Ah, how I would like for the stars in the heavens To fall upon the earth and find life in flowers
— Мы чувствуем всё, что ощущает наша пара. Это не является проблемой, когда отношения только начинаются, однако, например, стоит ей забеременеть — ваши инстинкты обострятся до предела, вам постоянно нужно будет находиться рядом. Причём то, что она беременна, вы можете ощутить даже раньше неё, — преподаватель Сон расхаживал по лекционной, рассказывая самое основное, что нужно знать мальчишкам, тем более что у многих уже стали появляться пары. — Метку стоит оставлять на шее лишь в ночь полнолуния, даже если она не ваша истинная. Это позволит ей не забеременеть в первую же ночь. Думаю, как она ставится, ваши родители вам уже рассказали. Метка на бедре позволит вашей крови, а также слюне через неё, попасть в реакцию с организмом и подготовить почву к зачатию, тогда метка на шее — лишь условность и показатель, кому вы теперь принадлежите по собственной воле. Да, студент Мин? — Мама говорила о том, что женщины тоже ставят метки. У них их тоже три? На вопрос Юнги преподаватель Сон только задумчиво покивал головой. Кажется, он в тот момент думал, как правильнее преподнести студентам то, что он так хотел донести до их светлых умов. Вряд ли его кто-то внимательно слушал, кроме Мина, потому что Чимин смотрел в окно, размышляя о делах компании, Сокджин игрался в телефоне, Ёндже вообще отсутствовал, а Хосок переписывался с кем-то, отключившись от внешнего мира. Интересно, в их уши влетала хоть какая-то информация? — Тоже, но первый укус приходится как раз-таки на шею или район ключицы, второй — прямо под сердцем, третий является брачным, как у мужчин, на запястье. Запомните, если девушка сделала вам укус в шею, это показатель её принадлежности вам, однако в этом есть некоторая несправедливость, — преподаватель Сон сделал заминку, увидев, что Хосок поднял глаза на него, прислушиваясь к его словам. — Метка не остаётся на вас до конца жизни, а пропадает с ближайшим полнолунием. Собственно, как и те, что мы ставим на бедре. Зато укус под сердцем разрастается, словно татуировка. Не позволяйте поставить себе такую метку той, что не является вашей истинной. — Почему? — Рад, что заинтересовал этим и вас, — преподаватель Сон смотрел на Сокджина, задавшего вопрос, краем глаза замечая, что теперь его внимательно слушали уже все. — Потому что это единственный способ разорвать свою связь с настоящей истинной, которая вам предназначена. Девушка же в большей степени остаётся свободна, хотя нельзя отрицать того факта, что она будет вас любить, через несколько лет это чувство может уменьшиться. — Разве не стоит тогда просто оставить метку на её шее? — Чимин приподнял бровь. Ему не нравилась мысль, что что-то такое может произойти с ним или кем-то из его друзей. — Только брачная, студент Пак. Как это ни прискорбно, но только в данном случае получится привязать к себе свою пару. Такие метки позволяют парам ощущать друг друга ещё глубже, об изменах можно забыть, потому что вас будет выворачивать наизнанку даже от простого поцелуя в щёку, не говоря уже о большем. Такова природа оборотней и их пар, даже если девушка — человек. Если же она тоже имеет внутри себя звериное обличье, метка под вашим сердцем отпечатается и на ней. К сожалению, у людей этого нет, однако в паре, где оба являются оборотнями, женщина таким образом отдаёт и своё сердце, связывая свою судьбу с вами. Очень сложный процесс, потому что после совершеннолетия, — преподаватель Сон перевёл взгляд на Минсика, который встречался с девушкой-оборотнем, что была пока ещё в возрасте семнадцати лет, — у женских особей это усиливается. Помните, все эти истории о том, что у девушек-оборотней бывает так называемая «течка»? Противнейшее слово, которое придумали люди, чтобы описать звериные инстинкты к созданию семьи. Так вот, это на самом деле существует, но проявляется совсем не так, как рассказывают людские особи. Девушки, оставившие такую метку, после совершеннолетия будут хотеть лишь того, кого выбрали своей парой, поставив укус под сердцем. В моменты этой «течки», которая будет приходиться на первый год на каждое полнолуние, это желание усиливается. Это не вызывает боли, но вызывает огромную жажду находиться рядом со своей парой. Бывали даже случаи, когда у них этого не получалось и они сходили с ума. Также случаи, когда они находили замену, а после кончали жизнь самоубийством. Что интересно, чем ближе у женщины совершеннолетие, тем больше ослабевает метка у мужчины. Они будто приходят в себя, в этот момент даже возможна встреча с настоящей истинной, тогда метка вообще теряет свою силу. Это единственный момент, когда можно восполнить связь со своей истинной парой. — Хосок, привет! Суён вырвала его из воспоминаний. Яркая брюнетка с широкой улыбкой, которая оканчивала университет, и вот уже год как стажировалась в маркетинговой компании, добившись за короткий период места одного из ведущих специалистов. Чем не отличная партия для Хосока, который искал в семейной жизни тишину и покой? — Суён-и, — сладко протянул лис и широко улыбнулся. Вот о ком он должен думать, а не о лекциях мистера Сона на почве мыслей о младшей Квон и её половом созревании, о котором сам так и не рассказал её родителям, да даже Чимину, которому явно было не до этого. В последнее время тот был довольный, словно кот, хотя в отдельные моменты мог резко загрустить. — Я заказал нам кофе, надеюсь, ты не против. Тебе взял айс латте с банановой карамелью. Девушка благодарно улыбнулась и кивнула. Разговор у этих двоих выходил душевный, тёплый. Хосок всё больше убеждался, что она отлично подойдёт в качестве его пары, что даже поспешил озвучить, на что девушка зарделась и отвела взгляд. — Ты уверен? Я обычный человек и не много понимаю в физиологии оборотней, я не знаю, подхожу ли… — Я хочу тихую и спокойную семейную жизнь, хорошую жену и хотя бы двоих детей. У меня нет истинной, и уже не будет, если в это полнолуние ты согласишься стать моей. У мужчин с этим просто, мы отдаём своё сердце один раз и на всю жизнь. Суён сказала, что это самое интересное предложение из всех, что ей делали. Оказывается, девчонке некоторые оборотни даже сразу сходу предлагали обручальную метку на запястье, но девушка почему-то упорно отказывалась. Сейчас же она смотрела не на парня двадцати лет с небольшим, который был ребёнком богатеньких родителей, а на взрослого мужчину, имевшего хороший достаток, мечтавшего о семье, выглядевшего так, словно за ним можно быть, как за каменной стеной. — Я согласна, но… — Суён закусила губу, опуская взгляд, — в следующее полнолуние. Я хотела бы сначала узнать того, с кем проведу остаток жизни. Хосок был рад такому раскладу. Так даже лучше. Ему не нужно было узнавать её в отношениях, но если это нужно было ей — он был согласен это дать. … Эта ночь была особенной не только тем, что было полнолуние, но и тем, что пары наконец-то смогли быть вместе, соединить души. Эти сопливые истории о том, что у всех есть свои половинки, сейчас казались чем-то естественным и правильным. Джиён и Софи улетели несколько часов назад на остров Чеджу, чтобы провести там эту ночь, так что по идее как раз сейчас они уже должны были находиться в номере и любить друг друга. Одному только Хосоку всё это было не по душе, ведь у него в планах было хотя бы провести ужин со своей новой девушкой Суён, но поскольку Джи и Со улетели, а у Чимина намечалась ночь соединения, на бедного лиса повесили хомяка, которая сейчас ещё больше пахла фундуком и какао, из-за чего лису казалось, что ему сносило крышу. Его Су не пахла столь сильно, так, лёгкая мята с апельсином, не более. Его даже Чонгук киданул, потому что у них с Мией тоже намечалась приятная ночь. Европейка оказалась хорошим собеседником, намечалось знакомство с родителями, серьёзная семейная жизнь. Хосоку же это светило минимум через месяц, а сейчас нужно было просто тихо сидеть себе и смотреть телевизор, проследив, чтобы младшая Квон в десять вечера легла спать, и не забыть выспаться самому. — Хосок, давай закажем пиццу. Шёл десятый час, Дженни находилась у него в особняке с шести вечера, а ещё неимоверно бесила одним только своим присутствием. Выедала чайной ложечкой мозг, выпивала его через трубочку, не забывая сёрбать для большей эпичности. Самым невыносимым в этой ситуации было то, что его звериная сущность ощущала невероятный комфорт рядом с ней, просила ластиться больше, хотела наружу, чтоб за ушком почесали, а ещё животик, и вообще было бы замечательно просто побегать вокруг! Может, Хосоку и правда пора было заводить семью и ребёнка, раз его сущность так просит играть? — Тебе через сорок минут идти спать, мелкая. Возьми в холодильнике чего-нибудь и садись смотреть передачу, она как раз до десяти должна закончиться. Девчонка фыркнула и ушла в свою комнату. Слава Богам, может, сразу спать ляжет? Как только программа закончилась, Хосок понял, что Дженни всё это время его не доставала, поэтому решил, что она всё-таки спит. Зайдя в свою комнату, он ощутил лёгкое головокружение, которое обычно приходило во время полнолуния. Вместе с этим приходило и возбуждение, из-за чего Хоби резко захотелось принять холодный душ, чтобы не распускать феромоны перед спящей в одной из соседних комнат тринадцатилетней девчонкой. — Что ты хотел? — телефон зазвонил неожиданно. Один из его знакомых владельцев клубов, в которых он довольно часто зависал, вот только что ему нужно сейчас? — Фу, как грубо, мог бы быть и поласковей, — лис закатил глаза и продолжил слушать. — Здесь девчонка пришла, сказала, что от тебя, и ты за всё платишь. И я бы не против такого расклада, но она выглядит младше пятнадцати, и вместо алкоголя попросила молоко, пока минут десять назад не затребовала виски и не выпила залпом. Теперь, походу, в Нирване. Даже не признаётся, как её зовут. Блять. За что ему всё это? Как она умудрилась за такой короткий срок времени смыться в клуб, да так, что он даже не заметил? Конечно, Хосок сорвался и поехал туда, чтобы забрать оттуда эту малолетнюю идиотку. Нет, он, конечно, слышал, что есть такие бесшабашные, которые толкутся по клубам уже в столь юном возрасте, но не думал, что Дженни принадлежала именно к этой категории, и что эта кара падёт на его голову. Особенно потом, когда он получит от её отца за то, что не уследил. В клубе всегда витал тяжёлый аромат из-за алкоголя, сигаретного и искусственного дыма, который пускали для атмосферности. Найти Дженни было не сложно, особенно учитывая тот факт, что многие оборотни почуяли её запах, ведь в полнолуние обоняние обострялось до предела. Хосок и сам, находясь дома, сходил от него с ума, зато теперь стало понятным, почему его зверь успокоился и притих. Непонятным было лишь то, почему все парни смотрели на неё горящими глазами, будто собирались трахнуть, а его сущность просила от неё ласки и игр. Рядом с ней стоял один из охранников, потому что перед тем, как выехать из дома в клуб, который по счастливой случайности находился в двадцати минутах пешком, Хосок попросил присмотреть за ней и никого к ней не подпускать, пока он не приедет и не заберёт её лично. — Мелкая, ты должна быть дома и спать в тёплой постели. Какого хрена ты чудишь? — лис шипел эти слова ей прямо в ухо, подойдя к бару и притянув её к себе за локоть. Девушка смотрела на него обиженным взглядом, будто он её бросил и теперь она методично напивалась с горя. Какого лешего она творила? Сущности внутри не нравились все эти взгляды со стороны, хотелось увести подальше и спрятать, что Хосок и сделал, потому что Дженни ничего не соображала. Благо, хоть в машине она вела себя прилично, и за эти семь минут ничего не учудила сверх меры. Зато она сделала это уже по приезде, когда в прихожей он усадил её на стул и стал снимать с неё ботинки на каблуке, в которых её сюда привезли родители, поражаясь, что дочь решила принарядиться для, казалось бы, абсолютно обычного визита. — Ты такой красивый. Хосок поднял голову и увидел безграничную тоску и нежность одновременно. Боже, тринадцатилетняя девочка ему сейчас будет признаваться в любви? Даже смешно. После успешного избавления от ботинок он поднял её на ноги и стал снимать с неё свою куртку, которую накинул на хрупкие плечи ещё на выходе из клуба. Всего одно движение, чтобы снять куртку с рукавами, а Дженни, будто думала, что это он так ей ответить хочет, подалась ещё ближе и поцеловала. Приятно. Сущности так спокойно никогда не было. Хосок уже целовал Суён, зверь внутри против не был, но всё равно как-то артачился и не хотел до конца принимать по всем параметрам подходящую ему девушку. А здесь спокойно, уютно так. А ведь девчонка всего лишь своими губами в его уткнулась, наивно и по-детски! Лис резко сдёрнул куртку и с хмурым видом отстранился. Возбуждение било как сумасшедшее, но рядом с ней хотелось другого. Она ведь маленькая совсем, с ней аккуратно надо: обнимать всю ночь, щёки выцеловывать, смотреть какие-нибудь мультики и просто радоваться тому теплу, которое витает вокруг. Может, позже он бы даже научил её целоваться. С языком. И что за бред пришёл ему в голову? Хосок злился, бесился, поэтому, схватив её под коленями, закинул себе на плечо и понёс в ванную. Им сейчас обоим не помешает холодный душ. Но Чон не рассчитал ,и душ вышел ледяным, а девчонка завизжала, как сумасшедшая. — Блять, да успокойся, тебе протрезветь надо, мелкая. Хосок выключил напор воды, под которой они стояли. Казалось, Дженни немного пришла в себя, потому что смотрела на него куда более осознанным взглядом. Такая милая и забавная. — Хочешь, покажу своего зверя? Эти слова сами слетели с губ, Хосок даже не был уверен, что у него получится перевоплотиться, но Дженни активно закивала головой, а потому Чон открыл дверцу душевой кабинки и, попросив девушку отвернуться, стал снимать с себя вещи. Хосок немного замешкался, когда остался в одних боксёрах, решив, что порвать их не такая плохая идея. Он лучше купит новые, а если девчонка подглядывает, он ей хоть психику не испортит. Окончательно. Сосредоточившись, лис ощутил покалывание в мышцах, боль ломающихся костей в ногах, из-за чего он осел на холодный кафель. Значит, сначала всё начинается с них? — Хосок? Хосок, тебе больно? Дженни села перед ним на колени, смотря в горящие золотые глаза мужчины. В этот момент он казался ей ещё красивее, чем когда-либо: с мокрыми, спадающими на глаза волосами, со ставшими более острыми чертами лица. Хосок попытался подняться на ноги, но это вышло из рук вон плохо: колени поджались, из-за чего девчонка дышала ему в грудь и не отзывалась на его просьбы встать. Сама Дженни не совсем понимала, что происходит, но в голове ещё играл алкоголь, а сущность внутри просыпалась, что-то слёзно упрашивая. Внутренний зверь просыпался и правда только с половым созреванием, поэтому девочка чётко поняла, что теперь могла смело считать себя взрослой и отвечать за свои решения, а поэтому решила идти на поводу у собственных инстинктов. Кажется, Хосок даже не почувствовал, как маленькие зубы скользнули под кожу, потому что с закрытыми глазами терпел боль во всём теле, чтобы обратиться в лиса. Смотреть на неё снизу было странно, а опускать взгляд — стыдно, потому что там валялись лоскутки ткани от порванных боксёров. Зато в теле ощущалась лёгкость, ведь зверь был меньше и проворнее, чем его человеческое обличье. Остаток ночи они провели вместе. Девочка переоделась, после чего игралась со зверем, и только около часа ночи они уснули в обнимку. Внутри Хосока разливалось тепло, он ощущал себя дома. Может, ему не стоило постоянно беситься рядом с ней? Она же просто глупенький ребёнок, она могла бы стать его младшей сестричкой. … Только на утро будет плохо, когда он проснётся от того, что её обнимает, да и к тому же совершенно голый, а когда посмотрит на себя в зеркало в ванной, осознает самую большую ошибку в своей жизни, приобретя самую большую ненависть к одной маленькой девочке, которая навсегда испортила ему жизнь. Рисунок, расползающийся в районе сердца, отныне будет служить ему напоминанием о девушке, которая привязала к себе самыми толстыми канатами, нет, даже цепями, и больше не отпустит. Ни за что.***
Чимин был готов ещё во время отъезда из его квартиры четы Квон, которые обещали вернуться только вечером следующего дня. Сейчас же Пак расхаживал по периметру своего жилища, нервно дёргая хвостом из стороны в сторону и ожидая приезда любимой. Он порывался забрать её лично, но в разговор вмешался Намджун и сказал, что довезёт её сам. Убийства прекратились, полиция занималась поимкой преступников, отец не выходил на связь, а угроз больше не поступало. Паку казалось это затишьем перед бурей, но он был согласен отложить все плохие мысли в сторону, потому что сегодняшняя ночь должна была пройти идеально, и ничто не могло этому помешать. Намджун привёз Чонху уже ближе к ночи. Тигру впору было бы разозлиться, но, увидев свою девочку, он лишь тепло улыбнулся и поблагодарил Джуна, сразу утаскивая Чон в квартиру и закрывая перед её братом дверь. Нервно хихикая и что-то обсуждая, они допивали бутылку вина. Чимин не боялся переходить к главному, но всё равно не спешил этого делать. Чонха это видела, поэтому ей хотелось взять ситуацию в свои руки, но из-за своей неопытности она боялась сделать что-то не так. А вдруг ему не понравится, что тогда? К концу второй бутылки, Чимин понял, что время подходит к двенадцати, потому что её запах выделялся ещё чётче, из-за чего в домашних штанах становилось всё теснее. — Малыш, иди сюда. Чимин протянул руки вперёд, жестом приглашая к себе девушку. Чонхе бы сопротивляться, чтоб показать, что она не такая, но он ведь её любимый Чимин, как она может ему в чём-либо отказать? Чон подошла ближе, и Чимин потянул её на себя, удобно устраивая девушку на бёдрах. Она ощутила его возбуждение, из-за чего сдавленно ахнула, вспоминая прошлый раз, когда они сидели в таком же положении, только на кухне, а не в гостиной. — Мы же это не здесь делать будем? — она спросила это так тихо, что Чимину захотелось засмеяться. Нет, они точно переберутся в комнату, но сейчас нужно её к этому подготовить. Поэтому Пак взял в плен её губы, посасывая то одну, то другую. Сколько же у него было радости, что она сегодня в платье, которое легче снимать, чем он и занялся, поднимая ткань выше и оголяя бёдра. Пальцами нашёл замочек на спине и потянул вниз — ещё один шаг сделан. Приятным сюрпризом стало то, что под платьем не было лифчика, зато на ногах красовались чулки, которые он сначала принял за колготки. Поцелуи плавно перешли на шею, потом ещё ниже, к груди. Чонха сняла с него футболку, в чём ей помог сам Пак, отрываясь от поцелуев в области её ключиц. Это нереально. Она нереальная. Как только он аккуратно захватил зубами сосок и потянул, девушка ахнула от неожиданности, а Мин сменил клыки на губы, другой рукой массируя вторую грудь. Чимин поднялся с кресла, на котором сидел, и понёс Чонху в свою комнату — из неё она точно не выйдет до утра, а то и дольше понежится в его объятиях. Там он уложил её на кровать, стараясь быть предельно нежным, и наконец-то стянул платье вниз, наслаждаясь видом. Его Чонха была в одних только трусиках и пояске, к которому цеплялись подтяжки в виде лент, что держали чулки. — Блин, малыш, прости, что я в домашнем и даже не принарядился. Чонха на это только хихикнула. Знал бы он, сколько усилий ей стоило надеть на себя это, а уж тем более без верха. Смотря на себя в зеркало, она дико стеснялась, но Мия была права, стоило ей оказаться перед Чимином, как страхи исчезли, потому что её мужчина смотрел на неё такими голодными и влюблёнными глазами, как не смотрел никто. Чимин решил, что играть с ней куда интересней, чем получить одним махом, к тому же, это её первый раз, он должен был запомниться ей. Поэтому всё, чем занимался Чим в следующие минут тридцать — доводил до оргазма пальцами, что отодвинули кромку трусиков и делали поступательные движения внутрь, чуть растягивая, сгибаясь внутри, будто в попытке найти все точки воздействия. Губами, что выцеловывали каждый сантиметр, куда имели доступ… Второй рукой тигр отстегнул-таки чулки от пояса и опустился вниз, захватывая зубами пояс, а после и сами трусики, и забирая их с собой. Он знал, что она уже близко, потому что стоны сменились на хныканья и просьбы. Чонха сама не понимала, чего просила, но стоило ощутить пустоту между ног, когда он вытащил из неё пальцы, как она захныкала сильнее, в полной мере осознавая свои желания. Долго ощущать эту пустоту не пришлось, потому что пальцы вернулись на своё «законное» место, выполняя движения быстрее, чем раньше. Невыносимо стало, когда Чонха ощутила, как Чимин аккуратно подул на клитор, из-за чего девушка вздрогнула и на секунду перестала дышать, а потом и вовсе подавилась кислородом, когда он прошёлся по нему языком. Боже, неужели это может быть настолько приятно? Ощущая, как бешено сокращались мышцы, тигр старался двигать языком и пальцами быстрее, чтобы доставить максимум удовольствия, которое способен ей дать. Чувствовать, как она дрожала, и закрываться ментальной стеной было очень сложно, потому что Чимин не хотел кончить раньше времени. Зато теперь можно было действовать в полную силу. Освободившись от боксёров, тигр стал распространять феромоны, чтобы точно по максимуму унять боль от первого раза. Помнил, что впервые лучше сделать резкое движение, но всё равно боялся причинить боль. — Чимин. Он посмотрел в её глаза и понял, что всё, что он делал — правильно, не нужно чего-то бояться, она любила его, как и он её. Первый толчок. Чонха зажмурила глаза, ощущая довольно сильный дискомфорт. Чимин же вернул полное ощущение всех чувств своей девушки в своём организме, из-за чего знал, что больно ей не было. Поэтому, переплетя их пальцы, сделал второй толчок, уже медленнее, а девушка запрокинула голову назад, издавая стон и открывая шею, словно для укуса. Но ещё было рано. Чимин набирал темп, полностью ощущая свою половину, свою пару. Знал, когда лучше медленнее, когда быстрее, когда лучше целовать губы, а когда перейти на грудь или шею, ключицы. Сам иногда порыкивал, постанывал низко, приговаривая ей на ухо всякие пошлости по типу «какая ты узкая» и «как это приятно», но знал, что она и сама ощущала всё, что он так активно шептал. Она знала, как ему приятно, он читал это в её глазах. А Чонхе нравилось смотреть на него в этот момент, как были напряжены его руки, как по виску стекала капля пота, как его глаза затуманились, но её видели абсолютно ясно, как и то, что он сжимал одной рукой её пальцы в замок всё крепче. Наверное, кому-то мог бы показаться противным звук шлепков кожи о кожу или хлюпанье, но Чимин возбуждался только больше, передавая эти ощущения и своей паре. Последние толчки. Чимин опустился к основанию шеи и от души укусил в самую последнюю секунду. Вот оно. Те самые фейерверки, о которых все говорят. Чонхе казалось, что это даже лучше, чем кто-то мог бы рассказать, а ещё странным чувством было ощущать, как внутри разливалось что-то тягучее и тёплое. — Я люблю тебя, моя маргаритка. — Я тебя тоже, Пак Чимин. Они нежились в постели до обеда, а в ходе последующих раз, Чонха оставила ему метку под грудью, которой он неимоверно гордился, ощущая, что теперь всё точно будет правильно. С тяжестью в сердце он отвёз её домой, а вечером ждал Хосока с Дженни и чету Квон в уже убранной от следов бурной страсти квартире. Джиён и Софи приехали раньше, заодно привезя с собой из ресторанчика, в который заехали по пути, разные вкусности, решив побаловать дочь и остальных. Они поздравляли Пака с тем, что теперь он почти женатый, фактически семейный человек. Настроение упало лишь в тот момент, когда открылась дверь и перед ними предстали Хо с Дженни. Джи глубоко вдохнул в лёгкие воздух, быстро теряя самообладание. Чимин стоял как вкопанный, переводя взгляд с друга на племянницу. Да быть такого не могло. — Дженни, ты что сделала? Из ушей дракона только пар не шёл, настолько он был зол на свою дочь. Он знал, что метку ставил не Хосок, но злило и то, что он позволил ей это сделать. Сам же Хосок выглядел бледным к концу дня, потому что ничего толком не ел и не пил, хотя младшая Квон старалась накормить его всеми возможными путями, даже угрожая поцеловать в случае отказа от пищи. Лис только отворачивался и уходил, запираясь в своей комнате. — Ты хоть сама понимаешь, что ты с ним сделала? Потому что он понимает, и поэтому сейчас стоит ни живой, ни мёртвый. Дженни Квон, что на тебя нашло, чёрт возьми, объяснись! — Я не знаю! Девочка и сама толком ничего не понимала, поэтому уже вовсю плакала, из-за чего Хосок вышел вперёд, закрывая её собой, и в первый раз за это время поднимая взгляд на её отца. Теперь это его проблема. Чувствовать, как она заливается рыданиями, ему не хотелось, это больно било по сознанию, очень. — Прекрати на неё кричать, Джи. Я подозреваю, что это раннее половое созревание, сущность проснулась, вот она и натворила делов. Чимин впервые видел своего лучшего друга таким… беспомощным. Его глаза были пустыми, точнее, в них плескалась несоизмеримая грусть, переходящая в понимание, из-за чего появлялась та самая пустота. Джиён просто психанул и ушёл в спальню, куда за ним пошла Софи, перед этим потрепав по плечу Хосока и грустно улыбнувшись, поджав губы. Сам же Чон повернулся к Дженни и, не обращая внимания на всё ещё стоящего рядом друга, стал вытирать ей слёзы, а потом просто заключая в свои объятия. — Дженни, что ты наделала? Чимин был согласен со словами друга, которые он произнёс почти шёпотом. Мелкая совсем не поняла, что натворила.***
Чонха решила выйти в магазин ближе к вечеру. Она была счастлива. Даже когда Намджун ради шутки, скорее, дабы засмущать сестру, принялся расспрашивать, как всё прошло, девушка стала отвечать на его вопросы, из-за чего засмущался он сам и поспешно ретировался к себе. Купив фруктов, девушка направлялась домой, слушая в наушниках каких-то американских артистов. Не успев дойти до своего дома, Чонха заметила, как рядом с ней остановилась белая машина, и медленно опустилось окно сзади. Девушка вытащила из уха наушник и посмотрела на мужчину, который смутно напоминал ей Чимина. — Садись в машину, нам нужно поговорить.