Как воспитать своего Шэнь Цинцю

На следующий день после свадьбы Ло Бинхэ и Шэнь Цинцю немного понежились в горячем источнике, после чего всё же привели себя в порядок для чайной церемонии. Обычное здравомыслие Шэнь Цинцю немного пошатнулось прошлой ночью, когда его внезапно втянули в Царство Сновидений для встречи с роднёй сразу же после того, как его муж, образно выражаясь, почти слопал его целиком в постели. Говоря по правде, бессмертный не сомневался, что мало кто был способен сохранить хладнокровие в подобной ситуации. Только что он, обнажённый, наслаждался ласками в постели, а уже через мгновение при полном параде должен был предстать перед родителями своего супруга. Тяньлан-цзюнь пребывал в полнейшем восторге от второй чайной церемонии; казалось, он был даже счастливее, чем настоящая супружеская пара. Покончив с делами на хребте Цанцюн, они отправились в Царство Демонов, чтобы завершить оставшиеся формальности. Власть Ло Бинхэ устоялась сравнительно недавно, но с его опытом границы владений удерживались прочно, и, как сын Святого Правителя, он к тому же пользовался значительной поддержкой. Как его супруг, Шэнь Цинцю официально обладал равной властью в их царстве. За всей этой суетой никто и не заметил, как день подошёл к концу; всё-таки женитьба это весьма хлопотное дело. Не успел горный лорд порадоваться тому, что наконец-то можно отдохнуть, как на следующий день его утащили в альтернативный мир просто потому, что Ло Бинхэ захотел похвастаться тем, что и он, наконец, тоже стал семьянином. Первым порывом Шэнь Цинцю было отвесить своему ученику смачный подзатыльник, но, вспомнив, как беззастенчиво Шэнь Юань шнырял в его воспоминаниях, бессмертный посчитал, что это станет достойным наказанием для его двойника за неуместное любопытство. Он понятия не имел, какая муха укусила Ло Бинхэ, но им пришлось вернуться раньше, чем они планировали, когда демон принялся чуть ли не плеваться уксусом от ревности к Сяо Бину. Когда они выходили из межпространственного разлома, ученик всё ещё крепко обвивал рукой его талию, собственнически прижимая Шэнь Цинцю к себе. Бессмертный раздражённо постучал сложенным веером по чужой нахальной руке, но Ло Бинхэ и бровью не повёл. Юноша прижался к нему ближе, загадочно ухмыляясь. — Учитель, я и не знал, что ты видишь во мне волка. Неужели этот ученик так неукротим? Шэнь Цинцю подавил желание неодобрительно нахмуриться, но не забыл предупреждающе ущипнуть ладонь, которая уже многозначительно поглаживала изгиб его поясницы. — Не смеши меня. Будь ты действительно таким, этого брака могло бы и не случиться. Волк и змей никогда не уживутся вместе. Ло Бинхэ поджал губы. Он не был уверен, стоит ли напоминать своему Учителю, что его добрый кузен Чжучжи-лан был как раз плодом союза змеи и человекоподобного демона, который поначалу считался невозможным. После недолгих раздумий, повелитель демонов всё же решил не упоминать постороннего мужчину в разговоре со своим супругом, вместо этого спросив: — В таком случае, если я не похож на волка, то кто же я? Серые глаза Шэнь Цинцю пристально оглядели супруга. Его ученик выжидательно смотрел на него, словно гадая, что же придумает Учитель. Если вопрос касался этого назойливого негодяя, существовал единственный ответ, который мог прийти на ум горному лорду. — Кем ещё мы можем быть, кроме людей? Самые неразумные из существующих животных. У Ло Бинхэ перехватило дыхание, и юноша на какое-то время позабыл, как вообще пользоваться своими лёгкими. Слишком привык к тому, что горный лорд бросается оскорблениями и навешивает нелестные ярлыки, даже «маленький зверёныш» со временем стало милым домашним прозвищем для его ушей. Вот почему искренние слова Шэнь Цинцю о том, что и он сам, всегда неумолимый и строгий к себе, и Ло Бинхэ, которого бессмертный в прошлой жизни не называл никак иначе, кроме как животным, были людьми, застигли юношу врасплох. Видя, что ему удалось ненадолго лишить Ло Бинхэ дара речи, Шэнь Цинцю почувствовал немалое удовлетворение, сбросил чужую руку с талии и пошёл прочь, но вскоре его вновь бесцеремонно схватили в охапку и прижали к крепкому стволу ближайшего дерева. В следующее мгновение горячие губы Ло Бинхэ поймали в плен его собственные, целуя неистово и глубоко. Шэнь Цинцю нахмурился, понимая, что их легко могут увидеть, и попытался отвернуться, избегая жадных губ. Ответом ему стал приглушённый смешок, а следом длинные пальцы крепко обхватили затылок бессмертного, чтобы тот перестал ёрзать. Усилием воли Ло Бинхэ подавил свой неутолимый голод, и неистовые поцелуи сменились нежными прикосновениями. Несмотря на лёгкую досаду на то, что его снова лишают свободы передвижения, Шэнь Цинцю с неохотой должен был признать, что этот сопляк научился хоть какой-то сдержанности, и, скрепя сердце, сдался. Ажурное кружево теней от кудрявой листвы надёжно скрывало силуэты двух мужчин, которые неторопливо обменивались трепетными ласками. Сменивший гнев на милость Шэнь Цинцю наконец посчитал, что достаточно наградил Ло Бинхэ, с трудом подавил желание облизать губы и спросил: — Ты сказал, что хочешь отвести этого наставника в одно место? Неимоверным усилием воли ученик отвлёкся от манящих влажных губ, всерьёз раздумывая над тем, что именно сейчас был совсем не против снова стать маленьким голодным монстром. Шэнь Цинцю напрягся, заметив опасные всполохи в чужих глазах, но, к немалому облегчению бессмертного, Ло Бинхэ лишь кивнул. Весьма довольный тем, что Учитель стал всё чаще его баловать, повелитель демонов наконец вспомнил, что он планировал сделать. Они вышли из пространственного разлома и оказались на окраине города. Местность показалась Шэнь Цинцю знакомой, но на память ничего конкретного не приходило. Ло Бинхэ взял его за руку, и они вместе вошли в селение. Хотя их имена получили широкую известность благодаря нечестивым книжкам, их лица в обычном мире мало кому были знакомы. Пальцы Шэнь Цинцю дрогнули, но Ло Бинхэ держал крепко. Бессмертный смог лишь поднять раскрытый веер, чтобы скрыться за ним от смущения. Что же касается молодого повелителя демонов, тот был абсолютно уверен, что нет ничего плохого в том, чтобы держаться за руки на публике — они ведь были женаты! Не в силах сопротивляться настойчивости Ло Бинхэ, Шэнь Цинцю покорно следовал за ним, когда заметил, что ученик по пути скупает множество подношений с молитвенными принадлежностями. В его сердце зародилось слабое подозрение, которое нашло своё подтверждение, когда Ло Бинхэ привёл его на небольшую возвышенность, поросшую дикой травой и сорняками. Все покупки юноша переложил в одну руку, другой по-прежнему крепко обхватывая ладонь мужа. Он отпустил чужую руку, лишь когда они достигли могильного холма, и наклонился, чтобы немного очистить запущенную могилу, срывая сорняки голыми руками. Первым, что бросилось в глаза, был надгробный указатель, но с годами грубо высеченная резьба стёрлась, слова стали неразборчивыми. Ло Бинхэ молчал, старательно выдирая сорняки и высокую траву. Шэнь Цинцю не знал, что сказать; вместо этого он достал многочисленные свёртки Ло Бинхэ и выставил молитвенные подношения перед могилой. Прошло около половины шичэня, и когда они наконец закончили, ветхий надгробный памятник и небольшой курган больше не выглядели заброшенными. На лице Ло Бинхэ появилась робкая улыбка. — Мама, я привёл к тебе самого важного человека. Не успел он замолчать, как учитель наградил его ощутимым подзатыльником, а из-за спины донеслось равнодушное фырканье: — Лжец. Ло Бинхэ открыл было рот, чтобы возразить, но Шэнь Цинцю перебил его: — Госпожа, лежащая здесь, — вот твой самый важный человек. Будучи тем самым человеком, который собственноручно довёл Ло Бинхэ до тьмы и безумия, Шэнь Цинцю успел увидеть в нём самое худшее. И в этом густом мраке всё, что потребовалось, чтобы спасти заблудшего ребёнка — это память о покойной матери. По мнению бессмертного, она занимала самое важное и ценное место в сердце его мужа; он не смел даже сравнивать себя с ней. — Учитель… — Ло Бинхэ оторопел от такой откровенности. Ему было прекрасно известно, что Шэнь Цинцю не знал материнской ласки, его наставник признавал только природную доброту женщин, которая позже побудила его защищать и оберегать их. Юный демон не мог не задаться вопросом, были ли слова бессмертного данью уважения его приёмной матери как к женщине, или же всё дело в том, что умершая прачка была его матерью. Однако все вопросы были оставлены на потом, Шэнь Цинцю поджёг палочки ладана и отдал половину из них Ло Бинхэ. Вместе они совершили молитвенные поклоны у старой могилы. Сполна выразив своё почтение, Шэнь Цинцю спросил: — Сколько времени прошло с того момента, как ты последний раз был здесь? Судя по запущенному состоянию могильного кургана, горный лорд предположил, что молодого человека здесь не было как минимум десять лет. Вопреки его ожиданиям, Ло Бинхэ медленно покачал головой, его глаза затопило чувство неизбывной вины. — Я… я не был здесь очень давно. В своей прошлой жизни я забыл её... Нет, не так. Я сам решил забыть её. Когда я стал тем, кем стал… Я подумал, что недостоин её чистой любви. Что я недостоин вообще чьей-либо любви, я завоёвывал чужое восхищение силой и обманом. Я никогда не думал... что когда-нибудь вернусь, чтобы увидеть её. Когда-то он полностью позабыл дорогу сюда; даже в прошлой жизни Ло Бинхэ ни разу не пришёл на могилу после того, как похоронил свою мать. Всё так же не отрывая взгляда от надгробия, Ло Бинхэ на ощупь нашёл руку мужа. — В этой жизни всё изменилось. Учитель вернул мне воспоминания о ней. А ведь я едва не пошёл по тому же пути ещё раз. Без кулона Гуаньинь к нему не вернулась бы ни капля совести, а незримая шёлковая нить спасения прошла бы сквозь пальцы. — Ты сожалеешь о том, что сделал? — Нет. Я знал, на что иду, и делал это по собственной воле. Шэнь Цинцю окутал Ло Бинхэ саваном боли и страдания, но именно Ло Бинхэ решил подняться над окружающей грязью с разрушительной силой и жестокостью. Сказать, что Шэнь Цинцю приложил руку к созданию этой испорченной и порочной души, было правдой, но утверждать, что Шэнь Цинцю заставил его пойти по этому пути — было бы ложью. Ло Бинхэ встречал на своём пути бессердечных людей задолго до того, как переступил порог школы Цанцюн; Шэнь Цинцю лишь стал именно той соломинкой, которая переломила спину верблюду. Учитель понимающе кивнул. — Этот наставник от тебя мокрого места бы не оставил, осмелься ты сказать, что сожалеешь. Однако, если это так, почему ты всё время спрашиваешь, винит ли тебя этот учитель? Сказать по правде, этот вопрос уже довольно давно не давал покоя Шэнь Цинцю. Если бы Ло Бинхэ действительно не сожалел о своих деяниях, разве стал бы он задавать этот вопрос, тем самым демонстрируя раскаяние за свою месть учителю в их прошлой жизни. — Я не сожалею ни о своей прошлой жизни, ни о своих поступках... Но этот ученик действительно жалеет о том, что не смог отпустить обиду, даже когда возмездие давным-давно превзошло все разумные пределы. Око за око — это то, чему Шэнь Цинцю научил его в этой жизни, и этому же правилу Ло Бинхэ придерживался в своей прошлой. Мин Фаню, который истязал его, он подарил мучительную, но быструю смерть. В случае Гунъи Сяо, который осмелился желать его женщину, Ло Бинхэ оказался достаточно любезен, и всего лишь изгнал того в пограничные земли. Он соизмеримо расплачивался за подаренные крупицы тепла и причинённое зло, вот только Шэнь Цинцю он удерживал рядом до последнего. Встретив своего жестокого двойника, известного как старый хозяин дворца, Ло Бинхэ наконец понял, что сожалеет о содеянном. Эта всепоглощающая ярость родилась не просто из жажды мести, она стала плодом его собственной одержимости. В ответ он получил ещё один неумолимый шлепок от учителя. Шэнь Цинцю усмехнулся. Его ученик, кажется, стал гораздо наивнее. — Ты настоящий глупец, если полагаешь, что для мести должна быть причина. Посмотри только, куда тебя завела твоя одержимость. Я застрял тут с тобой. Тебе не нужно ни о чём сожалеть. Эта жизнь стала результатом не только твоей прихоти. Каждое решение, плохое или хорошее, повлечёт за собой последствия. Такова судьба. Что посеешь, то и пожнёшь. Я пожал своё, ты — своё. Мы выбрали свой путь и сполна заплатили долги. Так о чём тут сожалеть? — Цинцю… ты ни о чём не жалеешь? Воцарилась подозрительная тишина, и в глазах Шэнь Цинцю застыло неясное, отстранённое выражение. В это самое мгновение Ло Бинхэ уже знал ответ, даже не услышав его. Между красиво очерченных бровей залегли глубокие морщинки, воздух вокруг, казалось, заискрил от напряжения, и повелитель демонов проскулил: — Снова он! Этот супруг не позволяет тебе думать о нём! — Ты сам спросил, — невинно пожал плечами Шэнь Цинцю. Именно Ло Бинхэ виноват в том, что поднял эту тему. Бессмертный мог со всей искренностью признаться, о чём единственном он сожалеет, кажется, это было высечено на его костях ещё в прошлой жизни. — Пусть всё давно решено, мы всегда будем носить эти шрамы, — пробормотал он. Но не будь их, Шэнь Цинцю, возможно, никогда не узнал бы, как преодолеть собственные страхи. Эти рубцы напоминали бессмертному о том, каким человеком он был, и указывали путь, чтобы он не забыл, кем мог стать. В следующее мгновение Шэнь Цинцю снова заключили в тёплые объятия, а супруг прижался своим лбом к его. — Я вытерпел достаточно боли. Я боролся до тех пор, пока ничего больше не осталось. Если шрамы остались, значит так тому и быть. Потому что я всё это преодолел. На губах, которые прошептали эти слова, вспыхнула несмелая, но яркая улыбка, и тут же отразилась солнечными бликами в сверкающих глазах. — У этого ученика теперь даже есть любимый человек, с которым он связан узами супружества. Учитель, я смог превзойти твои ожидания? Та самая фраза, с которой всё началось. Небольшой толчок в спину, заставивший юношу броситься в погоню за человеком, которого ему было не под силу догнать в обеих жизнях. В какой-то момент он догнал свою цель и некоторое время думал, что это и было победой. А потом понял, что брести в одиночку по этому пути было невыносимо. Он остановился, блуждал, пока не вернулся снова к исходной точке, и теперь уже мог идти бок о бок с любимым человеком. Шэнь Цинцю был почти готов выйти из себя, но к этому моменту он уже успел привыкнуть к бесстыдному поведению ученика, годами преследующего своего хладнокровного наставника. Тем не менее, старое упрямство зашевелилось глубоко в душе сонной древесной гадюкой, и бессмертный с силой ущипнул Ло Бинхэ за поясницу в отместку за кокетливый тон. — Этот наставник чуть было не потерял дар речи от твоего бесстыдства. Всего лишь «превзошёл ожидания»? Разве не ты нарушил все известные законы природы ради того, чтобы достичь своей цели? — Мм... Пожалуй, я превзошёл даже свои собственные самые смелые надежды, чтобы оказаться там, где счастлив быть сейчас. — И всего этого ты добился своими силами. В благодарности нет нужды. Было довольно самонадеянно полагать, что Шэнь Цинцю спас Ло Бинхэ, сохранив кулон Гуаньинь; возможно, многих бедствий можно было бы избежать, верни он с самого начала амулет своему владельцу. Безумие Ло Бинхэ сохранило ему жизнь. Любовь Ло Бинхэ к своей матери сохранила жизнь им всем. Шэнь Цинцю не дал своему мужу ещё одной возможности заявить об обратном, поспешно добавив: — Сюда от школы Цанцюн путь неблизкий. Возможно, будет лучше, если мы приведём твою маму домой? — Привести её… домой? Ошеломлённый Ло Бинхэ замер. Он никогда не рассматривал этот вариант; когда он был ребёнком, предать её земле было и без того самым бóльшим, что он мог сделать. Он рыдал и умолял гробовщика, пока не выпросил самый простой, ветхий гроб, чтобы похоронить её. Кто же знал, в каком жалком состоянии окажется этот дешёвый гроб спустя столько лет, не говоря уж о её теле? Ло Бинхэ всегда думал, что этим наносит своей приёмной матери нестерпимую обиду, но это было всё, что в его силах. Шэнь Цинцю, казалось, неправильно расценил его молчание и продолжил объяснять: — Этот мастер знает о трудностях, которые тебе пришлось вынести. Госпожу удалось похоронить только здесь, потому что у тебя не было денег, чтобы найти подходящий участок для захоронения, разве что бросить в братскую могилу. Нет ничего плохого в том, чтобы повторно захоронить останки, наших средств теперь хватит на то, чтобы устроить достойные похороны. Но перед этим нам нужно будет выбрать подходящее место для новой могилы, а затем рассчитать наилучшую дату для захоронения. В любом случае, в таком деле не следует спешить. Повелитель демонов, казалось, утратил дар речи и смог только тупо кивнуть. Инстинктивно Ло Бинхэ повторил движения Шэнь Цинцю и снова низко поклонился могиле. — Тогда пора возвращаться. Как только все приготовления будут завершены, мы сможем отвезти её домой. Составив план, горный лорд немедленно объявил об их отбытии. Ло Бинхэ безмолвно уставился в спину уходящему Шэнь Цинцю, и одна единственная непрошеная мысль заполнила все укромные уголки его разума. Спина его Учителя была по-прежнему широкой, прямой и безжалостной, как и пять лет назад. Горло перехватило от эмоций, любовь к своему единственному мужчине душила рвущиеся наружу слова, и Ло Бинхэ вряд ли смог связно сформулировать хоть одну мысль. Действительно, всё это стало возможным лишь потому, что он этого неистово хотел и ради этого был готов пойти на всё. Но если бы не Шэнь Цинцю, он никогда не пустился бы в подобную авантюру и уже никогда бы не обрёл место, которое мог назвать своим домом. — Шэнь Цинцю. Что-то в голосе юноши показалось бессмертному странным, и он обернулся, чтобы взглянуть на Ло Бинхэ. Нечасто ученик называл его полным именем, это было даже немного любопытно. — Тебе не нужна моя благодарность, поэтому я не стану благодарить. У тебя уже есть моё сердце и всё, что я только могу тебе дать. Безупречно выглядящий юноша тепло улыбнулся и нежно взял мужа за руку. — Учитель, как насчёт того, чтобы добраться до дома более коротким путём? В конце концов, Ло Бинхэ снова спрятал искренность за мишурой пустых слов. Да и разве могли обычные слова сполна передать то, что он чувствовал? Он мог доказать это Учителю только своими делами. Юноша выпустил запястье Шэнь Цинцю из ладони, но чужие пальцы тотчас же сомкнулись на руке ученика. То, о чём бессмертный умалчивал, он тоже привык демонстрировать жестами. — Как пожелаешь, ты и без того привык таскать этого мастера повсюду. . . . . . [Поздравляем владельца аккаунта! Достигнута Истинная концовка в дополнительной игре, на ваш аккаунт зачислено 500 баллов и один бесплатный бонус «Сбежать от смерти»!] Шэнь Цинцю не стал сдерживать рвущиеся наружу ругательства и проклятия. «В САМОМ ДЕЛЕ ТАК УЖ НЕОБХОДИМО ОБЪЯВЛЯТЬ ОБ ЭТОМ В СЕРЕДИНЕ НОЧИ, КОГДА ВСЕ НОРМАЛЬНЫЕ ЛЮДИ СПЯТ, ЧТО ЗА НАХРЕН?!» Они с супругом поселили Тяньлан-цзюня на пике Цинцзин, и как раз прилегли отдохнуть после того, как Ло Бинхэ долго и со вкусом выражал свою безграничную благодарность в постели. И Шэнь Цинцю никак не ожидал, что его разбудит металлический голос Системы, озвучивший внезапное объявление. Сонный разум едва понимал смысл сказанного. — С-сб… Сбежать от смерти? Что это, Монополия? [Проникающий удар ножом в жизненно важные органы, падение со скалы, отравление смертельным ядом — при помощи этого бонуса можно свести к нулю любую смертельную ситуацию. Применяется автоматически при обнаружении угрозы смерти владельцу аккаунта.] Выходец из иного мира на какое-то время задумался, прежде чем его мозг наконец начал работать. «Подождите-ка... Истинная концовка? Значит, для тебя альтернативный мир всего лишь очередная игрушка, дерьмовая ты Система!» [Пожалуйста, не поймите неправильно. Это не игра, это визуальная новелла.] «Можно подумать, ты понимаешь разницу! Всё равно ведь воспринимаешь всё, как игровой процесс! И неужели эта информация не могла подождать до утра?!» [Истинная концовка достигнута. Для предотвращения беспорядочных путешествий во времени альтернативным Ло Бинхэ, его единственный прыжок через пространство будет привязан к заданному маршруту. Система предлагает вам занять места в первом ряду для просмотра эпилога альтернативного мира Ло Бинхэ и Шэнь Цинцю.] «В прошлый раз Цзю–гэ чуть было не вышиб мне мозги за самоуправство. Предлагаешь мне снова примерить на себя роль вуайериста?! Боюсь, что тогда мне не избежать его железных когтей!» [Но вы же хотите знать, как именно Система завершит эту арку?] Любопытная кошка в глубине души Шэнь Цинцю подняла голову и наградила невидимую Систему обиженным взглядом. Конечно, ему хотелось узнать, как именно эта глючная Система намеревалась завершить весь наведённый беспорядок! И если увиденный результат ему не понравится, он на полном серьёзе собирался подать несколько жалоб в техподдержку и заспамить Систему за то, что разбудила его в этот безбожный час. В пустом пространстве раздался механический писк, и Шэнь Цинцю почувствовал, как его сознание погружается в густую чернильную темноту, совсем как в тот раз, когда Демон Сновидений показал ему воспоминания Шэнь Цзю. . . . . . Когда Шэнь Цинцю пришёл в себя, он обнаружил, что бесцельно блуждает в темноте. Бессмертный никак не мог вспомнить, как оказался здесь. Поразмыслив, он понял, что это должно быть Царство Снов. — Что-то не так... Бессмертному нечасто приходилось бывать в Царстве Сновидений, но даже он мог почувствовать, что это был не совсем обычный сон. В обычных сновидениях не могло ощущаться такого мощного демонического присутствия. Как правило, Ло Бинхэ не старался подавить энергию магического пространства в этом Царстве; обычно он просто позволял Старейшине Мэнмо делать всё, что тому заблагорассудится и менять окружающие пейзажи по своему усмотрению. — Вокруг ничего нет… Энергия этого мальчишки нестабильна? Единственная причина, которая пришла Шэнь Цинцю в голову, это то, что Ло Бинхэ случайно затащил его в Царство Снов, утратив контроль над собой. Насильственное прерывание такого сна могло нанести вред разуму Ло Бинхэ, единственный способ уйти — это найти выход самому или дождаться, пока Ло Бинхэ проснётся. Делать было нечего, горный лорд направился вдоль тёмного коридора. Ни рядом, ни вдалеке не было видно вообще ничего, что указывало бы на то, действительно ли Шэнь Цинцю вообще сдвинулся с того места, где очнулся — такой непроницаемой и густой была зыбкая тьма, окутывающая его плотным покрывалом. Он как раз подумал, стоит ли ему просто сесть и заняться медитацией, пока этот сон не закончится, когда различил вдали слабое пятнышко света. Бессмертный неторопливо последовал за единственной путеводной нитью в совершенно пустом и негостеприимном лабиринте Царства Снов, но его шаги замерли, когда он переступил порог мрачного грота. Сырой воздух с трудом проходил в горло, а тускло освещённая пещера, окружённая водой, вызвала у бессмертного стойкое ощущение дурного предчувствия, которое лишь усилилось, стоило увидеть тяжёлые цепи, упавшие на землю. Он быстро повернулся, чтобы уйти, и в то же самое время чья-то рука вырвалась из густой темноты, ухватила Шэнь Цинцю за шею и рывком швырнула на пол. Горный лорд подавился воздухом, закашлялся от силы удара, инстинктивно хватая запястье душившей его руки. Едва придя в себя, Шэнь Цинцю заставил себя открыть глаза и увидел леденящую жилы улыбку, кровавой раной расчертившую обворожительное лицо Ло Бинхэ. — Т-ты…! — Учитель, какой сюрприз! Вы снова здесь. Я думал, одного раза вам хватило, чтобы испугаться до смерти, — протянул самовлюблённый ублюдок ленивым тоном. Шэнь Цинцю изо всех сил пытался вспомнить, когда он мог посетить подобное место в Царстве Снов, но его инстинкты тревожно вопили изо всех сил, что этот Ло Бинхэ ему слишком знаком. Как будто он и в самом деле оказался наедине с чудовищным монстром, с которым провёл десятилетия в этой Водной Тюрьме. — Что значит… снова..?! — Вы не помните? Этот ученик обижен... Может быть, нужно немного освежить вашу память? Не переставая улыбаться, Ло Бинхэ обхватил крепкой ладонью ногу Шэнь Цинцю и рванул на себя, бессердечно разрывая мягкую плоть и кости, словно ребёнок, отрывающий лапки муравья ради забавы. Бессмертный нечеловеческим усилием воли подавил мгновенное желание завопить, вместо этого прикусив губы. Открытые раны горели огнём, чудовищная боль, смешанная с кошмарным ощущением онемения мёртвых нервов и мучительной агонии после безжалостной пытки, билась в сознании Шэнь Цинцю спятившей птицей, вот только он испытывал подобное далеко не в первый раз. И бессмертный наотрез отказался доставить этой маленькой скотине удовольствие своим криком. Капли холодного пота выступили на его лбу, губы давно были искусаны до крови. Шэнь Цинцю наконец понял, что Ло Бинхэ совершил ошибку. Его ученик думал, что снова столкнулся с Шэнь Юанем; Шэнь Цинцю видел в воспоминаниях своего альтернативного «я», как этот жестокий повелитель демонов также играючи оторвал руку и ногу Шэнь Юаня. Горный лорд бездушно рассмеялся, вызывающе прищурившись: — Ты, должно быть, ослеп, маленький зверёныш. Протри глаза! Ло Бинхэ, похоже, позабыл всё, что было между ними, продолжая проживать свою прошлую жизнь в этом сне; он даже не смог узнать своего супруга. Шэнь Цинцю внезапно осенило — мог ли его ученик испытать отклонение ци, в результате чего Царство Снов вышло из-под контроля? Это было единственное разумное объяснение происходящего. Шэнь Цинцю тихо выругался. Похоже, его ученик страдал от искажения ци чаще, чем следовало бы. Бессмертный дал себе слово, что в течение следующего месяца непременно заставит Ло Бинхэ практиковать воздержание от всех мирских желаний, дабы исправить ошибки, допущенные в совершенствовании. Но сейчас перед Шэнь Цинцю стояли гораздо более насущные проблемы. Ему следовало успокоить неустойчивый ум Ло Бинхэ и направить его в нужное русло, чтобы не стало хуже. Вне всякого сомнения, этот сон был порождением внутренних демонов Ло Бинхэ. Бессмертный ни капли не удивился, осознав, что и сам стал частью кошмара юноши — в конце концов, когда-то он приложил руку к созданию этого чудовища. Если этот Ло Бинхэ был всё таким же, то Шэнь Цинцю имел смутное представление о том, как можно всё исправить. На лицо повелителя демонов упала мрачная тень. Он крепче сжал горло Шэнь Цинцю, на этот раз другой рукой обхватив локоть ненавистного Учителя. — Какой сюрприз. Так это действительно ты. Он редко затягивал Шэнь Цинцю в Царство Снов. Повелителю демонов претила сама мысль о том, чтобы слиться с разумом коварного чудовища, обычно он предпочитал более практичный подход к пыткам своего врага. Иногда он запирал Шэнь Цинцю во сне, в котором пытал его, заставляя подонка снова и снова переживать чудовищную боль в этом кошмаре. Повелитель демонов так и не осознал, что все его действия были проявлением бессознательного страха увидеть и признать в своём Учителе человека, который имел над ним такую сильную власть, потому и не допускал того слишком глубоко в свой разум. — Ты в этом мире находишься в моей власти, и у тебя всё ещё хватает смелости говорить со мной в таком тоне?! Этот ученик почти впечатлён твоей безрассудной храбростью. Шершавые пальцы впились в нежную кожу, похоже, Ло Бинхэ готовился оторвать ему руку. Шэнь Цинцю проигнорировал пульсирующую боль в культе на бедре, изогнув губы в болезненной усмешке. До тех пор, пока он остаётся жив в этом Царстве Снов, травмы и боль не повредят его рассудку; это был риск, на который он был готов пойти. Горный лорд поднял руку, в глубине души наслаждаясь выражением удивления в расширившихся глазах демона, когда его ладонь легла на холодную щёку. — Разве я неправ? Как ещё мне следует называть ученика, так сильно желающего заполучить своего Учителя, если не маленьким зверьком? Ло Бинхэ рефлекторно оттолкнул чужую руку с таким оскорблённым видом, что Шэнь Цинцю почти поверил, что в этой реальности он остался мужчиной, испытывающим желание только к прекрасным женщинам. К сожалению, горный лорд уже достаточно настрадался от навязчивой привязанности Ло Бинхэ, чтобы понять — это далеко не вся правда. Даже истерзанный и окровавленный Шэнь Цинцю почувствовал своего рода извращённое удовольствие, наблюдая за тем, как его действия повлияли на Ло Бинхэ. Повелителя демонов полностью захватили воспоминания прошлой жизни. Хватка сильных пальцев на предплечье бессмертного усилилась, словно демон боролся с желанием немедленно оторвать её, хотя и чувствовал, что ему не доставит удовольствия видеть, как Шэнь Цинцю корчится от боли. Краткое воспоминание о Шэнь Цинцю и Ло Бинхэ из другого мира мелькнуло в его голове, но повелитель демонов досадливо отмахнулся от неясных образов. Он просто играл с этими двумя никчёмными двойниками. Ни в одном из миров не существовало Шэнь Цинцю, который был бы добр к нему; не было того, по кому Ло Бинхэ искренне бы тосковал. — Аха-ха, ты совсем спятил, Шэнь Цинцю? Думаешь, твоя смазливая мордашка спасёт тебя? — Я всегда подозревал, что ты глуп, но не знал, что настолько. Разве красотой можно пронять такого бездельника, как ты, у которого за спиной целый дворец, наполненный прекрасными цветами? — Ты..! Рука Шэнь Цинцю взметнулась вверх и обхватила шею Ло Бинхэ, изо всех сил он дёрнул ученика вниз и впился в его губы. Это был вовсе не поцелуй, а скорее звериный укус. Ошеломлённый Ло Бинхэ ослабил удушающий захват, и только когда почувствовал вкус крови во рту, он смог вернуть себе привычное самообладание и отпрянул от обезумевшего наставника. Отчаянно скрывая удивление, повелитель демонов нахмурился, возмущённо взирая на мерзавца, который осмелился допустить подобную вольность. — Шэнь Цинцю, ты действительно не боишься смерти! — Ло Бинхэ зарычал, маскируя противоречивые эмоции в своём сердце привычной яростью. К его изумлению, мерзавец рассмеялся, как будто увидел во всём происходящем что-то забавное. — Это ведь твой сон, где всё подчиняется твоим желаниям. Что тебя так удивляет? То, что я подчиняюсь твоей воле в Царстве Снов? Или то, что этот мастер явил свету твои грязные желания? Бессмертный насмехался над ним, смотрел свысока, будто ему было ведомо то, о чём сам демон и не догадывался. Между припухших губ Шэнь Цинцю мелькнул юркий розовый язык, и бессмертный вдруг подался наверх, чтобы облизать покусанные губы Ло Бинхэ, намеренно сглатывая кровь демона. Ло Бинхэ почувствовал, как в голове что-то щёлкнуло при виде этого зрелища, и прежде чем он смог осознать, что творит и остановить себя, повелитель демонов уже впился в чужие губы ещё одним жарким поцелуем, целуя сразу глубоко и грязно, наполняя горячий рот ненавистного подонка своей кровью. Его внутренний зверь утробно зарычал от одобрения, когда Шэнь Цинцю послушно проглотил всё до капли, и, слишком нетерпеливый, чтобы насладиться причудливым развитием событий, Ло Бинхэ разорвал ворот ханьфу бессмертного, принимаясь беспорядочно целовать и вылизывать чужую шею. Он ненавидел признавать правоту подонка Учителя, но имел полное право получить всё, что хотел в Царстве своего сна; даже Шэнь Цинцю, который был готов раздвинуть ноги для своего ученика. — Мои грязные желания? Ха... И что же это значит, Учитель? Если вы хотели, чтобы этот ученик осквернил вас, следовало сказать гораздо раньше, — горячий шёпот сопровождался ласковым движением медленно скользящей вниз ладони вдоль обнажённой талии. Ло Бинхэ нехотя признал — он был охвачен безумным любопытством, желая увидеть, какое выражение лица будет у Шэнь Цинцю, когда он осквернит это тело. — Пошёл прочь от него! Волна демонической энергии несокрушимой лавиной обрушилась на Ло Бинхэ, отбросив его от распластанного на полу Шэнь Цинцю. Ещё один незваный гость ворвался в Царство Снов, и они оба не смогли скрыть удивления, увидев, что ещё один Ло Бинхэ переступил порог Водной Тюрьмы. Новоявленный повелитель демонов, не тратя времени на разговоры, швырнул горсть огненных талисманов в лицо своего двойника, прежде чем подхватить Шэнь Цинцю на руки и броситься наутёк. Ло Бинхэ вынырнул из сна до того, как талисманы вспыхнули жадным пламенем, и огляделся — он снова был один, на большой холодной постели. Этой ночью он предпочёл спать в одиночестве, ни одна из жён или наложниц не скрашивала его досуг. Он задумался, вспоминая свой сон. Ещё один Ло Бинхэ явился на помощь горному лорду. Неужели это был действительно другой Шэнь Цинцю? Окончательно сбросив с себя оковы сна, повелитель демонов наконец почувствовал, что во всём этом что-то было не так. Он поднялся с постели и тихо спустился в Водную Тюрьму. Его кровяные паразиты на какое-то время перестали реагировать на своего хозяина, и Ло Бинхэ окончательно уверился в своих подозрениях. Окоченевший труп Шэнь Цинцю оставался неподвижен, словно деревянный пень, висящий на цепи. И если бы не свежая кровь, стекающая из раны в его сердце, и расколотая рукоять Сюаньсу, вонзённая в грудь, было бы почти невозможно распознать в этом изуродованном теле человека. Кто-то убил этого подонка Учителя, пока он спал. Упрямый ублюдок, которого Ло Бинхэ так долго отказывался отпускать, всё-таки ушёл. Жизнь Шэнь Цинцю ускользнула легко, словно терпкий дым сквозь пальцы, не принеся ни облегчения, ни удовлетворения. Жизнь Шэнь Цинцю принадлежала ему. Если Шэнь Цинцю умер, то неужели его дух проник в сон Ло Бинхэ, чтобы поиздеваться над ним в последний раз? Ло Бинхэ отвернулся от неприглядных останков, тёмные глаза вспыхнули безумием. Шэнь Цинцю не удастся так легко сбежать от него. Даже умирая, мерзавец умудрился оставить последнее слово за собой, он осмелился дразнить повелителя демонов! Безрассудная храбрость Учителя поистине не знала границ. Что ж, тогда Ло Бинхэ составит ему компанию в этом фарсе. Он найдёт способ вернуть Шэнь Цинцю и наиграется с ним до смерти! Образ того другого Ло Бинхэ, уносящего с собой Шэнь Цинцю, пробудил в нём мечты о другом мире. Бессознательно демон в предвкушении облизнулся. Для начала следует захватить душу этого подонка, а потом уже нанести небольшой визит своему двойнику... . . . . . Где-то в далёком будущем, на втором круге этого мира, Шэнь Цинцю проснулся, вздрогнув, и обнаружил, что находится в объятиях обеспокоенного Ло Бинхэ. — Учитель, ты в порядке?! Бледный от беспокойства ученик помог горному лорду подняться и сесть в постели. Тот нахмурился и постарался привести в порядок свои мысли. Поначалу Шэнь Цинцю думал, что Ло Бинхэ страдает искажением ци, и он всего лишь решил немного подыграть, чтобы состояние ученика не стало хуже. Он никак не ожидал, что откуда ни возьмись появится настоящий Ло Бинхэ и заберёт его. Тогда тот Ло Бинхэ, который был близок к тому, чтобы овладеть им на холодном каменном полу — было ли это всего лишь иллюзией сна? Бессмертный немного грубо обхватил запястье юноши, проверяя поток его ци. Он ощутил слабые колебания, но в остальном энергия казалась стабильной. Ледяным взглядом он пригвоздил Ло Бинхэ к месту и резко спросил: — Что это было? Честно говоря, Ло Бинхэ был потрясён не меньше. Это было так давно, что он и думать забыл об этом сне. Сновидение, разжигавшее его ненависть, его болезненную одержимость — именно тогда он начал желать возрождения Шэнь Цинцю. По крайней мере, тогда он думал, что это был всего лишь сон. Этой ночью, когда его затянуло в беспросветную незнакомую темноту, он не имел ни малейшего представления о том, что происходит. Когда он случайно увидел самого себя, прижимающего Шэнь Цинцю к земле, воспоминания бурным потоком хлынули в сознание. Ло Бинхэ, наконец, вспомнил этот сон, но никогда, даже в своих самых смелых мечтах он не мог вообразить, что Шэнь Цинцю в том сне был не просто плодом его воображения или последней насмешкой его мерзавца Учителя, но истинным сознанием горного лорда, который в это время спал с ним в одной постели. Учитель, похоже, забыл, или, что вернее, просто не знал об этом тогда. Руки Ло Бинхэ мелко дрожали, когда он робко обхватил лицо Шэнь Цинцю, всё ещё не осмеливаясь поверить в происходящее. Он встретил этого Шэнь Цинцю задолго до того, как повернул время вспять. Разве это не означало, что то видение, которое Ло Бинхэ впервые увидел в своей предыдущей жизни, на самом деле было своего рода пророчеством? Какой ещё смысл мог нести этот сон, если не знамение прекрасного будущего, которое было возможным для них с самого начала? Им суждено было быть вместе; им суждено было получить второй шанс достичь этого счастья. — Учитель, этот ученик… Я думал, что это был всего лишь сон… Но это — доказательство моей правоты. Я был прав, избрав этот путь. Ло Бинхэ создал это будущее, пойдя на поводу у мимолётного сна, ещё не ведая тогда, что это было видение их будущего. Горный лорд понятия не имел, о чём бормотал Ло Бинхэ. Удостоверившись, что совершенствованию ученика ничего не угрожает, он не видел нужды больше об этом беспокоиться. Шэнь Цинцю снова попытался лечь, но поморщился от неприятных ощущений — давала о себе знать фантомная боль после потери ноги. Ло Бинхэ заметил, как болезненно изогнулись брови бессмертного, и сразу же принялся нежными движениями массировать чужое бедро, надеясь развеять иллюзию боли. Повелитель демонов невольно вздохнул с облегчением, увидев, что Шэнь Цинцю не испытывает отвращения от его прикосновений, учитывая, что совсем недавно эти же самые руки причинили ему столько боли. Шэнь Цинцю лежал в тишине, наблюдая за тем, как Ло Бинхэ поглаживает его бедро в том месте, где всё ещё ощущались отголоски пульсирующей боли. Вскоре и они исчезли, но бессмертный не спешил останавливать своего ученика. Перед глазами снова встал образ повелителя демонов, которого он встретил во сне, и даже если он уже знал ответ, он всё ещё не мог не задаться вопросом: как тот жестокий тиран превратился в это? Очевидно, Ло Бинхэ тоже думал об этом сне. Прикосновения его рук становились всё более ласковыми и вкрадчивыми, он осторожно скользил по бедру бессмертного, словно прося разрешения. Юноша немного помедлил, прежде чем спросить: — Могу я... продолжить? Стоило увидеть, как его двойник силой вынуждает истерзанного и окровавленного Учителя к близости, и его охватила необузданная ярость, но покорность возлюбленного в такой момент, несомненно, возбуждала. Услышав тихий вопрос, Шэнь Цинцю склонил голову к плечу, а затем поманил своего мужа ладонью. Ло Бинхэ придвинулся ближе и получил несильный шлепок по щеке. Юноша неверяще застыл, уже очень давно Учитель не поднимал на него руку. — Посмотрим, посмеешь ли ты ещё раз принять меня за Юань-эра. Ло Бинхэ покорно принял наказание. Не каждый день удавалось распробовать ревность Шэнь Цинцю, и он собирался сполна насладиться этим чувством, пока выдалась такая возможность. Повелитель демонов ласково улыбнулся, нежно целуя своего супруга. — Этот муж допустил ошибку, пожалуйста, позволь мне исправить эту досадную оплошность… Шэнь Цинцю усмехнулся, но не стал мешать Ло Бинхэ. Немного удовольствия — тоже хорошее лекарство от боли. А повелитель демонов мог только втайне порадоваться, ведь Учитель полностью забыл, что Ло Бинхэ уже израсходовал свою квоту на два раза за ночь, которую Шэнь Цинцю установил на неделю после свадьбы. =========================== [Мини–театр Автора] Шэнь Юань: ...Система, ты никогда не думала о том, чтобы бросить свою дерьмовую работу и стать писателем? Система: Как вы думаете, в чём предназначение этой Системы? Именно в том, чтобы залатать сюжетные дыры! ^^ Шэнь Юань: ...Чёрт возьми, ты права.