Приворот

      И вот он вновь стоит перед той самой обшарпанной дверью. Ему кажется, что прошла целая вечность. На деле лишь несколько месяцев. Так многое изменилось с тех пор. Но как и в прошлый раз, он пришел сюда в полнейшем отчаянии.       Он должен был прийти раньше. В тот самый день, когда понял, что случилось с Луневым. Когда смог наконец отличить одержимость от любви. Но он не пришел. Каждый день он обещал себе, что именно сегодня он отправится к гадалке и все исправит. И каждый день находил десяток отговорок. Я слишком устал после тренировки. Я должен дописать курсовую. Ну не поеду же я к гадалке сразу после игры? Эти и десятки других отговорок. Он тянул время, каждый раз давал себе еще день рядом с Андреем. Еще один день своего счастья.       Вот только счастья больше не было. Теперь он видел, как смотрит на него Андрей. Теперь он слышал, что кто-то иной говорит губами Лунева. Теперь он понимал, что все это — ложь. Он больше не мог просто быть счастлив. И не мог отказаться от этого жалкого подобия счастья.       А ведь все остановилось лишь хуже. Болезнь, охватившая Андрея, набирала силу. Одержимость становилась пугающей. Лунев запрещал ему выходить из дома одному. Они вместе добирались на тренировки, вместе возвращались с тренировок, вместе ездили на игры. Андрей сопровождал его во время редких визитов в университет. Каждый раз, когда Далер хотел выйти из дома, рядом оказывался Лунев.       Он вообще не отходил на шаг. И шутил, что мечтает сменить амплуа на поле, потому что ворота слишком далеко от Далера. А Кузяев с ужасом понимал, что это, быть может, не шутка.       Выбраться из дома одному, чтобы прийти к гадалке, стало тем еще испытанием. Пришлось подмешать в еду Андрея снотворное. И даже засыпая, Лунев бережно прижимал парня к себе. Выбираясь из его объятий, Далер чувствовал, как разрывается его сердце.       И вот теперь он стоит перед той самой дверью, с которой все и началось. И… вновь тянет время. Никак не может заставить себя нажать на звонок. Ему до одури страшно. Что случится, когда одержимость спадет? Андрей ведь возненавидит его. Далер точно знает, что мужчина никогда не простит ему того, что натворил Кузяев. Он вычеркнет его из своей жизни, никогда больше не заговорит, никогда не подпустит к себе. И поэтому Далер никак не может сделать последний шаг. Нажать на звонок и исправить все то, что он натворил.       Он должен. Если на самом деле любит Андрея, то должен избавить его от этих мук. Должен освободить. А сам навсегда покинуть жизнь Лунева. Он знает это. Поэтому приехал сюда. Поэтому уже сказал своему агенту, что хочет покинуть Зенит. Он уедет. Оставит Андрея, оставит этот город. И может быть, сможет все это забыть однажды.       Он все же собирается с духом и нажимает на дверной звонок. Время тянется, а дверь никто не открывает. Кузяев вновь вжимает палец в звонок. Он знает, что если уйдет отсюда сейчас, то не сможет себя заставить вернуться. Где может быть гадалка? Может ему пойти на тот вокзал, где они впервые встретились? — Эй, ты к кому?       Соседняя дверь открывается. В коридор выглядывает женщина в цветастом халате и бигудями на волосах. Смотрит на Далера подозрительно, будто оценивая — не он ли тот хулиган, что рисует на стенах. — Я к женщине, что тут живет, — Кузяев вдруг понимает, что он понятия не имеет, как зовут гадалку. — Ты ошибся адресом, наверное, — отвечает ему женщина.       Кузяев мотает головой. Визитка с адресом у него не сохранилась. Но этот дом, обшарпанный подъезд и старую дверь он запомнил просто замечательно. И точно знает, что пришел в нужное место. — Тут никто не живет уже больше года.       По спине у Далера пробегают мурашки. Как не живет? Как больше года? Он же пару месяцев назад тут был. Он точно это знает! Не могло же все случившееся быть просто его галлюцинацией? Кузяев касается шрама на руке, оставшегося от ножа. Он все еще на месте, и в последнее время постоянно ноет. Это точно правда. — Жуткая история связана с этой квартирой, — со вздохом говорит женщина       Жуть — это по его части. Гадалка, кошмары, одержимость. В его жизни в последнее время слишком много жути. И история этой квартиры точно как-то связана со всем этим. — Что за история? — будто невзначай осведомляется он.       Парень видит, как у его собеседницы загораются глаза. Она явно из тех сплетниц, что любят перемывать косточки соседям. А тут человек, которому можно рассказать интересную историю. Она не устоит. — Два года назад заселилась сюда девочка, Сашенька, — начинает свой рассказ женщина. — Молоденькая совсем, не больше двадцати. Ей, кажется, квартира в наследство досталась. Хорошая девочка, всегда здоровалась, полы в коридоре мыла, цветы нам тут поставила. Не шумела никогда, гостей не водила, со всеми соседями хорошо общалась. Приятная, в общем.       Кузяев слушает внимательно. Интуиция ему подсказывает, что эта история, пока никак не связанная с гадалкой, в итоге что-то ему даст. — Только одинокая она очень была. То ли умерла у нее семья, то ли рассорилась она со всеми. Ни мужа, ни парня не было. Так и жила одна. Вообще она красивая была, парни за ней бегали. Вон Ванька с седьмого этажа на свидание звал. А она отказывала. Рассказала мне как-то, что влюблена в какого-то своего принца и никого больше видеть не хочет. Ну в молодости то оно бывает такое.       Женщина хрипло смеется, а Далер думает, что это так похоже на него самого. И, кажется, начинает понимать, что же будет дальше. — А потом начал за ней бегать этот ее принц. Уж не знаю, что она в нем нашла. Неказистый на вид, бедный. Но любил ее сильно, это да. Ни на шаг не отходил и всегда смотрел так преданно… как собачка. Жутко даже.       Кузяев вздрагивает, так знакомо звучит описание. Слишком знакомо. Он сглатывает и спрашивает, слыша, что голос чуть дрожит: — И что дальше? — А дальше оказалось, что этот мальчик-одуванчик тот еще псих. Саша вся дерганная стала, синяки я у нее замечать стала. Спрашивала, в чем дело, переживала. А она все отмахивалась, говорила, что все замечательно. Эх, зря я ей тогда поверила… — женщина вдруг смахивает слезы с лица. — В один из дней они ругаться начали. Саша кричала много. А потом все вдруг затихло как-то, ну я и решила, что они помирились. — А на самом деле? — испуганно спрашивает Далер. — А на самом деле… полиция приехала через полчаса. Дверь оказалась открыта. А в квартире… Сашенька, с разбитой головой. И ухажер этот ее, повесившийся.       Сердце у Кузяева пропускает удар. Он до последнего надеялся, что история закончится иначе. И даже сейчас он может лишь испуганно мотать головой, пытаясь убедить себя, что все это неправда. — И квартиру после этого будто прокляли. Ее дважды продавали. У первого владельца случился сердечный приступ. Не сумели откачать. А у вторые… молодая совсем пара была. У них ребеночек маленький из окна выпал. Они съехали после этого сразу же. С тех пор квартира и стоит пустая.       Все это Далер уже и не слушает толком. В ушах шумит кровь. Перед глазами встают картины из его кошмаров. Отчаянные попытки убежать от ужасного монстра, которым оказывается Андрей. Его дикий ужас, отчаяние, беспомощность.       Этот парень… он ведь явно был одержим. Так же, как сейчас Андрей. Видимо Саша, как и Кузяев, не смогла жить без своей любви. И как и Далер, согласилась на приворот. А потом… в какой момент одержимость становится такой сильной, что приводит к убийству? Как много времени осталось Далеру? Что он может сделать? Как ему спастись? Как спасти себя и Андрея? Как остановить эту лавину, которая разрушит их жизни? — Эй, ты в порядке? — доносится до его слуха голос женщины.       Далер мотает головой. Он не в порядке. Но сказать он этого не может. Паника сжимает горло, не давая выдавить и звука. И он может только промычать что-то непонятное и ринуться вниз по ступенькам. Ему нужно на воздух, нужно к свету.       В ушах все еще стучит. И теперь Кузяеву кажется, будто это не его сердце. Будто это тикает счетчик. Будто часы, что отмеривают оставшееся им с Андреем время.

***

      Далер никак не может заставить себя пойти домой. Он долго шатается по городу без смысла, потом просто наворачивает круги вокруг дома. Телефон разрывается от звонков и смс. Андрей паникует, будто Кузяев пропал на неделю, а не на пару часов.       Парень думает о том, что теперь не сможет чувствовать себя дома в безопасности. Усаживается на лавочке возле своего подъезда и думает о том, что станет с его квартирой, когда он умрет. Придет ли в нее очередной глупый влюбленный в поисках счастья? Думает о том, какой скандал случится в газетах.       Может ему сбежать? Вызвать такси, отправиться в аэропорт и улететь куда-нибудь далеко? В какое-то мгновение эта идея кажется Кузяеву такой заманчивой, что он даже тянется к телефону. Останавливает его лишь то, что паспорт остался в квартире. А без него он никуда не улетит.       Да и чего он вообще так раскис? Почему решил, что его история закончится так же, как история милой девушки Саши? Разве может Андрей, его добрый, заботливый Андрей причинить ему вред? Разве можно представить себе, что Лунев убьет его? Чем больше Кузяев об этом думает, тем меньше верит во всю эту историю. Он просто накрутил себя. Придумал сам себе кошмары.       Кузяев встает с лавочки и решительно направляется в дом. Его история закончится совсем иначе. В ней не будет смертей. Он в этом уверен.       Когда он выходит с лифта, то окончательно успокаивается. И полностью убеждает себя в том, что все закончится хорошо. Иначе и быть не может. — Далер!       Стоит только ему открыть дверь, как к нему бросается Андрей. Хватает за руку, сжимает с силой и смотрит обеспокоенно. — Где ты был?! — Просто гулял, — улыбается Кузяев. — Прости, я выключил звук на телефоне. Увидел, что ты звонил только в лифте.       Конечно, он не может сказать Андрею правду и поэтому врет, спокойно глядя Луневу в глаза. Он просто гулял. Ничего страшного не случилось. — Почему ты ушел без меня?       Взгляд у Андрея… странный. Пугающий. Есть в нем что-то безумное. Далер отгоняет от себя эти мысли. Ничего страшного. Он просто переживает. Все хорошо. — Ты спал. Я решил не будить тебя. — Ты не должен был уходить без меня!       Андрей сжимает его руки еще сильнее и встряхивает парня. Кузяев морщится, потому что это больно. — Андрей, отпусти меня, — просит он.       Но Лунев будто не слышит его слов. Смотрит все тем же безумным взглядом и твердит что-то о том, что Далер не может уходить никуда без него. — Эй, я же не твой пленник, — напряженно смеется Кузяев. Ему становится страшно, хоть он и пробует отогнать от себя плохие мысли. — Почему ты ушел?! — голос Андрея звучит истерично. — Ты не любишь меня? Ты хочешь меня бросить?! — Я…       Кузяев медлит лишь мгновение. Но этого хватает, чтобы Андрей окончательно потерял контроль. — Ты не бросишь меня!       Он делает шаг вперед и прижимает Кузяева в двери. Сильные руки голкипера сжимаются на шее Далера. Парень беспомощно хватает ртом воздух. — Ты меня не бросишь, — шепчет Андрей. — Мы всегда будем вместе. — Я тебя не брошу, — с трудом выдавливает из себя Кузяев, понимая, что спасти его сейчас может лишь это.       И лицо Андрея тут же разглаживается. Он разжимает руки и обнимает Кузяева. Бормочет какие-то извинения. Которые Далер даже не слышит. Он думает о том, что на шее теперь останутся синяки. А еще о том, что он наивный дурак. Андрей его не убьет? Так он считал? Теперь он понимает, что был не прав. Андрей… или то, во что он превратился, убьет его. Убьет без колебаний, если Кузяев оступится. Если Далер попытается сбежать. Вырваться их клетки, в которой запер их обоих.