Ничто не будет прежним

«…наш путь не кончается смертью. Смерть — лишь продолжение пути, начертанного всем…» Эту цитату из известного фильма Сергей полностью осознал только в Мире «Совёнка», когда её напомнил один из «одноразовых» знакомых, встреченных во время путешествий. К тому времени Сергей успел несколько десятков раз умереть — иногда крайне болезненно — до окончания витка, чтобы потом возродиться и начать путь заново. Со временем страх смерти, неизменный спутник и ангел-хранитель всех людей в родном мире, покинул трейсера, и его место заняла спокойная уверенность, что здесь жизнь никогда не оборвётся окончательно. Смерть стала восприниматься лишь как мгновенная передышка перед продолжением нескончаемого пути. Но Мир «Совёнка» не был бы собой, если бы и это устоявшееся убеждение не разбил, как вандал — ненавистную статую. После того как Сергей стал свидетелем гибели целого отдельного мира, на пороге смерти к нему в сознание успело просочиться сомнение, что перезагрузка снова даст ему ещё одну жизнь. Однако у этого сомнения остались лишь доли секунды перед провалом в небытие. *** Сергей пришёл в себя и сразу ощутил бледную тень той боли от ранений, что едва позволила покинуть лагерь кровожадного Семёна. Значит, перезагрузки не было. Руки и грудь сдавливали тугие повязки, дышать было непросто, а мышцы во всём теле будто одеревенели. Трейсер не без труда повернулся на бок и огляделся — он лежал в одном из помещений старого лагеря на ветхом матрасе. Судя по высоте, под матрасом было ещё что-то. Комната с затхлым воздухом, которая, судя по виду, была когда-то то ли кабинетом, то ли каким-то архивом. На полу валялись останки книг, лагерной документации; несколько деревянных стульев и шкаф на их фоне выглядели относительно целыми. И хоть мебель время пощадило чуть больше, один вид её напоминал о том, что здесь когда-то работали люди. Или же это место изначально появилось таким из небытия вместе с мистическим лагерем, никогда не видя тех, для кого этот корпус якобы построен… Любая из этих мыслей по-своему вгоняла в тоску. Рядом, на старом стуле, закутавшись в одеяло и склонив голову в дремоте, сидела Славя. Она так мило посапывала во сне, что Сергею совершенно не хотелось её будить. Но лишь одно неуклюжее движение — и импровизированная кровать предательски скрипнула. Этого хватило, чтобы Славя вздрогнула всем телом и мгновенно выскользнула из объятий сна. — С добрым утром, Серёжа! — губы Слави тронула слабая улыбка, под стать её тихому осипшему голосу. — С добрым, Славя… Это вы вдвоём меня дотащили? — удивился трейсер. — А кто же ещё? — грустно усмехнулась Славя. — Не станем же мы просить Виолу пойти в лес с чемоданчиком первой помощи… Юля так сказала… Она хотела сразу перенести тебя в лагерь, где кончается виток, но не рассчитала сил… В общем, она сейчас отдыхает. Успела только остановить тебе кровь… А я сходила в медпункт и взяла немного припасов… — Спасибо… — пробормотал трейсер. Вот уж не подумал бы… Сергей осторожно поднялся и спустил ноги. Только сейчас он обратил внимание, что сидит без куртки, рубашки и ножен. Бинты на груди и предплечьях успели побагроветь, хоть и обескровливание Сергею больше не грозило. Но оттого, что Славя видела его многочисленные шрамы и рубцы, трейсер сразу почувствовал себя неловко. — Кто же тебя так?.. — спросила Славя то ли с сочувствием, то ли со страхом в голосе. — Обезумевший Семён, — проворчал Сергей, отведя взгляд. Но быстро взял себя в руки и снова посмотрел на собеседницу. — У него была штука для сбора эмоций… — Да, я ощутила зло от неё у тебя в куртке, — кивнула с тревогой Славя. — Лазить по карманам уж не стала, только отнесла куртку в соседнюю комнату, а то… — она запнулась. — А то не по себе? — слегка улыбнулся Сергей. Славя в ответ лишь молча кивнула. — Скажи… — начала она неуверенно. — Все эти шрамы у тебя из твоего родного мира? — Да. — Сергей встал и прошёл пару шагов. Боль запылала с новой силой, но уже была вполне терпимой. Силы постепенно возвращались. Пару часов — и можно будет даже совершить скачок. Главное — не делать резких движений. Трейсер обернулся и проговорил: — Давай не будем о них. Эмпат и не собиралась продолжать, но не обозначить границу Сергей не мог: слишком уж яркими оставались воспоминания, связанные с получением этих самых шрамов. Некоторые так и вовсе обжигали не хуже раскалённого прута, что оставил один из рубцов на пояснице. — А где Юля отдыхает, не знаешь? — спросил Сергей, чтобы сменить тему. — Не знаю, — Славя виновато склонила голову. — Она просто ушла, а куда — не сказала… — Это в её стиле, — пробормотал Сергей и подошёл к окну. Лес уже начала освещать заря. — Ты что, всю ночь со мной сидела? — Он в ошеломлении повернулся к Славе. — Юля сказала присмотреть за тобой, вот я и присматривала… Пока не заснула… — Славя будто оправдывалась в каком-то проступке. От осознания Славиной самоотверженности он снова ощутил грызущую неловкость. Захотелось поскорее ещё раз сменить тему. — Интересно, сколько сейчас времени? Ответа на этот вопрос Сергей не особо ждал, однако Славя аккуратно распахнула одеяло, служившее ей пледом, и поднесла к глазам миниатюрные наручные часы в руке. — Без пятнадцати восемь. — А завтрак в лагере только в девять… — вспомнил вслух Сергей. — Неизвестно, когда вернётся Юля, так что нам остаётся пока только дождаться завтрака. Надеюсь, после него я смогу совершить скачок и перезагрузиться. — Пойдём лучше в лагерь: умоемся и хоть пару часов поспим в нормальных постелях. — Славя встала со стула, бросила на него одеяло и потянулась, разминая затёкшие суставы. — Одну линейку уж пропустим. — Эээ, как бы сказать тебе… — Сергей замялся и стыдливо отвёл взгляд. — Я вроде как ушёл из лагеря. Моё частое отсутствие разозлило вожатого, и он погрозил запереть меня в доме. А я взял и прямо сказал, что в таком случае уйду насовсем… Можно было ожидать любой реакции на такое заявление, но Славя поступила максимально сдержанно: с усталым вздохом опустила плечи и пробормотала: — Это на тебя так та штука подействовала? Конечно, Сергей и сам понимал, что поступил не самым умным образом, но исправлять что-то до перезагрузки было уже поздно. Да и вопрос, по большей части, в ответе не нуждался. — На следующем цикле у всех обнулится память и можно будет жить как прежде, — бросил он и посмотрел на Славю. Та ничего не ответила. Но уже по глазам было понятно её разочарование. Надежда на то, что такая ночь будет единственной в цикле, испарилась подобно утренней росе. В очередной раз Славя будет вынуждена перестроить всю свою жизнь, пусть и не навсегда. Надолго ли её хватит?.. — Где, говоришь, моя одежда? — спросил трейсер чуть виноватым тоном. — В той комнате, — Славя указала рукой направо от выхода. Вряд ли она не поняла желание Сергея поскорее спрятать рубцы и повязки. И голос её стал пугающе спокойным… Соседнее помещение по виду мало отличалось от этого. Разве что в дальнем углу, на стуле, лежали довольно аккуратно сложенные вещи трейсера. Первым делом он надел пионерскую рубашку, затем пристегнул ножны на предплечья и на всякий случай проверил стилеты. Зачем конкретно, он и сам до конца не знал, просто сработала привычка. И тут на пороге послышались тихие шаги. Славя не пыталась скрываться, она просто ступала почти бесшумно, совсем как Юля, и не будь на полу разбросана всяческая ветошь, трейсер мог ничего и не услышать. — Ты всегда их носишь? — спросила Славя. — С тех пор как начал путешествовать по лагерям, — ответил Сергей и надел куртку, спрятав под ней последние шрамы. — Сильно есть хочешь? — Он запустил руку в карман и повернулся к Славе. — Честно, да… — Держи, — трейсер протянул Славе три палочки корицы. Та немного удивилась, но перекус приняла. — Спасибо… В лагере таких не подают… — Не только у Юли есть свои запасы, — улыбнулся Сергей и хрустнул крекером. — Но таких, как у меня, нет ни у кого! — послышался до боли знакомый голос. Славя чуть вздрогнула. Не успела она обернуться, как Юля уже подошла к ней и положила руку на плечо: — Как прошла ночь? — Хорошо, Юля, — ответил за Славю трейсер. — Спасибо, что подлечила. — Кто же доставил тебе столько проблем? — Всегда найдётся рыба крупнее, — отмахнулся Сергей. — Оказывается, штука, которая собирает в себя тот дым, может на время затормозить врага и даже вызвать у него боль. А носителю даёт повышенную силу, выносливость и нечувствительность к боли. — Думаешь, больше ты не нарвёшься на такого сильного врага? — голос Юли отдавал разочарованием. Она подошла к Сергею и взяла его обеими руками за левое предплечье, унимая боль, ускоряя заживление ран и заодно напоминая о них. — Теперь у меня есть эта штука. — Сергей свободной рукой похлопал себя по карману куртки с артефактом. — И я не премину пустить её в ход. — Не сидится тебе спокойно, — вздохнула Юля. — Они ведь тоже наверняка знают, на что способна эта штука, — Славя серьёзно посмотрела Сергею в глаза. — Будь осторожен. — На те же грабли не наступлю, — заверил трейсер девушек. В душе он прекрасно понимал, что потенциал тех артефактов может быть куда больше и даже богатый боевой опыт не будет гарантировать победу в схватке с тем, кто лучше научился использовать загадочную вещицу. Похоже, Юля не видела смысла пытаться спорить со старым другом. — Серёжа, — сказала она, когда закончила лечение и отпустила руку трейсера, — неподалёку есть лагерь, где смена вот-вот кончится. Если тебе не терпится продолжить дело. — Отлично. Я отправлюсь туда вместе со Славей, ей стоит испытать перезагрузку на себе. А потом мы продолжим искать попаданцев-собирателей. Ты ведь со мной? — обратился Сергей к Славе. — Конечно, — уверенно кивнула та. — Только я думаю, стоит придать поискам больше смысла. Если ты мне расскажешь немного больше о пустоте и о том, как в ней ориентироваться, я, возможно, смогу найти лагерь, куда направляются все потоки. — Как ты собралась это сделать? — удивилась Юля, поведя ушами. — Попробую составить карту, — пояснила Славя. — Понимаю, будет сложнее, чем на уроках географии в школе, но других вариантов пока не вижу. Я тоже, — рассудил про себя трейсер. Действительно, он сам никогда не ставил себе задачи научиться ориентироваться в тех сотнях лагерей, что встретились на пути. Не теряться при переходах и точно попадать в те, которые запомнил, — и достаточно. Можно было бы составить подобную карту с Юлей — кто лучше неё ориентируется в Мире «Совёнка»? Вот только вряд ли Юля выдержит постоянный поток зла. Отвлёкшись на перебор вариантов, Сергей не сразу заметил, что Славя уже приготовила блокнот и ручку. Видимо, тоже взяла в лагере. — Ну что ж, попробуем, — сказал трейсер, взял Славю за руку и приготовился к переходу. И он удался. Всего за мгновение Сергей со Славей перенеслись к воротам лагеря, где уже не осталось пионеров. Догорал закат, напоминая длинную кровоточащую рану вдоль горизонта — совсем как на руках Сергея от осколков стекла. Четыреста десятый автобус, уезжающий прочь, успел сжаться до тёмной точки, едва заметной в клубах выхлопного дыма. — Осталось чуть-чуть, — произнёс трейсер, не отпуская руку спутницы. — Сейчас мы обновимся. — А на что это похоже? Ну, по ощущениям… — спросила Славя. Подобрать ассоциацию мгновенно трейсер не смог — пришлось немного подумать. — Это как мгновенно выспаться, — объяснил он. Славя понимающе кивнула и посмотрела в сторону автобуса. — Они же никуда на самом деле не уедут, да? — спросила она с налётом грусти. — Да, Славя, — Сергей постарался сдержать нахлынувшую подавленность, хоть и понимал, что рядом с эмпатом это бессмысленно. — Самый большой обман этого мира — автобус, который якобы может вывезти тебя за пределы окрестностей лагеря. Если вспомнить все мои попытки так или иначе использовать его, меня можно смело записывать в одержимые. — У тебя хотя бы есть куда бежать… — голос Слави снова стал тише. — Сомневаюсь, — произнёс так же Сергей и ощутил приближение перезагрузки. Это чувство всегда было сложно облачить в слова. В нём, как в калейдоскопе, смешивались и комок в горле, и едва уловимая эйфория, и многое другое. Перезапуск витка занял, по ощущениям, считанные мгновения. Сергей и Славя очнулись уже в автобусе с толпой пионеров, готовых начать новую смену в «Совёнке». Славя удивлённо огляделась — вокруг собрались все её знакомые: и Лена, и Мику, и Ольга Дмитриевна… Славя огляделась по сторонам и посмотрела на Сергея. — Если не хочешь заново знакомиться, уходим! — тихо скомандовал тот. Едва Сергей закончил фразу, двери автобуса, устало пыхтя, раскрылись, и наружу с радостными возгласами высыпали парни и девушки. От такого наплыва чужих эмоций Славя на секунду схватилась за голову. Она даже не до конца осознала, как Сергей взял её за руку и повёл к выходу, а оттуда — за угол автобуса. В реальность эмпата вернули только слова трейсера: «Посмотри-ка сюда!» Пока она справлялась с внутренней бурей, Сергей успел засучить рукав куртки, снять ножны и протянуть правую руку к Славе, демонстрируя полное исчезновение ран. Не осталось даже рубцов. Рассматривая эффект перезагрузки, Славя застыла с таким выражением на лице, как если бы она собственными глазами увидела вчерашнего безумца с отрезанными головами на шпилях за спиной. Конечно, эффектней было бы ощутить собственное исцеление или воскрешение… Но для первого раза вполне неплохо, — подумал Сергей и сказал вслух: — Вот так мы становимся бессмертными. Обретаем собственные дар и проклятье. — Вот почему ты так бесстрашно бросаешься в драки… — Славя посмотрела в глаза Сергею. — Не без этого, — пожал плечами тот. — Мы достаточно тут погостили, пора в путь. — Да, точно, — Славя ещё пару секунд посмотрела на предплечье трейсера, пока тот не надел ножны обратно, взяла Сергея за руку и приготовилась к переходу. Найдя ещё один лагерь, откуда ощущался «поток зла», и приземлившись в нём, Славя первым делом расспросила Сергея о переходе. Буквально засыпала вопросами, как трейсер совершает скачки, что за усилия прилагает для точного попадания в нужный мирок, может ли ориентироваться в пустоте, где сама Славя слепа и глуха. Трейсер от такого в первые секунды опешил: столь большой объём информации ему не приходилось быстро структурировать в голове со времён учёбы в колледже. Но без лишних промедлений вспомнил, как это делается, и со словами: «Так, давай по порядку…» — начал терпеливо объяснять, что да как. Когда Славя скрупулёзно записала всё это в блокнотик, поиски сборщиков таинственной субстанции продолжились. За несколько посещённых миров путешественники успели отточить новую схему: Славя находила в пустоте лагерь с потенциальным сборщиком, на месте расспрашивала Сергея о переходе, перемещалась с его помощью обратно и анализировала записи. А Сергей в это время расправлялся со сборщиком, не забыв прежде допросить его, забирал у него артефакт и возвращался с трофеем. И так несколько раз. К счастью для путешественников, никто из встреченных доселе попаданцев по опасности не смог даже приблизиться к тому Семёну с раздвоением личности. Схема дала сбой спустя пять-шесть лагерей. Приземлившись в очередном «Совёнке», Славя почти сразу вздрогнула и выронила блокнот. Он наверняка упал бы с пирса в воду, если бы Сергей не поймал вовремя. — Сколько страха… — прошептала эмпат, вглядываясь в сторону жилого сектора за площадью. — Здесь явно не безумный убийца, а кто-то много хуже… — Замечательно, а то я уже начал скучать. — Сергей протянул блокнот Славе. Судя по выражению лица, она посчитала такой ответ слишком легкомысленным. — Давай-ка сразу обратно от греха подальше. Он перенёс Славю в свой лагерь и вернулся. На самом деле, Сергей только сейчас полностью осознал слова эмпата и понял, что здесь наверняка будет нечто как минимум необычное. Как максимум — не менее опасное, чем вчерашний безумец. Первое, что бросилось трейсеру в глаза, — отсутствие привычной символики. На площади торчали пустые флагштоки, памятник Генде был обезглавлен, а табличка на постаменте — тщательно замазана извёсткой. Складывалось ощущение, что кто-то всеми силами старался скрыть принадлежность лагеря к пионерской организации. Версию подтверждал и вид нескольких испуганных прохожих: ни красного галстука, ни пионерского значка, ни даже нашивки на рукаве. Если здесь и есть уникальный попаданец, он наверняка был редактором Первого канала, — усмехнулся про себя Сергей. Пару раз он уже встречал парней, которые умудрялись влиять на жизнь всего лагеря без кровавой бани, однако они никогда его не перестраивали. Скучать здесь точно не придётся. — Здорово! Слушай, где у вас тут администрация? — спросил Сергей удачно встреченного Шурика. Тот удивлённо уставился на пришельца: — Ты кто? Я тебя не видел раньше… — Я из соседней деревни, — отчеканил Сергей давно придуманную на такой случай легенду. — У меня родственник в вашей администрации, зашёл проведать. Но Шурик замотал головой: — Все окрестные деревни уже захвачены, как ты смог выбраться?! — Кем захвачены? — не понял Сергей. — Американцами, кем ещё! — воскликнул Шурик. — Третья Мировая уже началась, очнись! Всякого я, конечно, повидал, но чтобы Шурик, это светило отечественной науки, так слетел с катушек… Ему же дай волю — он и из похода поссать научный эксперимент сделает. Я уже сомневаюсь, что тут дело в попаданце… — Мою деревню они обошли стороной, — Сергей тут же решил подыграть. — Сам подумай, зачем американцам село на полтора двора? — Чтоб там точно не осталось коммунистов! Они до сих пор продолжают свою «охоту на ведьм», только теперь своей страной не ограничиваются! Вон, смотри! Шурик указал рукой в сторону столовой — там вдалеке виднелся неровный столб дыма, дрожащий на ветру подобно узкому листу. Вот только размеры дымного столба нельзя было объяснить обычным костром, да и кто бы туда пошёл? Походы устраивались только по вечерам и совершенно в другой стороне… Пара секунд — и до парней донёсся звук взрыва. Он сразу показался трейсеру странно знакомым. Будто Сергей когда-то не раз слышал точно такой же… — Вот! Что я говорил! — снова заголосил Шурик. — Они опять приближаются к нашему лагерю! Пойдём скорее! — он зашагал в сторону дома Ольги Дмитриевны и позвал Сергея жестом. — Куда? — Сергей решил пойти за ним. — К Пилату, он тебе поможет! Столь странное заявление заставило Сергея нахмуриться и на всякий случай незаметно расстегнуть ремешок, что удерживал один стилет в ножнах. А пара артефактов в карманах, если что, станут последним контраргументом в «агрессивных переговорах». По дороге до нужного домика трейсер ещё раз вспомнил тот странный звук. И уже за памятником понял, что это. Лет в четырнадцать у Сергея появился доступ к компьютеру со стабильным Интернет-соединением. Как и многие подростки начала нулевых, Сергей любил сыграть по локальной сети в Counter Strike 1.6, только ему не приходилось для этого идти в компьютерный клуб, ведь у отчима в то время уже были средства и возможности организовать подобное в своём особняке. Конечно, в первую очередь на те компьютеры была завязана система безопасности и видеонаблюдения, но и выделить парочку на развлечение любимому пасынку большого труда не составляло. А звук, услышанный сегодня, был точь-в-точь как звук взорванной гранаты из культового шутера, за которым Сергей провёл не один десяток вечеров. Значит, тот взрыв постановочный. Вероятно, кто-то просто развёл костёр и включил записанный звук на смартфоне через колонку. Кто-то, кто помогает Пилату водить за нос весь лагерь… — Мы пришли… — тихо сказал Шурик у ступеней одного из домиков и осторожно постучал в дверь. Послышались неторопливые шаги, дверь отворилась, и в проёме показался, как и ожидал Сергей, уникальный попаданец. Как и большинство подобных парней, выглядел он лет на семнадцать и не отличался атлетическим телосложением, хоть и худым его назвать было сложно. На этом сходства заканчивались. Оголённый торс был расписан множеством однотонных татуировок: грудь пересекала готическая надпись CONTRA DEI, над ключицами разместились длинный ключ с фигурной бородкой и изящная ящерица, область солнечного сплетения украшал череп без нижней челюсти и покрытый трещинами древности. С правого бока, прищурившись, выглядывала лисица; левый покрывала искусно сплетённая паутина, в которой беспомощно билась пойманная муха. Татуировки на руках из-за их положения разглядеть полностью было невозможным. Худое вытянутое лицо также не осталось нетронутым. Левый висок был заполнен узором из толстых чёрных линий вплоть до глаза, напоминающих скопление червей. Волосы пепельного цвета были выбриты с боков, образуя приземистый ирокез толщиной в три пальца, а глаза скрывались за узкими тёмными очками. Попаданец, судя по всему, Пилат, остановился в проходе, опёршись руками на верхнюю балку. — К нам пришёл местный, он… — Шурик начал рассказ, но мгновенно затих от резкого жеста. Пилат молча и оценивающе посмотрел на Сергея сверху вниз. — Без лишнего трёпа, — устало бросил трейсер. — Я знаю, у тебя есть это. — Он достал из кармана артефакт и забрал в него часть страха Шурика. — Отдавай по-хорошему. Пилат никак не отреагировал. Если он и испугался, страх в нём могли выдать разве что глаза. Однако из-за очков разглядеть это было невозможно. Пилат, не сводя взгляда с Сергея, громко свистнул, будто призывал собаку. А трейсер не стал дожидаться прихода подкреплений — что придёт подмога, он не сомневался — и тут же бросился на Пилата, намереваясь застать его врасплох. Но не тут-то было. Наперерез Сергею в мгновение ока выскочил Шурик и встал на пути, расставив руки в стороны. Трейсер от такого впал в ступор и едва не врезался в неожиданного защитника. Пилат снова не шелохнулся. — Ты чего? — шумно выдохнул Сергей. — Не трогай Пилата! — воскликнул Шурик. — Если бы не он, нас всех давно бы уже перебили! Если бы Сергей успел достать стилет, он наверняка уронил бы его от изумления. На секунду он даже испугался тому, как промыли мозги некогда рассудительному кибернетику. — Убирайся! — продолжил Шурик таким раздосадованным голосом, словно Сергей успел за считаные минуты пребывания здесь предать его доверие. — Уходи куда хочешь, но сюда не возвращайся! — Что тут? — раздался голос помощницы вожатой. Из-за поворота показались Семён и Славя и тут же подбежали к Шурику. Вместо пионерских галстуков у них были чёрные повязки на левом плече — единственный знак отличия среди всех встреченных обитателей лагеря. — Пилат был прав, — констатировал Шурик таким тоном, каким реаниматолог объявляет смерть пациента. — Враг уже здесь… Не дослушав Шурика, Семён и Славя тут же встали между ним и трейсером и полностью закрыли своими телами проход к ступенькам дома Пилата. Озлобленные и в то же время испуганные глаза всех трёх пионеров полыхали одним и тем же огнём — такой взор бывает у истово верующих, чью святыню осквернили. Впервые в этом мире — да и в родном наверняка — Сергей попал в столь затруднительную ситуацию, что она подобно ядерному взрыву опустошила все его мысли, уничтожила все попытки найти хоть какой-то выход. Множество раз трейсеру приходилось спасать пионерок из лап озверевшего попаданца, и реагировали они по-разному. Боялись Сергея, боялись и ненавидели мучителя — бывало всякое, но они никогда не вставали на его сторону. Титаническим усилием Сергей оторвал взгляд от живой стены, чтобы снова его внимание привлёк Пилат. Самозваный хранитель лагеря по-прежнему стоял в проходе, не шелохнувшись. Лишь на лицо наползла самодовольная улыбка. Он наслаждался своей властью над пионерами, буквально упивался ей. И что же делать? Достать стилет и с его помощью проложить себе путь до узурпатора, предав тем самым свои же принципы, нерушимые на протяжении сотен витков и десятков конфликтных ситуаций? Или же просто уйти и оставить разрушителям миров чуть больше шансов добраться до Юли и Слави? Если и есть жизненный урок, который в равной мере давали «реальность» и Мир «Совёнка», то он заключался в том, что жизнь в любой момент может перевернуть всё с ног на голову: от привычных условий каждодневного существования, до личных убеждений. Последнее подтверждали и встречи с попаданцами, которые постепенно превращались в озверевших безумцев, и опыт самого Сергея, когда он оставил жизнь малолетнего беспризорника, став пасынком зажиточного мафиози. И сейчас настал час снова сломать привычную схему. Точнее, убедить себя принять, что она треснула уже вчера, когда трейсер применил артефакт на Юрии Николаевиче. Вожатый тогда испытал ощутимую боль, это было понятно уже по его глазам, как и Шурик только что. Руки уже замараны дважды — пятиться поздно. На то, чтобы принять очевидный факт, у Сергея ушло не больше полутора секунд, и чуть меньше — чтобы придумать план. Трейсер резким движением достал по пластине из левого и правого кармана куртки и направил их на пионеров. Чёрный дым покорно поплыл в артефакты, и в глазах Слави и Семёна начал проступать призрак осмысленности. Они словно стали готовы проснуться от глубокой зимней спячки, только уходило в неё не тело, а одурманенный разум. Сергей так же резко развёл руки в стороны — Славя и Семён так же дёрнулись, образовав брешь в живой стене. Этого трейсер и ждал. Он уже приготовился спрятать пластины и выхватить стилеты, как вдруг чёрные потоки изменили свой ход. Будто ведомые резким порывом ветра, они полетели влево на бешеной скорости. — Пилат был прав, вокруг себя вас всех собрав! — раздался знакомый голос, приглушённый какой-то преградой. Сергей повернул голову и увидел ещё одного Семёна в куртке защитного цвета и с чёрным респиратором на лице. Он выставил вперёд левую руку с закреплённой на ладони пластиной и собрал туда всё, что не успели поглотить артефакты Сергея. Очевидно, это был пособник Пилата. — Зовите всех, ваш пробил час! — крикнул пафосно Семён Славе и своему двойнику. — И враг уйдёт, не тронув вас! Те убежали. Шурик остался, видимо, как гарант того, что Сергей снова не попытается добраться до Пилата. И эта роль его вполне устраивала: безумная преданность попаданцу не померкла в его глазах ни капли. Пилат всё ещё стоял подобно статуе на языческом капище, чей взор Дамокловым мечом висит над каждым, кто подойдёт близко. Хоть что-то теперь смогу, — подумал Сергей и обнажил стилет, готовясь атаковать нового врага. Но не учёл, что Семён за эту секунду тоже что-то взял в руку и обрушил на трейсера струю пламени. Тот едва успел уйти в сторону, однако огонь всё же лизнул рукав куртки. Второй залп огня не заставил себя ждать, и снова Сергея спасла лишь отменная реакция. И только отпрянув на безопасное расстояние, он понял, что всё ещё горит. Боль от ожогов прорвалась сквозь стену шока от необычайной силы врага и теперь грозила опустошить сознание, как вода из прорванной плотины. Сергей почти рефлекторными движениями сбил пламя с куртки, мельком оглядел покрытую пузырями кожу… Это уже серьёзно… Одна ошибка, и могу застрять тут надолго… Пироман зашагал вперёд, готовый снова атаковать. И не похоже, что Семёна волновала судьба Шурика, который тоже вполне мог изжариться, пусть даже до перезагрузки. Как бы Сергею ни претила мысль уйти и оставить здесь всё как есть, он хорошо понимал, что вряд ли выстоит против пиромана и целой толпы зомбированных пионеров. И пока есть шанс, надо им воспользоваться. Трейсер отбежал за угол, перевёл дыхание, глубоко выдохнул… Скачок… Сергей упал на траву, сразу перевернувшись на целую руку. Что же это было за оружие у Семёна? На ум приходила разве что одна опасная детская забава, которой баловался когда-то и сам Сергей. Для неё требовались только две вещи: зажигалка и флакон с дезодорантом. Соединённые вместе, они превращались в неплохой мини-огнемёт, способный как сжечь муравейник или полотенце, так и оставить самого огнемётчика без бровей и ресниц. Но та поделка в руках Семёна была мощнее и стреляла дальше, и немудрено, что Сергей оказался не готов к такому. Это немного успокоило трейсера и отогнало мысли о собственной трусости. Действительно, когда весь лагерь настроен против тебя, выбраться из него куда сложнее. Гораздо важнее сейчас было разобраться с ожогом. Сергей встал и направился в лагерь. С не опасной для жизни раной он не стал обращаться к Юле: у неё своих забот по уши. Попасться кому-то на глаза трейсер не боялся: что ему могут сделать местные? Да и вид обширного ожога площадью в ладонь-полторы наверняка тут же привлечёт всё их внимание — проверено не раз. По дороге до медпункта трейсер принял обезболивающее и пару раз выслушал — а точнее, сделал вид, что выслушал — сочувственные вздохи с советами как можно скорее обратиться к Виоле. Он-то знал, что в это время дня её обычно нет на рабочем месте. В медпункте Сергей привычными движениями сбросил продырявленную куртку, промыл и обработал ожог, затем одной рукой и зубами закрепил повязку, пополнил запасы обезболивающего на всякий случай и поспешил к выходу. А встреченной на крыльце Виоле отчитался, что пришёл из-за болей в желудке, но они уже прошли. Медсестра по своему обыкновению отпустила пошлый комментарий, на том дело и кончилось. Сергей спокойно пошёл к старому лагерю. Однако в этот раз не только в «Совёнке» оказался незваный гость. Полуразрушенный корпус только появился среди густых ветвей, как внимание Сергея привлёк мужской силуэт. Трейсер безошибочно узнал в нём Семёна, который растерянно осматривался и явно спешил зайти внутрь, чтобы от кого-то спрятаться. Нужно было срочно выяснить, местный это Семён или пришелец. А самое главное — не дать ему наткнуться на Славю. Сергей быстрым бесшумным шагом нагнал Семёна — тот едва успел дойти до лестницы на второй этаж. — Далеко собрался? Семён от резкого вопроса вздрогнул всем телом и тут же был прижат к стене твёрдой рукой трейсера. Тот не стал доставать оружие, а лишь пристально уставился Семёну в глаза. И пусть из-за разницы в росте Сергей смотрел снизу вверх, тяжести взгляда это ничуть не умаляло. — Давай сразу начистоту, — продолжил трейсер. — Я не собираюсь ничего с тобой делать. И не сделаю, если будешь со мной честным. Итак, вопрос первый: откуда ты? — Я… Я… — Семён не мог связать даже двух слов от страха. Сергея это не устроило. — Ладно, попробуем по-другому. Ты пришёл сюда из этого лагеря? Семён отрицательно замотал головой. — Из такого же, да не этого? Лихорадочные кивки. Это уже кое-что объясняло. — Серёжа? — послышался голос Слави. Вот же не сидится ей… — подумал Сергей и повернул вполоборота голову. Он увидел именно то, что успел представить на слух: Славя вышла из кабинета и смотрела почти с таким же ужасом, как в ту встречу со своей копией. — Я тут поймал пришельца, — спокойно объяснил Сергей. — Говорит, что из другого лагеря… — Я всё слышала, — неожиданно перебила его Славя. — Семён не лжёт, — она посмотрела на пришельца и обратилась к нему: — Мы тебя не тронем, всё хорошо. Хоть Славя и не умела передавать эмоции при помощи своего дара, обычные слова успешно это делали за него. На мгновение трейсер даже поразился, настолько эффект от мягкого Славиного голоса был схож с эффектом мистического артефакта, высасывающего страх и злобу… С лица Семёна испарился испуг, дрожь в теле сошла на нет, глаза перестали растерянно метаться от Слави к Сергею и обратно. Трейсер убрал руку с его плеча и отступил на шаг. — Ты ведь видел, как твой лагерь уничтожают? — спросила Славя, когда Семён относительно успокоился. — Да… — выдохнул он. — Я тоже такое видела. Считай, теперь у нас общее несчастье. Это были трое парней, да? — Нет… Двое… Славя и Сергей почти одновременно повели бровью в удивлении. Это появились новые разрушители, или у уже знакомых сокращение штата? — Двое? — переспросила Славя. — Ну да… Семён в чёрном и ещё один, смуглый такой… — начал вспоминать Семён. — Высокий? — Выше меня… — С бородой? Трость у него была? — с каждым вопросом в голосе Слави нарастало волнение. — Нет… — помотал головой Семён. Такое внимание к деталям насторожило Сергея ещё больше. Неужели Славя знает одного из разрушителей? И если да, как с ним связана? А сама Славя от ответов Семёна едва заметно ссутулила плечи и опустила глаза. — Можешь остаться с нами здесь, всё равно нам в лагере нет места, — проговорила она безэмоционально, практически как робот, и ушла к себе. Тихое «спасибо» от Семёна она уже вряд ли услышала. Пришелец перевёл недоумённый взгляд на трейсера. — Сергей, — представился тот и протянул руку. Семён неуверенно пожал её в ответ. — Ты тоже?.. — осторожно поинтересовался он. Трейсер без слов кивнул. Начинается, блин, сказка «Теремок», — подумал он не без раздражения. — Теперь ты бомж, как и мы со Славей, — горько усмехнулся Сергей. — А бомжам лучше держаться вместе. Сколько циклов? — Где-то двадцать, — вспомнил Семён. — Пионерок убивал? — спросил Сергей с такой обыденной интонацией, будто хотел узнать время. От такого вопроса Семён на секунду впал в ступор. — Только себя… Три раза… — пролепетал он в смятении. — Нормально. Договариваемся сразу. Не трогаешь местных, не ноешь и помогаешь нам во всём, о чём попросим. Понятно? Семён снова кивнул. Трейсер продолжил: — Славе путь в лагерь заказан по понятным причинам, мне — тоже, по иным обстоятельствам. На тебе, значит, будет еда на всех и в первую очередь — вода. Возьмёшь в бункере канистру и будешь носить воду из умывальников. Старайся особо не светиться. Понял? — Понял… — пробормотал Семён. — А ты что будешь делать? — Следить, чтобы то же самое не случилось с этим лагерем. Ещё вопросы? Растерянное мотание головой в ответ. — Тогда ноги в руки, и вперёд, — для убедительности Сергей пару раз негромко хлопнул в ладоши. Семён быстрым, но не особо уверенным шагом удалился. Кажется, он был не особо готов к такой ответственности. Но Сергея это мало волновало: нянчиться он ни с кем не собирался. Не справится — значит, здесь ему не место. Теперь осталось разобраться, что случилось со Славей. И это казалось гораздо сложнее вербовки случайно пришедшего попаданца. Славя была в том же кабинете, где Сергей пришёл в себя сегодня утром. Правда, сейчас он уже больше походил на полноценное жилище. Самый крупный мусор Славя вынесла, обустроила лежанку подушкой и одеялом из старой куртки, принесла журнальный столик. Сергей застал её подметающей пол старым веником. Славя была настолько увлечена делом, что даже не заметила трейсера. Или же сделала вид, что не заметила. — Теперь у нас есть ещё и добытчик, — как бы невзначай сказал Сергей, чтобы начать разговор. — Угу, — сухо бросила Славя, гоня веником к выходу пыльную кучу. — Заживём теперь. Она поставила веник к стене и шагнула из комнаты. Наверное, хотела взять совок. — Постой. — Сергей мягко, но крепко схватил Славю за плечо. Та обернулась и уставилась на трейсера с усталостью в глазах. — Ты сама не своя после встречи с Семёном. Это из-за разрушителей его лагеря? — Отпусти меня, пожалуйста. Я не убегу — просто некуда, — столь же мягко и в то же время настойчиво попросила Славя. Сергею пришлось разжать хватку. — Так всё-таки что с тобой? — спросил он снова. — Я просто очень устала, — в голосе Слави начало проявляться раздражение. — Если хочешь помочь, принеси ещё матрасов и одеял. Или вели своему добытчику. Она отвернулась и вышла из кабинета. Впервые с момента знакомства Славя словно отгородилась от Сергея шипастой стеной. За все прожитые в Мире «Совёнка» циклы трейсер не мог вспомнить у помощницы вожатой такую резкую и кардинальную метаморфозу. С другой стороны, практически ни одна из её многочисленных копий не «пробудилась» от программы цикла и не прошла посвящение. Такое поведение ещё раз убедило Сергея в том, что Славя сильно переживает из-за того самого разрушителя, который раздавал кровожадным попаданцам мистические артефакты. Мысль о том, что Славя может быть с ним заодно, трейсер прогнал сразу. Конечно, он не был эмпатом, зато имел достаточно жизненного опыта, чтобы отличить притворство от искреннего желания остановить невиданный доселе катаклизм. Да и не способен человек вроде Слави на искусное притворство. После нескольких секунд раздумий Сергею удалось найти способ, как вернуть те искренность и близость, которых сейчас так не хватало обоим с самого утра. Трейсер сел на кровать и медленно снял куртку. Пока он столь же неторопливо расстёгивал ремни на предплечьях, Славя вернулась и встретилась с ним взглядом. — У всех есть раны, которые никак не заживут и не зарубцуются нормально, — начал трейсер отстранённо, словно и не обращался ни к кому. — Ты наверняка уже успела задаться вопросом, откуда у меня вот это, — он показал Славе внутреннюю сторону левого предплечья с продольной розовой полосой. — Именно оттуда: от попытки суицида. Мой батя жил очень опасной жизнью, и шансов дожить до глубокой старости у него было немного. Он пережил два покушения. А вот третье — не смог… Когда я узнал об этом, у меня буквально всё перед глазами померкло. Один момент — и самого близкого тебе человека просто нет… Всю жизнь ты понимаешь, что рано или поздно так случится, но всё равно до последнего не хочешь представлять, как будешь жить без него. Вот и я не представлял. Если бы меня вовремя не нашли тогда товарищи бати… Пока Сергей говорил, Славя села рядом на стул, совсем как было утром. Она так и не выпустила из рук совок, продолжая слушать исповедь товарища. — Ещё один памятник ошибкам молодости. — Сергей показал тыльную сторону правой ладони, где багровел шрам от колотой раны. — Совет на будущее: никогда не пытайся диктовать свои условия тому, кто гораздо влиятельнее тебя и во время переговоров постоянно играется с ножом. Шутка не удалась: вместо улыбки на лице Слави отпечатался мимолётный страх. Сергей понял, что надо срочно исправлять положение. — Извини, это было слишком, — вздохнул он. — Такая жизнь как-то сама по себе меняет отношение к боли и смерти. Возможно, из-за этого я довольно быстро приспособился к миру, где изначально нет полноценной смерти: я и в прошлой жизни старался от неё абстрагироваться. — К чему это всё? — спросила Славя. — Если мы хотим наладить новую жизнь, нам стоит доверять друг другу. Да, я не самый лучший пример для подражания в этом плане, но я стараюсь становиться лучше. Это не значит, что нам обоим сразу надо выложить всё самое сокровенное, но те вещи, которые так или иначе связаны с разрушителями, утаивать нельзя. Ты понимаешь, о чём я. Любая деталь может иметь значение. А ты наверняка уже встречала этого… Рому. Сергей сделал паузу, чтобы перевести дыхание и заодно дать Славе переварить услышанное. Та никак не отреагировала, словно ждала продолжения монолога. — Я не пытаюсь лезть тебе в душу, ещё раз говорю, — продолжил Сергей, однако этого уже не требовалось. — Я понимаю… — кивнула Славя. — Просто пойми и ты: мне нелегко говорить об этом. Хотя и тебе наверняка тоже… Она замолчала, собираясь с мыслями. А Сергей про себя выдохнул: самое сложное на этом этапе было позади. — Да, я знаю его… Он был вожатым в моём лагере, как раз на этом витке. Вернее, должен был быть им… — Славя говорила тихо, с долгими паузами, опустив грустный взгляд. — Вот только ушёл куда-то, едва приехал. Я как раз тогда вышла его встретить… И сразу ощутила такой груз на его душе, что сама едва устояла на ногах… Он появился в лагере всего пару раз, и всегда за ним тянулся такой шлейф душевной боли, будто он потерял в одночасье всех, кто ему был дорог… Очень долго мне было непонятно, отчего всё это, и только сейчас, увидев смену циклов, я поняла. Он прожил в этом мире если не больше тебя, то точно не меньше. И сломался… Вот оно что, значит… Попаданец, который решил разорвать порочный круг и нашёл друзей по интересам… Вряд ли он там верховодит, так что от него вполне могли избавиться, когда он выполнил всю грязную работу. Но кто же тогда главный у них? — Ты что-нибудь ещё о нём знаешь? — спросил Сергей, абсолютно не надеясь на утвердительный ответ. Так и случилось: Славино молчание было красноречивее любых слов. Трейсер собрался с мыслями и продолжил как можно спокойнее: — Тебе стоит знать. Это он раздавал попаданцам пластины, вбирающие злобу. А может, и до сих пор раздаёт, кто знает. А то, что он помогал уничтожать целые лагеря, ты и сама видела... — Можешь не продолжать, — прервала его Славя. — Да, я знаю, что у тебя на уме, — так же прервал её Сергей. — Ты уже поняла, что я в душе осуждаю то, как ты сочувствуешь злодею. Но это лично твои чувства, и пока они не мешают нам жить и пытаться остановить весь этот кошмар, я не буду их осуждать открыто. И внутри тоже постараюсь принять. — И каково будет тебе жить с этим? — С чем? — С осознанием, что я… переживаю за врага… Голос Слави уже заметно задрожал. Похоже, её внутренние противоречия были готовы прорваться наружу сметающей всё и вся бурей. Понимая это, Сергей достал из кармана артефакт и мягко направил его на Славю. На неё он подействовал точно так же, как и на всех остальных: накопленный негатив собрался в чёрный дым, который нашёл выход из Славиного тела через глаза и рот, покрыв на несколько секунд её лицо жуткой маской в виде черепа. — Вполне спокойно буду жить, — произнёс трейсер. Внезапно Славя отшатнулась и резко отвела от себя руку Сергея. — Стой! — крикнула она испуганно. — Они могут отследить наш лагерь, если использовать эту штуку! И правда, про это Сергей как-то не подумал. Он тут же убрал артефакт обратно, благо маска смерти и отчаяние на лице Слави уже бесследно исчезли. Трейсер даже поймал себя на мысли, что у Слави большое будущее, если она не теряет голову даже в таком эмоциональном напряжении. — Хотя подожди… — произнесла Славя гораздо спокойнее и с долей задумчивости. — Дай-ка её сюда… — Зачем? Славя сменила тему так быстро, что Сергей не успел за скоростью её мыслей. — Хочу поближе рассмотреть. Такого объяснения вполне хватило. Как только Славя приняла артефакт из руки Сергея, она снова отшатнулась, будто её ударило током, и чуть не упала со стула. И снова Славе понадобилась всего секунда, чтобы прийти в себя. — Она направляет поток в очень далёкий лагерь… — выдохнула она, будто пробежала спринт. — И связана с такими же штуками в других лагерях… — Только не говори, что ты точно можешь сказать, куда ведёт эта хреновина, — полушутя сказал Сергей. — Может, когда-нибудь, — улыбнулась Славя и вернула артефакт. — Не показывай это Семёну и не используй здесь без крайней необходимости. Когда в следующий раз отправимся на поиски, я попробую с помощью этих штук уточнить карту. — Это было бы здорово, — сказал Сергей и краем глаза увидел Юлю, стоящую в проходе с удивлённым видом. — Юля, — выдохнул трейсер. — Я тебе всё объясню, только… Он запнулся буквально на половине фразы, потому что из-за спины Юли показался ещё один Семён… *** За последующие несколько дней старый корпус в лагере Сергея стал временным — а возможно, и постоянным — пристанищем для ещё около десятка беженцев. Среди них были не только Семёны и уникальные попаданцы, но и два посвящённых кибернетика. Пришедшие из разных лагерей, они были живым воплощением редкого совпадения, которое ещё раз напоминало всем, что в жизни может случиться всякое. А значит, вероятность того, что они могут победить разрушителей, ощутимо отличается от нуля. Примерно так объяснял повёрнутый на математике Шурик. Правда, его мало кто слушал всерьёз. Гораздо больше парни любили, когда их приободряли Славя или Юля. Последняя в силу своей необычной внешности привлекала гораздо больше внимания, что доставляло ей заметную неловкость. И всё же Юля старалась помогать всем. Это ведь не без её помощи многие нашли здесь спасение и шанс на новую жизнь. История Слави настолько запала Юле в душу, что она без раздумий направила первого спасшегося Семёна в старый корпус, когда увидела его в лагере Сергея. А потом сама стала искать таких же беженцев и делать всё возможное, чтобы они не превратились в обезумевших от безысходности скитальцев. Сергей и Славя поначалу были шокированы таким «актом доброй воли», однако со временем смирились. Как ни крути, ощутимого дефицита еды и воды не было, места в корпусе пока хватало всем, даже если селить каждого пришельца в отдельной комнате. Откровенных негодяев и двуличных подлецов среди них не было, за это могли поручиться что Юля, что Славя. Да и дополнительные рабочие руки лишними бывают редко. Довольно быстро в общине произошло распределение обязанностей. Появились посменные добытчики, повара, уборщики и прочие должности. Семёны по очереди ходили в столовую — кто за провизией, а кто просто поесть, слившись с толпой статистов. Время от времени они наведывались на склад в поисках инструментов, сменной одежды и спальных принадлежностей. А Сергей со Славей продолжали путешествовать по Миру «Совёнка» в поисках пособников разрушителей. Благодаря другим попаданцам, которые поделились собственным опытом скачков, Славя всего за несколько дней далеко продвинулась в составлении карты мира. Отмеченные на ней лагеря со сборщиками эссенции эмоций постепенно складывались в огромную паутину со множеством переплетений, найти центр в которой казалось почти невозможным. В один момент Славя поняла, что двух измерений для создании точной карты недостаточно, и принялась придумывать новые способы разместить на бумаге то, что словами-то не всегда удавалось передать. И пока Сергей зализывал раны после очередного попаданца, который немного освоил применение артефакта в бою, Славя запиралась в отдельной комнате и погружалась в думы. Сам Сергей стал осторожнее и уже не так часто лез в открытые драки. Теперь он старался избавляться от сборщиков по-тихому и не задерживаться дольше, чем того требовали добыча артефакта и беглый осмотр лагеря. Пару раз он снова наведался в те лагеря, где уже забрал артефакты. Где-то попаданцы ушли, где-то продолжали своё чёрное дело без прежней цели. В этом случае Сергей снова убивал их и отправлял тело в пустоту, чтобы подарить местным хотя бы несколько спокойных дней. Только в лагерь, где жили Пилат и его пособник-пироман, трейсер возвращаться не спешил. Он хотел как можно лучше подготовиться к новой встрече, которая была просто обречена на кровопролитие. И одним из пунктов этой подготовки было ожидание перезапуска витка, когда память всех местных обнулится и Пилат уже не сможет их использовать как живой щит. *** Второй лагерь за день, где Славя почуяла выплески мистической энергии. Вроде бы он ничем не отличался от остальных… Как обычно, Сергей перенёс Славю обратно, а сам отправился искать попаданца. В этот раз трейсер опоздал спасать местных: многие из них лежали на площади и дорожках лагеря в лужах крови, с перерезанным горлом, десятком колотых ран на теле… Работа настоящего безумца… Глядя на это побоище, Сергей уже не так терзался чувством вины, как в лагере Семёна с раздвоением личности. Как минимум потому, что нужно было сохранить холодную голову для возможной схватки. Как максимум — благодаря откровенным разговорам со Славей, которые после того дня встречи с первым Семёном стали почти регулярными. Мёртвая тишина продлилась недолго: трейсер успел пройти всего несколько шагов со стилетом наготове, как из своего домика показалась перепуганная Лена. — Кто з-здесь?.. — спросила она, заикаясь от страха. — Не бойся, я тебя не трону. — Сергей опустил стилет. — Ты видела, что произошло? — Н-нет… Только услышала крики и сразу спряталась дома… — Лена осторожно вышла и закрыла за собой дверь. — Всё закончилось? — Не знаю. Лучше оставайся в домике, — сказал Сергей и осмотрелся. Странно, обычно Лена в случае опасности всегда отсиживалась в домике до последнего… Эту мысль мгновенно оборвали девичьи стоны боли. Трейсер обернулся — это была Алиса. Она ковыляла вдоль домиков вся в крови, держась одной рукой за побагровевший бок, а другой — за глаз. Но вдруг, завидев трейсера, она остановилась в ужасе… — Алиса! — Сергей бросился к ней и едва успел подхватить, пока та не упала без сил. — Ты видела, кто это был? Но Алиса не успела даже кивнуть. Уже через секунду Сергей ощутил, как его шею сбоку пронзила жгучая боль от молниеносного режущего удара, и разжал хватку. Алиса, оставшись без опоры, рухнула как подкошенная, а сам Сергей схватился за рану в попытке остановить пульсирующий алый фонтан. Однако было уже поздно. Силы стремительно угасали с каждым толчком крови. Сергей, бессильно хватая ртом воздух, опустился на колени и увидел, как перед ним медленно прошла Лена… Её форма окрасилась багровым, а на лице сверкала ухмылка психически нездорового человека, пробирающая холодом до костей. Или это были последствия кровопотери?.. Мутнеющее сознание уже не могло разобрать точно. — Конечно, она видела, что за тупой вопрос? — с надменной ухмылкой бросила Лена. — Как она там говорила? «Чтоб глаза мои тебя больше тут не видели»? Нет ничего проще! Она наклонилась перед потерявшей сознание Алисой и ткнула ножом ей в голову. Пара движений — и над головой Лены на острие клинка поднялось глазное яблоко, вырванное с частью нерва. А Сергею осталось только в бессилии наблюдать за ужасающим зрелищем и стараться как можно сильнее прижать рану. О том, чтобы противостоять убийце или даже просто взять стилет в руку, уже не могло быть и речи. Наконец, Лена обернулась всё с той же безумной улыбкой. — Что, помочь тебе? Не могу, я — послушная девочка, я в домике! — С этими словами Лена сложила ладони у себя над головой, образовав подобие крыши. Но уже через пару секунд она толкнула ногой трейсера, и тот упал, как безвольная кукла. Невозможно… Только не опять… Да что же это… — подобные обрывки мыслей стали последним, что смог выдать умирающий от шока разум. Глаза закрылись, встретившись напоследок с зелёными глазами обезумевшей пионерки…