драбблы по мирам О.Громыко

— Доброе утро, милый, — задумчиво сообщили с голоподставки. Станислав обернулся, собираясь в очередной раз напомнить Маше про субординацию, и осёкся: проказница смирно сидела на призрачной кушетке, задумчиво глядя в иллюминатор. И даже выглядела прилично... Ну, насколько могла выглядеть прилично Маша. По крайней мере, гипертрофированными формами искин сегодня не сверкала, почти благопристойно скрыв вполне нормальную фигурку пеньюаром — даже не кружевным. Непривычно тихая, Маша казалась полностью погружённой в себя и даже не пыталась, как обычно, отпустить двусмысленную шуточку или состроить неприличную рожицу. — Маша? Ты в порядке? — от удивления Станислав забыл, что проказливый искин всё-таки не человек, моментально придумав сотню причин для Машиного меланхоличного настроения. Понял, что первой в списке стоит несчастная любовь и мысленно ударился лбом о стену — либо он стареет, либо потихоньку съезжает с катушек, что, впрочем, неудивительно, с такой-то командой. — Я просто смотрю на звёзды, милый, — Маша рассеянно улыбнулась, не отрывая взгляда от вида в иллюминаторе. — Это ведь не запрещено? — Нет, не запрещено, — машинально подтвердил Станислав, вспоминая, что собирался выпить кофе. Такая Маша, пожалуй, нравилась ему больше... Хотя, положа руку на сердце, он всё-таки предпочёл бы говорящую скрепку.