Сосед

Зелень на заднем дворе шумит, когда по ней пробегает теплый ветер, приносящий слабый запах цветов с клумб соседа. Сынчоль критично осматривает заросший участок, по которому нельзя пройти, не поцарапав себе чего-нибудь об острую траву или не угодив в паутину. Он думает, что пора бы привести это в порядок. Джонхан начинает сильно кашлять, когда давится чаем, увидев в окне Сынчоля, орудующего косой. — Покрасоваться решил, — бурчит Юн сам себе под нос, засматриваясь на парня, который выглядит, словно вот так всю жизнь косил траву. — Больно оно мне надо, — блондин отворачивается, утыкаясь в роман. Мысли все как-то уплывают, и как бы Джонхан не старался вникнуть, его взгляд постоянно соскальзывает между строчек и возвращается к окну. — Да черт! — злится Хан, решительно захлопывая книгу и направляясь наверх, чтобы заняться цветами, которые он давно хотел пересадить. Когда на первом этаже трещит дверной звонок, Юн, опомнившись, смотрит на часы, показывающие три часа. Поспешно стягивая перчатки, он вытирает руки и спускается. За дверью оказывается, конечно же, Сынчоль. — У тебя на лице земля, — замечает брюнет, совершенно не удивляясь. — Где? — Джонхан вытирает щеки рукавом. — Все? — Ага, — Сынчоль скрывает желание рассмеяться за кашлем, — я хотел попросить тебя помочь. Ты ведь разбираешься во всех этих садоводских штуках. — В «штуках», да, разбираюсь, — Хан улыбается. — Там есть несколько полуживых деревьев, и мне интересно, можно ли их еще спасти, — Сынчоль усердно делает вид, что не пялится на парня, и бродит глазами где-то за его спиной. — Тогда пойдем, я посмотрю, что можно сделать, — Джонхан быстро надевает шлепки и захватывает с собой шляпу, выходя из дома. — Когда-то у бабушки был очень красивый сад. Я тогда этого особо не понимал и рвал фрукты с деревьев, как попало, мне еще постоянно за это прилетало, — Чхве делает кислое лицо от воспоминаний о наказаниях, — дети такие варвары, даже думать стыдно. — Я таскал домой лягушек из грязи, — Джонхан пожимает плечами, следуя за соседом. — Родители пытались меня уговорить прекратить, а я все таскал. Дети вообще странные существа. — Сложно представить тебя ребенком, если честно… — Чоль с подозрением косится на Джонхана. — Хах, мне все так говорят. Это из-за волос. — А давно ты блондин? — Где-то полгода, вроде? Но я и в другие цвета красился, поэтому уже не помню свой черный. Может, когда-нибудь верну его, — говорит Юн и надвигает шляпу получше, прячась от солнечных лучей. — Я бы посмотрел на это, — хмыкает Чоль, подходя к деревьям на своем участке. — Вот, все, что осталось. Я даже не уверен, что это за растения… — Это вишня и яблони, — Джонхан критично осматривает истощенные стволы. — Они уже погибают. Легче срубить и посадить новые. Если хочешь, то я помогу тебе со всем, только саженцы купить нужно, — Хан поправляет очки. Сынчоль задумчиво трет подбородок, пока Юн украдкой смотрит на его открытый лоб и поднятую ветром челку, с досадой понимая, что его сосед годится в модели и никак не меньше. Хан одергивает сам себя, утыкаясь взглядом в небо. — А они приживутся? — спрашивает Чхве. — Кто? Саженцы? Да должны, главное, посадить нормально. — Тогда почему бы и нет. Мне неловко думать, что сюда никто не приезжал столько лет, и все деревья умерли по моей вине тоже, — Сынчоль мнет ворот футболки, — поможешь? — Уф, — вздыхает блондин, обмозговывая свои планы. — Значит, завтра поедем в город с утра пораньше. Там все купим, а вечером посадим. Правда, времени много на дорогу уйдет. — Зато вылезешь в свет, — подхватывает инициативу парень, — развеешься, посмотришь, чем люди сейчас живут. Во сколько вставать? — Не думай, что я тут живу отшельником, и прибереги свои шуточки на другой случай. В пять. — В пять?.. А не слишком рано? — тут же теряет запал Сынчоль. — Пока ты соберешься, час пройдет, — кидает Джонхан, направляясь к себе, — а пока что можешь убрать старые деревья. Сынчоль смотрит ему в спину, гадая, что же творится в голове у этого парня.

***

Утро начинается не самым лучшим образом, потому что Сынчоль проспал. Когда в дверь постучал Джонхан, полуодетый Чоль открыл ему с щеткой в зубах и исключительно виноватым видом, как бы говоря «так вышло». — Я не удивлен, — Юн был совершенно спокоен, заходя в дом. Он начал осматриваться, с любопытством заглядывая на стеллажи с книгами. — Я всегда просыпаюсь по будильнику, но в этот раз почему-то не услышал, — оправдывается Чоль, выходя из ванной. — Сколько у нас времени? — Такси приедет через пятнадцать минут. Я догадывался, что такое может произойти, так что сделал вызов попозже, — Джонхан скользит пальцами по полкам, рассматривая названия произведений на потертых корешках. — Ты всегда такой предусмотрительный? — удивляется Сынчоль. — И сегодня ты прямо сам не свой. — Что это значит? — Хан оборачивается на него. — Я привык к твоим штанам в цветочек и спортивной кофте, — говорит брюнет, осматривая соседа с головы до ног. — А тут джинсы и рубашка. Ты даже на приличного студента похож. — Не паясничай, а собирайся быстрее. Я тебя ждать не буду, — язвит Хан, обращаясь опять к книгам, а когда Чхве скрывается наверху, он неловко поправляет манжеты, чувствуя себя неуютно. Парень нечасто выбирался куда-то, и такая одежда для него была странной и непривычной. Сынчоль появляется уже почти собранный, разве что на голове у него будто ураган прошелся. — Что это за гнездо? — замечает только сейчас блондин, — ты же не поедешь так? — Мне сложно уложить волосы, — жалуется Сынчоль, трогая висок, — и сейчас не получается. — Тащи расческу. Джонхан успевает причесать Чхве точно к приезду такси, и ему приходится оттаскивать его от зеркала, чтобы не заставлять водителя ждать. — Где ты так научился делать прически? — поражается Чоль, поглаживая аккуратно уложенные пряди. — На себе. Садись давай, не тормози, — суетится Джонхан, проверяя, на месте ли вещи. Всю дорогу Сынчоль пытается как-нибудь прилепиться к парню на разговор, но тот только отрешенно смотрит в окно, оперевшись на него локтем, и брюнет совсем не понимает, о чем тот может думать. Для Сынчоля Джонхан оставался небольшой загадкой, но он рассчитывал, что разгадает ее уже очень скоро. Час пролетает почти незаметно, и вот, они уже стоят в центре города, озираясь по сторонам. — Сто лет тут не был, — выдыхает Чоль, ловя всплывающие воспоминания из детства. — Все так изменилось, даже не верится. — Так ты потом уехал учиться в Сеул? — Хан ищет что-то в экране телефона, а потом медленно идет в другую сторону. — Да, после окончания школы сразу поступил в Сеульский университет и пропал там уже навсегда. Не то что бы я жалею, просто ностальгия накрывает, — Сынчоль ловит парня за предплечье, — ты хоть скажи, куда мы идем. У тебя же есть какие-то планы? — А, — Юн отрывается от карты, удивленно смотря в темные глаза Чоля, и он повторяет вопрос. — Есть. Я хотел зайти в садоводческий магазин и прогуляться просто так, — блондин смущенно отводит взгляд, — давно ни с кем не ходил по Тэгу. — Так бы и сказал, что хочешь погулять, — хмыкает Чоль. — Времени у нас вагон и маленькая тележка, но сейчас все идут на работу, — Чхве окидывает улицу, по которой спешат прохожие, — лучше пока куда-нибудь засесть. — Тут недалеко сквер, буквально минут десять, — парень показывает на экран. — Тогда пойдем, — Сынчоль отпускает блондина, на секунду сталкиваясь с ним неловким взглядом. — Не пялься. — Да ты сам пялишься, — вспыхивает Джонхан, поправляя на плече сумку и раздраженно шагая вперед. Чоль за ним едва поспевает, не понимая, чем же он удостоился такой злости. В парке людей становится значительно меньше, только спортсмены бодро испещряют дорожки, да пробегают редкие студенты, опаздывающие в универ. Джонхан притормаживает и выдыхает, когда видит вокруг деревья и зеленый газон, и приземляется на соседнюю лавочку. Он выглядит несколько угрюмо, поэтому Сынчоль чувствует себя неловко, когда подсаживается рядом. Виснет томительная тишина. — Тебе не нравится здесь? — прямо спрашивает парень, кожей ощущая напряжение и неловкость. — Нет, — честно признается Хан, нервно перебирая пальцами. Он выглядит загнанным в угол, словно ждет, что сейчас его поставят у стены и начнут отчитывать, как провинившегося школьника. — Я должен был спросить тебя раньше, но ты бы не признался, да? — Я хотел поехать… — Хан тупит взгляд в тротуар. — Но каждый раз это оборачивается тем, что мне страшно и дико некомфортно. Ненавижу город и людей, — парень тяжело выдавливает из себя слова, стараясь не сорваться на истерику, но как назло, пальцы подрагивают от волнения. Чоль замечает это и сгребает их в свои теплые ладони. — Если хочешь, мы можем прямо сейчас поехать обратно. В этом нет ничего страшного, только скажи, — голос Чхве становится намного мягче, он тут же забывает про все колкости между ними. — Нет, это тупо. Я не могу позволить себе просто сбежать, — Джонхан рассматривает руки парня, которые были немного больше. — Ты уверен? — Да, — Хан шмыгает носом, — и не вздумай меня жалеть. Юн похож на маленького настырного ребенка, который ни за что не признается, как на самом деле ему плохо. Сынчоль улыбается от таких мыслей, кивая в ответ. — Погуляем пока здесь.

***

К полудню солнце уже начинает припекать, поэтому Хан достает из сумки кепку и ловко надевает ее. Сынчоль смотрит на это распахнутыми глазами, потому что не додумался до подобного, и сейчас ему было не ахти с такими темными волосами. — Что, зависть берет? — улыбается Джонхан, уже отошедший от утренней истерики. — Можем зайти куда-нибудь, купишь себе кепку. — Хорошая идея, — бормочет Чхве и тычет пальцем вперед. — Вот там есть торговый центр, я помню его. — Ну пошли, — Хан надвигает козырек пониже и направляется туда, держась поближе к соседу. Сынчоль предлагал взяться за руки, но Юн, паникуя, отказался, чтобы люди не подумали чего-нибудь. Искать подходящий магазин долго не приходится, поэтому Сынчоль очень скоро уже начинает бродить между стеллажами с головными уборами, выбирая кепку и себе. Хан хвостиком следует за ним, как цыпленок. — Как думаешь, что мне подойдет? — Все, что не черное, — иронично замечает Джонхан, активно вертя головой по сторонам. — Даже это? — Сынчоль хватает розовую кепку с блестками и поворачивается, красуясь перед парнем. — Ну да, — лицо Юна выражает абсолютную серьезность. — Только белая, по-моему, будет лучше. — Лучше, говоришь… Из магазина они выходят с белой кепкой. Наконец, парни отправляются на местный рынок, о котором знал Джонхан. По его словам, он всегда закупался здесь саженцами, и это было единственным местом, откуда ему не хотелось сбежать, даже несмотря на толпу таких же дачников-садоводов. Юн чувствовал себя, как рыба в воде, сновал между прилавками стариков с добродушными лицами, которые только рады помочь, и расспрашивал про какие-то новые сорта растений, названия которых у Сынчоля язык не повернется выговорить. — Итак, — торжественно потирает руки Хан, — что ты хочешь? — Понятия не имею, — Сынчоль, ошарашенный таким колоритом небольшого рыночка, впадает в ступор. — Что там было? Вишня и яблони? — Понял, — парень отправляется к тому прилавку, у которого торчал дольше всего, мило беседуя с маленькой улыбчивой старушкой. Чхве все никак не может привыкнуть к такому увлеченному Джонхану, у которого глаза горят и искрятся счастьем. Еще больше Чхве не может смириться с тем, что эти эмоции в его соседе вызывают всего-навсего растения. — На, — Джонхан сует ему в руки несколько пакетов, из которых торчат тоненькие стволы с аккуратными зелеными листьями. — Это лучшие саженцы во всем Тэгу, так что можешь гордиться, что тебе выпала возможность пойти сюда со мной. — Горжусь, — Сынчоль все рассматривает милые маленькие деревца, а потом смотрит на довольного Юна, который даже немного запыхался, бегая от продавца к продавцу. — А теперь домой? — Ну, — тянет Джонхан, направляясь на выход, — можно поймать такси. Только я хочу еще пуннопан*. — Я так их обожал в детстве, — Сынчоль с нежностью вспоминает о лакомстве и даже неосознанно ускоряет шаг. — Возьмешь мне парочку? А то у меня тут сокровище, — Чхве трясет пакетом. — Не мотыляй их, дурак! — возмущается Джонхан так, что на них оборачиваются.

***

Покачивание в дороге начинает убаюкивать сытого и довольного блондина. Он все зевает, пряча лицо в ладонях, но в конце концов сдается и закрывает глаза. Немного подождав, Сынчоль двигается ближе и осторожно кладет голову парня на свое плечо. Джонхан только поудобнее устраивается, постепенно засыпая в тепле. Сынчоль вспоминает, как он утром забалтывал Юна, пока они наматывали круги по скверу. Парень выглядел очень нервным и постоянно кусал губы, но благодаря Чхве его тревога почти исчезла. Весь день Джонхан жался к Сынчолю и обеспокоенно искал его взгляд в толпе, если они разбредались по магазину. Джонхан казался таким беззащитным и уязвимым под этой маской сарказма, что Чолю становилось грустно от одной мысли, как парень все это время испытывал одиночество, но при этом боялся скопления людей и городского шума. Брюнет взглянул на мирно посапывающего соседа и улыбнулся: сейчас он был в безопасности и ни о чем не переживал, а значит, теперь все в порядке. Когда они вернулись, время уже близилось к четырем вечера. Заспанный Юн чуть не перепутал дома и смущенно скрылся за своей дверью, бросив «скоро приду». Сынчоль, покачав головой, отправился к себе. У него в мыслях был целый спутанный комок из сегодняшних событий, а еще дикое желание поваляться. С этим Чоль медлить не стал и сразу отправился в кровать. Джонхан пришел через час. Его привычное обмундирование для огорода вернулось, и Сынчолю так было даже как-то спокойнее. Они притащили удобрения, дружно выкопали ямки, не без указаний Юна, естественно, и принялись садить деревца. — Ровнее держи, — ворчит Джонхан, закидывая корни землей и прихлопывая все сверху. — Теперь надо привязать к палке, чтоб от ветра не упало. — Сейчас, — Чоль ищет взглядом хоть что-нибудь и притаскивает из дальнего угла участка кучу колышек. Он пытается воткнуть один рядом с саженцем, но вместо этого зарабатывает себе занозу и шипит. — Давай, — Хан берет все снова в свои руки, — ты совсем не умеешь ничего делать. — Я же говорил, что только яблоки с деревьев и рвал, — Чхве пристально разглядывает палец, сидя на корточках. — Заметно, — усмехается блондин, продолжая возиться с посадкой, а Сынчоль пялится на его лицо, обрамленное все той же белой шляпкой с резиночкой. Сказать, что такой Джонхан для него в сто раз милее — ничего не сказать. — Спасибо тебе за сегодня, — Чоль обнимает колени и укладывает голову на руки, — я бы не справился без твоей помощи. Джонхан простодушно улыбается и кидает на него благодарный взгляд, запихивая следующий саженец в лунку. Брюнет впервые видит Хана вот таким, легким, словно он полностью скинул защитный панцирь, и не осталось ни грамма колючести. — Только не забывай их поливать, а то вся наша вылазка пойдет насмарку. — Хорошо, — говорит Сынчоль.