Аромат смерти

      Весь остаток пути Эредин шел впереди на несколько шагов. При этом он останавливался, когда до его слуха не доходили шаги Цири. В этот момент девушка замирала и бросала в сторону короля озадаченный взгляд. А он лишь хмурился и шел дальше.       После их разговора Цириллу неприятно трясло. Озноб проходил по всему телу, и она нервно дергала пальцами рук. Что стало причиной такой реакции тела — она могла представить. И всеми способами пыталась отключить желание вспомнить происшествие несколько минут назад. Когда мурашки проходили по телу, тогда она и останавливалась на несколько секунд, чтобы неприятное ощущение прошло как можно скорее. Ей хотелось принять горячую ванну, чтобы полностью успокоить тело и нервы.       Она уже намеревалась спросить у Эредина о комнате, которую она могла бы занять, но эльф уже развернулся к ней, стоя возле резных дверей из красного дерева. — Стража проводит тебя в правое крыло. Там выберешь комнату по своему вкусу. Через несколько часов отправлю к тебе служанок. Будь умницей и не мешай девушкам выполнять свою работу, — Эредин произнес это холодным голосом, которым разговаривал обычно со своими подопечными.       По спине Цириллы вновь пробежали мурашки, и она нервно дернула плечом, хмурясь. Молча кивнула в ответ и направилась вслед за стражей, последний раз бросив взгляд в сторону короля. Он же оставался на месте, заведя руки за спину, и наблюдал за ней немигающим взглядом.       Комнат было предостаточно, но она выбрала самую светлую, с окнами, выходящими на гору Горгону. Вид был впечатляющим. Но Цири поймала себя на мысли, что ей не хватает пейзажа Тир на Лиа, который она уже больше и не увидит. Вся мебель была сделана из светлого дерева с золотистой отделкой. Постельное белье, шторы и обивка сидений были в цветах Туссента. Эти цвета нельзя было ни с чем спутать. Цири коснулась пальцами шелкового покрывала с золотой тесьмой, которая опоясывала всю площадь незаурядными узорами.       Она подошла к окну, открывая его створы и впуская внутрь свежий воздух: в комнате едва отдавался запах затхлости. Когда он ударил в нос, Цири поверила словам Эредина о том, сколько дворец и земли Туссента были без властелина. Возможно, Эредин был и не плохим кандидатом. Ведь где-то в глубине души Цири понимала, что все, что он делал и делает — было для его народа. Для спасения одной из великих рас этого мира. Она хотела надеяться, что так и было, а не просто желание прогнуть под себя весь мир. Она присела на край подоконника, внимательно рассматривая развернувшийся перед ней вид.       Девушка сразу и не услышала, что в комнату зашли. И только когда услышала громкий стук по столу — обернулась и подскочила. Она винила себя за то, что перестала обращать на какие-то звуки внимание. Перестала быть внимательной. Геральт с ведьмаками бы не одобрили это. Она чувствовала, что ее тело начинало постепенно забывать все техники, которые она изучала вместе с ведьмаками. И она подумала о том, что неплохо бы где-нибудь тренироваться. Даже если потребуется разрешение Эредина.       Эльфийки не сводили с нее хмурого взгляда. Одна в руках держала несколько полотенец, другая стопку одежды, третья же стояла возле стола, на котором находилась корзина с каким-то содержимым. За молодыми девушками двери были настежь открыты и несколько людей заносили внутрь воду, наполняя ею ванну. — Король просил подготовить тебя к ужину, — русоволосая эльфийка, которая держала полотенца, поморщилась и особенно дерзко выделила «тебя», словно показывая этим полное неуважение к ласточке. — Можете идти на выход. Я сама справлюсь, — Цири подошла к ванне, запуская ладонь в горячую воду. Кончики пальцев приятно защипало.       Девушки переглянулись. На их лицах сразу же читался весь спектр эмоций: от неприязни до страха. И этот страх был явно перед Эредином. Но, либо они только недавно стали служанками во дворце, либо слишком гордые, эльфийки фыркнули, оставили одежду и полотенца рядом с корзиной и вышли из комнаты, громко хлопнув дверью. Цири победно улыбнулась. — Так даже лучше, — проговорила она вслух, стягивая с себя одежду.       Она забрала корзинку с разными мазями и аромомаслами. Каждую склянку чутко понюхала. Ей понравился запах цитрусов с примесью каких-то цветов. Она капнула несколько капель в воду, внимательно рассматривая, как масляные пятна расплывались по водной глади.       Сначала она не хотела пользоваться всем содержимым корзинки, но расслабиться в тишине и одиночестве влекло ее намного больше. И она даже не думала о том, что будет дальше, когда она оденется и когда за ней придут стражники. И хотелось просто наслаждаться этим моментом.       Когда она оставалась одна, она вновь обдумывала побег, она вновь ловила себя на мысли, что хочет покончить со всем этим навсегда. Но эти желания уже были потухающими, словно огарок свечи. А вот желание быть с Эредином, узнать его, закончить договор и остаться поодаль него, разгоралось пламенем. Его языки опоясывали все внутренности и поглощали тот неуверенно догорающий огонек мести. И она не могла до последнего смириться с этим. Хотя уже понимала, что месть и ненависть проиграли.       Цирилла не следила за тем, сколько времени провела в ванной. Но она явно просидела долго: пальцы сморщились от пребывания в воде. Она укуталась в полотенце и, вытирая пепельные волосы вторым, подошла к открытому окну, наблюдая, как небо постепенно окрашивается в оранжевые оттенки.       Костюм, который принесли служанки, был похож на тот, который она носила обычно. Такой же свободный и легкий. Единственное: новый оттенком отдавался в молочный. И края одежды были вышиты не серебром, а золотом. Словно отсвет Боклера. Она коснулась пока еще влажных волос и потянулась к расческе, аккуратно те расчесывая. И все это время она не сводила взгляда с раскрытого окна. Она видела, как медленно оранжевые блики пропадали в фиолетовых оттенках, а те сменялись темно-синим небом. Скопление звезд мелькнуло внезапным мазком. И буквально через несколько минут в дверях появился один из стражников. Он не сказал ни слова, лишь отошел чуть в сторону, словно давая возможность Цирилле пройти.       А она встала и направилась к выходу, гордо подняв голову. Когда она оказалась в коридоре, стражник тут же закрыл за ней дверь и направился вперед. Девушке оставалось следовать за ним. Коридоры, как и во дворце Тир на Лиа, переплетались лабиринтом. Все они были одинаковые. Выстланные таким же белым камнем на стенах. Искусная работа эльфов.       Громкий стук. Громкое «войдите». Эльф открыл дверь перед девушкой, впуская ее внутрь. Комната была ничуть не меньше той, которую выбрала она. Только окна и двери на балкон выходили на сторону Боклера и его окрестности. Еще бы. Король должен даже свысока наблюдать за своими владениями. Что Эредин как раз и делал. Стеклянные двери были открыты, и на балконе, опершись на парапет, стоял он. На нем был похожий свободный костюм, но темно-серого цвета с красным теснением.       Когда он услышал хлопок двери, то обернулся, едва улыбнувшись. — У кого-то хорошее настроение, если обратить внимание на наш последний разговор, — усмехнулась в ответ девушка, обводя взглядом комнату. — Я прошу прощения за то, что вспылил, — Эредин вошел обратно в комнату и поклонился, коснувшись рукой груди. — Стол накрыт, Zireael. Я готов отпраздновать наше появление в Туссенте.       Цири не перечила. Она спокойно присела напротив мужчины, подмечая, что этот стол был намного меньше того, который был при их первом ужине. И буквально протяни руку вперед, ты коснешься своего собеседника. Эредин встал рядом с ней, медленно наливая бокал красного вина. Он уже хотел коснуться салата в центре стола, как Цири покачала головой. — Я сама себе положу чего-нибудь перекусить, — отрезала она. — Зря ты так, Ласточка. Я всего лишь показываю меры приличия, — он не стал настаивать и сел на место. — Только не передо мной, когда я знаю, какой ты настоящий.       Эредин усмехнулся и коснулся шрама, внимательно наблюдая за тем, как девушка самостоятельно потянулась за чашкой. Он сделал глоток вина, слегка поморщился и покачал в руке серебряный бокал. — Что ж, не так уж и плохо Туссенское вино, особенно такой выдержки. — Удивительно, что оно не превратилось в уксус, — кивнула Цирилла.       Их ужин выглядел максимально странно, если учитывать то, как они оба относились друг к другу. Хотя что до Эредина… Девушка не всегда его понимала. И она до конца не осознавала его чувств. Ей казалось, что это всего лишь игра. Для того, чтобы она почувствовала свою нужность, любовь. Он накладывал на нее морок симпатии, а она поддавалась ему. И действительно рядом с ним ощущала свою нужность. — Мне передали, что ты отослала служанок. Что послужило такому решению? — Желание побыть одной, — коротко ответила девушка и посмотрела на эльфа из-подо лба.       Тот не смотрел на нее, но когда она произнесла ответ, он ухмыльнулся и взялся за бокал. И лишь потом поднял голову. Некоторое время они молча наслаждались едой и тишиной. Это было странно наблюдать с Эредином. Но тишина присутствовала. И Цири была ей рада. Когда несколько бокалов вина было выпито, а кувшин сменен на второй, со стороны открытых дверей балкона послышалась музыка, шум и смех. Цири тут же подорвалась с места, переводя взгляд с балкона на Эредина и обратно. Тот допивал бокал, когда она вышла на балкон.       На улице музыка стала отчетливее. Слышалось чье-то пение и игра на нескольких инструментах. Различались звуки лютни и свирели. Она удивилась не музыке, а смеху народу. Такому счастливому, что это было странно. Из-за какофонии звуков она не услышала шагов за спиной. Эредин стоял прямо за ее спиной. Настолько близко, что она чувствовала его дыхание на своей шее. — Они тоже празднуют, — проговорил он. — Кто они? Эльфы? Жители Тир на Лиа? — Цири коснулась холодного камня. — Их можно понять. И их радость. Но что до людей Боклера? — Цирилла, они среди них, — он обхватил ее плечи. — Эти люди настолько отчаялись, что им был нужен хоть кто-то, кто сможет помочь Туссенту вновь расцвести. Я не жестокий король, и не собираюсь угнетать людей. Хотя когда-то этого хотелось. Но со временем я понял, что нужно быть выше этого. Я не спорю, что если кто-то будет не согласен со мной, с моими указами, его ждет жестокое наказание, но сейчас они все счастливы. И это греет мне душу. — Будто она есть у тебя, — девушка чувствовала через тонкую ткань горячие ладони Эредина, и как его хватка становилась все сильнее. — Продолжаешь играть с огнем, милая Zireael, словно пытаешься проверить меня на стойкость. А я просто пытаюсь показать тебе, каким являюсь на самом деле, — он отпустил ее плечи и отошел в сторону.       В этот момент девушка хотела обернуться, когда вновь почувствовала его ладонь на талии и до больного впивающиеся пальцы в кожу. Он дернул ее на себя и страстно поцеловал. На губах почувствовался вкус красного вина. — Ты выводишь меня уже на протяжении огромного количества времени, Цирилла. Я пытался себя сдержать, пытался оттянуть момент до перемещения на Континент. Но сейчас меня уже ничего не останавливает, — он коснулся свободной рукой ее подбородка, пытаясь поймать ее взгляд.       Она, не скрывая желания и отчасти страха, всмотрелась в его серые глаза и тут же поцеловала. В этот самый момент остаток свечи мести и погас. Она уже не могла врать самой себе, что ее не тянуло к Эредину. Что она не хотела оказаться подле него. Звук улицы постепенно утихал в глубине помещения. Свежий аромат ночи сменился на приглушенный сладковатый аромат вина и цветов мирта, которые Цирилла не заметила при первом появлении здесь. А сейчас чувства словно были напряжены. Она ощущала каждое прикосновение, каждый запах, даже легкое прикосновение волос Эредина, когда он поцеловал ее в шею. Она со всем желанием хватала его за ткань рубашки на локте, тем самым пытаясь притянуть его еще сильнее.       Он не приказывал ей. Не говорил, что ей нужно сделать. А ей было с кем сравнивать. Он мягко, но все же с какой-то твердостью в руках, положил ее на кровать. Цири почувствовала под собой отрезвляющую прохладу шелкового покрывала. Молочная рубашка слегка задралась, и она ощутила бархат ткани на спине. Это робкое касание пробуждало в ней огонь, а присутствие рядом мужчины, которого она хотела, полностью отключало дыхание и разум.       Его руки были намного горячее холодной постели. И этот перепад температуры заставлял все тело дрожать. Эредин продолжал покрывать ее тело поцелуями, останавливаясь каждый раз на губах. И девушка отдалась этим ощущениям сполна, безоговорочно отвечая на них. Цири почувствовала его руку на оголенном животе, как он нежно, едва касаясь ее кожи, прошелся большим пальцем по линии пресса. Завел его к выпирающей косточке справа и слега надавил на нее. Она вздрогнула от этого движения, а он, словно воспользовавшись ее смятением, просунул руку под ее спину, тем самым почти обхватывая полностью ее талию, и резко дернул вперед. Дыхание перехватило. А затем она почувствовала под головой мягкость подушек.       В этот момент их взгляды и встретились. Со стороны могло показаться, как они с любовью смотрели друг на друга. Но было ли так на самом деле или это был отсвет алкоголя и желания? Цири пыталась высмотреть каждую эмоцию на лице Эредина. И ей показалось, что он смотрел на ней с неподходящей ему нежностью. Серые глаза блестели, и были похожи на отлив серебра. А в них отчасти читалось: «Я же говорил. И оказался прав насчет твоих желаний». И Цири, тяжело дыша, лишь приподнялась, обхватывая его лицо ладонями и целуя. Она просто не могла больше вынести его пробирающийся под кожу взгляд.       Он наклонился обратно, чтобы девушка оказалась вновь на подушках. И она с тихим вздохом отпустилась в холод постели, который так и не намеревался отступать. Она провела ладонью по зажившему шраму, который оставила собственноручно. И ей стало не по себе. Жалела ли она сейчас? Возможно. Но постарается скрывать это столько, сколько потребуется.       Ее успокаивал и в то же время пробуждал страсть лишь жар его тела. Она отключила мысли. Отдалась сполна моменту. Показала себя смелой, хотя отчасти продолжала бояться его. Ее дрожащая ладонь пробралась под рубашку эльфа, аккуратно прикасаясь к груди. И словно надеясь почувствовать все тот же быстрый стук его сердца. Он перехватил ее руку своей, сильно сжимая поверх ткани. Цири подумала, что он отстранит ее руку, но он прижал ее лишь сильнее к груди. — Почувствуй, Цирилла. Почувствуй стук сердца. И пойми, что я такое же живое существо, как и все остальные, — он шептал ей это на ухо, и шепот был уже с заметной хрипотой. — Я чувствую, — она не хотела отвечать, но ее чувства сделали ход первыми.       Цири услышала смешок возле своего уха, а затем горячие губы на своей шее. После этого короткого диалога Эредин будто осмелел. Он стал слегка грубее, но эта грубость не пугала. Наоборот, ей хотелось отдаться сполна. Он самостоятельно стянул с себя рубашку и потянулся к ее. Она затаила дыхание, когда приподнялась с подушек, дав возможность королю снять одежду. Из-за тонкой ткани она едва ощущала его теплоту, стук сердца и частное дыхание. Но когда этой, казалось, ненужной преграды не стало, когда он коснулся своим телом ее, она будто пропала в жаре, стуке и частого подъема груди.       Она уверенно отвечала на его поцелуи, делая движение всем телом на его ласки. Совершенно не думая не о чем обвивала его торс ногами. В этот момент ей казалось, что он до безумия далеко от нее. И девушка со всей силой напрягла ноги, чтобы прижать Эредина сильнее к себе. Она не ожидала услышать от него удивленный вздох, а затем увидеть ухмылку.       Он не собирался останавливаться, не собирался увеличивать их дистанцию. Поддался желанию Цириллы, и остался на том уровне, на котором она обхватывала его ногами. Наслаждение моментом, друг другом постепенно сходило на «нет». Эредин стал целовать ее намного чаще, грубее. Руки непроизвольно перемещались по телу, сжимая под собой талию, бедра и грудь. И та невидимая грань, которую Цири еще помнила со времен их разговора в кабинете в Тир на Лиа, оборвалась именно на этом моменте. Одежда некоим образом не мешала, жар тел обволакивал обоих, словно коконом. Эредин двигался с неподходящей ему нежностью. Настолько, что Цири казалось — это совершенно не он. И она все больше ловила себя на мысли, что хотела большего. Девушка двинулась к нему навстречу резко, а тот, словно поняв все без слов, обхватил ее крепче и начал двигаться быстрее.       Это был последний момент, когда в голове еще мелькали мысли. Они пробегали быстрыми картинками, и тут же тухли в ощущениях, приятной боли и дрожи всего тела. А потом они исчезли окончательно. Цири целовала Эредина так, словно в последний раз, двигаясь ему навстречу со всей неподходящей любовью. И хотелось забыться в это время. Остаться в этой комнате и запечатлеть все в памяти.       Но самое главное, что Цири хотела запомнить, это лежащего рядом Эредина с часто поднимающейся грудью. Он почувствовал ее взгляд, обернулся к ней и коснулся тыльной стороной ладони ее щеки, перехватывая между пальцами спутанную прядь пепельных волос. Он ничего ей не сказал, лишь едва улыбнулся, а девушка закрыла глаза и тут же провалилась в сон.