Игра в сказку (Барнс/Паркер)
17 апреля 2021 г. в 16:07
Примечания:
Коллаж:
Выбрать один коллаж для меня оказалось непосильной задачей
https://vk.com/photo-186785598_457239103
https://vk.com/photo-186785598_457239104
– Ты поиграешь со мной?
Морган произносит это очень осторожно, словно прощупывая почву на наличие заложенных мин. Она смотрит выжидательно, не забывая для полного драматизма ситуации дуть щёки, поджимать губы и изредка шмыгать носом – в общем, изображать ребёнка столкнувшегося с несправедливостью, о которой ранее и не подозревала. Она перебирает пальчиками край кофты и отводит взгляд, словно бы ни на что не претендует.
Вся эта картинка вызывает у Локи противоречивые чувства. Детей он не любит. Но они уже условились однажды, что дети Старка в высшей степени неприкосновенны. Да и, он должен это признать, что сам не совсем уверен в том, как это вышло, но дети Старка – это, пожалуй, единственные дети за которых он сам готов порвать любого.
– Во что ты хочешь играть, мелкий манипулятор?
Когда он присаживается рядом, девчушка в раз меняется в лице. Расцветает такой заразительно широкой улыбкой, что он невольно зеркалит её.
– В принцесс.
На вздёрнутую в немом вопросе бровь, Морган хихикает и машет рукой, словно бы говоря: ну и глупый же ты.
– Мы с Питером уже играли, – она демонстрирует ему руку с растопыренными пальцами, – в Рапунцель. – Она загибает один палец и берётся пояснять. – Питер заплетал мне косы и вплетал в волосы красивые цветы, совсем как у Рапунцель. Но потом пришла мама, и Пит заплёл волосы ей. А ещё Нат, Ванде и даже Баки. А вечером он отвёл всех принцесс на крышу, и мы запускали фонарики.
– Мы играли в Мулан, – Морган проверяет, внимательно ли её слушают и, загнув ещё один палец, продолжает, – Питер учил меня сражаться мечом. Когда играли в Эльзу, то мы делали скульптуры изо льда, – Морган демонстрирует третий загнутый палец.
– А ещё мы катались на лошадях и учились стрелять из лука. – Она загибает ещё один, четвёртый, палец. – Это когда играли в Мериду.
Морган чуть склоняет голову, внимательно глядя на Локи. Пятый палец остаётся разогнут. Всё, понимает он, больше ни в каких принцесс они поиграть и не успели. С этим у него, признаться, возникают сложности: он никаких принцесс не знает. Даже тех, что перечислила самая мелкая из Старков.
– И в какую принцессу ты хочешь поиграть сейчас?
– В Аврору.
Ответ приходит тут же. Это было спланировано, никак иначе. Но это не решает его проблемы: кто такая Аврора и чем она дышит, он всё равно не знает. Но об этом очень хорошо знает Морган. Это становится ясно после того, как она в излюбленном старковском жесте возводит глаза к потолку. Вряд ли из-за приличия сдерживая раздражённое цоканье. Скорее, просто не догадалась, что вышло бы это более эффектно и уничижительно.
– Аврора, – говорит она с видом юного ментора, – это спящая красавица. Пока её принц далеко, она спит.
– Ты хочешь спать?
Недоумение в его голосе мешается разве что с сомнением, потому что он уже в курсе того насколько нереально уложить этого ребёнка в постель в дневное время. Под силу это, что, конечно, совершенно не удивительно, только Паркеру.
– Нет же, – Морган скрещивает руки на груди и очень серьёзно продолжает, – я хочу чтобы в этот раз принцессой был Питер, пока его принц далеко.
– Не понял, – изрекает Локи и, как ему кажется, крайне глупо, глядя на девочку перед собой, моргает пару раз, словно в попытке прозреть. Картинка перед ним не меняется: Морган по-прежнему прожигает его взглядом, хмуря брови, в этот раз, выразительности ради, прицокивая.
– Что здесь можно не понять? – Отвечать Локи на данную отповедь не торопится, сочтя вопрос весьма риторическим. И оказывается прав. Морган продолжает, – Питеру очень много задают. Он много учится. А ещё очень много патрулирует. Он всё время хочет спать, так как спит очень мало. Я хочу, чтобы он был спящей принцессой, пока принц далеко, и выспался. Понятно?
Понятно.
Что тут можно не понять?
Локи кивает. Смотрит в озорные глаза напротив, принимая, что Старк, хоть и мелкая, а совершенно точно понимает, что и у кого она просит. Локи щёлкает пальцами.
*
– Ты идиот, – сообщает Старк, со всем присущим ему откровением. Локи на это не ведёт и бровью.
Паника поднялась на следующий день, когда Питер Паркер не проснулся. Он не поднялся с кровати ни по будильнику, ни когда время перевалило за полдень, ни когда его попытались разбудить. Парень продолжил спать, разметавшись по кровати и окопавшись в одеялах.
Полное равнодушие выказали разве что Морган, сам бог коварства и озорства, и те, кто на этот момент отсутствовали в Башне. Пожалуй, отсутствие Романофф спасло парочку жизней.
– Я повторяю это уже раз двадцатый, – крайне устало изрекает Локи, – я здесь бессилен. Желание Мор легло в основу заклинания, – кажется, это действительно уже двадцатый раз без преувеличения, когда Локи пришлось повторить что и к чему. Об упёртости Старка, кому как не ему, известно не понаслышке, поэтому ничего и не остается, как из раза в раз повторять одно и то же. – Он будет спать до тех пор, пока "принц" не поцелует его.
– Ты вдумайся, вообще, о чём ты говоришь! Какой ещё принц? – Тони устало трёт переносицу, смотрит на дочь, что очень аккуратно, даже ласково, гладит Пита по торчащей из-под одеяла тыльной стороне ладони. – Как тебе пришло в голову, олень ты северный, принять на веру, не проверяя, слова ребёнка? Этот пацан не встречается ни с кем. Об отношениях он знает разве что из фильмов.
Локи на это лишь подаёт плечами – не его проблема. Нет принца, значит, будет спать, пока принц не объявится, как та самая пресловутая Аврора. Его, как бога, задача реализовывать желания Мор, а не проверять подлинность выложенных ею фактов.
На тот момент, когда всё становится ещё хуже, Питер, с лёгкой подачи лживого бога, изображает из себя крайне утомлённого парня уже пару дней. Всё становится хуже благодаря тому, что с задания возвращается Романофф и парочка её подельников из разряда Мстителей. Локи морально готовится изъясняться за происходящее по новой. Легче чем в первый раз точно не будет.
Наташа, выслушав полную восхитительнейшего бреда историю, прожигает его взглядом. Брови сведены к переносице, руки скрещены на груди. Ей немножко всё равно бог перед ней или нет, установку защищать пацана она зашила себе в подкорку.
– Ты не повторишь? – Язвит она. – Боюсь, я не уловила суть.
– Может тебе ещё и показать?! – В тон ей отвечает Локи. Честно, он устал от этого дерьма сильней, чем от попыток заполучить тесеракт, с которым он сам себе уже напоминает Скрата (несчастную саблезубую крысобелку, застрявшую в ледниковом периоде). Он щёлкает пальцами. А когда проекция трансляции из комнаты Паркера повисает в воздухе, жалеет об этом настолько сильно, что проще развоплотиться прямо здесь и сейчас.
Жалеет, потому что к такой правде никто из присутствующих попросту не готов.
*
– Эй, kukolka, – шепчет Барнс, заглянув в комнату. Завидев разворошенный кокон из одеял, он проходит внутрь, затворяя за собой дверь, и присаживается на край кровати. Скидывает с ног тяжёлые ботинки и ослабляет ремни амуниции. Джеймс обводит взглядом взъерошенного, закутанного в одеяла парня. Усмехается, когда тот реагирует на движение и морщит нос. – Ты сегодня рано, совсем на тебя не похоже. А как же любители гнездиться на деревьях, сорванные террористические планы и домашка в полпятого утра?
Когда ответа не следует на его весьма эмоционально не типичную речь, Джеймс хмурится.
– Знаешь, меня не было почти неделю, – делится он, сообщая общедоступный факт, – давай-ка сойдёмся на том, что соскучился здесь не только я.
Тишина в ответ и никакой реакции. Джеймс утыкается носом в висок парня, шепчет:
– Эй, kukolka…
Происходящее, а точнее то, что ничего не происходит, ему очень не нравится. Питер всегда спит очень чутко. Почувствовав его рядом, всегда лезет обниматься, мотивируя это тем, что так и сон крепче и сны приятней. Сейчас же, не происходит ровным счётом ничего из того, что обычно случается, когда Джеймс переступает порог этой комнаты. Вероятно, стоило заручиться у Пятницы не только местоположением Паркера, но и поинтересоваться, что здесь вообще происходило в их отсутствие. Джеймс тяжело вздыхает.
– Ладно, – сообщает он, – сейчас во всём разберёмся. Кто как ни Старк в курсе всего… – Джеймс склоняется над парнем и едва ощутимо касается его губ.
Действие находит отклик.
Тягучим, почти ленивым движением, скользнув руками, обвивая шею, его тянут вниз.
– И как давно ты здесь? – Насмешливым шёпотом интересуется Питер. Вопрос его звучит для проформы, как не очень удачный синоним к "я, вообще-то, скучал" или к "какого чёрта тебя не было так долго". Он подаётся вперёд, настойчиво касаясь чужих губ.