Игра в обольщение

- А как вы относитесь к Томми Джо, миссис Хардкасл? Адам и Розалин сидели за чайным столиком в саду. У Розалин Хардкасл с мужем имелся чудесный загородный дом – особняк в три этажа, темно-серого камня и весь увитый плющом по фасаду. Хардкаслы часто устраивали свои собственные благотворительные приемы, поэтому были знакомы со всеми нью-йоркскими знаменитостями и охотно принимали у себя гостей. Вот и сейчас, Адам приехал по просьбе Розалин, которая всячески стремилась вовлечь Ламбертов в свой круг особо приближенных к верхушке города, лиц. - Называй меня Розалин, малыш, - благосклонно отозвалась миссис Хардкасл. Адам почтительно наклонил голову – воспитание прежде всего! - Как скажете, Розалин. Так давно вы знакомы с Рэтлиффом? - Давно. – протянула Розалин. – Разумеется, прежде я и мой супруг познакомились с его отцом, Эдвардом Рэтлиффом. Он тогда еще был женат на Хелен, на матери Томми Джо. - А с ней что-то случилось? – осторожно спросил Ламберт, ставя свою кофейную чашку на стол. - О, это была такая трагедия, - вздохнула миссис Хардкасл. – Она умерла от лейкемии, когда Томми был совсем еще ребенком. Она была так не похожа на Геллар, на эту нынешнюю его женушку, на Беатрис Геллар. Та только и умеет, что делать деньги, - потом, видимо, вспомнив, что нелюбимая ею леди довольно много жертвует на ее благотворительный кружок, продолжила, - Но Эдвард счастлив с ней, а это главное. Розалин помолчала, думая о своем, а Адам не решился ее тревожить. Потом миссис Хардкасл продолжила: - В любом случае, это достойная семья и прекрасные дети. Томми, ты спрашивал о нем… Он необычный мальчик… - Это я уже догадался и сам, - усмехнулся Адам. - Не в этом плане, - Розалин поправила выбившуюся из прически завитую прядь. – В этом плане, он как раз стандартный. Но мне иногда кажется, что его никто не знает, он закрыт настолько, что зачастую его поступки становятся известны, да вот даже и мне, спустя много времени и ставят меня в тупик своей непредсказуемостью. - То есть….? - Например, этой зимой я уезжала из города и не смогла принять участие в традиционном нашей Неделе Благотворительности в пансионе для пожилых людей на Клейте. Мы им помогаем, часто, и не только материально. А вот буквально на днях я узнала, что Томми Джо ездил в пансион несколько раз, привозил старикам разные настольные игры и проводил с ними время, развлекая их чтением вслух. Часами! И никому не сказал об этом… Адам задумался. Томми Джо привлекал его, но в этом, как и сказала Розалин, не было ничего необычного – эту его харизму и невероятную притягательность не мог пропустить никто. Возможно, то, что и наговорила миссис Майерс было ничто иное, как обычная зависть за свою собственную дочку, на которую Рэтлифф и внимание-то обратил не больше, чем на женскую коллекцию шляп от Larose двухлетней давности. - А Нора, его сестра…? – спросил он у миссис Хардкасл, пользуясь ее настроем поговорить. - О, эта леди совершенно из другого теста! – воскликнула Розалин. – Не скажу о ней ничего дурного, она приятная воспитанная девушка, но… вот кажется мне, что есть в ней какой-то изъян, не во внешности, боже упаси, она безупречна, а вот какой-то душевный изъян… Или это уж вот такое мое ощущение… Со стороны подъездной дорожки послышался шорох шин автомобиля. Да, этот «Корвет» узнается уже и по звуку работающего двигателя. - Томми! – обрадовалась Розалин. – Ты приехал ровно к вечернему чаю! - Я же обещал вам тогда на вечеринке у Оффенбаха, - склонился над ее рукой Томми Джо. – Вот я и приехал. У Норы сегодня занятия танцем, так что, я прибыл один. - Ну и славно! – Розалин подала знак горничной, та принесла еще чашку и помчалась за кофейником. Адам, сидя напротив Рэтлиффа, имел законную возможность разглядеть его поближе. Томми Джо казался чем-то удрученным и не обращал внимания на то, что Ламберт его разглядывает, поэтому Адаму не составило труда полюбоваться на томмин высокий лоб с откинутыми назад светлыми густыми волосами, на темные дуги бровей и на карие, оттенка горького шоколада, глаза в длинных прямых ресницах. Особенный шарм Томми придавали его губы, капризно изогнутые, как у девушки, естественно-розового цвета, которые он в задумчивости то надувал, то закусывал. Внезапно Томми поднял взгляд и поймал Адама в свой карий бездонный омут. Ламберт смутился, и чтобы свое смущение скрыть спросил: - Надолго ты приехал к Розалин? Томми снова прикусил свою нижнюю губу, а Розалин ответила за него: - Томми редко остается дольше, чем на день, - и, обращаясь к Рэтлиффу, - просто я уговорила Адама пожить у меня пока его отец не завершит окончательно свои дела в Сан-Франциско. А то мальчик скучает в своем доме в одиночестве. Томми перевел глаза снова на Ламберта и чуть заметно улыбнулся. Улыбка шла его лицу необыкновенно, хоть и редко его освещала. - Скучает? – и баритон его тоже был красивый, не бархатный, как у самого Адама, а с шероховатостями, придающий ему еще больше привлекательности своей игрой. – В твоем возрасте, Адам, скука – это преступление! Он поднялся из-за стола, поблагодарив миссис Хардкасл за теплый прием. - Можно я немного погуляю по саду, Розалин? Так осточертело дышать городом! - Конечно, мой мальчик, - Розалин направилась к дому, - Сколько хочешь! Томми выразительно глянул на Адама, потом повернулся и молча пошел по дорожке ухоженного сада. Ламберт посидел еще некоторое время за столом под липами в полнейшем одиночестве. В голове мыслей было так много, и они были все такие разные, что он будто чувствовал их движение, словно рой бабочек перелетающий с места на место и задевающий друг друга своими крылышками. Наконец, он поднялся и пошел в ту же сторону, куда ушел Рэтлифф. Нашел он его в стороне от аллеи, под теми же ухоженными липами, возле цветника миссис Хардкасл. Адам сел под дерево, прислонившись к стволу спиной. Томми тут же неуловимым движением, как ластившийся кот, оказался рядом и растянулся на траве, ненавязчиво уложив свою голову на колени к Ламберту. И закрыл глаза с вполне довольной физиономией. - Тебе что, так удобно? – спросил Адам. - Почему нет? – вопросом ответил Томми. – Вполне. Адам аккуратно снял с головы Томми упавший с дерева сухой листок. - Я думал, что мы съездим куда-нибудь в город, - неуверенно сказал он. - В город? – Томми открыл глаза и посмотрел в небо сквозь ветви липы. – А мне так захотелось побыть здесь, в тишине… вдвоем с тобой. Куда можно сходить в городе? - Я не очень хорошо знаю Нью-Йорк, пока. Куда ты обычно ходишь со своими друзьями? - У меня нет друзей. – Красивое лицо Рэтлиффа оставалось спокойным. - Совсем нет? – удивился Адам. У него самого этих друзей было много, но почти все они остались в Сан-Франциско. – А твоя сестра? Томми сел и не оборачиваясь ответил: - Ну, что сестра? Это же сестра… И, внезапно, обернувшись, приблизил свое лицо прямо к лицу Адама, так близко, что тот ощутил запах его волос, и, увидел перед собой все тот же гипнотический блеск шоколадных глаз, сам не понял, как отключились его мысли и жар губ Томми оказался жаром и его собственных губ. Поцелуй становился все глубже и настойчивее, и лишь тогда, включилась адамова голова и он оттолкнул Томми. - Прекрати! Томми тут же приглушил блеск в глазах и поднялся на ноги. - Извини меня, - смиренно произнес он. – Я не должен был бы… - Нет, нет, - поспешил Адам. – Это я сам виноват. И тоже поднялся. - Но почему? – настойчиво спросил Томми Джо, глядя на него в упор. – Если я чувствую, что тебе совсем не было неприятно, тогда почему, что не так? - Не так? – воскликнул Адам. – Все не так! Это не должно быть так! - Что? – Томми казался совершенно сбитым с толку. – Что? - Да вот то! Я не должен тебе поддаваться, тебе уступать, подчиняться твоим желаниям мимолетным тоже не должен! А я не могу! Потому что рядом с тобой я теряю над собой контроль! Повернулся и почти бегом направился к дому Розалин. - Миссис Майерс, - Нора разговаривала с матерью Сесиль, назначив той встречу в примерочном зале бутика Сен-Лоран, - Я понимаю, что это не мое дело, но мы с вами так подружились и Сесиль мне стала уже почти сестрой. Миссис Майерс взволнованно схватила ее за руку. - Что случилось? Что-то ужасное? - Нет, не такое уж и ужасное. Хотя… Дайте мне слово, что не скажете Сесиль, что я выдала ее секрет! - Конечно, я ничего ей не скажу о тебе, можешь на меня положиться! - Понимаете, - Начала Нора, - Рональд… Миссис Майер испуганно округлила глаза. - Я так и думала, не приведет к добру эта затея с уроками музыки! Но мой муж, он ничего такого не видит, да и дома его почти не бывает. Что с этим студентом, дорогая моя Нора? Нора сочувственно смотрела на нее. - Рональд пишет Сесиль любовные письма. На бумаге. Расписывает ее прелести и все такое. Он понизила голос, прижав к себе платье, которое выбрала для примерки, - И Сесиль прячет их в своем медведе. - Ну как ты могла его выгнать? – Сесиль плакала навзрыд и ее слезы уже намочили одежду на ее груди. – Что он тебе сделал? - Даже не думай, - сурово остановила ее мать. – Сидишь дома, и никуда не выходишь. И прекрати рыдать! - Что же, братец, - Нора не отводила глаз от сумрачного Томми, сидящего боком на своем излюбленном кресле в гостиной их квартиры. Тот только что вернулся от Розалин и пребывал в состоянии неясной самому себе злости и обиды. – Как я вижу, Ламберт вызывает в тебе романтическую печаль и меланхолию. Томми Джо только глянул на нее и отвернулся. - О, какой взгляд! – Продолжила насмешливо Нора, явно провоцируя его, - Просто молния, пожар! - Хорошо, - оставила эту тему Нора, видя, что брат не реагирует на ее провокации. – Тогда я звоню. И она уселась в то самое кресло, на подлокотнике которого сидел Томми и цепко ухватила свой смарт. - Подожди! – Положил Томми свою руку поверх ее. – Подумай еще раз! - Что тут думать, - Нора высвободила руку. – Мы же все решили. - Нора… - Томми прижал ее к спинке кресла, она недовольно дернулась, но брат был сильнее и она прекратила сопротивление и прищурилась. – Нора. За нами и раньше водились всякие грязные делишки и играли мы с людьми в разные игры, и в жестокие тоже. Но сейчас, по сути, ты собираешься сломать жизнь этой невинной дурочке, которая тебе доверяет. За что? - За что? – Глаза Норы полыхнули недобрым огнем. – И ты еще спрашиваешь? Рэтлифф ослабил хватку и она вскочила на ноги рядом с креслом, по-прежнему судорожно сжимая телефон. - А почему мне нельзя быть такой, как ты? Который делает все, что ему заблагорассудится и ему все сходит с рук? Томми поморщился. - Разве это не так? Ты знаешь, что такое, улыбаться всем этим мамашам, приятельницам, слушать их скучные беседы, прикидываться заинтересованной, когда тошнит уже от их голоса и запаха? Когда только и думаешь, ну ничего, я еще на вас отыграюсь, и совершенно все равно на ком, даже если вы ни в чем и не виноваты! Да! – горячо продолжила она. – Да, я такая! Как тебе такой самоанализ, мистер Фрейд? Томми отвел глаза. - Не смей от меня отворачиваться, думаешь, что рядом со своим невинным барашком тоже наберешься от него святости? Как бы не так! Она успокоилась и снова села в кресло рядом с братом. - Короче, ты со мной или против меня? Рэтлифф качнул головой. - Звони. Нора удовлетворенно облизала свои губы и набрала номер. В телефоне послышались рыдания, такой громкости, что Томми слышал их без труда, даже не наклоняясь к сестре. - Сесиль, я ничего не понимаю, перестань плакать! Успокойся! Я звоню, чтобы помочь тебе и Рональду! Томми ушел в свою комнату с тяжелым сердцем. Он понимал, что их игры с Норой заходят уже слишком далеко, и в то же время, отчего он понимал, что еще не пришло время остановиться. Звякнул его смарт. - Адам? – удивился он, - Не думал, что ты еще захочешь со мной разговаривать. - Я как раз звоню, чтобы извиниться перед тобой. – Адам говорил в телефоне мягко и даже слегка просительно. – Я не должен был кричать на тебя. - Ничего, - откликнулся Томми. – В какой-то мере ты был прав. - Но я в любом случае могу предложить тебе свою дружбу, Томми. Мы ведь сможем быть просто друзьями, как ты думаешь? - Друзьями? – задумался Томми. – Я не могу тебе дать однозначный ответ на это. - Но хотя бы постараться подружиться, ты тоже не сможешь? – Голос Адама звучал совсем расстроенно. - Попробую, - сжалился Рэтлифф. – Постараюсь. - А мы увидимся завтра? – еще раз с надеждой спросил Ламберт. - Скорее да, чем нет. – Томми не собирался так быстро становиться другом, когда есть возможность стать кем-то больше. – Созвонимся.