Фантасмагория

      Билл рухнул на ступеньках веранды, стараясь лишний раз не тревожить ладони. Венди, завидев его, подошла.       ― Ты хорошо справился, ― улыбнулась она, складывая руки на груди.       ― Очень интересно, зачем кому-то столько мешков и что в них, собственно, лежит, ― безучастно отозвался Билл, откидываясь назад.       ― Никому. Эти мешки специально привезли туда для тебя и специально положили туда камни, ― спокойно ответила Венди, разворачиваясь.       ― Хочешь сказать, что все это я сделал зря?       У него не было сил и желания злиться и возмущаться, поэтому он просто лежал, уставившись невидящим взглядом в потолок.       ― Нет, не зря. Ты мне кое-что доказал, ― сказал Венди, присаживаясь рядом.       ― И что же, интересно?       ― То, что ты сам достигаешь цели, без чего-либо вмешательства. Ты будешь идти до конца. Но самое главное ― ты идешь прямым путем, не ища каких-либо развилок; ты ставишь то, как достичь цели, важнее ее самой.       ― И ты это поняла, когда я таскал камни? Что-то мне в это не вериться, ― сказал Билл, прищурившись и смотря на нее.       Венди загадочно улыбнулась и протянула ему осколок.       ― Надеюсь, ты используешь его с умом.       Билл взял осколок.       Только сейчас, после целого дня изнурительного труда, как он считал, абсолютно бессмысленного, он осознал цену этой вещи. Поэтому Билл вымученно улыбнулся, и прижал его к груди, не желая кому-либо отдавать.       Венди предложила им остаться на еще одну ночь, а на утро сама подсказала им дорогу до следующего хранителя. Билл без задней мысли согласился, ибо после такого дня срочный отдых был ему просто необходим.       Этих нескольких дней, что они провели у Венди, было вполне достаточно, чтобы Билл восстановил силы и снова загорелся желанием собрать пирамиду. Но также за эти дни он соскучился по брату.       Вскоре, с первыми лучами солнца, они выдвинулись. Путь им предстоял недолгий, ибо следующий хранитель находился совсем рядом ― в горах. Билл впервые в жизни должен был побывать там, и от этого его сердце радостно билось, а ноги сами несли его по не слишком надежным каменным ступеням. Благо, что Мейбл все время шла позади и поддерживала его.       Временами Билл останавливался, чтобы бросить долгий взгляд на запад. Там, где-то внизу, за кронами многовековых деревьев притаился маленький городок, в глубине которого располагалась небольшая Лачуга тайн. И Биллу мерещилось, что даже отсюда, с такой высоты, он видел очертание знакомых зданий и слышал знакомый шум улиц.       ― Давай поторопимся, ― говорил Билл, когда волна необъяснимой печали внезапно подкатывала к горлу.       Мейбл же бросала на него непонимающий взгляд, но стоило ей проследить за его взглядом, как она понимающе улыбалась, и они продолжались подниматься.       Когда солнце близилось к закату, они услышали странные звуки, которые доносились откуда-то снизу. Звуки усиливались эхом, и поэтому Билл с Мейбл сразу же их услышали.       Они осторожно склонились над обрывом. Внизу виднелась небольшая фигура с черно-красным шлемом. Когда фигура приблизилась, они смогли разобрать очертания мужчина в альпийском снаряжении.       ― Простите, а вы не знаете, как нам добраться до Робби Валентино, ― спросил Билл, когда мужчина поднялся на выступ.       ― Нет, не знаю, но советую вам идти на все четыре стороны, ― ответил он, снимая шлем и отцепляя тросы.       ― Почему? ― не унимался Билл, наблюдая за мужчиной внимательным взглядом.       ― Потому что, таким как вы здесь не рады, ― прошипел он, склоняясь над Биллом.       Билл отошел, но взгляда не отводил. Он не совсем понимал причину агрессии, поэтому на всякий случай решился держаться подальше.       ― Мы пришли за осколком пирамиды, ― решил рискнуть он.       Мужчина замер. Он бросил на Билла быстрый взгляд, прошептал что-то одними губами, а затем повернулся и посеменил по тропинке.       ― Вы нам поможете? ― спросил Билл, на что мужчина вздрогнул и повел плечами.       ― Нет! ― зарычал он, круто разворачиваясь.       Билл остановился, смотря на лицо напротив. Как он догадался, именно он был следующим хранителем. И причина его негостеприимности, скорее всего, заключалась именно в том, что он не хотел отдавать следующий осколок.       Билл задумался о том, что это уже второй хранитель, который так враждебно настроен по отношению к нему. Но Билл все никак не мог понять причину. Что может быть такого в пирамиде, что ее не позволяют собрать?       Робби же, вновь их проигнорировав, двинулся дальше. Тем не менее, Билл, имев уже такой опыт у Венди, прекрасно знал, что в этом не нужно спешить. Если немного подождать и узнать те немногочисленные рычажки, на которые следует давить, то даже такого человека, как Робби можно разжалобить. Поэтому Билл все же двинулся за ним следом, но при этом сохраняя безопасное расстояние.       Наконец, спустя пару опасных выступов и поворотов, они оказали на обширной площадке. Посередине ее стояла большая палатка, больше похожая на небольшой домик, рядом, чуть правее входа, был виден черный круг, оставленный, скорее всего, от костра, и пара камней вокруг него.       ― Вы здесь живете? ― первый раз за их небольшое путешествие нарушил тишину Билл, выглядывая из-за плеча. ― А вы живете одни или у вас есть товарищи? Я слышал, что в горах опасно находиться одному.       ― Чушь все это, ― отрезал мужчина, расстегивая палатку и входя внутрь.       Палатка состояла из пары объемных помещений. Билл в них мог передвигаться свободно, а вот все остальным пришлось пригибаться. Первая комната представляла собой хранилище различных вещей, своеобразный склад. Здесь были и альпийские принадлежности, и книги, а в углу даже стоял арбалет, что привлек больше внимания. Следующая комната была спальней. Там валялся расправленный спальный мешок, местами валялись скомканные вещи.       Мужчина скинул с себя походную куртку и натянул черную толстовку, хоть в ней и было прохладно в этих местах. Затем они двинулись в следующую комнату, где они и остановились. Эта комната оказалась кухней. Перед ними предстало небольшое помещение с маленьким сетчатым окошком. Посередине комнаты стоял низкий стол, вокруг которого были разбросаны мягкие подушечки. Рядом стоял термос и сумка, из которой вываливались упаковки еды быстрого приготовления.       Мужчина жестом предложил им присесть.       ― На этом долго не проживешь, ― невзначай бросил Билл, осматривая комнату.       ― Я и не собираюсь здесь долго жить, умник, ― резко ответил мужчина, разливая по круглым пластмассовым чашкам чай из термоса.       ― А теперь я готов вас слушать, ― сказал он, кладя ладони на колени и в упор смотря на Билла.       Тот подавился чаем.       ― Ну, мы, ― начал Билл, вытирая рот рукавом, ― мы пришли за осколком пирамиды.       ― Это я уже понял. Зачем вам понадобились осколки?       ― Для того чтобы собрать пирамиду.       Мужчина напрягся. Его взгляд стал жестче. Он посмотрел на Мейбл, но украдкой, а затем встал.       ― Ничем помочь не могу. А теперь проваливайте.       Билл опешил.       ― Стойте! Но почему вы не хотите мне помочь? Вы же… вы же обязаны отдавать осколок каждому, кто за ним придет, если он пройдет испытание! ― Билл вскочил и посмотрел на него несколько удивленно.       Нет, конечно, он уже встречался с отказом у хранителей, но все же, как бы он не старался, слышать отказ второй раз было для него непривычно. В тоже время Билл понимал, что Робби не будет таким великодушным, как, например, Венди, и понять его природу он не сможет, а, следовательно, и получить осколок. Такая перспектива заставляла его нервничать.       ― Нет. Я ничего никому не обязан. Я вижу, что ты опасен. И я не хочу тебе его отдавать, ― спокойно ответил мужчина, отпивая чай.       ― В чем это я опасен? ― вскрикнул он, ударяя ладонями по столу. ― Мне уже надоели эти недомолвки! Почему вы все так странно себя ведете? Неужели вы считаете меня опасным? Может, опасен не я, а вы, и это мне нужно быть осторожным?       Билла начинало раздражать это поведение хранителей. Их недомолвки заставляли его рвать волосы на голове, стараясь найти ответы на вопросы. Возможно, где-то в глубине души Билл понимал, что виноваты в этом вовсе не хранители. Ведь именно он собирает пирамиду, и он должен был знать, что собой представляет пирамида, и какие могут быть последствия ее сборки.       Но он не знал. И это выводило из себя.       Билл резко склонил голову, а затем вышел. Мужчина продолжал сидеть, сложа руки. Мейбл проводила Билла взглядом, а затем посмотрела на него.       ― Робби, хватит мучать моего подопечного. Лучше тебе отдать осколок и не стоять на нашем пути, ― мрачно отозвалась Мейбл, складывая руки на груди.       ― И не подумаю. Если другие струсили и, поджав хвосты, отдали ему все, стоило ему только замелькать на горизонте, то я не собираюсь, ― холодно заметил Робби.       ― Ты противоречишь правилам, ― прошипела она, и на мгновение ее лицо вытянулось, глаза вспыхнули красным, а зубы заострились.       ― К черту правила, если все так серьезно, ― проигнорировал он, смотря в сторону.       Мейбл прикрыла глаза и отклонилась назад. Сделав пару глубоких вздохов, она улыбнулась.       ― Знаешь, Робби, прекрати строить из себя героя. Ты же знаешь, что подведя однажды, ты можешь сделать это снова. Хватит. Тебе не нужны лишние проблемы, поэтому прекращай.       Робби поджал губы. Мейбл, довольно ухмыльнувшись, встала и вышла. Спустя пару минут в комнату вошел Билл и сел напротив.       ― Простите меня за то, что накричал, ― начал Билл, не решаясь поднять взгляд. ― Чтобы вам она не наговорила, я не собираюсь забирать осколок силой или принуждать вас. Если вы решили, что так будет лучше, то пускай будет по-вашему.       Робби посмотрел на него. Билл сидел, положив руки на колени, и склонив голову. Хоть его взгляда и не было видно, но он почувствовал в его слова искренность и толику обиды.       ― Неужели ты готов отступить от своей цели, только из-за того, что я сказал «нет»? ― несколько удивленно спросил Робби.       ― Нет. Эта цель до сих пор для меня важна. Но я не хочу слепо следовать ей. Вы сказали «нет», а значит, на это должна быть причина. Возможно, это всего лишь ваши эгоистичные желания или же это проверка меня на прочность. Но я все чаще убеждаюсь в том, что с пирамидой что-то не так. Иначе бы мне не отказывали несколько хранителей подряд, ― уныло произнес Билл.       Робби посмотрел на Мейбл. Она сидела и, как ни в чем не бывало, подпиливала ногти. Робби перевел взгляд на Билла.       ― Но все же, не откажете ли мне составить компанию в поднятие на гору? ― с улыбкой спросил Билл.       Робби дернулся. Со стороны Мейбл послышался хруст и тихое шипение.       ― Поднятие на гору? ― заторможено спросил Робби.       ― Да. Просто ваш отказ для меня очень серьезен, и я решил развеяться и отогнать плохие мысли. К тому же я всегда мечтал забраться на гору.       Робби рассеянно посмотрел по сторонам и кивнул. Билл растекся в улыбке.       Мейбл было решено не брать. И не потому, что она была бы дополнительным грузом. Просто она сама этого не пожелала. Робби на протяжении всех сборов ворчал себе под нос о том, что это был последний раз, когда он кого-либо брал с собой. Билл же на это только смеялся, и внимательно слушал его наставления.       Вскоре все сборы были окончены. Робби сказал, что, так как это первый раз, когда Билл взбирается на гору, то он будет страховать. Но он так же предупредил о том, что чтобы забираться на гору, нужно выносливость и храбрость. Тем не менее, это не остановило Билла.       Они начали подниматься. Для начала была выбрана небольшая высота, чтобы Билл смог ко всему привыкнуть и влиться в процесс. Также это позволило бы ему особо не устать.       Поднятие началось несколько иначе, нежели Билл представлял. Временами выступы находились на таком большом расстоянии, что Билл вынужден был подтягиваться, упираясь лишь на одни ноги или руки. Это было невероятно сложно, да и страховка не внушала доверия. Только забираясь на еще один выступ, он вспомнил, как когда-то спускался по такой же конструкции в самое сердце космического корабля. Тогда ему казалось, что он действительно альпинист. Как же он ошибался.       Робби, что находился чуть правее Билла, забирался значительно быстрее. Создавалось впечатление, что ему это не доставляет никаких трудностей. Его движения был выточены, уверенны и резки. Он как дикий зверь хватался пальцами за камни и подтягивался с твердой решимостью, будто он поднимался не в гору, а ходил по земле.       Билл завороженно наблюдал за ним, и, несмотря на собственную усталость, чувствовал, как заряжается, его, Робби, энтузиазмом.       Впереди показался выступ, на котором они должны были остановиться. Билл радостно выдохнул холодный воздух. Несмотря на постоянное движение, он уже выдохся и замерз. Из-за этого его пальцы, облаченные в обрезанные перчатки, немели, и это приносило ему некоторые трудности. К тому же ладони все еще болели после испытаний Венди.       Робби взобрался первым и отцепил снаряжение. Билл уже был на подходе. Он ухватился за небольшой выступ и начал подтягиваться.       Но внезапно камень отвалился, его рука соскользнула, и тело, потеряв опору, отклонилось вниз. Забыв про тросы, Билл начал лихорадочно крутить головой, в поисках опоры, попутно размахивая руками, словно это как-то могло помочь ему. Сердце больно сжалось в груди.       Билл почувствовал стальную хватку на груди. Его резко дернули, и он оказался на холодном камне. Вместе с громким выдохом, вышло все напряжение, но его по-прежнему трясло, и вдыхал он через раз.       Робби помог ему отстегнуть ремни.       ― Все в порядке? ― спросил он, склонившись.       Билл кивнул.       ― Как, ― он сделал громкий вздох, стараясь унять бешеное сердцебиение, ― Как ты можешь взбираться на гору, зная, что каждый шаг может быть последним? Как ты можешь взбираться, зная, что, стоит тебе оступиться, никто не поможет?       Робби посмотрел на него и опустил голову.       ― Дойдем до палатки, и я все расскажу.       ― Не пойми меня неправильно, ― начал Робби, наливая в чашку чай и накидывая на Билла одеяло. ― Я никогда бы не рискнул на такое опасное занятие в одиночку. На самом деле это была наша с другом мечта.       ― Так почему же ты один здесь? ― спросил Билл, поджимая колени и пододвигаясь к костру.       ― Я мог бы быть здесь не один. Но один случай все изменил.       Это было осенью. Тогда в университете решили устроить музыкальные состязания между членами разных факультетов. Все были этому рады, потому что в то время все наши увлекались музыкой. Ну, и мы с ребятами, естественно, тоже. Только мы решили всех удивить, и вместо классики или попсы, сыграть рок. Для нас это была настоящая музыка, как и сейчас, собственно. Мы собрали группу в классическом составе: барабанщик, три гитары и вокалистка. Она мне, кстати, тогда очень нравилась. У нас было много репетиций, временами засиживали до утра. Репетировали, кстати, в гараже моего кореша. И вот настал тот долгожданный день. Но соль в том, что когда мы репетировали, я забросил учебу. И это, следовательно, не прошло незаметно. Мне угрожали и все такое, что, типа, если не возьмусь за учебу, то выкинут. В итоге мне пришлось бегать и все пересдавать.       В тот злополучный вечер мне нужно было переписать черновой вариант нашей песни и написать доклад. Ребятам было некогда, ― у одного папиного сынка вечеринка намечалась, вот они к нему и поехали. Ну а мне что? Мне не сложно. Вот и досиделся до утра. Докладная была написана, как через жопу. Я выжрал упаковку энергетиков, выкурил две пачки сигарет, а сделал я ровным счетом ничего. Я даже не помню, на какую тему был доклад, но помню, что точно писал не о том. Но это не важное. Важно то, что я уснул. И уснул крепко.       На следующий день я опоздал на концерт. Ребята были в бешенстве. Из-за меня им пришлось играть черновую вариацию песни, которая, мягко говоря, была не очень. Да и сыграли они ее херова, в силу того, что меня не было на басу. И как результат, они ничего не получили, даже шоколадную медальку, а время было коту под хвост. Мы ничего не сделали, да и доклад я тот так и не сдал.       Робби закончил. Он выпил остывший чай и уставился на огонь.       ― И что потом? ― спросил Билл, до этого сидевший и внимательно слушавший.       ― А потом ничего. Меня вышвырнули из универа, родители были мною недовольны. Пришлось жить, как только мог. Подрабатывал, где мог, и вот, скопил на все это, ― сказал он, ладонью указывая на палатку. ― А ребята больше со мной не общаются. Вот только, что оставили. ― Он закатал рукав толстовки, показывая большой белый шрам.       ― И теперь ты один? ― дрожащим от волнения голосом спросил Билл.       ― Нет, почему же. Родители простили меня, хоть и не считают мои увлечения чем-то серьезным. Знакомые есть по работе. Мы с ними вместе через все это дерьмо прошли. Но все равно как-то грустно и пусто на душе после всех этих событий.       Билл ничего не ответил. Он посмотрел на огонь. После подъема его голова просто трещала по швам, он невероятно устал, а теперь еще эта история. По правде говоря, его затронула несколько история, а сколько действующие в ней лица.       Билл чувствовал, как все в нем начинает закипать только от одной мысли о таком свинском поведении по отношению к Робби. Билл уже презирал этих людей всеми фибрами своей души. Но было в этой ненависти кое-что полезное. Теперь Билл в очередной раз убедился в том, что собирая пирамиду, он поступает правильно. В мире не должно быть таким мерзких созданий. Их нужно искоренить, и позволить другим, более достойным, жить и процветать.       ― Хочешь я стану твоим другом? ― неожиданно для самого себя спросил Билл, поднимая голову.       Робби грустно усмехнулся и сглотнул.       ― Не думаю, что это как-то поможет.       ― Не попробуешь, не узнаешь, ― смеясь, ответил Билл.       Несмотря на то, что первое впечатление о Робби было резко негативным, сейчас он проникся к нему симпатией, и пусть даже если он не получит осколок, он надеялся, что они просто останутся друзьями.       Билл обошел огонь и присел рядом с ним.       ― Тебе не стоило закрываться. Это неправильно. Ты мог грустить день, неделю, месяц, год, но не стоит грустить постоянно. Я думаю, что если ты попробуешь, то у тебя обязательно получиться наладить отношения. К тому же, я считаю, что твои «друзья» неправы. Пока ты работал, они отдыхали. Могли бы и помочь.       Робби засмеялся.       ― Слишком мелок ты, чтобы советы мне давать, ― сказал с улыбкой Робби, взъерошивая его волосы.       Билл дернулся, усмехаясь. Он был рад тому, что Робби повеселел и сбросил, наконец, свою маску напущенного лицемерия и высокомерия.       Внезапно Робби встал и скрылся во мраке. Билл нахмурился. Он подумал, что как-то задел его своими действиями, или Робби просто надоело его общество. Но он вернулся совсем скоро, бросая Биллу на колени рюкзак.       ― Лови, мелкий гений. Ты заслужил это.       Билл раскрыл рюкзак. Ему в нос ударил запах нестиранного белья и пота, и он поморщился.       ― Заслужил грязные носки и майки? Ну, спасибо.       ― Лучше ищи, придурок.       Билл залез вглубь и нащупал что-то твердое. В мягком свете костра блеснула золотая поверхность осколка. Билл громко сглотнул.       ― Но ты же сказал, что не будешь отдавать мне его. Неужели все это было испытанием?       ― Послушай, парень, ― начал Робби, доставая из кармана толстовки пачку сигарет. ― Никакого гребанного испытания не было. Ты просто поговорил со мной и все. Просто беседа. Люди иногда беседуют, ты не знал?       ― Но почему тогда? ― хлопал он глазами.       ― Да ты задрал! Если он тебе не нужен, то положи на место.       Робби, наконец, закурил и сделал затяжку. Билл отложил рюкзак и посмотрел на осколок. Он понимал, что Робби просто не хочет признавать того, что все это было проверкой, и Билл ее прошел. Билла забавляло это напущенное равнодушие. Он прижал осколок к груди.       Робби же в этот момент бросил быстрый взгляд на Билла, рассматривая его. Сейчас он больше походил на маленького ребенка, которому купили новую, долгожданную игрушку. Но Робби понимал, что за этим милым, детским личиком может скрываться, жестокая, алчная натура.       «Черт с ним. Пусть будет так, как будет».       ― Я же тебе говорила, что это сработает. Но ты мне не верил, ― усмехнулась Мейбл, отодвигая от лица ветки.       ― Да, это сработало. Но я все равно считаю, что это нечестно, ― настаивал Билл, следуя по ее следам.       ― В каком это месте? Что тебя не устраивает?       ― Мы поступили неправильно. Мы надавили на него, использовали хитрый трюк. А он открылся мне. Он доверился мне, ― сказал Билл, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота.       ― Послушай сюда, малыш. ― Она резко остановилась и развернулась, присаживаясь на колени. ― Мы могли бы уговаривать его еще неделю или две. Робби ― это такой человек, в общении с которым без хитрости никак. Да и ответь мне, если у тебя это время? Чем быстрее ты соберешь пирамиду, тем скорее у тебя будет возможность создать мир безо лжи, ― на этом моменте она усмехнулась.       ― Но мы его обманули, ― продолжал гнуть свое Билл.       ― Временами в этом мире ложь уместна. К тому же, мы только вначале к ней прибегнули. Остальное ты сделал с душой.       И она громко засмеялась.