***
— Че это закрыто? — нетерпеливо фыркнул Нацу, дергая за ручку. — А ведь написано, что они каждый день, кроме воскресенья работают, — задумался Хэппи. — И Люськи внутри не видать, — добавил убийца драконов, уткнувшись лицом в стекло магазинчика. — Да пофиг, просто снесу дверь! Люди вокруг косились на буйного огненного волшебника с опаской и перешептываясь. Кто-то уже думал звать стражу, особенно будучи наслышанными о плохой репутации хозяйки этого заведения. — Ай-я, Нацу, ты гений! Подождем её внутри! — Нацу!!! — прозвучал вопль совсем недалеко. Друзья мигом повернули головы в сторону стремительно приближающегося крика с верха улицы. Нацу даже выбежал в центр мощеной дороги, чтобы убедиться, что ему не померещилось. И ему не померещилось! Заклинательница духов, традиционно в одном полотенце (халат она уже потеряла по пути, когда за него ухватились стражники), бежала навстречу напарнику с испуганным воплем, размахивая руками и с трудом перебирая ногами. И конечно же, в лучших традициях закона подлости, за несколько метров до объявившегося Саламандра, Люси споткнулась и грудью вперед полетела прямиком на Нацу, по пути теряя и полотенце, и гордость, и остатки самообладания. — Нацу! — счастливо улыбнулась девушка. Только он подумал, что сейчас она скажет, что соскучилась, как Хартфилия с сумасшедшим лицом воскликнула: — Видишь ту дверь? Выбивай! — Где твои шмотки опять? — вспыхнул убийца драконов, выбираясь из-под могучей груди напарницы. — От Грея нахваталась? Где он, кстати? — Лови её! Она там! Пленница сбежала! — Рев огненного дракона! Люси застыла на несколько секунд, едва успев выхватить то самое слетевшее и слегка подгоревшее полотенце, загипнотизированная видом магии, которую так давно не видела, и просто не смогла не восхититься этому всепоглощающему огню, что вынес сотню стражников за раз, разрушив при этом и половину улицы. Затем, довольный, что напарница наконец-то поняла суть веселья, выбил дверь «Золотого яблока», мысленно пообещав себе позже расспросить её о тех странных слухах о ней и Зерефе, что обсуждались в Арболесе просто на каждом шагу. — Не вкурсе насчет Грея, — волшебница ворвалась в собственный магазин, сразу бросаясь в лабораторию, где должна была быть еще хотя бы партия яблок. — Нацу, съешь это! — Айя, а мне?! — обижено подметил Хэппи. — Прости, но для тебя подходящей концентрации нет. — Это еще что такое? Она сточила пять яблок сама и еще десять быстро впихнула в Нацу, тут же чувствуя эффект восстановления магии. Но времени радоваться воссоединению не было, как и задавать вопросы, так что, надев звездное платье Девы и схватив друзей за руки, она скрылась под землей, через секунду выскакивая из пола на собственной кухне. Но там, с запасом железобетонного самообладания, её уже ждал Зереф, сидя на высокой табуретке у стойки-стола, рядом с разгневанной Димарией, которую буквально заставили пойти на подобные меры. Дева Войны остановила время, прежде чем волшебники успели их заметить, но реальной неожиданностью для темного мага было то, что в империю на этот раз пробрался его брат, наверняка что проследовав за Зерефом после их несостоявшегося боя. — Освободи мою жену, Димария, — велел он, — в конце концов, я изначально предупредил вас её не останавливать. Спригган, недовольна этим, клацнула зубами, но девушку в костюмчике горничной все-таки освободила. Та, вдруг обретя возможность двигаться, удивленно уставилась на застывших друзей и Зерефа, разглядывающего её с улыбкой. Черт! Ей стоило об этом догадаться! — То, что ты сбежала, меня ничуть не удивило, но вот Нацу… откуда он здесь взялся? — Понятия не имею, — скрипнула Люси зубами, сжимая ключи в руках, хотя и прекрасно понимала, что внутри времени Димарии абсолютно беспомощна. — Отпусти их. Ты ведь пришел за мной? — Да, пришел, — кивнул Зереф, удивляясь, что этой блондинке все-таки пришло в голову решить, что у него есть какие-то планы именно на неё. — Но в связи с тем, что появился Нацу со своим котом, придется несколько пересмотреть мои планы. Димария, дай мне листок и ручку. Люси удивленно раскрыла глаза, когда упомянутые предметы темный маг положил на стол и велел ей подойти ближе. — Что ты с ними сделаешь? — Как не странно, ничего. У меня и так Макаров на попечении, пусть пока поживет себе. А ты… просто сделаешь так, что он не будет носиться по столице в поисках своей истеричной напарницы. — И как я это сделаю? — нахмурилась Люси, косясь на Нацу и вспоминая его вспыльчивый нрав. Значит, мастер у него… что значит «на попечении»? Его тоже схватили? Или тут все сложнее? Действовать наобум сейчас было нельзя, да и в драке она точно бы не победила. Оставалось только соглашаться на чужие условия и скрипеть зубами. А Зереф думал, что появление Нацу, в принципе, не такая уж и плохая новость. Так ключница будет гораздо охотнее соглашаться на все, что он скажет, и когда придет время, он убьет её, чтобы заставить Нацу пробудить демона и избавить себя от бессмертия. — Напиши письмо. Да-да, иди сюда, я буду диктовать. Люси послушно подошла и даже взяла в руку ручку. Письмо… вроде не так страшно, как она могла подумать. — Я вышла замуж, Нацу, и сейчас у мужа, — Зереф с улыбкой проследил, чтобы девушка все записала, хоть и тряслась, как осиновый лист. — Это моя квартира. Располагайтесь и ждите. Я вернусь завтра вечером и все расскажу. Пока что не получится. Он ненадолго прекратил говорить, следя за тем, как хмурая и крайне скептически настроенная девушка выводит буквы на листе бумаги. — Завтра вечером? Ты правда отпустишь меня? — Я изначально не говорил, что тебя будут держать в заточении. Ты вольна жить своей обычной жизнью. Но только в Вистарионе. Считай это своим брачным договором. — Вы же вроде… — возникла Димария. — Да, Димария, у нас был брачный договор, который моя любимая жена рискнула нарушить. Но это в прошлом. Мы готовы снова… Бросить все силы на зачатие ребенка… Зерефа просто душил смех. И еще больше в миг, когда он смотрел на выражение лица своей якобы жены, упиваясь её расширенными зрачками и красным лицом. Кажется, заклинательница уже сто тысяч раз пожалела о том, что солгала однажды своим бестолковым партнерам, чтобы её не сдали стражникам раньше времени. — Все, мы уходим, — предупредил он, поднимаясь с места и хватая девушек за руки. — Возвращай их, Димария.***
— И что дальше? — сглотнув, Люси поправляет на себе воздушное черное платье с гербом Арболеса и мельком отмечает, что прическу ей сделали почти как у Мавис, когда завили волосы, хотя именно на этом все сходство и заканчивалось. Зереф смотрел на неё из-за стола с аппетитным мясом и кучей деликатесов, и кажется, позаботился, чтобы там были даже её знаменитые яблоки. Как реагировать на все это ключница не имела ни малейшего понятия, но и страх не показывала. В конце концов, если бы её хотели убить, то уже бы сделали это, а так… кажется, у императора Арболеса были свои планы на её жизнь. — Присаживайся. Можешь спокойно есть. Я просто буду задавать вопросы, — кивнул темный маг, даже не прикасаясь к еде. — Я не голодна. — Врешь. — Одна есть не буду. Он только вскинул бровь, вопросительно разглядывая чрезвычайно упертую гостью. — Я не отдавал приказ тебя ловить и избивать. Это было своеволие моих спригганов. Люси застыла, вдруг вспомнив все, что произошло в камере, но все равно не смогла задавить в себе волка, смотря на чернокнижника исподлобья. — У тебя наш мастер? — Бывший мастер? Да. Он живет при дворе в ожидании удачного момента для переговоров. Не волнуйся, Макарова здесь приняли как почетного гостья. — А меня? — А тебя как жену. — Тогда мне жаль твою женщину. На этот раз нормально отреагировать темный маг уже не смог. От его взгляда Люси вся поежилась, понимая, что задела какую-то слишком серьезную тему, и она была права. Зереф весь поменялся в лице, и даже сжал бокал в руке так, что тот аж треснул. Все воспоминания в сцепке с безумием накатили волной, сжимая виски, и как бы сильно он не пытался вернуть себе былое хладнокровие и отрешенность от чувств, ничего не получалось. Люси было страшно. Она чувствовала спиной необъяснимый холод и ужас, опустившийся на комнату, и вдруг пожалела, что сказала это. В любом случае, она не знала Зерефа, и даже не знала, что он собирался делать, хоть и слышала о войне и была прекрасно осведомлена обо всех демонах, которых он создавал. — Что с тобой? — неуверенно спросила ключница, пытаясь разобрать невнятное бормотание. «Беги»? Он просил её бежать? Нельзя было, чтобы Голод Смерти все испортил, но воспоминания о Мавис оказались просто удушающе сильными. Люси не знала этого, но своими словами она спровоцировала худшие эмоции в его жизни. Как Мавис умирала у него на руках, как он нес её в гильдию, как они целовались в последний раз. Подумаешь, принес неприятности еще одной девушке. Одной меньше, одной больше. Какая разница? Зереф привык быть одним несчастьем. — Зереф? Одной рукой Люси уже пыталась открыть дверь, но та оказалась запертой. Точно… он же замкнул её как только слуги ушли. Бежать? Куда, черт подери, она могла сбежать? И от чего? Ударил гром, да такой сильный, словно что-то взорвалось прямиком над ухом, и от испуга девушка резко присела, закрыв голову руками. Все лакримы света полопались, а темная сфера все увеличивалась и расширялась в блеске молний. Они оба приготовились к худшему, но тут случилось кое-что из ряда вон.***
— Он не достоин Люси-сан… не достоин… — бормотал ученый, меня настройки на аппаратах для коробки Льюиса. Придя вечером «поработать», надеясь встретить в «Золотом яблоке» Люси, порядком пьяный Крамер обнаружил там только разруху. Кто-то выбил дверь и обворовал весь магазин, хотя в лабораторию, к счастью, не попал. И ученый был уверен на все сто процентов, что произошло все это по вине императора Зерефа. Если бы он только остановил журналистов! Одной статьи хватило, чтобы разрушить жизнь этой девушки. — Я… я знаю, что сделаю! Просто заберу его силы в коробку, в… одно несчастное яблоко! И… и уничтожу… этого хватит. Без своих способностей он станет обычным человеком. И Крамер мог это сделать. Благодаря Люси, которая научила их правильно настраивать аппарат для извлечения способностей. Подумаешь, он не был таким умным, как Льюис или эта восхитительная девушка! Да, Отти даже не закончил магистратуру. Но у него были записи девушки и лучшая техника, а ещё большое сердце и море обиды. Правда, параметры он по пьяни несколько перепутал, точнее, подумал, что изменил, а сам не изменил, воспользовавшись частично еще и самыми старыми записями, теми, по которым они призвали полгода назад Люси. — Он тебя не заслуживает! Ни разу не заслуживает! Молнии над Вистарионом пришли в действие, сверкая и поражая всю систему магического эфира в городе. Вся лаборатория электризовалась, предметы поднялись в воздух, и Крамеру пришлось приложить кучу усилий, чтобы нажать на рычаг. Коробка Льюиса впитывала эфир из воздуха просто в бешеных размерах, и на какой-то миг, пораженный танцем молний и энергией, ученый пришел в себя, понимая, что пошел против самого темного мага Зерефа, императора Арболеса, величайшего теоретика магии, на чьих трудах они изначально все это и сотворили, бессмертного и непобедимого. Но раз он сказал Люси, что не боится её мужа, значит, обязан был сдержать слово. Мужик он или нет, в конце концов? Яркая шаровая молния из нестабильного эфира возникла прямиком посреди лаборатории, а затем вспыхнула, как сверхновая, и вдруг рядом появилась еще одна, черная. Эти две нестабильные энергии столкнулись друг с другом, треща, как сумасшедшие, а затем взорвались, разрушая половину лаборатории и отбрасывая Крамера к стене. Тогда-то до него и доперло, что это в новой конфигурации Люси использовала эфир из воздуха, а вот в старой… Зереф принюхивался. На миг он понадеялся, что смерть наконец-то забрала и его, и сейчас погружала в море костей и черепов всех тех, кого он унес за свою жизнь. Те утыкались в его руки, ноги и спину, причиняя массу неудобств, да и вокруг было темно, но он вдруг понял, что это несколько не похоже на Чистилище, Смерть и Ад. Пахло яблоками. Так сильно, что их образ чуть ли не врезался в память, и это было странно. Ведь кроме яблок, там еще пахло клубникой с шоколадом и медом, а что-то вроде сена забило весь рот. Последнее, что он помнил, это как Голод Смерти накрыл Люси, а затем по башне, где была его комната, ударила молния. И вот он здесь, в тесной темноте, с кем-то явно живым. И не то чтобы он был уверен в этом, но Зерефу казалось, что это заклинательница духов так панически прижимается к его груди, крепко обнимая за шею и дрожа. Свет оказался очень неожиданным, хотя и мигал так, словно вот-вот должны были перегореть лакримы. Если они и умерли, то только что кто-то открыл гроб. — Не может быть… — Крамер в изумлении раскрыл рот, явно не замечая струящуюся по лицу кровь. — Неужели я рехнулся? Да, это было вполне возможно. Люси не зря всегда говорила, что с ней нормальные мужики никогда не связывались. — Крамер? — резко открыла глаза ключница, прекратив прислушиваться к звуку биения сердца того, на ком лежала. — Я в лаборатории? — Почему ты… почему он… но ведь сила… Рыжего как будто ветром смыло из поля зрения. — Жена, я рад, что не убил тебя, но будь добра… слезь… Люси не нужно было повторять дважды. Она и сама собиралась это сделать, краем глаза подмечая, что их с Зерефом засыпало яблоками, как землей, и очень даже бодренько перевалилась через край коробки, мигом замечая, что её несостоявшийся ухажер испуганно жмется к стене, схватившись за голову, и беспорядочно шепчет что-то о том, какой он дурак. Ключница была практически стопроцентно уверена, что он таким образом пытался забрать силы Зерефа, но что-то как обычно напутал. — Дурак… она же была настроена на меня… — Люси схватилась за голову. — Моя магия обеспечивала передачу эфира через мир звездных духов. Что ты натворил, Крамер? — Не знаю… я не знаю! Не знаю! Зереф подошел к нему с крайне раздраженным и злым видом. Нет, скорее, просто злым. И на этот раз это были чистые эмоции ненависти. — Ты чуть не испортил то, к чему я готовился целых четыреста лет, — шипел темный маг. — Четыреста лет чуть не канули в Лету из-за такого дерьма, как ты! Драконы. Врата Затмения. Его брат и демоны. Мавис и Сердце Феи. Все это могло быть зря. Четыреста лет подготовки и Нео-Затмение, на которые Зереф так надеялся, могли превратиться лишь в глупые мечты из-за какого-то мнительного дурака. И Голод Смерти чувствовал, что пришло время убивать. Он вырывался. И в это же время вырывалось кое-что гораздо более сильное и громадное, но золотистое. — Эээ… что это?! — воскликнула Люси, удивляясь тому, что её тело генерирует непонятное свечение, быстро сводящее на нет тьму, исходящую от Драгнила. А Зереф просто молчал, распахнув глаза от удивления. Он смотрел на Люси точно с таким же удивлением, с каким она смотрела на себя, чувствуя, как его окружает тепло, а затем Голод Смерти, успокаиваясь, уходит обратно, не забирая на этот раз ни проклятого ученого, ни её. Даже продукты в ящиках не превращая в прах! Все было живым. Нормальным. — Похоже, я немного отложу твое наказание, — улыбнулся он, косясь на Крамера. — Магическая полиция! И на этот раз будете вешать на уши лапшу о крысах?! Они вместе обернулись на крик, и Люси быстро поняла, что проблема та же, что и обычно, раз к ней заявился именно этот офицер. Но видимо, узнав в одном из участников балагана императора, заметно сдал позиции. Ключница уже не знала, нужно ей волноваться о бизнесе или все-таки стоит ожидать… чего угодно! Но жадная еврейская душа без соответствующих корней все равно стала быстро продумывать причины тому, что весь город лишили должного уровня эфира, и на этот раз она была не прочь по-настоящему воспользоваться якшаньем с семьей императора. Кстати об этом! Странно, что Нацу не прибежал на такой магический выброс. Очень странно! Но её объяснения не потребовались. Вместо Люси вперед вышел Зереф, почти что закрывая девушку широкой спиной. Его руки почему-то подрагивали, а голос был приподнято-счастливым. «Возможно ли, что Крамер перенес нас в параллельную вселенную?», — с усердием стала думать волшебница, прикрыв рот ладошкой и замечая, что все её черное платье испачкалось золотой пыльцой яблок и теперь выглядело гораздо более привлекательным и интересным, как и черный сюртук императора. — Прошу прощения за доставленные неприятности. Этот эксперимент государственной важности курировал лично я. Последствия оказались несколько непредсказуемыми. Не волнуйтесь, я отправлю сюда отряд, который займется восстановлением здания. Уровень эфира быстро вернут в норму. А до того оцепите место и никого сюда не пускайте. И… ах, да… — он повернулся в сторону Крамера. — Этого доставить во дворец и передать Юре Имберу. Не навредить, обеспечить хорошие условия, но проследить, чтобы не сбежал. Хорошего вечера. Люси все-таки показалось, что темный маг слетел с катушек окончательно и бесповоротно. Когда он схватил её за руку и нетерпеливо улыбнулся, мир рядом расступился, пропуская их во тьму, а затем выпустил снова во дворце, в той же комнате, где и раньше. Правда, после Голода Смерти там не было ничего живого и целого, все вещи буквально постарели лет на сто и почернели, словно по ним прошлась волна старого огня. Люси стало зябко. Все-таки, эта штука накрыла и её. — Что здесь… произошло? — ошарашенно спросила она. Зереф плюхнулся в кровать, как маленький ребенок, думая, из какого пространственного кармана сейчас вытащит любимое вино. Ему хотелось напиться, как в последний раз. — Все накрыло Голодом Смерти. Мое проклятие. Ты что-то знаешь о нем? — не скрывая улыбки, спросил маг. — Я вообще о тебе ни черта не знаю. Лишь то, что ты самый страшный темный маг в истории, живешь четыреста лет, ревешь постоянно, за Нацу бегаешь, умоляя тебя убить и… да, точно, натворил много дерьма со своими демонами, — Люси покосилась на него с опаской. — Ахах, — не удержался тот. — Что еще за «ревешь постоянно»? Это кто тебе сказал? — Нацу и сказал. Чего смеешься? Мне вот вообще не до смеха! — Да, знаешь… — Зереф приподнялся на локтях, задумчиво склонив голову, и будто бы посмотрел на ключницу под другим углом. — Мне тоже. Ты должна была умереть. Вот так. Как все в этой комнате. Но почему-то жива. И что-то мне кажется, что не просто жива, а… как бы тебе объяснить? Можешь подавлять мое проклятие отрешения. — Это невозможно, — поежилась Люси. — Почему я? — Не знаю. Но обязательно изучу этот вопрос, как только Имбер восстановит все в той лаборатории. Что-то мне подсказывает, что за это нужно сказать спасибо твоему горе-поклоннику. А пока что, похоже, мне придется посвятить тебя в свою жизнь.