Под звездами

Звонок. Снова набор номера, но абонент не брал трубки. Следующая попытка дозвониться провалилась с прахом, ведь он отключил свой аппарат. Александр чувствует, что сейчас вполне нормально будет разнести комнату, а лучше квартиру. Проходит солнечный, светлый день. Но только не для Саши. Он обзванивал всех знакомых и друзей Димы, не забыв и про его бывшую девушку. После звонка маме Ганджи, Бузе решает поехать на квартиру к своему другу. — Не пойму, чего ты так взбесился, — совершенно спокойным голосом спрашивает Настя. — Почему ты такая спокойная, меня это бесит, — и кинув ненавистный взгляд с нотками заботы, Саша натягивает худи на обмякшее, худое белое тело, отвернувшись от девушки. — Слушай, не кипятись, остынь, присядь и подумай, куда твой друг мог пойти, — взяв руки Бузе в свои, Дмитриева ловит на себе взгляд парня. — Он ничего не сказал, — отчаявшись произнес Александр, и добавив, — Даже Насте, — с досадой потер лоб влажной от волнения ладонью. — Может, он просто хочет побыть наедине с собой, задуматься над жизнью, построить планы, помечтать, ведь это его жизнь, пусть хоть немножечко отдохнет от всей суеты и работы, чего у него накопилось. — Ты права, я себя накручиваю, думаю мне нужно принять душ, поразмышляю над жизнью, — загадочно произнес Саша, вставая, попутно снимая с себя худи и штаны, подмигивая рядом сидящей девушке, заманивая в ванную комнату. Яркие солнечные лучи, прозрачные блики солнца, что переливались цветами радуги, отдавались в суженных зрачках почти беззаботного человека. Его состояние в ментальном плане превосходило все ожидания от чудо-уколов, что так любезно одолжил его знакомый, но кажется, уже тот, ближе, чем настоящий друг, что сейчас где-то в Москве. Он хитро, но в то же время расслабленно просто улыбался во весь рот. Его мешки под глазами набирали вес, усиливая цветовую гамму. Пальцы судорожно дрожали, но все еще чувствовали тепло солнечных цветов этой прекрасной звезды. Одежда была грязной и порванной, но это совсем не мешало ощущению эйфории где-то в глубине души. Где-то в глубине души он знал, что потом будет плохо, но Дмитрий решает, что может жить сейчас, и что-то чувствовать. Но он так думал. *** Он пробегает среди подсолнечников, слегка касаясь нежных желтых лепестков огрубевшими пальцами, но внутри эти руки такие ласковые и теплые. Все это лишь оболочка, по которой люди осуждают друг друга, и я в том числе. Нас с детства учат не дружить с грязными и неухоженными детьми, но почему? Почему, если через двадцать лет он, тот самый ребенок находит тебя, предлагая счастье, взамен на деньги и твою психику. Ты соглашаешься. Кто сказал, что счастье нельзя купить? Вполне, у вот таких знакомых. Мысли. Они настолько мешают жить полноценной жизнью, творить и. Любить. Все окружающее этого прекрасного человека в миг обесцвечивается, его окружают какие-то люди, а дальше не очень приятный запах какой-то жидкости, чего Дима не сможет разглядеть, ведь мир в его глазах стал серым и обыденным, и кажется, собирался дождь. Те чудные цветы давили люди своими массами тел и машин, что по сути — одно и тоже. Все, что было в этих бездонных глазах, вдруг смешалось в единый облик — облик его самого близкого человека. Он будто стоял пред Дмитрием, потупивши свой пустой взгляд на друга, в чьих глазах осталась доля жизни. Было видно, что этот человек уже от нее отказался. Он отказался от всех, не принимая к себе в палату ни врачей, ни родителей, и сидя в одиночестве, Дима закрывает глаза в сотый раз в своей смиренной рубашке, надеясь на солнце в облике человека. Под воздействием таблеток.