Игра в обольщение

Нора вошла в спальню Томми на цыпочках, стараясь не разбудить спящего хозяина комнаты. Томми спал, но внимание Норы сразу же оказалось прикованным к его лэптопу, который лежал возле Рэтлиффа на кровати поверх одеяла. Нора Мишель по-прежнему, неслышно ступая на цыпочках, приблизилась к спящему брату и попыталась аккуратно поднять ноутбук с постели. И тут ее рука оказалась перехваченной сильными длинными пальцами Томми Джо, а глаза встретились с его насмешливым взглядом. - Ай, как нехорошо залезать в чужой дневник, сестрица! – слегка склонив к плечу голову, проговорил Томми. – Просто совершенно погано! - Подумаешь, - тряхнула завитыми спиралью локонами его сводная сестра. – Что ты там такое прячешь? Ты же все равно все выкладываешь в своем блоге. - Да вот и не все. Там есть информация личного характера, заметки, рассуждения, наблюдения… - Наблюдения, ах, конечно! – Нора поджала губы. – За своим невинным ангелочком наблюдаешь? Смотри, все уже скоро кончится! Или… Или ты все же сумел уговорить его на секс? - Мне не надо было его уговаривать вчера. – Нехотя отозвался Томми. – Я сам отказался от него. - Что? – Нора удивленно уставилась на брата. – У тебя был готовый на все Ламберт, а ты его не трахнул? Почему? Томми поднялся с кровати и бросил лэптоп в ящик письменного стола. - Потому что я не хочу его трахать. – Он помедлил. – Я хочу его любить. - Даже так? Что ж, тогда тебе реально придется порыскать по городу и поискать своего ветреного возлюбленного. Он уехал из дома Розалин час назад. Мне звонила Сесиль и все выложила. - Браун? – «Корвет» вновь стрелой летел по мосту. – Да не дергайся ты, у меня всего один вопрос. – Томми зажал смартфон между плечом и щекой, потом бросил его на панель и включил громкую связь. - Я ничего не знаю, клянусь, Рэтлифф, я абсолютно не в курсе! – зачастил Дэйв Браун в ответ. - Скажи мне, где может быть Адам. – прервал его Томми. – Он мне срочно нужен, а телефон его не отвечает. - Я не знаю… Честное слово, он мне ничего не говорил! - Так, Браун, даю тебе минуту на размышление. Браун в самом деле задумался на минуту в буквальном смысле этого слова. - Он, скорее всего, поехал за отцом в Сан-Франциско. - Надеюсь, он сначала в аэропорт? - Чего? – видимо, футбол все же потребовал от Брауна в жертву все его мозги. - Сейчас он куда направился? – заорал Рэтлифф. – В аэропорт? Браун опять замялся. - Да, он мне звонил из такси. Сказал, что в аэропорт. Едет. В такси. Выругавшись, Томми резко развернулся, филигранно вписавшись в поворот на аэропорт. Адам вытащил сумку с вещами из багажника такси. Шумный аэропорт гудел подобно улью. Постоянно переливающаяся всеми цветами радуги и разговаривающая одновременно на десятках языков, толпа людей обтекала Адама со всех сторон, придавая его действиям вид обдуманного поступка, хотя в глубине души он чувствовал, что именно сейчас его действия лишены всякого смысла. Лететь в Сан-Франциско буквально накануне начала занятий, в спешке покинув дом Розалин и попросту побоявшись ответить на несколько телефонных вызовов от Томми, да, во всем этом было немного здравой логики, но для Адама это была нелегкая ночь. Впервые дав себе почувствовать и осознать, что он чем-то сам, сам, оттолкнул Томми, он убедил себя, что этой своей поспешностью и слабовольностью, спровоцировал бегство Рэтлиффа. И сразу же пришла мысль, что все то, что когда-то он написал в той своей журнальной статье, про любовь и чувства, все это теперь пришло к нему самому, а он это не сумел удержать. Не удержал Томми. И если теперь Адам мог признаться самому себе, что любит Рэтлиффа, то на ответное чувство он почти перестал надеяться. Да и к тому же, сам Томми тоже собрался уехать из города, а оставаться здесь без него, даже не имея возможности посмотреть на него издалека, при случайной встрече, зачем? Адам поправил на плече ремень дорожной сумки, прошел в толпе по огромному залу аэропорта и встал на первую ступеньку эскалатора, поднимающего людей в верхний зал вылетов. Лестница медленно поплыла вверх. Адам смотрел себе под ноги и лишь на последней ступеньке эскалатора, уже готовясь ступить на блестящий пол зала, поднял голову. Прямо перед ним стоял, сунув руки в карманы черно-коричневого бомбера, стоял Томми Джо Рэтлифф. Адам остановился рядом с ним, чувствуя, как гулко стучит его собственное сердце где-то в висках. - Что же, - медленно проговорил Ламберт. – Я польщен. - А я влюблен, - в тон ему ответил Томми Джо и притянул его к себе для поцелуя. - Куда ты меня привез? – с любопытством оглядывая лофт, спросил Адам. - Мне не хотелось привозить тебя в отель, или еще куда-то… - пробормотал Томми, закрывая дверь на ключ. – Там все какое-то не такое, с отпечатками чужих тел… - А здесь никаких чужих тел не бывало? – насмешливо прищурил один глаз Ламберт. Томми задумался, прежде чем ответить, а Адам вдруг испугался своей шутке, ведь она получилась довольно неуклюжей. Он подошел к Томми и взял его лицо в свои ладони. - Я не хотел обидеть тебя, Томми. – Он смотрел в его глаза безотрывно. – Не уходи. Мне все равно на все манифесты и декларации. Я хочу быть с тобой. Томми крепко зажмурил глаза и упал в кровать, увлекая за собой Адама. - Как ты пахнешь, - так и не открывая зажмуренных глаз, промурлыкал он, словно кот, принюхиваясь к его коже, волосам и попутно расстегивая на нем рубашку, проводя ладонями по его гладкой безволосой груди. – Какой запах, как давно я его не слышал, забыл совершенно… - О чем ты мурлычешь? – улыбаясь спросил Адам, уже сам расстегивая ремень на томминых джинсах. – Какой еще запах? Томми распахнул глаза, цвет их снова был темным, глубоким и опасным, как бездонный омут. - Запах невинности, - закончил он серьезно. – Невинности, Адам. Адам смутился. - Я понимаю, что я не умею ничего такого… - Тсс, - останавливая его своим поцелуем, прошептал Томми. – Молчи, не думай… Он приподнялся над Адамом, всматриваясь в его лицо, поглаживая его по подбородку подушечками пальцев, задумчиво перебирая прядки каштановых волос. - Ты такой красивый. Юный. – Он провел кончиком языка по нежно очерченной линии подбородка Адама. Тот судорожно вздохнул и обнял его за плечи. – Глаза… Светлые и искрящиеся такой тягой и жаждой к жизни… Ресницы… Длинные и прикрывающие временами этот бьющий из глаз свет… Томми мешал слова с поцелуями, переходя к шее Адама и ниже, спускаясь на его грудь. - Подожди, - вдруг остановил его Ламберт. – Постой, мне нужно кое-что узнать, прежде, чем… чем… - Все, что угодно, Адам, что ты хочешь знать? - Когда ты ушел вчера, ты ушел … Куда ты ушел? Где ты ночевал? Томми замер, недоверчиво втянув в себя воздух. - Еще раз? - Ну, ты ушел, сбежал, такой весь обиженный и… и возбужденный… Куда? - По-моему, тебя больше интересует, к кому? – не удержался от диалога Томми. – Логично, а? - Отвечай же! - Я ночевал дома. – ответил Томми. – В часе езды от тебя на машине. Злой и одинокий. Адам почувствовал, как счастье наполняет его изнутри, заполняет его, заменяя собой его клетки, его кровь, и, под конец, он весь превратился в одного счастливого Адама Ламберта, который хотел только одного – соединиться со своим возлюбленным, разделив это счастье поровну. В лофте стремительно темнело, и Томми щелкнул выключателем настольной лампы, которая осветила их обоих своим неярким приглушенным светом из-под широкого абажура. - Благодарю, - прошептал Адам. – Я хочу видеть губы, которые поцелую… А дальше началось уже совершенное безумие. Каким-то невероятным образом Томми оказался не на Адаме, а словно бы проник в его тело, не входя еще даже, слился с его плотью не телесно, а как-то на уровне подсознания. Адам был словно в забытьи, в том самом пресловутом омуте, который затягивал в себя, обволакивал и уже не было страхов, сомнений, колебаний и нерешительности. Томми вылизал его полностью, не оставив ни единого не обследованного им кусочка кожи, и когда Адам уже весь был расслабленный и влажный от испарины, подрагивающий от сжигавшего его желания и возбуждения, поднялся к его лицу и вновь склонился над ним так, что его светлая челка почти упала на глаза Адама. - Не бойся, - прошептал он. – Просто следуй за мной. Томми вытащил из ящика стола с лампой презерватив и тюбик с гелем. Адам следил за его действиями, лихорадочно блестя своими кажущимися синими в свете лампы, глазами. Томми лег на него сверху, снова впиваясь в его раскрывшиеся навстречу поцелую, губы, и взял в руку его влажный, горячий и напряженный член. Адам застонал сквозь поцелуй, а Томми чувствовал рукой каждую венку, и скользил по всей длине своей, касаясь пальцами нежной кожи и доводя его до уже совсем невменяемого состояния. И вот, когда Адам уже только чего и мог, что дышать, чередуя стоны и хрипы, скользнул смазанным прохладным гелем пальцем в его анальное отверстие, которое пропустило его внутрь, а сам Адам закусил губу, удерживая очередной стон. - Холодный, - не контролируя слова, пробормотал он под Томми. - Сейчас, сейчас согреется, - и Рэтлифф добавил еще один палец. - Давай, Томми, я готов уже, - не сдерживаясь больше попросил Адам, - Я не могу больше без… без тебя… Томми толкнулся в него головкой, и Адам уже сам, решительно, двинулся ему навстречу, заставляя проникнуть сначала на половину длины члена, а потом и дав Томми возможность заполнить себя целиком. Адам задохнулся, закинув голову, но Томми тут же остановился, приникнув лицом к его выгнутой шее. - Потерпи, все уже прошло, - пробормотал он Адаму. – Уже ничего… Наконец, Адам выдохнул и Томми начал аккуратно двигаться, стараясь попасть в некий ритм их обоих, подстроиться под их сбивчивое дыхание и бешено колотящиеся в ребрах сердца. - Быстрее, Томми, все хорошо, - проговорил Ламберт. – Все хорошо… - и тут же застонал, поймав электрический разряд, в первый раз прошивший его тело снизу вверх. Темп становился четче и бисеринки пота выступили над верхней губой Томми. Он провел еще раз своей рукой по подрагивающему члену Адама, и Адам в ответ всхлипнул, сомкнув мокрые от невольных слез ресницы, уткнулся носом в щеку Томми и забился в сладких судорогах оргазма, скрутивших его тело и заставивших Адама кончить, спустив сперму прямо в ладонь Томми. И сам Томми напрочь потерял в эту минуту связь с реальностью. Лицо получившего свой первый оргазм Адама, его мокрое и счастливое лицо под ним самим, все это увиденное как-то отчетливо поймало Томми на пике его собственного наслаждения, и он кончил следом за ним, и уже кончив, не торопился выходить из него, чтобы не причинить этим боль Адаму. - Тебе хорошо? – спросил он Адама, уже после, обессилено упав на подушку рядом с ним. Адам кивнул, стараясь унять бьющееся сердце. - Да, - сказал он немного погодя. – Хорошо… Он перевернулся на бок и подпер голову согнутой в локте рукой. - Сейчас кажется все таким наивным и глупым, то, что я напридумывал себе о любви… - Не говори так, Адам, - остановил его Томми. – Любовь это такая вещь неоднозначная и не нужно сейчас думать о том, правильно ты о ней думал или нет. Главное то, что ты чувствуешь. Или что я чувствую… - Или то, что мы чувствуем вместе? - И вместе…