***
— Блэк, ты заебал, — Асура стукнула по кисти парня костяшками кулаков, непроизвольно тут же отдёрнув руку, и миниатюрный снитч, меньше даже настоящего, взвился в воздух. Шарик успел сделать несколько стремительных движений в сторону коридора, ведущего к подземельям, и девочка, подпрыгнув, его поймала. Альфард, повторив манипуляцию Стоун, выбил мячик из её ладони, совершил антигравитационный кульбит и словил снитч на полметра выше рекорда Асуры. — Паршивец, — лениво заметила она. — Если припрёшься в следующем году на отборочные за ловца, я явлюсь следом, посмеяться, — очаровательно улыбнулся Блэк, и девочка фыркнула. — Дамы, — тут же склонился в полупоклоне Альфард, провожая взглядом захихикавших второкурсниц с Рейвенкло. …и позёр. Умный, впрочем, позёр. Почти ежедневные «тренировки», заканчивающиеся раньше максимум в шесть утра, а с появлением Блэка часто продолжающиеся чуть ли не до завтрака, приносили свои плоды — Асура летала гораздо увереннее. А когда Альфард, плюнув, притащил через две недели свою метлу, привезённую в школу посредством чар расширения, наложенных на бездонный дорогой чемодан, дело пошло ещё веселее — эта метла зла на Стоун не держала, и найти равновесие в воздухе оказалось куда легче. Асура зевнула, зарывшись лицом в зелёный шарф, почти перекрывающий цвета Хаффлпаффа на её мантии. Дело не в том, что она почти перестала спать, пытаясь совместить изучение книг, домашние задания и тренировки по полётам — сны, с приездом в Хогвартс ставшие ещё чётче, в период короткого ночного отдыха обросли подробностями и деталями. Асура видела худого паренька с растрёпанным гнездом чёрных волос на голове, изумрудными глазами и шрамом; видела женщину, хохотавшую безумным смехом; видела фигуры в чёрных развивающихся мантиях и зелёный луч Авады. И его — лорда Волдеморта, неизменным главным героем проходящего через все её сновидения; чувствовала его холод и ощущала страх, вечным спутником сопровождающий Тёмного мага везде, где бы он ни появился. Каждый раз, когда она начинала кричать, Куро вскакивал на её колени и тыкался холодным носом в лицо, пока девочка не просыпалась. Единственное, что она понимала, крик — не её. Она не боялась. В этих снах, в любом месте, где появлялся Лорд и где присутствовала она сама, Асура переживала эмоции тех, кто окружал Волдеморта. Чувствовала то, что наполняло воздух вокруг него, но сама ужаса не испытывала. Сегодня что-то изменилось — ей приснился браслет. Обычный браслет; серебряный или посеребрённый, состоящий из прямоугольных гранул с рисунками в виде рун на каждой. Браслет лежал на бархатной подушечке синего цвета и находился за стеклом — это «видение» почему-то показалось более тревожным, чем все сны с Волдемортом; Стоун чудилось, что рандомное украшение, прервавшее уже ставший привычным цикл эпопеи «Жизнь Тёмного Лорда, с которым, в общем-то, я жила через стенку четыре года», означал нечто большее и отнюдь не предвещающее хорошее. Не сказать вообще, что из тех отрывков, что наблюдала Асура, можно было сложить единую картину деятельности Волдеморта во времена Гарри Поттера, ведь это скорее были разрозненные сцены… — Мисс Стоун, снизойдите до простых смертных, Мерлина ради. Асура дёрнулась, выпуская из поля зрения мелькающий перед носом миниатюрный снитч, которым Блэк любил играться в свободное время. — Говорю, на матч пойдёшь? — спросил Альфард, пихая её локтём в рёбра и заставляя на автомате поймать золотой мячик наиболее заковыристым способом. — Он на следующей неделе, ты обязана пойти! Первый в сезоне — Слизерин против Гриффиндора! Асура развернулась так, чтобы её тяжёлая сумка съездила по морде Блэка как можно болезненнее, и сдержанно кивнула. Её не так уж и сильно интересовал квиддич, но посмотреть хотелось — всё же это спорт, а в прошлой жизни спорт был неотъемлемой её частью. Да и полёты девочке нравились. Отношения, установившиеся между ней и Альфардом, вполне Асуру устраивали: вне тренировок они общались нечасто и дружбой это было назвать сложно, тем более, Блэк, оказывается, от недостатка внимания вовсе не страдал — на собственном факультете он пользовался уважением в связи со своей фамилией, казался нахальным и высокомерным, а вот с приятелями, которых успел завести на других факультетах, представал весёлым шутником, хотя, Стоун подозревала, ни там, ни там его поведение не давало полную картину личности парня. В основном это были рейвенкловцы, тоже, как оказалось, юмором не обделённые, с хаффлпаффцами у него отношения были нейтрально-дружелюбными и даже с гриффиндорцами, как успела заметить Асура, Альфард периодически сходился вовсе не в баталиях — хотя, конечно, как и предполагалось, отношения между Гриффиндором и Слизерином были, мягко говоря, натянутыми. Стоун, если честно, вообще не понимала, на кой чёрт ему сдалась она, но общение не перекрывала по понятным причинам. По непонятным — тоже. Отчего-то не хотелось снова терять всяческие контакты хоть с кем-то. — За кого болеть будешь? — горящим взглядом вперился в девочку Блэк. А вот в вопросах квиддича Альфард был обычным увлечённым сверх меры пацаном. Асура фыркнула предельно скептически, поправляя на шее зелёный шарф. — За Гриффиндор, конечно, — заявила она ядовито. — Ведь я хожу и пылаю красно-золотым, а по ночам сплю в обнимку с плюшевым львом, да и трусы у меня в аленький цветочек. Блэк завибрировал в излюбленной манере беззвучного смеха, чуть ли не похрюкивая, чего никогда не позволял себе в присутствии дам, и Асура смерила его снисходительным взглядом — никакие правила семьи аристократов не предполагали закона, запрещающего девушке быть братаном, видимо. Чего ей хотелось бы больше — аристократического уважения к себе, как к другим «дамам», или отношений «своего пацана на районе», Стоун ещё не решила. С одной стороны, дни, проведённые возле представителя древнего Рода, подозрительно легко что-то сдвинули в её мозгу, с другой — общаться в привычном ритме было куда проще. Найти бы золотую середину… Она не заметила небольшую группку слизеринцев-шестикурсников, выруливших из прохода в подземелья. — А, — раздалось над головой насмешливое знакомым голосом, и по макушке проехалась рука, больно задев спутанные прядки и вырвав по ощущениям клок волос. — Ещё одна грязнокровка. Альфард, в мгновение ока застывший в тени справа, будто смазался; Асура обернулась, провожая взглядом высокого светловолосого парня, показушно вытирающего руку об идущего рядом друга. Селвин, — голосом Блэка всплыло в мозгу. Монкли, Нотт и Стреттон. Мысли исчезли, только билось еле различимо — безродная грязнокровка. Она, не думая, швырнула свою сумку Альфарду, и, оттолкнувшись ногой от стены, взлетела по осанистой спине, мёртвой хваткой вцепляясь в светлые волосы одной рукой и перехватывая шею в удушающем захвате другой. — Стоять, — прорычала Асура в ухо слизеринца. Она понимает, что творит. Смутно. Драки в коридорах запрещены. Маггловские — тем более, ведь это ниже достоинства волшебников, что не мешало парням нередко пополнять койки в Больничном крыле с синяками, ушибами и периодически переломами. Блэк объяснял: чаще всего сцепляются палочками, и чаще всего — в дуэльном клубе, где можно выместить злость и показать свою силу легально. Ты либо вызываешь обидчика на дуэль, либо умеешь нарушать правила незаметно. Аристократы, конечно, до размахивания кулаками не опускались никогда. Блэки, по крайней мере. Иногда, кстати, Асуре казалось, что Альфард обучает её быть Блэком. Зачем — неясно, но Асура, со своей гордо выпрямленной спиной, холодом во взгляде и полным невежеством что в лексиконе, не положенном дамам, что в любви наблюдать, как кулак впечатывается в холёную скулу, была от Блэков с их лоском весьма далека. Не получалось, в общем, у Альфарда посмотреть на Асуру в роли аристократки хотя бы на пятьдесят процентов, впрочем, по его же словам, один взгляд берёт процентов сорок. — А, а! — рявкнула Стоун, ногой отбивая правую руку Селвина, потянувшуюся к карману с волшебной палочкой. — Коль скоро ты имеешь совесть докапываться до первокурсников, давай разговаривать на общем языке, — она склонилась ближе к уху тяжело дышащего парня. — Ты шестикурсник и заклинаний у тебя в запасе гораздо больше, не правда ли? Я же хиленькая одиннадцатилетка, — издевательски заключила она. — А физическая сила… я драться умею. У тебя кулаки есть? Есть. За шестнадцать лет научиться бить мог? Мог. Вот и заебись. Давай, Селвин, — выдохнула Асура. — Покажи дружкам, как ты умеешь драться. Палочка ведь не всегда может быть поблизости. Глухая ненависть и тяжёлая горечь мешались в сознании, и Асуре хотелось избить парня до полусмерти, наказать за высокомерие, покарать за глупость и забыть, наконец, пустые тёмные глаза и синяки на белой шее, потому что со своей тоской она справиться могла — но не с потерянным Томом в голове, образ которого нёс неправильные и глупые, по сути, чувства. О, Асура не сомневалась, что рано или поздно Селвин понесёт наказание за свои выпады против будущего Тёмного Лорда, смешается с грязью, падёт у его ног, как и все остальные, и ненормальная, болезненная гордость Риддла ни за что бы не позволила Асуре вымещать злость на враге в обход его собственной мести. Но, что уж там, Тому Асура не нужна; у неё полная свобода действий и импульсивное желание растоптать светловолосого уродца. А ещё, кажется, она всё же прониклась лекциями о чистокровных авторства Альфарда: магические оскорбления действительно начали её оскорблять. — Молчишь, — сменив тон на нежный, протянула Стоун, разглядывая застывших по сторонам друзей слизеринца, не предпринимающих ровно никаких действий. Что, недостаточно преданности или слепая уверенность, что мелкой девчонке никак не победить высоченного шестикурсника? — Как же ты меня бесишь, Селвин, ты бы знал, — прошипела Асура. — Столько гонора, а толку — чуть, — она отпустила его шею, чтобы не задушить, и тут же, не давая и рта раскрыть, заехала пяткой парню между ног. — Потренировал бы мышцы хоть, что ли, в дуэлях ведь не только палочкой размахивать надо, но и уметь держать темп. Перекинуть противника через себя не представлялось возможным — сил в одиннадцатилетнем теле для такого ещё маловато, — так что Стоун скатилась со сложившегося в три погибели Селвина и, оглянувшись, со всей силы пнула его коленом в лицо. — Твою… — Селвин схватился за нос и, не распрямляясь, бросил полный ненависти взгляд на девочку. — Ты пожалеешь… Поганая… — Ась? — приложила ладонь к уху Асура. — Ну давай, иди, пожалуйся, что тебя первокурсница избила, — пора заканчивать. Девочка обернулась, осматривая коридор — ещё слишком рано, чтобы Хогвартс наполнился ордами учеников, — скользнула по удивлённому Альфарду, проводила взглядом небольшую стайку пятикурсников с Гриффиндора, мелькнувших в соседнем проходе по направлению к Большому Залу, и вновь посмотрела на Селвина и его свиту. Стало тошно — вот зачем все эти тупые речи, пафос которых она сама ненавидит? Типичные, сука, высказывания из какого-нибудь дешёвого боевика. В мозгу у неё, видимо, всё же что-то поехало, раз на речи потянуло, нужно было ударить пару раз посильнее, и всё, тупость какая. — Ты просто жалок. Au revoir, Селвин. Альфард явно разрывался в противоречиях, пока они шли на завтрак. — Извини покорнейше, но, — наконец не выдержал он. — Блять, это было шикарно. Где ты так драться научилась? Асура промолчала. — Никогда не видел, чтобы девчонки так дрались, — продолжил Блэк вдохновлённо. — И ведь это вполне может быть полезным в настоящих дуэлях! Никогда ведь не знаешь, когда лишишься оружия. А если у тебя и реакция хорошая, то, пусть и без палочки, в таком случае может остаться шанс! Только, — морщинка на мгновение прорезала его лоб. — Будь аккуратнее. Селвин может отомстить. А, ещё, слушай, — он понизил голос и, что-то прикинув, вдруг перешёл на французский: — Cela a-t-il quelque chose à voir avec ce que j'ai entendu parler de Riddle? Том в их разговорах никогда не возникал. Блэку он был не особо интересен, а Асура не могла позволить проявить интерес по отношению к Риддлу даже в собственных мыслях, тем более — на словах. Стоун вновь промолчала. Она ненавидела себя за то, что избила Селвина вовсе не из-за оскорбления в свой адрес, а исключительно за Тома, и что, как последняя идиотка, по нему скучает до ноющей боли в груди. Это ничего. Она просто привыкла к Риддлу. Ещё чуть-чуть, и всё встанет на свои места.***
— Пошли-пошли, — увещевал Альфард, таща её за рукав мантии к выходу из Большого Зала — Асура только и успела стащить с тарелки два ломтика бекона. — По глазам вижу — навострилась зарыться в пыльный талмуд. Стоун бы огрызнулась, но в этот раз Блэк явился очень вовремя — Эбигейл была одной из немногих, кто не внял жизненной позиции Асуры оставаться в стороне от людей. Она напрыгивала на неё везде: и в гостиной, и на занятиях, и за едой, будто Стоун минимум источала флюиды дружелюбия, а максимум — носила на шее плакат «ищу друзей». Эбигейл Скотт — собрание всех предубеждений о факультете Хаффлпафф в одном флаконе и, кажется, вознамерилась «растопить лёд Асуры» любыми доступными и недоступными способами. Ну, или являлась настолько надоедливым комком дружелюбия, что даже у миролюбивых хаффлпаффцев челюсть сводило, ибо перезнакомиться та успела со всем своим факультетом и побазарить хотя бы полчаса с каждым. Кроме Асуры. И это, видимо, сводило с ума её счётчик общественной деятельности. Честное слово, Асура в такие минуты всецело сочувствовала будущему Волдеморту, убивающему людей просто потому, что они его раздражают. — И как ты это терпишь? — с искрой веселья в глазах поинтересовался Альфард, оглянувшись на машущую им вслед Эбигейл. Асура тяжело выдохнула сквозь стиснутые зубы — она не терпела. Она искренне хотела девчонку проклясть или хотя бы пару раз стукнуть, чтоб к ней не лезла, ведь на оскорбления Скотт реагировала ровно никак. Стоун и её щебетания в гостиной было за глаза. А насчёт талмуда — правда, Асура как раз вчера вечером нашла интересное стихийное заклинание, имеющее несколько уровней сложности. Первый подразумевал нечто, схожее с действием Риктусемпры, в дополнение к чему шла только вставшая дыбом шевелюра от статического электричества, а вот более высокие уровни давали возможность швыряться молниями, что, в конце концов, могло и убить. Конечный результат зависел от магии волшебника — заклятие могло расщепиться при использовании, а могло бить на поражение единым потоком. В общем, да, новое заклинание обошло по значимости первый в сезоне матч. Стоун не была уверена, что такая магия у неё выйдет — если только первые уровни, высокие предназначались для более опытных волшебников, — но выбора ей не дали — Альфард, едва запихнув булку в рот со своего стола, тут же нарисовался у обители барсуков и чуть ли не за шкирку вытащил Асуру что со скамьи, что из атмосферы тошнотворного дружелюбия Эбигейл. — Почему ты за мной таскаешься? — напрямую поинтересовалась девочка, отстранённо поглаживая корешок толстенной книги в сумке. Ей честно любопытно. Альфард только глазками похлопал. — А что, нельзя? — поинтересовался он. — Может, я в тебе родственную душу вижу? Я тя умоляю. — Мы даже не друзья. Ладно тренировки, но сейчас-то почему ты за мной припёрся? — Не друзья? — выпятил губу Блэк. — Нет, — отрезала Асура, буквально потрохами чувствуя, что опять вершит глупость своей прямолинейностью. Прямолинейностью ли?.. — У меня нет друзей, они мне не нужны. — А Риддл? Япона мать, он их один раз вместе в поезде видел, какие, к чертям, друзья? — Ему тоже друзья не нужны, — огрызнулась Стоун. Альфард со своим шилом в жопе и подходил Слизерину, и не подходил одновременно. Либо он актёр, сбежавший из Голливуда, либо просто дурак, потому что Асура в упор не видела выгоды, которую Блэк мог получить от общения с ней. А смысл тогда вообще за ней таскаться? Если он всё же как-то связан с Сириусом, то, возможно, он действительно отличался от подавляющей части своей семьи, но это не исключало того, что Асура — плохой вариант для дружбы. — Ну что ж, я терпеливый, — расплылся в улыбке Блэк, нисколько не расстроившись. — И проницательный. А друзья всем нужны — сойдёмся со временем. В дуэльном клубе если только, — мрачно подумалось Стоун. Полагаться на внезапную теплоту в свою сторону она не собиралась и точно знала, что Альфард врёт. В чём-то, но врёт. Зачем — хрен знает, и если б это не касалось лично её, Асура бы забила. Но за внезапным дружелюбием всегда прячется какая-нибудь дрянь, поэтому девочка решила подождать и посмотреть, что будет. В параноика бы не превратиться, у неё и угроза Селвином на горизонте мотыляется постоянно… Ноябрьское утро было свежим и морозным — наверняка скоро появится первый снег. Асура старательно накладывала Согревающие едва ли не на каждый сантиметр тела под зимней мантией — это заклинание было первым после Левиосы, которое Стоун выучила, — пока Альфард вдохновлённо рассказывал о новых моделях мётел и последних мировых матчах, на которых побывал. — Куда, — Блэк развернул девочку на сто восемьдесят градусов, когда та обречённо повернула в сторону трибун, где жёлто-чёрным расположились хаффлпаффцы. — Там почти все за Гриффиндор болеют. Пойдём к нам. Они заняли места в третьем ряду слизеринского сектора, ещё почти пустого. Зачем Альфарду приспичило явиться на стадион аж за тридцать пять минут до начала матча, Асура так и не поняла, но с интересом крутила головой, наблюдая, как трибуны наполняются студентами и преподавателями — в воздухе чувствовались приподнятость и азарт, похожие на минуты перед очередным боем в прошлой жизни Асуры, и настроение слегка улучшилось. — Юная леди! — загудел Слагхорн, неваляшкой перекатываясь по направлению к первому ряду. — Болеете за наш факультет? Асура не сумела сдержать порыв закатить глаза. — У меня вроде довольно очевидная позиция по этому вопросу, профессор, — ехидно заметила она. Неужто её старания на каждом уроке зельеварения всё же не были проигнорированы и после сваренного в начале октября бальзама? — Профессор, — как волшебное йо-йо влез в поле зрения Асуры Альфард, гремя коробкой, только что вытащенной из сумки. — Не хотите сделать ставку? — Не сегодня, мистер Блэк, — фыркнул в усы Слагхорн. — Что ж вы так, — показушно расстроился парень. — А ты, Асура? — Бесполезная трата денег, — отрезала Стоун. — Как ты можешь так говорить! — схватился за сердце Блэк, и его глаза нехорошо блеснули. — Спорим, тебе просто слабо? В мозгу зажёгся тревожный огонёк. Зубы скрипнули. Не веди себя как ребёнок только! — Слабо? — зашипела Асура. Внутренний рационализм отказал, и девочка вскочила. — Спорим, только на желание! — Всенепременно, — воодушевился Альфард. — На кого ставишь? — Слизерин, — без запинки выпалила Стоун. — Зря, — с удовольствием отозвался парень, шурша бумажками. — У тебя сдвиг по факультету, Стоун. Говорят, Гриффиндор в этом году охотником взяли Уизли, а он хорош. Асура реплику пропустила, отчаянно гадая, в какой именно момент детство опять взыграло в жопе. Впрочем, не она одна отупела — уже почти наполнившаяся трибуна в голос спорила, кто, кого и как сегодня поимеет. Даром, что она здесь самая старшая, конечно, кроме Слагхорна, который, поправив зелёный с серебряным шарф на шее, принялся что-то о матче обсуждать со стайкой старшекурсников, севших рядом с ним. Порыв спал, и Асура приземлилась задницей на скамейку. Вот идиотизм! Почему-то казалось, что желание в случае чего Блэк придумает заковыристое и наверняка унизительное для её мироощущений, а отказываться от собственных слов она не желала. Голой бегать по школе, конечно, его аристократичная сторона не даст пожелать, Асура, хоть и «свой пацан», всё же девушка, но тем не менее… — О, барсучонок, — донеслось откуда-то сзади, когда Альфард поскакал между рядами со своей коробкой наперевес. — Снова к змеям затесалась. Асура обернулась и встретилась взглядом с почти чёрными глазами мальчишки, любящего на занятиях разваливаться за партой с таким выражением, будто им преподают программу для детсадников. Взгляд у него тяжёлый, давящий, но не ледяной. Эридан Лестрейндж — Стоун вспомнила, что он станет Пожирателем Смерти, и, если честно, уже сейчас, когда парню одиннадцать, Асура вполне могла представить его в этой роли. Если бы она могла утверждать, что чувствует чужую ауру, то сказала бы, что аура у Лестрейнджа весьма отталкивающая... и оттого интересная. Эридан сидел чуть в стороне от своих сокурсников, вновь развалившись во вроде бы развязной позе, но в то же время и отдающей некоторым изяществом; в голове Асуры произошёл небольшой диссонанс. В том числе из-за того, что с каким бы скепсисом она не относилась к важным мордам отпрысков чистокровных семейств, их представители чем-то неуловимо притягивали, и оставалось только запихивать такие мысли куда поглубже — Стоун уже не была уверена, что не накрутила себе особое отношение к факультету Слизерин в целом и чистокровным в частности. — Нельзя? — безразлично поинтересовалась Асура, расправляя мантию на коленях. — Почему же, — расплылся Лестрейндж в неприятной улыбке, больше напоминающей акулий оскал. Девочка отстранённо подумала, не улыбается ли так же она сама. Слизеринец лениво откинулся на спинку скамьи и, что-то прикинув, спросил: — Грязнокровка? — Эридан! — рявкнул другой первокурсник, сидящий справа от Лестрейнджа. Асура, подняв брови, перевела взгляд на него. Никаких тёплых чувств лицо Ричарда Эйвери не выражало, а когда он поймал взгляд Стоун, нос и вовсе сморщился, как от дурного запаха. Но, тем не менее, Эйвери повернулся к однокурснику и уже более сдержанно посоветовал: — Рот закрой. — Почему? — с мрачной иронией поинтересовался Эридан. — Тебя-то как ебёт? — Лестрейндж! — осадил уже другой слизеринец, Итан Розье. — Тут девушки. Асура хмыкнула, поворачиваясь к соседям уже полностью и разглядывая их с головы до ног. Чуть вытянутое лицо Розье с тонкими чертами и светло-русыми кудрями; каштановые волосы Эйвери небрежно спадали на лоб, слегка прикрывая ореховые глаза; чёрная шевелюра Лестрейнджа была стянута резинкой на затылке, и в такого же цвета глазах плясали почти визуальные черти — какой-то отклик все трое в душе Асуры находили, помимо обычного лёгкого интереса, и ей это не нравилось. Всё Блэк с его рассказами виноват. — Детектор чистой крови предъявите, — потребовала она. На несколько секунд в четвёртом ряду трибун повисла тишина. — Что? — вкрадчиво переспросил Эйвери. — Мне просто интересно, как вы определяете чистоту крови собеседника одним взглядом, — любезно разъяснила девочка. — Ведь даже я в душе не чаю, кем были мои родители. Какое-то время трое слизеринцев пялились на неё молча. — У тебя никаких манер, Стоун, — первым отмер Эйвери. — Ты — яркий пример невежества и отсутствия положенного воспитания. Ты не нашего уровня. — А если бы ты внезапно оказался на улице, — выдвинула теорию Асура с лёгким весельем. Ричард сощурился. — И не смог бы учиться положенным манерам и поведению у своей семьи… это как-то повлияло бы на статус твоей крови? — Нет, — ответил за Эйвери Розье. — Тогда, за счёт отсутствия информации о «грязи», — Стоун ядовито изобразила пальцами кавычки в воздухе, — в моей крови, как вы можете кидать меня к плебеям? — она опустила руки и смерила всех троих холодным взглядом, а затем повернулась к полю, куда уже выходили гриффиндорцы в ало-золотом и слизеринцы в зелёном с серебром. — Индюки позолоченные. Сзади послышался хмык Розье и гогот Лестрейнджа на низкой ноте. — Говорю ж, морда у неё породистая, — заявил Эридан в полголоса. — Сожрёт тебя и не подавится, Риччи. — Лестрейндж, ты когда-нибудь заткнёшься, нет? Сосредоточиться на матче удалось только тогда, когда с первым голом Гриффиндора вернулся Альфард, поставив свою коробку между собой и Асурой. Девочка резко вспомнила о споре и прикусила губу, впиваясь взглядом в слизеринских охотников — надо сказать, гриффиндорские действовали более слаженно, и уже через пять минут после начала игры в кольца змей закинули второй мяч. — Да что ж такое, — проворчала Стоун, косясь на блэковскую коробку. — Фоули ведёт квоффл! — крикнул в микрофон комментатор матча, кажется, пятикурсник с Рейвенкло по фамилии Майлз. — Обходит Прюэтта, переигрывает Уизли и!.. Асура, подстёгнутая атмосферой, вскочила с места в ту же секунду, что и остальные болельщики Слизерина, празднуя гол. Глупо, наверное, но совершенно неожиданно девочка начала получать удовольствие от игры — словно снова была в родном спортзале, готовая броситься в бой. Словно это она там выписывает кульбиты в воздухе, отнимая у противника мячи или защищая свои ворота под громкие крики болельщиков. — Нотт вырывается вперёд! — заголосил Майлз. — Ему нужно лишь обойти вратаря команды противников! Одно крошечное мгновение — чёртов Селвин, являющийся одним из загонщиков Слизерина, вполне мог посодействовать Нотту и убрать с дороги лишних гриффиндорцев, но бладжер он прозевал, и трибуны застонали. — Прюэтт забирает мяч! — Подбери сопли, Селвин, мать твою! — заорала Асура, уверенная, что сквозь всеобщий гомон никто её не услышит. Но Селвин услышал. Под смешки Лестрейнджа и Блэка девочка поймала его полный ненависти взгляд и только показала средний палец — много чести, сука. Ещё через пять минут Гриффиндор снова вырвался вперёд — шестьдесят против пятидесяти. А ещё через три Асура вдруг увидела это. Это — чуть размытая картинка, вспыхнувшая перед глазами: такой же всеобщий гомон, такие же то и дело вскакивающие слизеринцы, такая же соломенная макушка Слагхорна, маячившая на первом ряду, только прямо в её сторону летит чёрный мяч, отрикошетивший от двух бит загонщиков Гриффиндора и Слизерина, опасно близко подлетевших друг к другу. Сразу же видение рассеялось, будто ничего и не было — никакой мяч ей в лицо не летел. Пока. — Ого, — крякнула Асура, поднимаясь со скамьи, куда рухнула после проигранного очка, и доставая толстенную книгу с заклинаниями из сумки чисто автоматически. На ноги её вздёрнуло пресловутое шестое чувство, мгновенно заголосившее об опасности. Почему-то казалось, что даже если бладжер полетит в трибуны, которые, вообще-то, наверное, должны быть защищены, то полетит он обязательно ей в лицо. А раз полетит ей в лицо, то и защиты здесь никакой нет. Не преднамеренно, так по ошибке. Как там Том когда-то говорил? Асура находит опасность на ровном месте? Бладжер, пущенный в свободный полёт столкнувшимися в воздухе Селвином и загонщиком Гриффиндора, летел, да, туда, куда Стоун и предполагала. Она подняла книгу, отстранённо раздумывая, что поймать и оттолкнуть от себя бладжер нужно в определённый момент, иначе руки чего доброго ещё из суставов вылетят — книги-то не предназначены для игры в квиддич. — Пригнитесь! — бросила девочка за спину. На одно крошечное мгновение Асуре страсть как захотелось отправить бладжер в морду Селвина, но в последний миг она передумала и что есть силы шарахнула по мячу в сторону загонщика Гриффиндора, который, в общем-то, тоже виноват был — нехер в воздухе с противником битами сталкиваться. Трибуны успели только ахнуть; бладжер вписался точно в ногу гриффиндорца, гриффиндорец вскрикнул, Асура попятилась от силы удара, и книга в её руках истошно заверещала, так как обложку почти начисто снесло. — Репаро, — быстро выдохнула Стоун, сжимая бедный учебник трясущимися руками. — Репаро! Получилось только со второго раза — дрожь теперь сотрясала всё тело. От чего — от мгновенной реакции на странное «видение», что вышло больше на каких-то инстинктах, чем от чего-то ещё, или от того, что весь стадион замер, вглядываясь в слизеринскую трибуну, в неё, опять, Асура сообразить не смогла. Чёрт подери, на ней что, проклятье внимание к себе привлекать? — Ахуе-еть, — пророкотал сзади Лестрейндж, и на этот раз его никто не осадил. — Тайм-аут! — на поле вылетела на своей метле преподаватель по полётам, а заодно и судья — мадам Норден. — Осмотрите ногу Мортимера! Профессор Слагхорн, проверьте защиту вашего сектора, пожалуйста! — Да-да… — слабо пробормотал Гораций, косясь на Асуру и держась за сердце. — Сию минуту…***
Конечно, ей повезло сесть именно на ту трибуну, где защиту против шальных мячей забыли летом поставить, и, конечно, в перспективе словить лицом бладжер. Асура задумчиво совершила круг над поляной и поднялась выше — метла подчинялась неохотно, но гораздо лучше предыдущих недель. Альфард сегодня не тренировку не пришёл; пришлось брать школьное недоразумение и пристально следить, чтобы недоразумение не ворчало. Она даже думала, что её накажут. Не наказали — Мортимер пострадал от удара несильно, а вот сама Стоун без своей реакции наверняка попрощалась бы с носом, и это было бы смешно, если б не было так грустно. Остаток матча, который, кстати, выиграл Гриффиндор, Асура словно в курятнике провела: Слагхорн не переставал рассыпаться в извинениях и оправданиях, почто учеников опасности подвергают, а слизеринцы перешёптывались, глядя на Асуру оценивающе. Раздумывая, какое желание сварганит для неё Блэк, девочка поднялась ещё выше. Глупо, наверное, но произошедшее будто сломало в Асуре какой-то блок: едва перестав трястись от неожиданности случившегося, ведь между «видением» и летящим в неё бладжером пришлось от силы секунд десять, Стоун преисполнилась такой внутренней силой и уверенностью, что даже улыбнулась Альфарду искренне, а потом выучила вечером найденное заклинание до уровня жалящих молний. Невысокий, конечно, уровень, но результат гораздо лучший, чем она надеялась. Усталость тоже как рукой сняло — на следующий день, в четыре утра, девочка бодренько вскочила со своего кресла в гостиной Хаффлпаффа и, потрепав свисающие из горшков растения, взлетела выше и легче прошлого «занятия». Ей определённо стало лучше. У неё всё получится, всё, чего бы она ни захотела, с Томом или без — уверенность переполняла её всю, так же, как было до того, как Шляпа распределила её в Хаффлпафф. Ситуация, словно насмехаясь, начала выходить из-под контроля мгновенно, стоило ей открыто улыбнуться в предрассветное небо за башнями замка. Метла завибрировала, дёрнулась, описывая дугу в воздухе, и подлетела вверх на несколько метров так резко, что Асура чуть не упала. Кишки подхватило — допотопное школьное имущество, последние несколько лет используемое не для полётов, а для уборки, дёрнулась ещё выше. Перед глазами вдалеке мелькнули окна третьего этажа и чей-то смутный силуэт за их створками, а потом метла рванула вперёд, вырываясь из рук Асуры, и девочка осознала, что неумолимо падает.