Игра в обольщение

Нора и Сесиль, пользуясь прекрасной летней погодой устроили в парке пикник. Сесиль лежала на пледе, на животе, болтая в воздухе ногами, обутыми в кроссовки, слегка напоминающие детские пинетки. На Норе было воздушное платье с круглым вырезом и широкополая шляпа в тон. Они привезли с собой фрукты и бутылку вина, и уже после половины выпитого фужера, Сесиль разрумянилась и ее речь стала совершенно необдуманной, без тайн и секретов. - Рональд мне очень нравится, - в который раз проговорила Сесиль, вызывая ядовитую улыбку у Норы, которая тут же умело спрятала лицо под полями своей шляпы. – Мама настояла, чтобы он давал мне уроки игры на фортепиано. Теперь он приходит к нам домой два раза в неделю. - А тебя не смущает цвет его кожи? – спросила Нора. - Нет, мои родители придерживаются либеральных взглядов и папа всегда говорит, что мы свободны от расовых предрассудков и они с мамой даже поддерживали Дэвида Динкинса на выборах мэра Нью-Йорка, так что… - Ну, это понятно… - задумчиво протянула Геллар. – И что же? - Ничего, - вздохнула Сесиль, переворачиваясь на спину и забрасывая руки за голову. – Я даже не имею понятия, что такое первый шаг в отношениях. Может быть, я ему вовсе и не нравлюсь. - Тебе нужно показать свою симпатию первой. – твердо сказала Нора. – Он не полный же идиот, чтобы отказываться от тебя. Нора решительно подтянула Сесиль к себе поближе и взяла ее двумя пальцами за подбородок. - Представь, что это склоняется над тобой твой музыкант… - И она легонько дотронулась до губ Сесиль своими губами. Сесиль закрыла глаза и слегка приоткрыла рот. Нора тотчас отстранилась, а Майерс открыла глаза. - Вот это и есть первый шаг. – Важно сказала Геллар. - Но ведь ничего не было! – засмеялась Сесиль. Нора тяжело вздохнула и сняла свою шляпу, тряхнув волосами. - Хорошо же. Теперь я залезу тебе в рот своим языком, а ты постараешься ответить мне тем же и понежнее. Поцелуй настолько захватил Сесиль, что она не заметила, как Нора, поморщившись, отстранилась, так и продолжая сидеть с закрытыми глазами и вкусом поцелуя на губах. - Как прекрасно! – вздохнула он минуту спустя. И открыла глаза. – Мне так нравится, что мы теперь с тобой такие подружки! - Да, я тоже рада этому, - Нора отпила вина и поднялась. – Пора ехать, собирай корзинку. - Я видела этого Рональда. – Мрачно сказала Нора. Томми недавно приехал домой и что-то сосредоточенно искал в своем лэптопе. - Вот как? – бросил он равнодушно. – Зачем он тебе? - Мне он незачем, хоть и смотрел на меня глазами Бемби. Его похоже, не на шутку любит Сесиль Майерс! - Ну и что же? - Как ты не понимаешь? – Нора взволнованно сцепила на груди свои длинные пальцы рук. – Если она его любит, а он ее… Это же неправильно! Томми Джо оторвался от монитора и заинтересованно посмотрел в лицо своей сводной сестре. - Я вроде бы чего-то не понимаю… - насмешливо протянул он. - Да брось, все ты прекрасно понял! Ламберта окучивать ты ведь не из любви собрался? Томми умолк. Из любви? Ему расхотелось обсуждать с Норой этот щекотливый момент, а она поняла его молчание так, как ей того и хотелось. - Ну вот и то-то. Сесиль призналась мне, что Рональд пишет ей любовные письма. Представляешь? Как в прошлом веке, письма, на бумаге! И тайком от ее матери ей передает их. А она их хранит в своей комнате, в плюшевом медведе. Детский сад! Еще немного общения с ними, и я перейду на подогретое молоко вместо виски! - Послушай, Нора. – Рэтлифф поднялся и подошел к ней. – Может, стоит тебе оставить их в покое? Ну какая тебе разница, перестань к ним цепляться… Красивое лицо его сестры исказила презрительная гримаса. - Это кто мне сейчас говорит, неужели мой сводный брат? Что же я сейчас слышу? Как там про тебя сказал Адам – бессердечный, беспринципный и аморальный? Томми резко развернулся к ней. - Не лезь к нему. Это уже мое дело, что и как он про меня говорит! - Ах, ах! – притворно испугалась Геллар. – Уже и твое дело? Не забудь про наше пари, милый, а я уж точно ничего не забуду! Дэйв Браун был способным футболистом, его очень ценили в сборной Академии, и, вообще, именная стипендия позволяла ему не жить в студенческом общежитии, а снимать небольшую квартирку в получасе пешком от кампуса. Томми развернул свой «Корвет» сразу у подъездной площадки небоскреба. Машина Брауна была припаркована рядом, тоже с именным номером «Дэйв№1», Томми хлопнул дверцей и пнул брауновский «Форд» ногой в ботинке из кожи антилопы. Запахнул полы своего длинного летнего черного пальто и направился к широченному крыльцу. Дверь в квартиру, как ему и пообещал Чет, была открыта. Рэтлифф вошел, посмотрел на часы и прислонился к стене спальни. Его красивое лицо озарила почти невинная мальчишеская улыбка. Из спальни доносились стоны и невнятное «Да, еще, вот так, милый, бери меня, бери же сильнее…» - О, как горячо, - продолжая улыбаться, сказал Томми самому себе. – Даже жаль прерывать вас, ребята, но, увы, увы, пора начинать фотосессию… Ногой распахнул дверь в спальню, вытащил смартфон, включая камеру, и прекрасная идиллия на кровати была тут же безжалостно нарушена. Дэйв, выпустив член Чета из своего рта, еще пару минут не соображал ничего, а потом попытался заслониться от камеры рукой. - Рэтлифф, мать твою! – наконец до него дошло, что сейчас происходит. Чет невозмутимо взял со столика пилочку и принялся точить свои и без того безупречные ногти. Томми убрал телефон в карман. - Ай, ай, Дэйв. – Сказал он, стоя в своем черном пальто возле их кровати и напоминая собой председателя суда присяжных при слушании дела. – Как же так получилось? Сын, единственный сын адвоката Брауна, видного гражданина Сан-Франциско, сын, надежда и опора американского футбола, примерный студент и великолепный спортсмен, и вот вам пожалуйста, - оказывается, жалкий педик? Хуесос? Какой ужас! - Рэтлифф, - бледный до синевы, несчастный Дэйв чуть не плакал. – Не выкладывай фотографии, умоляю. Сделаю все, что захочешь, не сомневайся. - Нет, нет, даже не умоляй! А все эти твои фанатки, поклонницы, черлидерши? Сколько их бедных сердец ты разбил, а ведь тебе всегда хотелось лишь одного – пососать мужской член, а не играть в завзятого волокиту за кисками, а? - Рэтлифф, - в глазах Брауна реально сверкнули слезы, - Все, что захочешь, меня же отец убьет! - Ну, раз ты так просишь… Пожалуй, я смогу все забыть… только скажи мне, какого хрена ты растрепал своим умелым языком Адаму Ламберту все, что знал обо мне? Выставил меня моральным уродом, жертвой психотерапевтов, и вообще наплел обо мне невесть что? - Я? – искренне изумился футболист. – Я ему ничего о тебе не говорил! - Лжешь! Кто еще мог ему трепануть? - Не я, клянусь! Мы никогда с Адамом о тебе не говорили, ни хорошо, ни плохо. Да, мы дружим очень давно и учились вместе с начальной школы, но… Клянусь, всем на свете! - Хм… - Томми, колеблясь, глянул на, по-прежнему, занятого своими ногтями Чета, - Даже не знаю… - Мне кажется, ему можно поверить, - отозвался Чет. – Парень с трудом составляет список покупок, так что наговорить о тебе, не думаю, что он осилил бы столько сложноподчиненных предложений! - Ладно, - в голову Томми тут же пришла новая мысль. – Тогда ты сделаешь вот что… Адам и Дэйв шли по прибрежной полосе Кони Айленда. Атлантический ветер налетал порывами раздувал темные волосы Ламберта, заставлял его прикрывать свои светлые, с зеленоватым отливом глаза, совершенно невероятного разреза, хмурить черные, красиво очерченные брови. - Он очень хороший парень, Адам. – говорил Браун. – Я знаю его не слишком близко, но он правда, такой умный, начитанный, приятный молодой человек. И честный и … - Странно, - задумчиво прервал его тираду Ламберт. – Я слышал о нем совсем обратное. - А кто тебе это про него наговорил? - Ну, не важно, - отмахнулся от старого друга Адам. - Ах, вот как! – Дэйв махнул рукой в его сторону. – Мы с тобой знакомы чертову тучу лет, и ты меня здорово знаешь, а сам боишься мне что-то рассказать? - Ну ладно, только смотри, никому! - Клянусь, буду молчать, как покойник! - Да ладно! – Томми одной рукой держал у уха свой смартфон, а другой – руль автомобиля, мчась как всегда на предельно разрешенной скорости по мосту через Гудзон. Прямо перед ним уже высились городские небоскребы. Солнце по-прежнему палило вовсю. – И он тебе сам это сказал? - Сам, конечно. – Дэйв говорил с ним из раздевалки команды, сидя на скамейке с одной бутсой в руке. – Так что, имей в виду, Рэтлифф, с этой стороны у тебя жуткие проблемы! - Порешаю, не волнуйся. А все остальное рассказал ему, как договаривались? - Да рассказал, сам не волнуйся. - Как думаешь, он клюнул? – Томми подъехал к своему дому и развернулся под возмущенные гудки недовольных его маневром, остальных машин на шоссе. - Клюнул, еще бы! – Дэйв кивнул остальным ребятам команды, давая понять, что заканчивает разговор и идет на поле. – Адам даже засиял весь, как услышал от меня столько всего хорошего о тебе. - Эй, Томми, здесь нельзя парковаться! – крикнул ему вслед привратник, но Рэтлифф только помахал ему, не оборачиваясь, и влетел в лифт. Нора сидела в гостиной, и, едва завидев его, прочитала вслух со своего смарта: - « И никогда еще я не был так взволнован, когда писал эти строки. Ты для меня всегда будешь чистой душой, искренней, которую встретить в нашем испорченном мире – уже счастье…» - Что ты несешь? – Томми сел боком на подлокотник кресла. Нора подняла на него голову и залюбовалась им, сидящем в лучах солнца, с переливающимися платиновыми прядями волос, оттененной тонкой вишневой водолазкой и сияющими озорством карими глазами. - Отрывок из любовного письма Рональда к Сесиль Майерс. Она мне переслала, почитать и высказать свое мнение по поводу. - Лучше выскажи свое мнение по другому поводу. – Томми откинулся на спинку кресла, по-прежнему, сидя боком и потянулся с кошачьей грацией. – Знаешь, кто наплел обо мне гадостей Ламберту? - Кто? - Миссис Майерс, мамаша твоей новоиспеченной подружки Сесиль! - Вот как! – Нора поднялась с дивана, откладывая в сторону смартфон. – Эта сушеная вобла лезет, куда и не следует! Что же, тогда я сдам ей ее же дочурку с потрохами. Любовная связь девочки из высшего общества, на что они там претендуют, с нищим студентом, подрабатывающем частными уроками на фортепьяно, черным, да еще и совращающем попутно этих самых белых аристократок! Ха, ха! - Нора… - поморщился Томми. - Как идет совращение юного Ламберта? – тут же перевела тему Нора. - Полным ходом. – невозмутимо отозвался Рэтлифф. В своей комнате, оставшись один, Томми включил свой лэптоп и выбрал файл для отправки. Подождал, когда его получит и откроет адресат, набрал телефонный номер. - Добрый вечер, Адам. – негромко сказал он. – Я не мешаю тебе своим звонком? - Ннет, - немного с запинкой сказал Адам, потому что как раз думал о Рэтлиффе, валяясь с планшетом в своей комнате и читая очередной роман из программы по литературе, а на самом деле, видя перед собой вместо печатных строк капризно изогнутые губы Рэтлиффа. – Я ничем особым не занят. Спасибо тебе за такую прекрасную мелодию, которую ты мне только что отправил, я как раз ее сейчас слушаю. очень мило. - А ты уже прочитал тот роман Ричарда Райта, я забыл его название, не подскажешь? - «Сын Америки». – отозвался Адам тоже негромко. - Да, спасибо. Тогда, пока. - Подожди, - остановил его Адам. – А ты только ради этого позвонил? - Нет, - через паузу ответил Рэтлифф. – Я хотел попросить тебя встретиться со мной, погулять или посидеть в кафе за молочным коктейлем… Завтра? - Хорошо. – Адам едва сдержал улыбку. – Давай завтра, в пять. - До встречи. - До встречи, Томми.