Точки соприкосновения

Отравление Агнесс запустило новый виток в делах Данте-Манора. Были улики, были подозреваемые. Сам яд оказался банальным мышьяком, непосредственный доступ к которому имел дворецкий, Алистер. Возможность подсыпать имела горничная, Джовита, и сама Агнесс, но версию о самоубийстве отвергли. Было оформлено официальное дело об убийстве. Будь у МакГаффина такие возможности и свобода изначально, когда взорвалась плита, он был бы счастлив. Сейчас же он был слишком увлечен личной жизнью, которая стала насыщенней с появлением в ней Вагнера. Насыщена, ведь он ещё и приглядывал за Люциусом в неурочное время, пытаясь узнать, куда он пропал в тот злополучный день. «Следишь, МакГаффин, – ругал себя Джек, – следишь, как ревнивая женушка». Большую часть времени Люциус проводил либо дома, за высокой изгородью, либо с ним, дома у МакГаффина. Иногда он гулял с младшей Морган, провожая её от Данте-Манора к её дому. Временами сидел у мотеля с Бантером, который преображался на глазах рядом с Люциусом. Пару раз он «ходил под парусом» с Фергюсоном в ночь. Джек закатывал глаза каждый раз, когда Люциус уплывал, а сам он вспоминал, в чем именно изначально подозревал Вагнера. Люциус в шутку говорил, что Ларри не в его вкусе, но Джеку каждый такой раз было стыдно за излишние подозрения. В прочем это не мешало ему продолжать слежку. Люциус же, наконец-то, смог расслабиться. Первое время он напрягался, смотря на людей, ожидая, когда запульсируют ярко-алые точки, окрашивающие пространство в кровавые разводы. Ничего подобного не происходило, и Люциус постепенно расслабился и позволил себе наслаждаться Джеком и жизнью. – Нам обязательно это делать? – спросил Чарльз у жены. Впервые в жизни, кажется, Люциус был согласен с ним, но молчал, терпеливо ожидая, как именно разрешится спор родителей. – Джеймс потерял сестру, – сказала Нэнси. – Она умерла здесь, у нас на службе, дорогой. Мы обязаны навестить их, как минимум из вежливости. Не будь черствым, Чарльз! – У меня много работы, – сказал Вагнер, не уступая своей жене в упрямстве. – У меня нет времени попусту сидеть и делать скорбный вид несколько часов. Возьми Люциуса вместо меня. Именно так Люциус оказался в доме Морганов, «делая скорбный вид», как выразился Чарльз. На деле старшие Вагнеры проспорили несколько часов, пока Нэнси не сдалась, уставшая от бессмысленных уговоров. И, конечно же, она взяла Люциуса, чтобы не чувствовать себя одиноко. Люциус не был «за», но и не был «против», чтобы придумать достаточно веский довод не идти к родственникам Агнесс. – Я побуду со старшими, а ты сможешь узнать настроения младших Морганов, – приглушенно говорила Нэнси, пока они ехали. – Твой отец иногда такой глупый, Люциус. Он не понимает, чем чревата смерть для репутации… Люциус прилежно кивал, делая вид, что слушает её. Сам же мысленно придумывал пути побега. Он мог увести Саманту на прогулку и постепенно улизнуть или незаметно исчезнуть во время разговора в доме. Мог, конечно же, сжечь весь дом и улететь в виде ворона к Джеку, под теплый бочок любимого. Кажется, его лицо стало чересчур мечтательным, от чего мать попросила его быть серьезнее, когда они подъехали к дому Морганов. Люциус ничего не имел против женской половины этой семьи. Саманта была милой девушкой, грезящей о своем цветочном магазинчике. Нэнси, приветливая и улыбчивая, заведовала универмагом и дарила каждому заряд позитива, в отличие от своего мужа. Люциус надеялся, что тот, в отличие от сестры, не шибко насыщен грехом. «Гнев бы ему отлично подошел», – хмыкнул Люциус. Ему пришлось состроить самую кислую моську из своего арсенала «трагичные выражения лица», чтобы выглядеть хоть как-то скорбящим и сопереживающим этой семье. Агнесс, в самом деле, взбесила его своим приставучим грехом, не отпускающим его кровожадного внимания. То, как она билась в приступе, выедающем её органы изнутри, вызывало в Люциусе мрачное торжество утоленного голода. «Иронично». Минут десять он чинно пил чай, сидя на кухне, пока старшее поколение тихо беседовало. Говорили в основном две тезки, мистер Морган сидел с пустым выражением на лице, и только свирепость в маленьких глазках выдавала в нем хоть какую-то жизнь. – Миссис Морган, где у вас уборная? – вежливо спросил Люциус. – Коридор, первая дверь направо, дорогой, – подсказала ему Нэнси и вернулась к разговору с его матерью. Он прикрыл за собой дверь, наслаждаясь мгновением тишины. Зеркало отражало его бледное лицо и неспокойные глаза. Кажется, он привык быть эмоционально искренним с Джеком настолько, что забыл, как быть равнодушным. Изменения напрягали его, но он ничего не мог поделать с ними, так стоило ли беспокоиться? Люциус ополоснул лицо прохладной водой, пытаясь придумать отговорку, чтобы уйти. Дверь за ним скрипнула, и он посмотрел на вторженца через плечо. Дерек смотрел на него широко раскрытыми глазами, словно увидел приведение. Люциус излюбленно изогнул бровь, но, вместо привычной язвительной реплики, Морган покраснел, пробубнил извинения и вылетел за дверь. Люциус вытер руки, обдумывая странное поведение Дерека. Обычно с ним можно было всласть поехидничать, в отличие от, уже двойни, Фрименов. Сейчас же Морган был явно в неадекватном состоянии, раз извинился. Неужели смерть тетушки выбила того из колеи? Поняв, что ему не особо интересно думать о состоянии Моргана, он выбросил его из головы. Он вернулся в гостиную, в которой уже было тесновато. Пришли Грины, Луис и Аманда, недавно потерявшие сына Фримены, без детей, и Брюс Уильямс. Люциус присел на диван рядом с Дереком, надеясь, что его мать вскоре о нем забудет, и у него появится возможность сбежать отсюда. – Эй, Вагнер, – позвал его Дерек почти дружелюбно. Он посмотрел на него, не откликаясь, но показывая, что услышал. – Ты знаешь, от чего она умерла? – тихо спросил парень. – Родители не говорят нам, они вообще ничего не говорят. – Слышал, что её отравили, – кратко ответил Люциус. – Я знаю, что её нашли в кабинете. – Видел её? – спросил он. – Нет, – соврал Вагнер. – Я узнал, когда полиция приехала. Сирены и всё такое. А где Саманта? – Блуждает рядом с домом, – ответил Дерек. – Можем, пойти поискать её, мало ли. Всё равно сидеть здесь скучно. Люциус никогда бы не признался, но он был немного благодарен за такую идею. Он лишь кивнул на предложение, не желая тратить слова. Осталось отвлечь Дерека в нужное время и незаметно сбежать. МакГаффин подъезжал к дому Морганов, когда заметил Люциуса, уходящего с Дереком. Внутри что-то екнуло от этой картины, и он резко затормозил, вглядываясь в удаляющиеся фигуры. Он бы ничего не имел против, если бы увидел его с Самантой, ведь они часто прогуливались по городу. Почему же он был с Дереком? Насколько он знал, Люциус не очень любил ни Дерека, ни Фрименов. Так почему же он так спокойно шел с Морганом? Джек внутренне напрягся, ища в бардачке бинокль. Он не собирался следить, лишь удостоверится, что Люциус в безопасности. – Хочешь увидеть кое-что классное? – спросил у Люциуса Дерек. – Возможно, – уклончиво ответил Вагнер, не желая долго задерживаться с Морганом. – Это секретное место, – предупредил Дерек. Он вел его в небольшой пролесок, недалеко от дома. Люциус пожал плечами, маршрут не особо нарушал его планы, так как ему всяко идти к Джеку. Он вывел его к домику на дереве. – Моя крепость, – с гордостью представил необычное жилище Дерек. Люциус подошел поближе, смотря вверх, приглядываясь к деревянному сооружению. – Сам сделал? – спросил Люциус у подошедшего Моргана. – Да, – ответил Дерек, косясь на Люциуса. – Действительно классно, – согласился Вагнер, признавая некое мастерство у Моргана. Его резко схватили, чего он не ожидал, поэтому растерялся. Чужие губы, совершенно незнакомые и чуждые, прижались к его рту в нелепом поцелуе. Люциус часто заморгал, смотря на прикрывшего глаза Дерека, находящегося непозволительно близко. Ситуация была настолько фантастической, что Люциус не сразу осознал, что именно произошло. Только когда Морган осмелел и стал облизывать его губы языком, Люциус очнулся от захватившей его рассеянности и толкнул от себя Моргана. Рукавом костюма он машинально протер губы, чувствуя острое желание немедленно уничтожить Моргана. Не важно, как, он хотел его мучительной смерти. Секунды хватило одуматься. У него не будет надежного алиби, и многие видели, как они уходят вместе. С его стороны будет очень глупо убивать Дерека сейчас. Но как же ему хотелось. – Никогда, – прошипел ему Люциус, – никогда не приближайся ко мне. – Послушай… – прошептал растерянный Морган. Люциус развернулся от него, убегая. Он даже представить не мог, что с ним могло такое приключиться. Он старался быть привлекательным для детектива, но никогда бы не допустил, что мог привлечь кого-то ещё. Дерек Морган, сатана подери, это в каком кошмаре такое привидится? Может, он задремал? Лучше уж так, чем помнить о поцелуе с Морганом. Люциус не заметил, как добежал до дома МакГаффина. Взъерошенный, с дикими глазами он начал тарабанить в дверь. Стуча по грубому дереву, он вымешал всю злость и смятение, которые не смог выместить на Моргане. «Стоило хотя бы ударить его, – промелькнуло в голове у Люциуса. – Пощечину залепить. Хотя чего мелочится, можно и с кулака было вмазать». Дверь ему не открывали, от чего Люциус предположил, что Джек отсутствовал. Скорее всего, торчал как раз у самих Морганов. Как не вовремя! Единственное, что эффективно успокаивало Люциуса, был детектив. Он уперся головой в дверь, пытаясь привести мысли в порядок. Неплохо было бы полетать. Люциус слабо улыбнулся, чувствуя, как возвращался контроль над ситуацией. Он обогнул дом Джека, направляясь к парку аттракционов. Скрип ржавеющих механизмов и крики воронов наполняли некогда веселое место. Сейчас была лишь разруха и грязь. Люциус сосредоточился на одной из птиц, вырывая из тщедушного тельца телекинезом сердце. Трансформация не заняла много времени. В огненном вихре он взмыл к небесному своду, держа курс на любимое дерево. В тишине и покое он смог собраться с мыслями и планом мести. Уничтожить Дерека хотелось нестерпимо, до боли в руках. – Я бы не советовал этого делать, – услышал он чужой голос неподалеку. Люциус повернул голову, оставаясь в птичьем обличье, чтобы посмотреть, что происходит. Чуть ниже места, где он находился, стоял привлекательный мужчина в костюме цвета горчицы. Его каштановые волосы находились в идеальном прилизанном состоянии, несмотря на порывы сильного ветра. В губах он катал сигарету. И к удивлению Люциуса был совершенно один. Разговор с самим собой? «Может, подумывает спрыгнуть и отговаривает сам себя», – подумал Люциус. Темные глаза мужчины были прикованы к нему, и будь Люциус в человеческом обличие, он бы поежился, но он был вороном, поэтому лишь нахохлился на своей ветке. Мужчина был ему явно незнаком, но вызывал чувство, близкое к ностальгии. Словно они были заочно знакомы, о чем Люциусу не сообщили. – Славно, что я нашел тебя, малыш, – сказал он, и Люциус отчего-то понял, что говорили с ним. – Жаль, что так поздно. Решив, что оставаться в таком виде будет неудобно для разговора, Люциус взмахнул крыльями, приближаясь к мужчине, обращаясь прямо в воздухе. Ростом он немного ниже незнакомца, но смотрели они друг на друга прямо. Тот не был удивлен таким, лишь перекатил сигарету в другой уголок губ. – Ты знал, что демоны не могут летать? – спросил он, переводя взгляд на небо. – Грех придавливает их к земле. Показательно, да? Это обнадеживает меня. Люциус наклонил в голову в бок, пытаясь прочитать собеседника, но тот был непроницаем для его сил. Он был чем-то сверхъестественным, с чем Люциус никогда не сталкивался. – Ты очень хорош, малыш, – похвалил его мужчина. – Если бы не та резня, что ты устроил на днях, я бы так тебя и не нашел. Очень опрометчиво, что ты оставил воздушный след. Люциус. – Очень не вежливо, зная имя собеседника, не представиться самому, – спокойно ответил Вагнер, сохраняя самообладание. – Я твой добрый дядюшка, – ехидно сказал мужчина. – Габриель. Люциус отошел от него на пару шагов, чувствуя тревогу. Мягкая, расслабляющая, почти усыпляющая аура, легкость и чувство ностальгии стали объяснимы. Перед ним ангел. Настоящий ангел, спустившийся с небес чтобы убить его. Низвергнуть в ад. – Я представляю, зачем ты явился, – осторожно сказал Люциус, скрещивая руки, – но за то время, что я на земле, я мог бы устроить Апокалипсис пару тысяч раз, но я этого не сделал. И не собираюсь. Тебе лучше убраться, пока отец не прознал. – Как заботливо, малыш, – умиленно проворковал ангел. – Люцифер не сможет навредить мне, у него нет власти здесь, что, как я говорил, обнадеживает. Проблеск надежды. Люциус покачал головой. – Ты опоздал, – ответил Вагнер. – Для меня нет пути назад, но и вперед я не собираюсь. Это стагнация. – Такой молодой и такой серьезный, – сказал Габриель. – Прощение может получить каждый… – Так давай без этого, мистер Горчица, – прервал его Люциус. – Мы оба знаем, кто мы такие. Твои ценности не приемлемы для меня, мои не понятны тебе. Не будем друг друга раздражать, разойдемся полюбовно? Габриель хмыкнул на его речь, потирая подбородок, словно обдумывая его предложение. – Не, – протянул он, в конце концов, недовольному Вагнеру. – У ангелов не так много возможностей спуститься на землю, знаешь. А я так давно бегаю за потенциальными антихристами, что привык и к наличию тела, и к человеческим потребностям. – Ты серьезно? – раздраженно спросил Люциус. – К тому же, – игнорируя вопрос Люциуса, сказал ангел, – никто из них не был таким симпатичным. Люциус тяжко вздохнул, понимая, что ангел был хуже всех ему знакомых демонов и грешников. Видимо, его просто напросто спихнули с небес за несносность. За напускной добродетелью проступали черты ехидства и шутовства. Ему только такой личности в городе не хватало. Прошло пару минут разговора с Габриелем, а он уже вымотался. Люциус развернулся к дереву и своим товарищам-птицам. Сжав руку в кулак, он сломал одного ворона, добывая сердце. Остальные с гоготом и шумом разлетелись. – Как вульгарно, – прокомментировал Габриель, получая недовольный взгляд Люциуса. – Иди ты к черту, – выругался Вагнер, не сдержавшись. Теплое сердце покорно легко ему в руку, готовое для черной магии. Смотря в прищуренные глаза ангела, он трансформировался, ощущая приятную тягу своих сил. Покидая любимое местечко, он продолжал чувствовать на себе приставучий взгляд Габриеля. Теперь ему стоило быть в сто раз осмотрительнее, чем прежде. Он вернулся в парк аттракционов, видя, что машина Джека припаркована у дома. Ему жизненно необходимы обнимашки от любимого детектива. Люциус решил зайти с черного хода, ведущего прямиком к парку, из которого он шел к МакГаффину. Он постучал в стеклянную дверь, оповещая о прибытии. Почти сразу же появился Джек с бутылкой пива в руках, щелкая задвижкой, чтобы пустить Вагнера. – Ты откуда? – спросил Джек. – Я заходил раньше, но тебя не было, – сказал Люциус. – Решил переждать в парке, чтобы не привлекать внимание. – Мудро, – хмыкнул детектив, и между ними повисла напряженная тишина. Люциус повесил пиджак и расслабил узел галстука, чувствуя внезапное удушение и дискомфорт. Он должен был сказать о случившемся Джеку, несмотря на нежелание ссориться. С прошлой ссоры прошло не так много времени, и Люциус не хотел повторения «банкета». Секс, конечно, был замечательный, но сама разборка до сих пор оставляла неприятный осадок. – Хочешь… – Погоди, Джек, – перебил Люциус. – Я подбираю слова для разговора. – Подбираешь слова? – переспросил Джек. – Что-то случилось? Люциус заметил, что Джек был непривычно хмур, и задумался, а стоило ли ему ещё больше портить ему настроение. С другой стороны, он должен был сообщить о происшествии с Дереком. Он не хотел, чтобы этот инцидент однажды всплыл в самом неприглядном виде. Люциус стал хмуриться от своих мыслей, понимая, что в последнее время часто ошибался. Его преследовали ошибки, одна за другой падали на него, заставляя выворачиваться из щекотливых ситуаций. – Хотел бы я взять с тебя обещание не бить никому лицо, – пробормотал Люциус. – Произошло нечто странное сегодня. Джек заинтересованно посмотрел на него, а Люциус на мгновение замялся. – Меня поцеловал Дерек Морган, – без долгий предисловий выпалил Вагнер. – Что, прости? – переспросил Джек, поставив своё пиво на столешницу. – Ты слышал, – угрюмо ответил Люциус, чувствуя дурноту. – Я до сих пор уверяю себя, что мне привиделось, или это был кошмар. Джек не был удивлен, хотя и старался сымитировать шок. Он видел, как Дерек подлетел к Люциусу, и как тот оттолкнул его. Он ценил честность Люциуса, несмотря на то, что он хранил от него нечто иное. Хотя ему казалось странным такое внимание к Люциусу со стороны другого парня. Насколько он знал, Люциус обоюдно ругался с Дереком, поэтому, откуда у того возникло притяжение к Вагнеру, было не ясно. Он притянул Люциуса к себе, обхватывая крепко руками, прижимая максимально близко. Именно так любил обниматься Люциус. – Я так понимаю, ты не злишься, – пробормотал Люциус, уткнувшись лбом ему в плечо. – Ты, конечно, виноват, что такой привлекательный, – сказал Джек, шутя. – Но ты не собирался его целовать, так что… – Я вообще не собираюсь никого целовать, – сказала Люциус и сразу же уточнил: – Кроме тебя. – Обрадовал, – хмыкнул детектив, поглаживая Вагнера по спине. – Если с засранцем что-то случится, это не я. Люциус захохотал на такое заявление. «Ну, конечно же, не ты, – любовно подумал Люциус. – Ублюдка убью я. Только осторожно». Спустя неделю Морганы заявили о пропаже своего сына. Его нашли повешенным рядом с домиком на дереве. Сомнений не было – чистый суицид. Люциус никогда не оставлял следов своего пребывания на месте преступления. Хотя он получил дозу укоризненных взглядов от Габриеля, который почувствовал демоническое веяние от трупа. МакГаффин долго уверял его, что это не его вина. Он от чего решил, что Дерек повесился из-за безответных чувств к Вагнеру. Люциус не чувствовал себя виноватым, несмотря на то, что непосредственно участвовал в омертвлении Моргана. У Люциуса настала эпоха покоя. Его перестали беспокоить приступы кровожадности. Возможно, он только предполагал, что дело было в близком присутствии небесного создания. Габриель, который легко влился в общественную жизнь Уинтер-Хилла, был частым гостем Данте-Манора. Люциус терпел его, сцепя зубы, при посторонних, но стоило им остаться наедине, как он не стеснялся в выражениях, вступая в словесную баталию с ангелом. Люциус из-за присутствия Габриеля стал чересчур мнительным и просил Джека соблюдать дополнительные меры предосторожности при их встречах. Вагнеру всё казалось, что Габриель собирал о нем информацию, следил и выискивал слабые места. Следил за ним, конечно же, МакГаффин, неравнодушный к секретам Люциуса. – Ты придешь? – спросил Люциус, наблюдая за собирающимся на работу МакГаффином. – Я получил официальное приглашение, – пробормотал Джек, застегивая мелкие пуговицы. Как Люциус только умудрялся так быстро их расстегивать. – Это не тот ответ, который я ждал, – сказал Вагнер. – Приду-приду, – подтвердил Джек. – Рождественский вечер у Вагнеров бывает только раз в год. Помню-помню. – Я знаю, что ты не любишь такие вечера, – сказал Люциус. – Я тоже не особо в восторге. Но я очень хочу провести с тобой Рождество. – Поэтому я и иду, – ответил Джек, целуя его в макушку. – Это наше первое Рождество. Люциус пытался всеми силами выбить себе свободу на Рождество, но Нэнси была непреклонна, соблюдая давнюю традицию. Единственное, что он смог провернуть, так это внушить отцу мысль, чтобы пригласить детектива. Его любимый хмурый детектив был не в восторге, но приглашение принял. Дом был невероятным в Рождественский вечер. В холле и коридорах были развешаны украшения. Столовая, в которой собирались гости, и смежные комнаты с ней комнаты блистали от яркого пламени свечей в окружении остролиста. Пышная елка сияла, привлекая своим бодрящим хвойным запахом. Стол ломился от разнообразных закусок, а ведь еще не настало время для главного блюда. Во внутреннем дворе развесили гирлянды, выглядящие как маленькие мерцающие звезды. Они слабо освещали, даря дворику уютный полумрак, которым Люциус планировал воспользоваться при случае. Он стоял в холле, скрывая своё нетерпение. Он ждал Джека. В кармане у него был небольшой подарок для МакГаффина, который он подобрал из практических соображений. Не то чтобы они планировали подарки, но Люциусу хотелось проявить внимание к неуклюжести Джека. Ему хотелось преподнести подарок по пути в столовую, чтобы никто не видел. Дверь открылась, впуская очередного гостя. Люциус слегка скривился при виде гостя. – Решил встретить меня, Люциус? – спросил у него Габриель. – Скорее ад замерзнет, – тихо ответил ему Люциус, косясь на любезного Алистера у входной двери. – Иди в столовую, все гости там. – Я, пожалуй, постою с тобой, – сказал ангел, вальяжно расположившись рядом с подпирающим колонну Люциусом. Габриель нагнулся ближе к Вагнеру, от чего Люциус почувствовал пряный парфюм ангела. – Мне любопытно, – прошептал он на ухо Люциусу, – кого ты так ждешь. – Тебе не приходило в голову, что я контролирую процесс прихода гостей? – спросил Люциус. – Ах, да, у тебя же облака вместо мозгов. – Ах, мои чувства задеты, – притворно обиженно заявил Габриель, не отдаляясь от него ни на сантиметр. Не будь Габриель ангелом, то Люциус давно бы скинул его труп с утеса. Наверное, впервые, после завоевания Джека у Люциуса появилась маленькая заветная мечта. Жаль, что Габриель был сверхъестественным существом, к убийству которого нужно знать подход. Люциус, к сожалению, не знал, как убить ангела. «Пока что», – поправил себя Люциус. – Как думаешь, – также тихо шептал ему ангел, – придет? В это время, в ту же секунду Алистер открыл дверь, пропуская детектива. Джек заметил их, но не подал виду, что заинтересован в стоящих в холле людях, хотя Люциус и заметил тень недоумения в глазах возлюбленного. – Ты тут около десяти минут, – сказал Люциус, отталкиваясь от колонны. – Но уже вытрепал мне нервы, Габриель. Он пошел навстречу МакГаффину, стараясь выглядеть дружелюбно и гостеприимно, а не влюбленным по самую макушку. – Детектив МакГаффин, здравствуйте, – сказал Люциус, трепеща от радости внутри. – Люциус, – поприветствовал его Джек. – Джек! – позвал его Габриель, находясь за спиной Люциуса. – Отличный парень, скажи? Дьявольски умен. «Я убью тебя», – подумал Люциус, лаская эту идею в своей голове. Джек хмыкнул, кивая. – Вы один из последних, детектив МакГаффин, – сказал Люциус. – Все в столовой, пойдемте? – Спасибо, Люциус, – сказал ему Джек. – Да, Люциус, – сказал Габриель, – нас уже заждались. Люциус пошел впереди, ведя их за собой. Джек смотрел на напряженную ровную спину Вагнера, гадая, от чего тот был так раздосадован. Хотя он мог предположить, что всё дело в этом типе. Джек украдкой посмотрел на идущего рядом адвоката. Габриель не вызывал у него теплых чувств, в чем он был солидарен с Люциусом. Учитывая, что он только что видел в холле, вполне возможно, что Габриель чем-то расстроил Люциуса. Он и сам, признаться, чувствовал нотку негодования. Адвокат был слишком близко к его Люциусу, непозволительно близко. Кажется, это становилось их проблемой. Люциус привлекал к себе странных типов, не особо стараясь. – Как работа, Джек? – поинтересовался адвокат. – Как дело Морган? – Я пришел отдохнуть от работы, если ты не против, – скупо ответил МакГаффин. – Конечно-конечно. В столовой было шумно. Люциус оставался в тени, стараясь выловить детектива, пока тот был один. Но почти всегда рядом с ним крутился надоедливый Габриель. У Люциуса закралось нехорошее предчувствие о том, что ангел знал об их отношениях. Если так, то у Люциуса были нехилые такие проблемы. Только ангельских препятствий им не хватало в отношениях. А если Габриель умудриться раскрыть его демоническую сущность перед Джеком, тогда всё пойдет прахом. Люциус не хотел думать о таком исходе дела. Ему становилось душно от своих мыслей и переполненной комнате грешниками. Грехи человеческих душ давили. Вот, Бантер, скромно стоящий в углу, любит со своей второй личностью убивать женщин. Гэри и его пристрастие к мальчикам, добрый мистер Грин, изменяющий жене. Его прелюбодействующий дядюшка Том и две служанки, снующие по толпе, разносящие этот вечный, как мир, грех. Фабиус и Джонатан, любящие свои сатанинские развлечения. Столько соблазна для сбора душ, что руки чесались прибить кого-нибудь. Он вышел в пришпоренный снегом внутренний двор, мгновенно ощущая, как пламя затухало, как давление спадало. Прохлада прояснила его горящую голову. – Хорошо, что ты здесь, – сказал Джек за его спиной. Люциус обернулся, удивленно смотря на детектива. – А теперь спрячь меня от этого полоумного, – попросил Джек. Люциус улыбнулся такой обыденной фразе Джека, маня его за собой. Вечер не так уж и испорчен, как считал Вагнер. – Я думал, он никогда тебя не покинет, – проворчал Люциус. – Я тоже так подумал, – сказал Джек. – Прилип, как банный лист. И что это было в холле? – Я так и не понял, – честно сказал Люциус. – Он вечно меня провоцирует. Странный тип, да? Они зашли в любимую ими бильярдную с баром, в которой частенько шалили. Люциус достал из кармана небольшую коробочку, нервничая. Он никогда не делал подарки. Это был его первый раз в этом плане. Уже который с Джеком. – Джек? – скромно позвал он, протягивая коробочку. – Это тебе. Джек приподнял брови, принимая подарок. Люциус напрягся, наблюдая за детективом. Он открыл коробочку, хмыкнув. – Интересный выбор, – пробормотал он, доставая зажим для галстука. – Я не знал, что выбрать: масло для твоей машины, о котором ты говорил позавчера, зажим или что-то классическое, открытку или сувенир, – воодушевленно сказал Люциус. – Но я не разбираюсь в машинах, да и дарить что-то бесполезное не хотелось. А ты вечно жаловался на летающий и заползающий в твой обед галстук. – Спасибо, Люциус. Очень на тебя похоже, – сказал Джек, щелкая зажимом. – Внимательно и практично. – Я рад, – скромно выдал Люциус, приближаясь к детективу, чтобы поцеловать, но был остановлен суетящимся детективом. Джек в свою очередь тоже вынул небольшую коробочку, преподнося её Люциусу. Тот с улыбкой принял её, чувствуя приятные пузырьки в животе. Открыв её, он замер. Ободок серебряного кольца блестел, словно подмигивал Люциусу. – Оно невычурное, – сказал Джек, явно смущенный. – Оно чудесное, – сразу же сказал Люциус, примеряя кольцо на безыменный палец в знак обета, без каких-либо сомнений. Оно не надевалось. Люциус огорчено вздохнул. – Буду носить на мизинце, – сказал он. – Ты не против? Джек покачал головой, наблюдая за таким непосредственным в своих чувствах Люциусом. Господи, он так нервничал, что Люциус примет его за навязчивого, безумного старикана. Но Люциус так легко принимал их отношения, от чего Джек влюблялся всё сильнее. Люциус провел ребром ладони по своей щеке, спуская кольцо к губам, целуя его. Его взгляд был прикован к детективу, который сглотнул. Он знал этот голодный взгляд Люциуса, который никогда не мог им насытиться. Они по привычке уже уселись на диване, целуясь. Люциус был порывистым и более страстным, чем обычно. Джек не мог налюбоваться им, не мог остановиться от их танца ласк. Что-то стукнуло на фоне, и Люциус с диким видом повернулся. – Простите, мастер Люциус. Это недоразумение. Алистер, верный дворецкий семьи Вагнер, стоял с бутылкой вина. Видимо он был в винном погребе всё это время, а сейчас шел к гостям, но наткнулся на Люциуса, сидящего на коленках у местного детектива. Картина маслом, не иначе. – Алистер, стой, – приказал Люциус, не скрывая своей паники. Но дворецкий уже выскочил за дверь, и Люциусу ничего не оставалось, как погнаться за ним. Инстинкты гнали его, он хотел лишь остановить дворецкого, чтобы поговорить, убедить. Можно использовать контроль разума и стереть его воспоминания, и они с Джеком будут в безопасности. – Алистер, – позвал Люциус, чувствуя, как его вездесущий контроль истлевает от очередного промаха. Он обещал себе быть осторожным, обещал, черт возьми. Мысли путались, он проклинал себя, заводясь. Ему нужно было остановить Алистера, чтобы он не посмел проболтаться никому, а особенно Габриелю, пришедшему по его душу. Его демонические силы восприняли просьбу слишком радикально. Алистер оступился, роняя бутылку, магия мгновенно заморозила лужицу со стеклом, от чего дворецкий поскользнулся. Сверху на стонущего мужчину упала огромная сосулька, протыкая голову насквозь. Люциус застыл, смотря на труп Алистера. Только не это! Он никогда не испытывал такого сожаления после убийства. Он не этого хотел, совсем не этого. Что он натворил? – О боже, – пробормотал Джек где-то за ним. – Люциус! Здесь был Джек. Черт возьми, он видел? Он видел, что Люциус сделал? Что ему делать? Всё начало кружиться, он не мог сосредоточиться. Джек крепко прижал его к себе, уводя в тень. – Люциус, не смотри, – прошептал детектив. – Спокойно. Я рядом, слышишь, Люциус? Ты сейчас должен обойти дом, и зайти с другой стороны. Ты меня слышишь? – Что? – прошептал Люциус, не понимая, о чем говорил МакГаффин. – Ты должен обойти дом. Понимаешь? Люциус кивнул, обтираясь о жесткую рубашку Джека лицом. – Хорошо, – сказал Джек. – Я не хочу, чтобы ты был в этом замешан. Я нашел тело, понял? Тебя здесь не было. Ты обойдешь и зайдешь с другой стороны. – Да, – прошептал Люциус, выдыхая из себя весь воздух. Люциус был готов расплакаться впервые в жизни. Джек не видел его магии, не видел воздействия сил. Джек не узнал, о том, кто он, что он. О том, что он только что оборвал чужую жизнь, чтобы скрыть их секрет. Люциус вздохнул, уверено кивая Джеку. Он вернулся в бильярдную, чтобы дойти в столовую через коридоры дома. «Он не узнал, – словно заведенный думал Люциус. – Он не узнал. Ничего не разрушено. Всё хорошо. Он не знает». Когда всё утихло, Джек не смог увидеться с Люциусом. Он был очень обеспокоен состоянием Вагнера. Увидев потерянное побелевшее лицо Люциуса, он испугался за парня. Тот и так был максимально бледным, а от шока потерял совсем все краски. В голове Джека до сих пор блуждал образ прозрачного Люциуса с невероятно слабым голосом. – Ужасная ночка, – сказал ему, возникший из ниоткуда Габриель. – Черт, – выругался Джек, роняя сигарету, – ты напугал меня. – Виноват, – сказал Габриель. – Я недавно у вас, но эти случаи несусветный кошмар. – Случаи? – переспросил детектив, подозрительно смотря на адвоката. – Случайности, – ответил он. – Всегда есть возможность несчастного случая, но я просматривал эти дела не так, как ты. Ты получал дела последовательно. Посмотрел, расследовал и закрыл. А я, так сказать, просмотрел их за раз. – И? – угрюмо спросил Джек. – К чему ты клонишь? – О связи, – усмехнувшись, сказал Габриель, отходя. – Ты ведь тоже об этом думал, не так ли? Но Вагнер имеет влияние на полицию, чтобы закрывать дела без тщательного разбора. Пока не случилось отравление. – Ты считаешь, что все случаи связаны? – спросил Джек, давно подозревая неладное. – Все, – мрачно сказал адвокат. – С самого начала и до сегодня. Посмотри на них скопом, как я. Даже сегодняшнее происшествие. Джек кивнул, хотя он и сомневался в словах назойливого адвоката. Сегодняшнее дело вряд ли подходило под злой умысел. Сегодня он сам видел случившееся, был почти участником, хотя знать об этом никому не нужно. Приехав домой, он неволей зашел в кабинет, смотря на полупустую пробковую доску. Следовало ли ему последовать совету Габриеля? Он сомневался, но внутри всё свербело от мысли, что он мог что-то упустить. Он снял старые заметки. Ему нужно было начать сначала. Джин и взорвавшаяся плита. Пропажа Айвора. Мясник Джед на пиле. Отравление Агнесс. Алистер. Он отошел от прикрепленных снимков, смотря на них издалека. Он не видел ничего нового из того, что видел до этого. Общее только то, что они работники Данте-Манора. Даже если рассматривать намек Габриеля на то, что здесь есть злой умысел, то, как подбирались жертвы? Алистера можно было убрать, он сам видел его смерть. Банальная случайность. Агнесс без сомнения была убита. Джеда можно было застать врасплох, хорошо. Можно предположить, что и Айвора убили. Но тогда Джин выходил из этой картины. Любой мог включить плиту… или нет? Кажется, в показаниях свидетелей было что-то такое. Джек стал искать материалы по делу Джина, которые, как и ожидалось, оказались на дне коробки. – Так, где-то здесь, – пробормотал Джек, листая документы. «…он хотел закурить, но потерял зажигалку…» Вот оно. Причина, чтобы включить плиту. Время было после полудня. Вряд ли бы кто-то из прислуги стал готовить так рано ужин. Кто же это сказал? Джек нахмурился. Это был Люциус. Может, кто-то ещё заметил? Но среди остальных протоколов свидетельств такой информации не было. Странно. Ладно, если предположить, что кто-то намеренно украл зажигалку и испортил плиту, то можно засчитать злонамеренность. Доказательств не было, только его умозаключения. Айвора или его тело, что более вероятно, так и не нашли. Он задумчиво листал показания. «Напился где-нибудь и вырубился. Найдете в пабе». Джек огладил имя свидетеля. И снова Люциус. Он покачал головой. Он так переживал за него сейчас, что везде натыкался на его имя. Вагнер постоянно был рядом, что припаялся к нему. Даже их знакомство было необычным. Детектив остановился посреди комнаты, застывая от возникших мыслей. Они познакомились очень давно. Он был в Данте-Маноре, и мог быть там только по одной причине. Схватив ключи от участка, он сел в машину. Терренс поприветствовал его, находясь на смене, Джек лишь кивнул головой и отправился в архив. Это было давнее дело, и он плохо его помнил. Кажется, его закрыли, даже не начав. Он схватил коробку, отряхивая ее от пыли. Перед ним были документы по делу Мэри, старшей горничной Данте-Манора. МакГаффин прикрыл глаза, вспоминая огромную банку печенья и легенду приведение Данте-Манора. Он мог забыть Люциуса, но он навсегда запомнил черные зеркала, всевидящие глаза, которые напугали и восхитили его. Не это ли имел в виду Габриель? «С самого начала и до конца». Дело Мэри вызвало тогда у него много вопросов. А ведь после отъезда Люциуса в пансионат, больше ничего не происходило в их городке, не считая пропаж женщин. И стоило ему вернуться, как начали происходить все эти несчастные случаи. Все случаи. Джек покатал в голове эту мысль. Что если не только дела Данте-Манора связаны, что если и происшествия в самом городе? Это не может быть правдой. Ведь тогда… МакГаффин облизнул пересохшие губы от неприятной мысли. Тогда Люциус как-то причастен к происшествиям. Вслед за этим открытием, пришли другие мысли и переживания Джека. Люциус что-то скрывал от него, что-то важное. Могло ли это быть «этим». Он пытался остановить поток горяченных мыслей относительно Люциуса и его причастности к смертям. Он, черт возьми, был отличным человеком и его парнем. Он любил его. Они любили друг друга, без сомнений. Поэтому Люциус не может быть убийцей. «Поэтому ты не можешь быть объективным», – прозвенело у него в ушах.