Переломный момент

—Асока, будь осторожна, Бонтери не тот, за кого выдаёт себя — серьёзно произнёс Корки, глядя на тогруту внимательным взором серых глаз. В тот день Асока снова встретила Лакса, неожиданно, он прилетел на Корусант по какому-то делу, а она случайно проходила мимо здания сената. Но, как говорил покойный Квай-Гон Джин, случайности не случайны, они предопределены Силой, вопрос лишь в том, для чего. Однако, в тот момент, когда идя из Храма, она вдруг увидела в толпе выходящих из сената знакомую каштановую макушку, Тано не сомневалась, для чего он пришёл сюда. Она первая подошла к нему, но повернувшись друг к другу, они с Лаксом одновременно улыбнулись и воскликнули: — Привет! Дальше последовало традиционное пожатие рук и закономерный вопрос от Асоки: — А ты здесь зачем? — Прилетел по делу, мама попросила меня кое-что передать сенатору Органе, я как раз от него — ответил Лакс и посмотрел на собеседницу долгим внимательным взглядом. — Я наоборот только иду туда, просить Органу поставить подпись в моем рапорте — растерянно пробормотала Тано, не зная как ещё продолжить разговор. И тут же подумала, что попытка явно неудачная, ведь Бонтери уже освободился, а услышав, что у неё дела, явно поспешит уйти, чтобы не мешать и Сила знает когда они снова увидятся. Ведь Асока ни за что на свете не сможет попросить номер его контакта. Скорее просто сгорит со стыда. Но какого же было удивление юной тогруты, когда она услышала: — Тебе к Органе? Ну так идём, он сейчас на месте. Не веря сама себе, но радуясь возможности провести с Лаксом лишние несколько минут, Асока поднималась вместе с ним по широкой лестнице сената. Дорогой им попадались сенаторы и многие из них приветственно кивая обоим и Тано улыбалась мысли о том, что некоторые могут принять их за любовную пару. Органа был немного занят и молодым людям пришлось подождать в коридоре, что их нисколько не огорчило. — Асока, скажи мне, а ты когда-нибудь напивалась? — спросил внезапно Лакс. Тогрута несколько удивилась такому вопросу, но вместе с тем сочла это возможностью показать себя с лучшей стороны: — Нет, ни разу, пробовала иногда, но мне не понравилось. — Серьёзно? И даже никогда не употребляла дурь и не тусовалась в кантинах Нижнего уровня? — снова спросил Бонтери, не переставая разглядывать девушку с явным интересом. — Что нет, то нет — горячо возразила ему Асока — Мне это неинтересно, я как-то больше привыкла проводить свободное время в тренировках и чтении. Бонтери секунду помолчал, потом ответил Асоке, повергнув ту в состояние едва ли не шока: — Так ты же и есть именно та, кто мне нужен! Я собираю команду активистов, готовых помочь моей родине сохранить независимость, верных людей, способных отдаваться делу со всей самоотверженностью. Если ты согласишься вступить, то это будет истинным спасением! Теперь очередь задумчиво помолчать, переваривая услышанное пришла уже Асоке. Первым её порывом было ответить вежливым отказом, чтобы не связываться с тем, что заведомо идёт против правил Ордена. Джедаи не должны принимать чью-то сторону, они обязаны сохранять нейтралитет. Но с другой, об этом же никто не узнает, если она не будет никому говорить. И потом, учитель тоже нарушил правило и куда серьёзнее, но об этом никто не подозревает, к тому же это такая возможность побольше времени проводить с Лаксом, а потом возможно станет и поводом к встречам... Тут освободился сенатор и позвал Асоку в кабинет, возможность ответить Лаксу появилась только через десять минут. Она сказала, что может попробовать посодействовать начинаниям юноши. — Отлично, буду иметь ввиду, когда соберутся остальные, а пока изучай информацию о повстанческих движениях, при следующей встрече поговорим об этом — произнёс Лакс, когда они уже шли обратно, перед тем, как расстаться на посадочной платформе. Бонтери полетел к себе на Ондерон, а Асока пошла в храм. Её сердце пело от счастья, услышав и запомнив из всей беседы только одно — он предложил ей сотрудничать, значит хочет видеть её чаще, он сказал «на следующей встрече», значит, хочет увидеть её снова. Про то же, что ей нужно что-то там прочитать, Асока вспомнила много позже. Новое чувство кружило голову, вытесняя всё остальное, но в то же время давая энергию и успехи тогруты на заданиях и тренировках взлетели на невероятную высоту, учитель нарадоваться не мог, однако, о причинах этого мог только догадываться. Асока так и не решилась рассказать о своей любви ни ему, ни Падме, ни даже Магистру Пло. Во-первых, пока и рассказывать-то не о чем было, ведь чувство было односторонним и ничем другим не подтверждено, во-вторых, инстинктом догадывалась, что об этой дружбе лучше умолчать, ибо юный Бонтери представлял планету власти сепаратистов, поддерживая их как и его мать. Это могло не понравиться окружению Тано. Таким образом в Ордене появилась ещё одна тайная связь. После той встречи в сенате у них было ещё три, во время которых молодые люди гуляли по Корусанту, в тех местах, где не могли встретить знакомых. Чаще всего это был Средний уровень, где не было административных зданий, там располагались лишь жилые кварталы и торговые комплексы. Но больше всего они любили прогуливаться по набережной искусственного водоёма в заповеднике, где теперь содержались растения и животные, некогда жившие на Корусанте, пока его не застроили. Им нравилось стоять на мостике и глядя на воду, обсуждать будущее восстание. Лакс намеревался отстоять свободу родины, которую пытались поработать вражеские захватчики. Он разрабатывал целую политику и различные планы, тщательно вовлекая в них Асоку. Она же почти не вслушивалась в его слова, а просто наслаждалась голосом. Во время этих встреч Асока и Лакс просто шли рядом и говорили, они не обнимались, не держались за руки, а просто шли бок о бок. Он ни разу не оказал Асоке знака внимания, как девушке, даже не намекал, что хотел бы развить их знакомство во что-то большее, но тем не менее, она была счастлива одним только тем, что он рядом, гуляет с ней, разговаривает. Хотя, причина такого поведения была Асоке отчасти понятна — в последнюю, третью встречу, после которой он надолго улетал к себе, Лакс признался тогруте в своей личной драме. Её звали Стилла Герреро, она была его соотечественницей и вместе со старшим братом поддерживала идею независимости Ондерона. Лакс с детства был влюблён в девушку, но та видела в нем лишь друга и не более, но недавно она и вовсе оставила Ондерон, чтобы начать обучение в Альдераанской академии. Нелегко ему было смириться с этим, но юноша надеялся, что их отношения ещё возобновятся, точнее, Сила даст им новую надежду на них. Асока слушала Лакса и в первый миг её охватила ревность, вот вот готовая отравить всю радость встречи перед долгой, двухмесячной разлукой. Но вскоре разум смог возобладать над разошедшимися чувствами и Асока успокоила себя тем, что эта Стилла далеко, а она сама в любой момент может быть рядом. Решила так и старалась не думать больше, потом она проводила его на корабль и началась обычная жизнь обычного падавана. Вот только теперь было очень пусто, ведь надежд на встречу не будет долго, оставалось лишь вспоминать подробности тех, что уже были и представлять какими будут новые, когда Лакс опять прилетит. Это при том, что поделиться Асока так ни с кем и не решилась, все в Ордене, включая Энакина, считали, что та первая встреча была единственной. Но долго это продолжаться не могло, эмоции требовали выхода и в конце-концов Тано решилась поделиться с Корки и вопреки ожиданиям получила только вот это предупреждение. Оно, словно ледяная вода на разгоряченное от жары тело, обрушилось на влюблённую душу Асоки и вызвало естественную в потолком случае реакцию — возмущение: — Да как ты можешь такое говорить? Ты разве не слышал того, что я сказала? Корки прекрасно слышал и больше того, отлично понимал, хотя и не совсем так, как это хотелось бы Асоке и потому, не теряя спокойствия, продолжил: — Асока, пойми меня, я знаю Лакса побольше твоего и могу сказать наверняка, это не тот человек, на которого тебе следует рассчитывать. Он вовсе не так хорош, как хочет казаться. — Корки, да ты просто завидуешь ему! Тому, что я выбрала не тебя, а ведь ты ждал, что я стану твоей, хотел этого! Ещё тогда, на Мандалоре! Не спорь со мной, я знаю, что это так! — совсем уже разошлась тогрута, вскочив и забегав по кабинету, размахивая руками. Корки пришлось встать тоже и усадить на место. — Он говорил мне, что вы общаетесь, однако, его мнение о тебе вовсе не такое, как его о тебе. Оно, я бы сказал, очень похоже на то, какое изначально было у твоего учителя. А, если помнишь, ты тогда не очень-то ему понравилась. Дальше Асока уже не слушала. Она была обижена и раздосадована тем, что тот, кого тогрута считала другом оказался на деле таким злым и завистливым. Она просто вылетела из кабинета, имея целью никогда больше туда не приходить. *** — Я не послушала его тогда и потом, спустя почти год после этого, я вспомнила слова Корки и поняла, что он был прав — сказала Асока и встала с подоконника, захотелось пить, после недавнего отравления ей прописали побольше пить крепкого чая, чтобы нейтрализовать остатки химического вещества в организме и с тех пор она привыкла к нему и никак не могла отвыкнуть. Сложнее обстояло дело с другим ядом, которым отравила ей душу горькая ревность... Подумав об этом, Асока села на стул в кухне и глядя на закипающий чайник, перенеслась мыслями на хмурый Ондерон, где навсегда осталась часть её сердца, отсечённая клинком предательства.