Вне реальности

***

Бенволио распахнул окно. В покои тут же влетел поток легкого ветра, что слабо растрепал шторы. Изнуряющий день требовал ласки ночной прохлады. Монтекки присел на подоконник и стал рассматривать улицу. Красиво… Его комната находилась на втором этаже особняка, поэтому глазам открывались замечательные виды на темную улицу. Была в этом ночном полумраке своя идиллия, некоторая иллюзия, приятная взору. Таким иллюзиям хочется позволить себя обмануть. Сидящий юноша так и остался в бальном одеянии — совсем недавно торжественный вечер прошёл у враждебного клана Капулетти, а неизменная троица Королей не могла пропустить такое событие. Да и у Ромео, кажется, дела шли совсем плохо… Бедный юнец, что потакает своим желаниям и эмоциям. Сначала ему казалось, что он получил сполна то, что хотел, рад своим стараниям и трудам, но… Не все было так просто. Быстро нахлынувшее счастье может неожиданно смениться горем. За право любить жизнь нужно бороться, вцепляясь ногтями до их основания, в твёрдую, засохшую под солнцем землю. Иначе не получить того желанного для всех людей, упоения. Но Королям это все было не нужно! Они ловили каждый момент своей плавно протекающей жизни и лепили из него, выдували, как из стекла то, что им хотелось. Но Ромео… Кажется, тогда он забыл, что значит «быть королем». «Быть королём» — означало любить рассвет, без горя в сердце провожать закат, менять девушек по меньшей мере каждую ночь, если на то позволят силы, прыгать по бортику фонтана, распевая непристойные песни и задевать прохожих в красной одежде. Но юнец влюбился… Снова. И снова его постигли страдания неразделенной любви, ведь он не позволил своему сердцу отречься от той, что никогда не сможет согреть его перину. И оставалось Ромео бродить средь садов дома Монтекки, пытаться искать истину, которой даже и не было. С этим нужно было что-то делать. Радостный Меркуцио тянет всех на бал, принуждая братьев скрыть свои лица под масками. Никто даже не узнает, а веселье на вечер им обеспечено! Выбор был очевиден. Кое-как удалось двум Королям уговорить Ромео пойти с ними, Бенволио кое-как всучил юноше его одежды. А сейчас — увольте! Казалось, что скоро вновь поднимется солнце, а нога страдальца еще не ступала в поместье. Тишину прорезал громкий стук руки о прочное дерево, из которого была сделана дверь. Бенволио вскочил со своего места и быстро подошёл к ней, чтобы ни в коем случае не разбудить домашних резким шумом со стороны коридора. Стук все усиливался. «Небеса, неужели ещё остались такие настойчивые люди?» — пролетело в голове Монтекки, когда он пересёк покои и отворив замок на двери, открыл ее. На пороге стоял радостный Ромео, сердце которого вот-вот выпрыгнет из груди то ли от быстрой ходьбы, то ли от веской причины. — Брат! — зашептал Бенволио своему кузену, втаскивая его в свои покои, — Ты видел луну на небе?! Разбудишь всех, кто только отошёл ко сну. Имей же совесть! — Бенволио, ты не понимаешь, — вырываясь из крепкой хватки брата, проговорил Ромео. Руки блондина захватили его одежды, а пальцы впились в ткань. — Просто позволь мне все тебе рассказать! Как только оба приверженца Монтекки оказались в комнате, Бенволио отпустил Ромео и заговорил: — Неужели ты ополоумел? Ромео, ночь существует, чтобы спать! Бедный, бедный Бенволио. Как истинный Король, он был с многими женщинами, но никогда не любил всех тех, что согревали его постель. Для него были чужды понятия «Подарить своё тепло» или «Устроить приятный сюрприз», которые всегда являются спутниками влюбленности. Бенволио никогда не носил в своём рукаве эти подсказки, остерегаясь слишком затянувшихся отношений. Он просто боялся любить. Но он бы ни за что не показал это людям. Шуты, к примеру, счастливы лишь снаружи. Они хотят показать, что жизнь прекрасна, но она такая не всегда. Ведь каждый, бывало, смотрел в потолок, рисуя для себя на нем причудливые узоры и рассуждая, что же случится с ним в будущем, не прекрати он делать то, что сейчас делает день ото дня. А весельчакам, которым нужно скрыть все горести, приходится переживать их вдвойне. И каждую ночь такие молодые, но разбитые люди пытаются понять, что им нужно от жизни, но все ответы сводятся к тому, что по-другому быть не может. Сложилось их призвание — веять детством и безрассудством, но всякий интерес имеет конец. А то, что было написано когда-то, не перекроет новый слой чернил. И никому нет дела до того, что кто-то потерял свою страсть к своему занятию. Он должен продолжать работу, а более никого не волнует. И остаётся лишь бродить в прошлом, не оставляя шанса на своё будущее. Но каждый имеет право на пару тайн. И если жизнь не тяготит, если Вы просыпаетесь с улыбкой на устах каждое утро, то в чем ваш порок? В тайных страхах? Нет. Рассуждения — не могила и живы вы остаётесь, развивая их. Поэтому и Бенволио не сильно волновало то, что он не в силах скрепить своих чувств. Ему нравилась беспечность, дарованная жизнью каждым часом с друзьями, а больше ничего и не нужно было. — Возможно, так оно и есть, но только для тебя, — начал Ромео. — Я же… Я встретил Солнце, Бенволио! Солнце и звезды на одном небе, хищника и жертву в одной клетке, которые ужились рядом. Пообещай мне подарить прогулку этой ночью, и… Я все тебе расскажу. Старший из братьев усмехнулся. Чего он не знал из секретов влюбленности Ромео? — Ромео… — проговорил он, опуская голову. Но делать было нечего. Стоило выслушать мальчика, ведь он так в этом нуждался. Поднимая взор на брата, Бенволио проговорил: — Хорошо, я согласен прогуляться с тобой Глаза Ромео заискрились радостью, казалось, что этот свет мог затмить лучи дня. Тихо выйдя из комнаты, братья пересекли коридор и спустились по лестнице, ведущей со второго на первый этаж. Когда же перед их лицами оказалась дверь, отделяющая покои от улицы, Бенволио приложил указательный палец к губам, призывая Ромео к молчанию и отворил дверь. Эта ночь была воистину прекрасна, несмотря на то, что старший не любил это время. То, что он видел раннее из окна, не сравнимо с тем, что открылось ему тогда. Быть может, Ромео был прав и Бенволио упускает слишком многое? — Пойдём! — шепнул младший и взяв Бенволио за руку, повёл его куда-то за поместье. С задней стороны строения находился сад Монтекки — место излюбленное Ромео. Окати радость или грусть его душу, он всегда замирал в тени этих деревьев и с закрытыми глазами мечтал о будущем или сожалел о прошлом. И вот они оказались там. Оба присели на лавочку, что находилась в самой середине сада. Вдохнув больше свежего воздуха в легкие, Ромео начал: — Ты просто не сможешь представить себе!.. И лилось его повествование, покуда первые лучи солнца не осветили горизонт. Ромео жестикулировал, кричал, шептал, даже чуть не расплакался. А после, братья вернулись в свои покои. Их ждал очень тяжелый день, рассвет которого они встретили вместе. Знали бы они, насколько тяжелый.