Охотник на демона.

Веселое потрескивание дров вселяло в сердце Танджиро противоречивые чувства. С одной стороны он был искренне рад оказаться у огня посреди темной и страшной ночи, но с другого угла обзора перед ним находилась печально известная малявка, жадно впивающаяся острыми зубами в хорошо прожаренную рыбу. Камадо был твердо уверен, что уж теперь он точно не встретит странную парочку из другого времени, но у случая была совершенно другая воля, совершенно противоречащая домыслам какого-то мальчишки. Бывший торговец углем был мрачен и удручен от собственных невеселых мыслей. — Хей, братюнь, а ты чего-то грустный? — с набитым ртом поинтересовалась девочка, заметив отсутствие интереса к еде у охотника. Тот сидел по другую сторону костра и тупо смотрел в огонь, словно пытаясь расшифровать свое будущее в языках живого пламени. — Я конечно понимаю, что вам, богатым задницам не очень-то приятно делить трапезу с простолюдинами, но не изволите вы все же осквернить храм своего тела едой крестьян? А то так и истощение словить можно. Внутренне Камадо взвыл от собственного бессилия. Было неприятно слышать столь обидные слова в свой адрес, учитывая, что сам юноша был таким же крестьянским ребенком, но девочка-колючка этого словно не понимала, оттого острее становилась каждая брошенная ею неосторожная фраза. Не в правилах юноши было учить кого-либо жизни, но руки сами чесались хорошенько тряхнуть нахалку за тощие плечи и преподать урок хороших манер. Мало кто вызывал у Танджиро такой сильный всплеск неоднозначных эмоций. Даже Иноске, еще тот ворчун и задира напрашивался на воспитательный пинок не так сильно. Охотник промолчал и повернул голову в сторону. Неподалеку, где свет от костра был не таким уж и сильным, сидели Незуко и Хяккимару, проводящие странные манипуляции между собой. Это чем-то напоминало общение двух малолетних детей, которые в силу очень юного возраста еще не полностью освоили возможности речевого аппарата. Камадо сглотнул, наблюдая за столь милыми действиями со стороны Незуко. Даже обращенная в демона, девушка прямо-таки источала из себя очарование и вызывала ничего, кроме умиления и желания ее оберегать. Жаль, что нельзя было сказать ничего подобного по поводу ее «собеседника». Запах запекшейся крови напоминал, что Хяккимару когда-то хладнокровно лишил жизни нескольких человек. Да, Камадо не знал всех подробностей, но держал ухо востро. Юноша с длинными волосами был весьма опасным типом и об этом нельзя было забывать. — Не, ну это мне совсем не нравится, — недовольно проворчала Дороро, хмуро посмотрев на невольного собеседника. — Ты хоть бы кусок откусил. Я что, зря со всем этим возился? — Прости… — охотник мелко вздрогнул, после чего выдавил виноватую улыбку. Все же девочка действительно старалась, когда готовила нехитрый ужин. — Я совсем не голоден. Ты можешь съесть мою порцию, если хочешь. Дороро разочарованно цокнула языком, но к чужому ужину не притронулась. Горький опыт показывал, что бесцельное набивание брюха совершенно ужасная крайность. Танджиро вполне мог проголодаться со временем. И даже если этого не произойдет, еду можно сохранить на некоторое время, чтобы позже утолить голод в другом месте. Никто не знал, что путников будет ждать с другого конца бескрайнего леса. — Дело твое, но если ты все же надумаешь поесть - говори, — ответила воровка, отбрасывая уже ненужную ветку в сторону. Сытость вызвала довольную улыбку на округлом детском личике. Дороро была в высшей степени довольна минувшей трапезой. — И часто ты готовишь? — вдруг поинтересовался Танджиро, испытав неожиданный интерес к быту названных родственников. Сам Камадо слабо верил в то, что пугающий тип с лезвиями вместо рук был способен на банальное самообслуживание, чего уж говорить о заботе по отношению к постороннему человеку. — Ты весьма самостоятельна для своих лет. — Я парень, — недовольно проворчала Дороро, ткнув пальцем в безволосую грудь. — Видишь? Доска-доской! И вообще, если я не буду готовить, то он… — она указала пальцем прямо на Хяккимару, который выводил на земле разные узоры и что-то лепетал на своем, никому не известном языке. — Будет есть все подряд, не особо разбираясь. А оно мне надо? Еще сляжет с какой-нибудь болячкой, а денег на доктора у нас особо и нет. Отчего-то Танджиро ощутил себя пристыженным. Его, разумеется, никто не обвинял ни в чем напрямую, но сердце отчего-то сжалось в дрожащий комок. Ему, разумеется, самому было прекрасно известно стеснение из-за небольшого финансового достатка и некоторая ограниченность в получении медицинских услуг, но даже эти неудобства не воспринимались так близко к сердцу. Смотря на эту маленькую чумазую девочку без рода и племени, Камадо ощущал свою вину. Словно это он отбирал у нее последний кусок хлеба! Грусть и отвращение к самому себе вызывали жалкую улыбку, а пустые карманы заставляли задуматься. Все же зря он отдал все деньги той бедной семье. Стоило припасти немного йен и для себя, чтобы расплатиться за щедрое угощение. Дороро ощутила перемену в настроении своего собеседника и громко шмыгнула чуть покрасневшим носом. Ей самой стало немного неловко. Она знала, что конкретно эти люди ни в чем не виноваты и достойны чего-то большего, чем рыба на углях. Девочка перевела взгляд в сторону прекрасной Незуко, которая бесшумно шевелила бледно-розовыми губами, по всей видимости обращаясь к своему товарищу «по играм». На лице разбойницы заиграла кривая улыбка. Все же было забавно наблюдать за взрослыми, которые вели себя как самые настоящие дети. — А она красивая… Ну, твоя сестра, — нарушила тишину маленькая разбойница, задорно подмигнув Танджиро. — Небось у тебя отбоя от потенциальных свояков не будет. На ум сразу пришел Зеницу, чем вызывал у старшего отпрыска новую волну накатывающей депрессии. Столп огня порядком устал отдергивать незадачливого товарища от своей обожаемой сестры. И видит Будда, такие настойчивые люди могут горы свернуть, не то что покорить девичье сердце. — Эх, был бы я старше… — продолжила Дороро, созерцая красоту девушки в кимоно с рисунком цветов. — Попытал бы шанс… Кстати, а почему она такая худая? И к еде не притронулась. Ты ее вообще кормишь, щегол? — Незуко не питается человеческой пищей, — уныло пояснил Танджиро, ощущая холодные мурашки. Не хватало ему еще застрять в этой неясной временной прослойке навсегда. — Обращенные в демонов не едят традиционную еду. Я бы многое от… — Хм, не сказал бы, — покачала головой воришка, пожав плечами и бросив выразительный взгляд в сторону своего спутника, который, видимо, перешел на язык жестов и старался сложить некие фигуры. — Хяккимару ест за троих. Я даже не всегда успеваю найти еды впрок. Иногда из-за этого приходится голодать, но такое случается редко. Ну… Реже, чем в те времена, когда я был один. — И не страшно тебе? — против своей воли поинтересовался юноша, взъерошив свои волосы. Неожиданно откровение заставило сердце подпрыгнуть вверх. — Ну, путешествовать со своим… — он выдержал паузу, стараясь подобрать максимально корректное слово. — Братом? — То есть? — собеседница удивленно распахнула карие глаза. — Вы не связаны кровью, — осторожно пояснил Камадо, бросив на Хяккимару беглый взгляд. Ронин на это никак не отреагировал, предпочитая не отрываться от своих дел. — Он, сам того не замечая, может навредить тебе! Разве ты не понимаешь этого? — Не говори так, — по напряженному лицу девочки было видно, что слова Танджиро сильно ее задели. — Братан ни за что не причинит мне вреда. Да, тело у него почти демоническое, но сердце! — крошечная ладонь легла в центр груди. — Сердце его абсолютно человеческое! Я знаю, что он не оставит меня в опасности и не сделает больно. Она говорила так уверенно, что на мгновение охотник растерялся. Словно мать выгораживающая своего ребенка, Дороро без остановки перечисляла все самые лучшие положительные качества своего спутника. Добрый, милый, верный, сообразительный… В ней говорило искреннее восхищение, такое естественное для детей ее возраста. Танджиро взглянул в ее глаза и немедленно прикусил язык. Нет, на него смотрел не маленький ребенок. — Верю… Хяккимару и Незуко, совершенно далекие от тяжелых разговоров своих «смотрителей», во всю проводили между собой странную коммуникацию. Впервые за такое длительное количество времени девушка нашла кого-то, кто ее практически полностью понимал. Демоническая кровь, ранее сломавшая человеческий разум, давала определенные преимущества в общении с другим невольником собственного искалеченного тела. «У тебя очень милая спутница!» — Незуко пару раз шлепнула «собеседника» по щекам, донося до того свое сообщение. — «Немного грубая, но это ее не портит…» «Она замечательная.» — коротко ответил Хяккимару, стукнув красавицу в розовом кимоно по широкому лбу. Ему самому было безумно интересно отвечать на чьи-то сообщения, но ранняя отстраненность от внешнего мира ставила определенные рамки. «Мой брат тоже обо мне заботится. Я рада, что в этом мире у меня осталась хоть одна живая душа. Сначала мне было страшно и голодно, но Танджиро избавил меня от страха. Он не бросил меня и не дал убить.» — девушка коснулась подбородка и области вокруг глаз, приятно щекоча кожу. — «Все же приятно знать, что со мной кто-то постоянно будет рядом. Я приложу все свои силы для того, чтобы с братцем ничего не произошло.» «Тебе повезло с ним. Дороро тоже зовет меня «братом», но я не очень понимаю значение этого слова…» — искусственные пальцы надавили на височную область, передавая новое сообщение. «Да? Ну, это означает, что она тебя очень-очень ценит!» — не растерялась Незуко, на сей раз ущипнув собеседника за нос. — «И это прекрасно!» Дороро с огромным удивлением обнаружила яркий румянец на щеках Хяккимару. Неужели его так смущает контакт с его носом? — Мы должны это остановить? — аккуратно поинтересовался Танджиро, наблюдающий за столь странным ритуалом со стороны людей в демонической оболочке. — Ну, они вроде выглядят довольно, — девочка пожала плечами. — Пока не стоит. «Я бы хотел, чтобы она узнала я тоже ее ценю! Но я не знаю как…» — Хяккимару дотронулся до переносицы Незуко. «Знаешь, а ведь у меня есть идея!» — резво ответила девушка, проведя пальцем вдоль губ. Ребята у костра напряглись, когда полудемоны синхронно стали на ноги. Холодок пробежал по телу Дороро. Со стороны эта слаженность движений казалась абсолютно зловещей, отчего сердце само падало в пятки. На лицах ребят играла зловещая тень, плотно скрывавшая их лица. Даже Незуко, обычно убирающая челку с лица, пренебрегла своей привычкой и длинные темные пряди упали прямо на розовые глаза. — Незуко-чан, ты закончила играть со своим новым другом? — аккуратно поинтересовался Танджиро, ощутивший резкую перемену в царящей атмосфере. Что-то произошло. Девушка и парень не ответили, лишь медленно стали подходить к своим мастерам. Очень медленно. Жутко медленно. Медленно настолько, что это уже выглядело скорее нелепо, нежели зловеще. — Об… Об… Об… ОБЪЯТИЯ! — сурово выкрикнул Хяккиммару, обхватив Дороро руками. Он, вроде бы поступил так, как ему посоветовала Незуко. — Хмпфм! — весело вторила девушка, налетев схожим образом на своего любимого брата.