплекс ответственности, стоило только подумать, что самый страшный темный маг в истории человечества втянул её в свою жизнь и рискнул показать, кем является на самом деле. Правда, было страшно: что случится, сделай она что-то неправильно?        — Да, — улыбнулась Люси в ответ, щурясь на полуденное солнце. — Но сейчас нам нужно идти.       Зереф набрал полные легкие воздуха, чуть сконцентрировался, и выдохнул. Пальцы, точно сами, потянулись к чужой руке, сжимая тонкое запястье, едва присыпанное песком, которым Люси так старательно бросалась совсем ничего назад, и все-таки успокоился. Оставалось только надеяться, что встреча с Нацу пройдет хорошо.       Открыв портал, он легко ступил вперед, утаскивая за собой и Люси. Все так и осталось прежним, совершенно нетронутым проклятием Анкселама и живым. Но Нацу был бы не Нацу, если бы не приготовился нападать, едва учуяв хорошо знакомый запах. Зажег магию на кулаках, бросился вперед, целясь прямиком в сердце самому страшному темному магу в истории Фиора, но так и не коснулся его, застыв с кулаком перед лицом Люси.        — Нацу, нет! Остановись! — спешно воскликнула девушка, заслоняя собой чернокнижника.       Конечно же, никакая защита Зерефу и в помине не требовалась, но ей показалось, что так до напарника достучаться получится быстрее. Тот просто растерялся, мигом сводя магию на «нет».        — Сколько раз мне повторять, что он хороший человек? Что он мой муж и что мы любим друг друга? — разъярилась Хартфилия, наставляя на друга палец.        — Люси, я… — собирался возразить Нацу, но совершенно растерялся, увидев выражение её глаз.       Вмешался, к удивлению, Хэппи, остановив друга лапкой. Он даже помотал в стороны головой, совершенно не представляя, как на все это реагировать. И все же, сказал:        — Нет, Нацу. Раз Люси так говорит, значит, мы должны ей верить. Мы же друзья, правда?        — Мгхх-х-х…        — Нацу?       Иксид смотрел с сомнениями, но все же честно. Ему, конечно же, тоже не нравилось то, как все вдруг изменилось, что было говорить? Если они с Нацу сами ушли, не взяв её с собой, раз пропустили столько всего и не были рядом, о чем они могут судить?       Зереф. Само имя было страшным и жутким (в каком-то исключительно эмпирическом смысле), сколько бы ты не думал о нем, как о чем-то хорошем. А еще злым и чужим. Но если Люси не думала обо всем этом, тогда почему он и Нацу все еще так категорично опасались? Драгонслеер все равно упорно хмурился, отказываясь принимать происходящее, даже если слышал эту историю в двадцатый раз, даже если не был дураком, даже если Люси говорила с такой уверенностью в глазах.       Он просто не мог в это поверить. Но поверил.        — Эй, ты! — обратился Нацу к темному магу. — Только попробуй обидеть Люси, и я сотру тебя с лица земли.        — Я знаю, Нацу, — не удержался Зереф, выходя из-за спины заклинательницы. — Но ты можешь не волноваться об этом.       В конце концов, это Нацу. Другого он и не ожидал от своего брата. И если все пойдет хорошо, именно это он и сделает в конце этой странной истории. Драконы, наверняка способные победить Акнологию. Люси верила в это, как и его брат, но кажется, наиболее здравомыслящим во всей их компании был он. Кто из них прожил четыреста лет? Кто видел всю историю с самого начала и знает положение дел лучше него?

***

      Час спустя к ним в номер явился старейшина с бравыми молодцами за спиной, с ног до головы обвешанный оружием и разношерстыми пакетами. Переступив порог, дед встал столпом буквально на несколько секунд, пытаясь понять, откуда в компании взялся еще один опасный маг, и таки спросил, нахмурив брови:        — А это кто?       Старейшина даже не был уверен в том, что незнакомец — маг, но почему-то кожей чувствовал. На угловом диванчике, стоящем посреди гостиной, сидел этот человек как-то уж слишком расслаблено и серьезно, весь из себя такой мрачный, важный и хладнокровный.        — Родственник, — отозвались гости в один голос, сидя за одним столом.        — А откуда он взялся? — не отступился старейшина.        — Из очень далекой страны, — отрепетировано ответили все четверо.       Как ответить чужеземным волшебникам старейшина не знал. Впрочем, его это, на самом деле, не очень-то и волновало (если, конечно, не считать того факта, что несколько ранее этот огненный волшебник угрожал их божественному дракону расправой). Избранная имела на ноге метку, и эта метка уж точно не позволила бы ей сбежать.        — Это одежды для праздника. Правда, здесь только комплект для избранной, огненного волшебника и кота. Про родственника вы не предупреждали.        — Ничего страшного, — Зереф лишь махнул рукой, внимательно следя за выражением лица старосты. — Меня на свадьбе не будет.       Мужчина кивнул, взваливая все пакеты на пол.       На Гилтене Зерефа точно не узнавали — это был факт. Впрочем, о нем и в Фиоре не многие знали, в отличие от Арболеса, где он был царь и бог, и это было им на руку. Как только местные жители ушли, предупредив, что церемония начнется позже, он без промедления взялся командовать:        — Пока не избавим Люси от метки — не выберемся.       Конечно, они не выберутся! Нацу и сам это прекрасно понял, когда несколько раз уронил подругу в кусты.        — И что ты предлагаешь? Начистить этому Игнии морду и заставить отпустить её? — фыркнул он, скрестив руки на груди. — Мы, вообще-то, думали поговорить с ним насчет Акнологии. Пять божественных драконов! А что, если они…        — Нет, — категорично пресек его Зереф. — Дурак ты, или что? Сколько, по-твоему, эти драконы живут уже здесь?        — Говорят, лет четыреста, не меньше, — понуро отвечает Хэппи, распаковывая вещи. — Их вообще мало кто видел.        — Они просто прячутся, вот и все. Акнология чует драконов. Всех, в ком есть хотя бы капля от драконьей магии. Думаете, он не перелетел бы океан, чтобы убить целых пять драконов?       Люси поникла. Ей совсем не нравились ни его категоричный тон, ни жесткий хладнокровный взгляд, хотя в отличие от Нацу, заклинательница духов тоже думала о том, что навряд ли у них получилось бы уговорить драконов драться с ними против Акнологии. Да и как? С чего они вообще взяли, что кто-то из местных божеств смог бы побить дракона уничтожения?       Она знала, как это происходит у людей: стоит им раз узреть силу, во многом превосходящую их собственную или даже силу природы, они станут боготворить или проклинать её, нарекая именами и превознося в особенные чины. Если сила хорошая — станут благодарить её, поклоняться, если плохая — будут бояться и дрожать. Пять божественных драконов Гилтены вполне могли оказаться таковыми лишь в сравнении с обычными рядовыми магами.        — Как ты можешь знать, если даже не пытался?       Нацу посмотрел на него волком, а Люси снова напряглась, готовясь в любой момент подскочить к Зерефу и подавить, если он вдруг вновь начнет думать обо всяких глупостях и страдать. Впрочем, тот, к счастью, оставался спокойным и совершенно хладнокровным, даже если где-то в глубине глаз и светился едва заметный интерес к тому, как думал его брат.        — Даже если они достаточно сильные… какой нормальный… предположим, человек, сидел бы, сложа руки, молча наблюдая за тем, как какой-то псих уничтожает твой род и всех, кто попадается под руку? — Хартфилия нахмурилась, протягивая руку навстречу летящему к ней Хэппи с комком полупрозрачной ткани в лапах. — Да и старейшина упоминал, что Игния забирает девушек, чтобы их селения процветали. Не думаю, что это нормально.        — Но он пах, как Игнил. И выглядел почти так же.        — А у меня фамилия Драгнил. И что, мы похожи?       На секунду, кажется, все в комнате замерли. Особенно Люси, чувствуя, что внутри что-то начинает бушевать и вырываться. Глянув на Зерефа с опаской, она затем резко перевела взгляд на Нацу, но к счастью, все обошлось: огненный убийца драконов лишь фыркнул, состроив такое лицо, словно вдруг прожевал и съел целый лимон.        — Вообще не понимаю, как в мире могла произойти такая ошибка!        — Ай-я, Люси, а ведь ты теперь тоже Драгнил, — разумничался Хэппи, примеряя на себя обруч с длинными фиолетовыми лентами. — Вот в гильдии все охренеют, когда соберутся обратно!       Что Нацу, что Хэппи, что Люси, как только часы пробили три часа после полудня, послушно надели положенные им по обычаю восточные наряды, усердно думая над тем, как им разобраться в ситуации. Розовые полупрозрачные ткани неожиданно хорошо шли не только ключнице, но и её безалаберным напарникам: выглядело все это прямиком как в сказках Арболеса о песчаных замках и летающих коврах.       Правда, история какой-то совсем не восточной получалась. Зереф отправился на площадь — собирать остатки магии после того злополучного обряда для поиска избранной. Нацу сидел и офигевал от жизни, а Хэппи… Хэппи просто делал то, что умел лучше всего: кушал рыбку и стебал друзей.       Зерефа как-то даже без объяснений назначили старшим. А тот, в свою очередь, попросил команду не искать никому лишних проблем и ждать, пока он будет думать, как снять заклинание. В конце концов, его не зря считали гениальнейшим теоретиком магии. Зная, как выглядит плетение, и имея образцы используемой для этой магии, он имел неплохие шансы подобрать ключ к снятию.        — Если не получится — будем драться, — сразу заявил Нацу.       Все согласились: выбора не было.       Игния должен был явиться в восемь часов вечера. Говорят, число восемь — к деньгам. И хотя Люси время очень даже нравилось, она предпочла бы вообще не идти под венец. Правда, кто её спрашивал? Город танцевал под фанфары восточных мотивов, совсем не вяжущихся с Гилтеной, Нацу планировал лучший момент для «нацутерапии», все еще надеясь переманить дракона на их сторону, Хэппи пытался выцедить из старейшины информацию о том, где именно живет Игния, и не бывали ли случаи, когда свадьбу отменяли.       Пока люди накрывали на столы под шалашами в центре, в одной из гостиниц божественного огненного дракона один очень нервный старейшина пытался совладеть с горем и взять себя в руки, подслушивая гостей избранной. Получалось плохо от слова «совсем». Он так и знал! Эти чужестранцы явились сюда как раз для того, чтобы разрушить их красивые плодородные поля и уничтожить великого Игнию! Он даже принялся орать про богохульство и грязные помыслы чужеземной блудницы, и Нацу, глядя на то, как Люси нервно теребит кольцо на руке, начинал мрачнеть и хмуриться. Шестеренки в его голове крутились и вертелись, руки чесались, и так ему не нравилась все происходящее, что аж челюсть сводило.       В конце концов, драгонслеер не выдержал напряжения и набросился на напарницу, хватая ту за локоть и в мгновение ока уводя в ванную. Люси, кажется, растеряла дар речи еще больше, чем до этого, хлопая глазками и нервно осматриваясь вокруг. Ох уж этот Нацу! Привел её в ванную, запер дверь, разволновался весь…        — Ну-ка, погоди, — он даже выглянул в гостиную на секундочку, шустро оценивая время. — Так, пять минут у нас есть. Успеем!        — Ты что задумал? — нахмурилась Хартфилия, на всякий случай даже хватая свои прозрачные юбки в руки и отходя назад.       Вид у Нацу был крайне сосредоточенным и серьезным. Наверное, даже фото на документы у драконоубийцы было не таким серьезным, как лицо в момент, когда он загонял Люси в угол. Напарник вдруг невесть зачем взял её за руки, заставляя растеряться даже больше, чем на площади несколькими часами ранее, и как открыл рот, как ляпнул:        — Снимай кольцо.        — Зачем?        — Мы тут с Хэппи разузнали, что все старые вещи у невест перед свадьбой отбирают, чтобы тех никто не смог отыскать через специальные заклинания или… ну, говорят, так девушки быстрее привыкают к новой жизни и не рвутся домой. Ровно в двенадцать ноль-ноль тебя заберут в его божественный дворец. За твоими ключами присмотрим мы, а вот кольцо…       Не сказать, что Люси очень обрадовалась этим новостям. Ей вообще было очень страшно из-за перспективы оказаться невесть где, да еще и без ключей, но деваться пока было не куда. Страшно было нечеловечески.       Легкий сквозняк загулял вокруг, поднимая её воздушные юбки вверх, а затем рядом с дверью превратился в темный вихрь. В считанные секунды волшебство развеялось, бесследно исчезая в воздухе, и рядом возник Зереф с уже привычной тьмой в глазах.        — Получилось? — обрадовалась ключница, бросившись к нему. — Ты разобрался с заклинанием?        — Нет, — вздохнул темный маг. — Пока нет.       Страшный был — жутко! Мрачный весь, непредсказуемый и темный. Даже не улыбался и не шутил. И тем не менее, злым Зереф уж точно не был, а значит — все не так критично. Люси чувствовала. Особенно, когда снимала кольцо и протягивала его Нацу, хмуря брови и вздыхая. Сдаваться — не в правах Хвоста Феи.       Их гильдия привыкла свое отбирать и защищать. И не было ничего ценнее и важнее у каждого из них, чем собственная свобода.        — Что ты делаешь?       Зерефу было совершенно невдомек, зачем Люси отдала его брату кольцо.        — Старейшина потребовал? Есть проблемы?        — Все мои вещи отберут перед отправкой во дворец.        — Они не будут осматривать слишком внимательно. Лучше вплети в волосы, под прическу, чтобы было незаметно, — категорично сказал он. — Пока это кольцо на тебе, я в любой момент смогу перенестись в то же место или считать мысли. Это единственный способ найти их дворец в случае, если что-то пойдет не так.        — Их? — ключница так удивилась, что даже не обратила внимание на особенности её кольца Водолея. — Дворец Игнии и его невест?        — Нет. В плетении замешана магия другого дракона. Значит, он точно действует не один.       Казалось, Нацу впал в ступор, распахнув глаза. С одой стороны, он обрадовался, что у них на горизонте появились сразу два возможных союзника. А с другой…       Часы пробили восемь.

***

      Как и любой приличной невесте, Люси очень сильно хотелось плюхнуться в обморок. Она чувствовала, как трясутся поджилки и где-не-где, но уже выпадают волосы, шевелясь при виде приближающегося к ней стола для молодых. То есть, это Люси к нему приближалась, пытаясь заставить себя поднять глаза, но так и не смогла: сделай Хартфилия такой вопиюще ужасный для невесты поступок, и сразу же получит от старейшины страшный нагоняй за неожиданный приступ истерического смеха.       Ей даже попытались втюхать нечто вроде валерьянки, но толку от противно пахнущей травички было столько же, сколько от лифчика у Леви, так что Люси все же тряслась. Рядом идущий Нацу ситуацию ничуть не спасал.       «Ну что там? Что?!», — нетерпеливо думала ключница, воображая, как будет сидеть рядом с огромной желтопузой ящерицей.       Она даже задержала дыхание, но, за столом, как оказалось, сидел человек. Самый, что ни есть, обычный.        — Я огненный божественный дракон Игния. Истинный сын Игнила, — сразу же заявил тот, гордо вздернув подбородок.       Сложно было точно сказать, что творилось в этот момент у Нацу в голове. Люси так сильно вцепилась в его руку, что сама почувствовала боль: она почти что кожей чувствовала, как её напарнику хочется выкинуть что-нибудь такое… такое… дикое и опасное! Вызвать того на махач, например, или же броситься в бой, или же набить ему морду, или же… в общем, вариантов было много, но не смотря на все предположения, Нацу ничего вопиющего не делал. Лишь стоял и пялился, прожигая незнакомца глазами, да принюхиваясь: тот, все-таки, пах практически так же, как и его отец.       Истинный сын Игнила! Что это значило и зачем он это подчеркнул? Напарники быстро догадались, что о Нацу этот дракон знает, причем хорошо, раз даже о том, кем ему приходится король огненных драконов вкурсе. Что дела их плохи Люси поняла еще полдня назад, когда громадная лапища ткнула в неё когтем с неба, но чтобы настолько…        — Люси Хартфилия, заклинательница духов, волшебница из Хвоста Феи, — безжизненным голосом представилась она, плюхаясь на подушку рядом с Игнией.       Названый жених обладал уймой татуировок и даже носил по три серьги в каждом ухе. Как и от Нацу, от него пахло огнем и пеплом, но в то же время человеком он был совершенно другим. Это вообще было странно: что драконы умели принимать человеческие формы, в конце концов, они ни разу не слышали об этом. Но когда Игния посмотрел на неё, смерив чисто животным взглядом, никаких сомнений в его природе не осталось.       Даже попросту сидеть рядом с ним было волнительно, и вовсе не в хорошем смысле. Игния пугал её. Это был кто-то из совершенно чужого мира, испускающий кожей угрозу. Вроде как, они оба — и дракон, и Зереф — обладали устрашающей силой и жили уже как четыреста лет, но темный маг все равно отличался. Он был другим. Человеком.       И Нацу это чувствовал, стоя перед ними в оцепенении.        — Люси уже замужем, — вдруг выговорил он.        — Я не признаю этот брак, — зашипел дракон, угрожающе улыбнувшись.        — А я не признаю этот, — прозвучало позади.       Её схватили за руку, потянув вверх, да так неожиданно, что плечо полыхнуло от боли, — так сильно Зереф вцепился в неё, заставляя встать с мягкой подушки. В голове мигом затихли все мысли, да и люди вокруг застыли, разом ужаснувшись из-за всего происходящего. Её почему-то тошнило и хотелось чем-нибудь заесть волнение, но помимо этого, Люси так же со всех сил пыталась выйти вперед, встав рядом с Зерефом. Правда, у того на этот счет было свое мнение, и на этот раз Нацу был с ним более чем солидарен.        — Стой позади, — предупредил он Хартфилию, все еще не отпуская её плечо.        — Темный маг Зереф…       Игния почему-то никак не спешил вставать. Он все так же сидел на своей подушке, подпирая голову рукой, и угрожающе хмурился.        — Ты знаешь меня в лицо. Я даже не сомневался.        — Я знаю твою магию. Мы все… хорошо помним проклятие сильнейшего черного мага.       Игния пил в три горла и ел столько же, переплюнув в аппетите даже Нацу, будто бы специально не воспринимая Драгнилов всерьез. И это начинало раздражать, в особенности названого сына Игнила, едва держащего себя в руках. Едва ли старейшина попытался вмешаться в разговор, как получил жесткое предупреждение сесть на место и замолчать.        — Я предпочел бы решить все силой прямо сейчас, но моя жена и её несносные напарники все же наивно полагают, что им есть, о чем с тобой говорить, — объяснил Зереф.       Он все еще не давал Люси пробиться вперед, и это её порядком раздражало.        — Мне не о чем говорить с такими слабаками.       Нацу лишь скрипнул зубами, резко ступая несколько шагов вперед.        — Я заставлю тебя выслушать нас!        — Ты мне не соперник, названый сын Игнила. Ведь ты даже слабее Акнологии. У нас не может быть никаких дел.       «За все это отвечаю только я», — подумала Люси, проглотив раздражающий ком волнения.       Все это напрягало её, и в особенности полная неведомость впереди. И все же, не смотря на то, что говорил Зереф, она все еще оставалась Люси Хартфилией, истеричной оптимистичной блондинкой, заклинательницей звездных духов из Хвоста Феи. Поэтому то, что говорил Нацу, тоже казалось ей чем-то сверх значительным: в самом деле, как они могли знать, что от драконов не будет проку, даже не попробовав?       Втянув полные легкие воздуха, ключница уперлась взглядом в спину Зерефа, а затем аккуратно дернула его за край камзола, пытаясь привлечь внимание. Тот предупреждающе нахмурился и даже пригрозил ей рукой, едва заметив, как Люси кивнула на его обручальное кольцо. Она не была уверена, что получится, тем более что понятия не имела, как это делается, и все же мысленно произнесла:       «Отпусти. Ты можешь довериться нам. В конце концов, волшебники Хвоста Феи всегда выходят сухими из воды. Нам стоит хотя бы попробовать. И если те девушки во дворце несчастны… мы просто обязаны помочь им спастись»       — Вы испортили мне аппетит. Праздника не будет. Женщина, нам пора идти.       Пространство заискрилось, туша все установленные в палатках фонари. Сначала стало темно, как и положено ночью, а затем то тут, то там, стали вспыхивать огоньки, разрастаясь и сливаясь в огненный вихрь. Люси отшатнулась, почувствовав, как пыл и жар обдают тело мощной волной, но руку освободить так и не смогла. Зерефу совсем не нравилось все это. В отличие от этой девушки, он прекрасно знал, что такое жизнь и какой именно ценой Хвост Феи вечно умудряется побеждать и спасать мир.       И все же, он отпустил. По той единственной причине, что пока не имел ни малейшего понятия, как снять с неё заклинание, созданное другим драконом: даже победи они Игнию, оно не исчезнет.       Центрифуга огня стала слабеть и рассеиваться, открывая вид на ночной сад и звездное небо. Как раз тогда дракон встал из-за стола и оскалился, хватая волшебницу за руку, и ступая в портал, грубо утаскивая ту за собой.