Тот-кого-нельзя-полюбить

За день до индивидуальных занятий Гарри с профессором ЗОТИ Гермиона принесла из библиотеки старинную книгу, в которой описывались методы окклюменции, используемые индийскими и китайскими волшебниками. Половину терминов Гарри просто не понял, да и на большинство упражнений ему не хватало гибкости. Как оказалось, пока нечего было и стараться – профессор Шафик решил начать отнюдь не с окклюменции. — Некоторые ограниченные люди считают, что тёмная магия это зло, что применять её нельзя. Я, разумеется, ни в коем случае не хочу оскорбить Вашего декана, мистер Поттер. Поверьте, я повидал многое. Тёмным магам обычный Экспеллиармус не противопоставишь. Вот, например, Вы знаете, какое заклинание впервые применил Бернард Лонгботтом в девятом веке? Он, между прочим, спас Англию от кровожадных скандинавских орд. – Какое? – Адское пламя. Ваш друг Невилл Лонгботтом тоже узнал о нём сравнительно недавно. Вы все привыкли считать слизеринцев отпетыми негодяями... – Я так не считаю, сэр... — О, мой юный друг, — мягко ухмыльнулся Шафик. — Я, понимаете ли, неплохо владею легилименцией. – Итак, в каждом чистокровном семействе хотя бы один маг пользовался тёмными искусствами или даже изобретал свои тёмные заклинания. Поверьте, я видел много волшебников, долгом которых было охранять спокойствие магического населения своей страны. Они упорно отказывались от применения тёмной магии. И при встрече с врагом они умирали как мухи. Вы же не хотите стать трупом при первой же встрече с мало-мальски подготовленным пожирателем смерти? При встрече с самим Тёмным Лордом? Гарри задумался. Ведь против самого Воландеморта даже такой опытный аврор как Грюм не выстоит. Но как же... — А Дамблдор? — спросил Гарри. — Сэр, разве покойный профессор Дамблдор не был сильнее Воландеморта? Но он... — Вы хотите сказать, он не пользовался тёмной магией? — прищурился профессор Шафик. — Разве Вы не знаете про его дружбу с Гриндевальдом? Думаете, он ничего у него не перенял? Вы ещё не поняли, насколько лицемерным был этот человек? – Поймите, профессор, я... Я не готов сейчас заниматься тёмными искусствами. Я просто-напросто не справлюсь! Давайте начнём с окклюменции. — Лонгботтом справился, а Вы нет? — Но, сэр, он же не сумел остановить заклинание. — Что ж, вы сделали свой выбор, мистер Поттер. Займёмся окклюменцией. — Сэр, я как раз прочитал книгу о методах индийских и китайских магов... — Они Вам ни к чему, поверьте. — индийские и китайские маги упорно изучают эти методы с раннего детства. Если приступить к ним позже, результата не будет. Для нас, европейцев, доступно лишь два метода. Первый —... — Выкинуть из головы все мысли. — мрачно сказал Гарри, вспомнив безуспешные уроки окклюменции со Снеггом. – Вы правы, Поттер. Другой метод — отбросить все мысли кроме самых приятных. Но такой метод годится, только если перед Вами не стоит задача скрыть именно эти воспоминания. Попробуем же второй метод. Сконцентрируйтесь. Приготовьтесь. Самые приятные воспоминания. Легилименс! Гарри сильно зажмурился. Конечно же, самые приятные воспоминания это время, проведённое с лучшими друзьями — Роном и Гермионой. Но в последнее время поведение Рона Гарри очень не нравилось. Да, приревновать Гермиону к Терри Буту и использовать Ромильду, чтобы вызвать ответную ревность это не серьёзный проступок, но потом-то нужно было извиниться! Рон же и вовсе променял Гермиону на Ромильду Вейн только за то, что она красивая и пользуется бешеной популярностью на всём факультете, а Рону ведь хочется быть в центре внимания. Он и завидовал Гарри на этой почве, было время даже когда он месяцами дулся на него из-за пустяка. Его, конечно, можно понять, но... Невилл же никогда ему не завидовал. И Луна Лавгуд. И Дин, Шеймус... В общем, в воспоминаниях Гарри мелькала практически одна Гермиона. Вспомнив, что она никогда ему не завидовала и не покидала его в трудную минуту, Гарри ещё больше осознал насколько она замечательный человек. Рон же в воспомниях если и появлялся, то только мельком. В данный момент Гарри испытывал к нему некоторое отвращение. — Мило... — с иронией произнёс Шафик. — Что ж, я говорил, что некоторые хорошие воспоминания лучше не показывать легилименту? Это как раз тот самый случай. А вообще, хотите совет? У авроров не должно быть привязанностей. Ни дружеских, ни, тем паче, любовных. От мистера Грюма Вы должны были слышать, что никому нельзя доверять. – Да, но... — Если у Вас есть привязанность к какому-то человеку, мистер Поттер, то Вас очень легко им шантажировать. Если вы собираетесь стать аврором, вы подвергаете человека, к которому привязаны, жутким опасностям. И им не будет конца, пока всё зло не будет побеждено. Надеюсь, Вы понимаете, что Вам жизни не хватит, чтобы одолеть все зло в мире? — Как же тогда относиться к людям, сэр? — С умом, мистер Поттер. С умом. Когда кого-то любишь или даже, с кем-то дружишь, чувства берут верх над разумом. И ты даже подумать не можешь, где и как этот человек может тебя вольно или невольно подвести. А Вы думали, быть аврором легко? Вот скажите, Вы можете себе представить, чтобы у мистера Грюма был любимый человек? Нет? Вот именно. У него нет ни жены, ни детей, а были бы — враги взялись бы за них в первую очередь. Ладно, от привязанностей мы будем избавляться постепенно. — Избавляться? Но как? — Узнаете на следующем занятии. — Шафик загадочно улыбнулся. – Оно будет в пятницу, после травологии. Согласны? — Да, сэр... – Можете быть свободны. У меня сейчас занятие с отстающими первокурсниками с Хаффлпаффа. Отдыхайте и копите силы. – До свидания, сэр. — До встречи. Покинув кабинет профессора ЗОТИ, Гарри решил, что есть в словах профессора Шафика доля правды. Но, разве все авроры как один похожи на Грюма? Есть же, например, Тонкс, которая никак не похожа на ту, что никогда никого не полюбит. Но, может, она слишком молода, а со временем станет такой же подозрительной? — Что такой загруженный, Поттер? – раздался голос Астреи Бёрк. — Решил-таки использовать мозги по назначению? — Отстань, — сказал Гарри. — Мне не до тебя. — Подожди... Ты приехала в школу с собакой? Гарри заметил рядом с Бёрк небольшого чёрного спаниеля с рыжими подпалинами на груди. — Знаю-знаю, — ухмыльнулась Астрея. — Все мне так и говорят, можно только сову, кошку или жабу. А я, может хочу подчеркнуть свою неординарность. Одно только имя Василиск заставляет всех вздрагивать. Кстати, передай Невиллу ещё раз спасибо от меня. Василиск потерялся, а он нашёл его на поле для квиддича. Видимо, он ожидал от меня большего, чем просто спасибо. Можешь даже поцеловать его от меня. Я лично это делать не намерена. — Не понимаю, чем он тебя не устраивает. Нормальный же парень. – А я достойна лучшего. — высокомерно парировала Бёрк. — Знаешь, пусть найдёт себе девушку. Если он нормальный, то обязательно найдёт, и всё будет хорошо. Так и сообщи. — Да уж... – тихо произнёс Гарри. — Любовь это слабость, от любой привязанности нужно избавляться. — Похвально, мистер Поттер, вы делаете успехи. – насмешливо сказала Астрея и, развернувшись, ударила Гарри длинными вьющимися волосами. — Нет... — Гарри сел на пол и схватился за голову, когда Астрея пошла по своим делам и Василиск последовал за ней.– Любовь это не слабость! Без любви и дружбы невозможно жить! — Конечно, — к Гарри неожиданно подошёл Рон, жующий хот-дог. – Ты бы знал, какой это кайф – целоваться с Ромильдой. Она разве только лёгкие не высасывает. Вот, попробовать бы с ней... — Знаешь, — с сарказмом прервал его Гарри. — Из тебя бы вышел отличный аврор. Рон был немного удивлён. — Правда? Ну, спасибо, друг. Как твоё первое занятие? Он же всяко лучше Снегга, верно ведь? — Ну, да... По крайней мере он не хамит. – Вот, и отлично. — улыбнулся Рон. – Всё же, хорошо сложилось, что он теперь директор. — Сидит себе в кабинете, пыль собирает, и его никто не трогает, и он на весь Хогвартс не воняет.