Плохой и еще хуже

      — Входите, — ворчит Бобби, и Дин заходит в офис. Со времени их первой встречи он только один раз бывал здесь. Они хотят быть абсолютно уверены, что не убьют прикрытие Дина частыми встречами в полицейском участке. Дин сваливается на один из стульев перед столом.       — Доброе утро, Бобби.       Бобби дает ему время отдышаться, и Дин благодарен за это. Он знал, что работать под прикрытием будет не просто, но не думал, что ему придется 24 часа в сутки играть свою роль, не только в рабочее время. Однако, в этом офисе он снова может стать собой.       — Как ты? — спрашивает Бобби. — Ты же знаешь, мы можем вытащить тебя в любой момент.       Похоже, Бобби надеется, что это произойдет, но Дин не собирается сдаваться. Он был с Демонами уже 3 месяца, и вчера они, наконец, дали ему выходной. Подняв рукав рубашки, Дин показывает Бобби страшную красную метку, которую они выжгли на его коже.       — Вытащить меня после того, как они, наконец, стали считать меня своим? Даже не думай.       — Такой же знак был… — Бобби не заканчивает предложение. Он смотрит на метку, пока Дин не опускает рукав. Ему не нужно заканчивать. Дин догадывался, что его отец получил такую же метку, когда сам работал под прикрытием. — Не думал, что они их еще делают.       — Похоже, они её делают, только когда убеждаются, что ты не коп под прикрытием.       Бобби качает головой. Дин чувствует невыразимое сожаление в этом жесте. Независимо от того, когда он завершит свое задание, метка останется на нем на всю жизнь.       — Значит, они достаточно доверяют тебе. Думаю, это можно назвать победой.       — Думаю, мне пришло время проявить себя.       — Шаг вперед?       Дин наклоняется вперед в своем кресле. Он думал об этом несколько дней и не позволит Бобби отговорить себя.       — Демоны могут быть гордыми и громкими на публике, но у них есть особые ряды. За 3 месяца я видел старших только один раз, и то случайно, и могу назвать только пять офицеров более низкого ранга. Они позволяют мне делать только мелкую работу.       — Это не забег, Дин, конечно, они не отправят тебя к самому Люциферу в первый же день.       — Я знаю, но это мне и нужно. Мне нужно сделать себя значимым. Давай дадим им новое место, чтобы передавать наркотики, доступное место для сделок, что-то в этом роде.       Бобби смотрит на него, как будто Дин успел сойти с ума за прошедшие 3 месяца.       — Ты хочешь, чтобы я использовал полицейские ресурсы, чтобы облегчить жизнь преступникам?       — Будет достаточно, если несколько вышестоящих услышат мое имя, понимаешь? Мне нужен шанс проявить себя другими способами.       С глубоким вздохом Бобби откидывается назад, рассматривая Дина.       — Я надеялся, что ты придешь в себя, но ты, похоже, сошел с ума.       — Я хочу уничтожить Демонов, а не тратить годы жизни, чтобы быть их мальчиком на побегушках.       Недолго думая, Дин касается своей руки, где под рубашкой скрыта метка.       — Хорошо, мы что-нибудь придумаем. Нужно бить этих сукиных детей по больному.

***

      Бобби спрашивал, есть ли у Дина новости об Ангелах, но он сказал нет. Дело не в том, что он лжет. Джимми мастер по хранению ценной информации, он рассказывал Дину только о музыке и еде, которую он любит. Он также не занимается спортом и каждую неделю находит причину не говорить свой номер телефона. Дин до сих пор не знает, в какой части города он живет.       С одной стороны, еженедельные сделки с Джимми это единственное, на что Дин может рассчитывать. С другой, он чувствует себя виноватым за то, что влюбился в Ангела. Он может быть миленьким мишкой, но он все еще преступник. Каждую неделю Джимми несет хозяевам сумку, полную яда. И бог знает, что он делает остальные дни.       Дин приносит сумки и коробки из одного места в другое, часто не зная, что в них. Однажды ему пришлось отвезти молодого человека на заброшенный склад на окраине города. Дину не позволили войти внутрь, но он все еще помнит крики, а через некоторое время ему сказали ехать домой. Вот только везти было некого.       В остальное время он собирает деньги за охрану в магазинах в долине Стикс и в южной части города. Местные называют эти места Нижним поясом, потому что там собрались все бедные и отчаявшиеся, и Демоны заставляют забирать у них последние крохи. Дин ненавидит эту работу, но малейшая ошибка может стоить ему жизни. Он не улыбается, не дает бедным людям даже намека на то, что трудные времена скоро закончатся.       Сердце Дина трепещет, когда он идет к месту в доках, где обычно встречает Джимми. Издалека он видит, как облако дыма поднимается в тусклом свете уличного фонаря. Джимми стоит под ним, откинувшись назад, прижав одну ногу к стене. Его голова наклонена назад, и глаза закрыты, в то время как дым поднимается в воздух. Дин знает, что не забудет это зрелище, пока он жив, это каким-то образом поднимает настроение.       Даже когда Дин приближается, Джимми не двигается ни на дюйм. Это может значить только 2 вещи. Либо он не особо печется о своей жизни, либо у него шары размером с Небесное поместье. Дин прислоняется к стене рядом с Джимми, который, наконец, поворачивается, открывая глаза.       — Здравствуй, Дин.       Дин не может привыкнуть к этому виду. Глаза Джимми странно голубые, вне зависимости от освещения и времени суток. Они резко контрастируют с его черными непослушными волосами, как на голове, так и на его сильной челюсти. Джимми всегда появляется в костюме, но, похоже, не заботится о бритье. На прошлой неделе у него был вид плюшевого мишки с неконтролируемой бородой. Сегодня он привел себя в порядок, но все же остался легкий след, дающий Дину безумное желание прикоснуться к нему и выяснить, колючий он или мягкий.       — Идем? — спрашивает Дин, кивая в сторону гавани.       Джимми отталкивается от стены, выкидывая косяк, но не проходит мимо Дина. Вместо этого он оценивающе оглядывает его костюм.       — Пытаешься произвести впечатление на старших?       — Может, я не возражаю против небольшого повышения.       — Попробуй убрать парочку младших, должно сработать.       Дин никогда не видел Джимми таким. Его глаза вспыхивают светом, как будто он собирается применить какую-то внутреннюю силу. Его голос грубее, чем обычно, опасно холодный, а лицо скрыто под маской гнева. Дин остается стоять на месте, несмотря на то, что его инстинкты кричат ему бежать прочь. Он никогда не видел Джимми таким страшным, но теперь он понимает, почему приходит сюда каждую неделю.       — А может, я пытаюсь произвести впечатление на кого-то другого, — говорит Дин. Он задается вопросом, какой у Джимми повод работать на Ангелов. Может, дело в том, чтобы вернуться к Демонам. Если это так, он должен попытаться его отговорить не делать этого. — Однажды ты назвал меня джентльменом, я подумал посмотреть на себя со стороны.       Джимми хохочет, его гнев испаряется, как дым.       — Где твоя машина?       — Полегче тигр, у нас есть более важные дела, — усмехается Дин.       — Что? — на этот раз Джимми выглядит озадаченным, его щеки становятся немного ярче, чем обычно. Затем он качает головой. — Сегодня нет доставки. Мы будем ездить по городу, собирать кое-что.       — Вечно занятая пчелка, — дразнит Дин. — Тебе следует больше отдыхать.       — Мой брат говорит то же самое, — Джимми произносит это легко, но потом его глаза расширяются. Это первый раз, когда он рассказал о себе что-то личное. Дин идет по улице, будто ничего не слышал.       — Один парень однажды сказал мне парковаться подальше от доков.       — Умный парень.       — Ты и половины не знаешь, — улыбается Дин. — Он еще и горячий.       Он не смотрит прямо на Джимми, но краем глаза замечает его улыбку. Они оба идут с руками в карманах, как будто сдерживаясь. Время от времени их плечи соприкасаются, но не более.       Добравшись до Импалы Дина, Джимми проводит рукой по крыше. Это первый раз, когда Дин ревнует свою машину.       — Надеюсь, у тебя задние фонари работают. Нам придется сделать несколько остановок и проехать мимо центра.       — Ограничение скорости и никаких красных фонарей, я понял, — Дин открывает дверь для Джимми. — И да, фонари в порядке.       — Знаешь, я впечатлен.       Джимми садится в машину и когда тянется к ручке двери, Дин закрывает её вместо него. Обходя машину, он глубоко вздыхает. Одно дело заключать сделки в доках, а другое кататься на машине с преступником.       Кроме того, Дин будет находиться с Джимми в замкнутом пространстве, кто знает, как долго. Он планирует использовать кокетливую манеру поведения в своих целях, но временами Дин не уверен, где заканчивается его рабочий интерес и начинается личный. Прошлой ночью он даже думал взять Джимми информатором. Это рискованно, но если он сможет завоевать доверие, то сможет всех обдурить. Он мог бы быть ценным кадром.       «И тогда тебе придется продолжать работать с ним» шепчет сознание Дина. Он не может отрицать, что Джимми ему понравился. Дин хотел бы видеть его законопослушным гражданином, и, кто знает, возможно, это когда-нибудь случится. Когда Дин садится в машину, Джимми уже вытащил из-под сиденья коробку с кассетами, рассматривая их.       — Тебе что-то нравится? — спросил Дин.       — Да, здесь много интересного.       Джимми смотрит на Дина, а не на кассеты, и блондин пытается скрыть проступающий румянец, заводя машину и трогаясь с места.       — Так куда мы едем?       — Просто направляйся к Нижнему Поясу, я буду говорить, куда ехать.       Джимми возвращается к кассетам, выбирая одну. Он меняет её с той, что уже была в плеере. Вскоре голос Джонни Девлина наполняет машину, исполняя самую ужасную песню в мире. «Эй, маленький ангел, Эй, маленький ангел…»       — Для Демона у тебя очень много песен про ангелов, — говорит Джимми.       — Ну, я слушал их задолго до приезда в Валентин.       — Конечно, слушал, — Дин знает, что Джимми его подкалывает, поэтому молчит. Чуть позже он об этом жалеет. Ему нравится эта песня, но с ангелом в машине она приобретает другой смысл. "Эй, маленький ангел, почему ты прячешься за облаками? Нимб, который ты носишь, лишь подделка, А за маской скрывается маленький дьявол, Эй, маленький ангел, давай, Люби меня, как ты и должен, Вместо того, чтобы флиртовать со святыми, Я знаю, ты не сделаешь мне ничего хорошего. Эй, маленький ангел, я тебя так люблю, Я не отпущу тебя, если поймаю. Я обрежу тебе крылья, чтобы ты не улетел, И мы будем на небесах до последнего дня.       Точность нервирует, а Джимми всем телом поворачивается к Дину, наблюдая за ним.       — Ты можешь обрезать мои крылья, Дин?       — Не уверен, что ты выдержишь это.       — Неужели, это так плохо?       Каждым своим словом Джимми дразнит Дина, поэтому тот решает пойти в наступление.       — Ты спрашиваешь меня, смог бы я стать твоим Ромео? Сможет ли наша любовь победить вражду наших семей?       Кажется, Дин был слишком резок. Джимми смотрит на него с открытым ртом, и ему нужно несколько секунд, чтобы вернуть самообладание.       — Я хотел немного повеселиться, но раз ты против, мне стоит закончить?       — Все не так просто, — говорит Дин, чувствуя необходимость отодвинуться. Джимми широко улыбается, заставляя Дина чувствовать себя ещё более уязвимым.       Затем Джимми откидывается на кресло, будто нет лучше места, чем машина Дина. Дин задумывается, почему Джимми выполняет мелкую работу. Он уверен в себе, продумывает каждое слово и каждое движение. Он был абсолютным лидером в глазах Дина.       Некоторое время они едут на север, слушая музыку. Джимми редко нарушает молчание, указывая, когда нужно повернуть. Около небольшого разрушенного дома на юго-востоке брюнет говорит остановиться. Он тянется за спину, вытаскивая пистолет. Дин не скрывает своего удивления. Было очевидно, что Джимми носит оружие, но почему-то Дин совсем этого не ожидал.       — Я не поклонник оружия, но в этой части города к Ангелам относятся недружелюбно, — говорит Джимми, выходя из машины. Дин следует за ним, но достигает входа в дом, когда Джимми уже находится внутри. Он стоит в одной из самых грязных комнат, которые когда-либо видел веснушчатый. Все завалено тарелками и мисками с разлагающейся едой. Пол едва виден под старыми газетами, использованными контейнерами и другими вещами.       В центре беспорядка Джимми стоит перед старым диваном, держа оружие наготове. На диване лежит парень в грязной рубашке, Дин сначала принял его за часть мебели. У него тоже пистолет, но он так его держит, что будет чудом, если он не застрелится.       — Эй, что ты, черт возьми, забыл в моем доме?       — Я синий, — говорит Джимми, кивая в сторону Дина, — а он красный, мы пришли забрать ящик Пандоры.       — Нет, мужик, это по четвергам, — у парня дрожат руки, когда он указывает на Джимми. — Ты пытаешься разыграть меня.       — Сегодня четверг, идиот, — говорит Дин. Ему не нравится, как палец парня лежит на спусковом крючке, а Джимми не делает ни малейшей попытки увернуться.       — Сегодня вторник, чувак, — повторяет парень. — Убирайся, или я тебя пристрелю.       — Даже так? — спрашивает Джимми, поднимая свой пистолет.       Парень на диване смотрит между двумя пистолетами. И прежде чем он успевает разобраться, Джимми выхватывает пистолет из его руки. Он выкидывает магазин из оружия и бросает его на пол.       — Где наши деньги, Трой?       — Там, первая дверь, — говорит Трой, указывая на старый гардероб, рядом с Дином, продолжая смотреть на Джимми. Тот факт, что Джимми знает, как его зовут, сбивает Троя с толку.       Дин подходит к шкафу и открывает верхнюю дверь. Секунду спустя он закрывает её, пытаясь отдышаться.       — Черт, что там? Запах, как будто там кошка сдохла.       — Что я говорил тебе о хранении наших денег в этой грязи? — спрашивает Джимми у Троя. Его голос опасно холодный. Это заставляет мурашки пробежать по коже Дина.       — Нет-нет, стой, — говорит Трой, и хотя Джимми не двинулся с места, его лицо бледнеет с каждой секундой. — Я их перепрятал. Ящик. Проверь ящик.       Дину ничего не остается, кроме как открыть ящик. У него есть ощущение, что оттуда сейчас могут полезть крысы или тараканы. Но внутри оказывается белая обувная коробка, наверное, самая чистая вещь в этом доме. Дин берет ее в руки и заглядывает внутрь.       — Есть, деньги здесь.       — Пересчитай, пожалуйста, — говорит Джимми, все еще наблюдая за Троем. — Должно быть две тысячи, Трой не первый раз нас обманывает.       Трой бормочет извинения и заверения, пока Дин считает деньги.       — Все на месте.       Джимми сует пистолет обратно в штаны, но не перестает выглядеть пугающе, глядя на Троя суженными глазами.       — Мы вернемся через 3 недели за следующим платежом.       — Но обычно вы даете 5! — говорит Трой.       — Минус одна за то, что заставил нас прийти в эту свалку и минус еще одна за то, что мой друг почувствовал запах твоей мертвой животины, возражения?       Сердце Дина замирает, когда Джимми называет его другом. Но Трой все еще мертвенно бледный перед ним.       — Нет-нет, 3 так 3, все круто.       Не говоря ни слова, Джимми выходит из дома. Дин следует за ним, бросая коробку на заднее сиденье машины. После они делают еще три остановки. Одна – это дом худой девушки, которая не удосужилась даже вынуть иглу из вены, передавая конверт Джимми. Далее – старый контейнер и для последнего они направляются в узкий переулок рядом с ателье. Джимми складывает все деньги в один конверт и передает их старухе в конце переулка, которая вышла вынести мусор.       Дин отлично понимает, почему полиции так сложно дается сажать Ангелов и Демонов за решетку. Ничто из этого не имеет смысла, а все вовлеченные стороны не имеют друг к другу никакого смысла.       — Еще одна остановка, — говорит Джимми.       Дин задается вопросом, куда они едут. За поворотом находится невидимая граница центральной части Валентина. Хотя ангелы могут быть достаточно смелыми, чтобы работать в Верхнем Поясе и на Небесах, но было бы глупо соваться в центр города. Первый участок находится прямо за углом.       Но Джимми ведет его в противоположном направлении. Они останавливаются под голубой вывеской, на которой написано: «Blue Heaven Ballroom».       — Это не по работе, — говорит Джимми. Его голос мягкий, не такой, каким он говорил с людьми сегодня.       — Тогда почему мы здесь?       — Я не могу дать тебе свой номер, но если хочешь, мы можем немного повеселиться здесь.       Это последнее, чего ожидал Дин. Он отвечает не за счет годы полицейской работы, а из-за порхающих в животе бабочек. Дин открывает дверь клуба перед Джимми и улыбается.       — После тебя.