На кладбище Мистик Фоллс всегда была угнетающая тишина. Сюда не залетали птицы, слышен был лишь шепот листьев на деревьях. Елена стояла около могилы своих родителей, принеся с собой цветы. На ней было надето бледно-голубое летнее платье, и его подол слегка поднимался на ветру. Она просто стояла и молчала, держа в руках маленькую белую сумочку. И думала. Много думала. И совершенно не понимала, что ей делать дальше. Она жалела, что рядом с ней нет ее мамы, которая в нужный момент выслушает, даст нужный совет и поддержит. Миранда всегда была для дочери другом. А сейчас, когда Елена стоит на перепутье дорог, ее мамы нет.
В жизнь Елены резко ворвался таинственный незнакомец Деймон Сальваторе, который резко появляется и так же резко исчезает. После поцелуя в машине Елена его не видела. Деймон не отвечал на звонки, а Стефан сказал, что он уехал из города на неопределенное время. У Гилберт было чувство некого дежавю, она вспомнила, как Деймон пропал после их ночной прогулки и появился только спустя две недели. Для нее было странным то, что он не предупредил, не оповестил ее об этом. Да, они не встречались и ничего друг другу не должны, но Елене все равно в какой-то степени было обидно. Когда Деймон рядом, она будто взлетает ввысь в небеса от счастья, но когда он резко исчезает, ей словно обрезают крылья, и она падает вниз, разбиваясь о суровую реальность, напоминающую ей, что пора уже снять розовые очки.
Капля дождя упала на щеку девушки. Посмотрев наверх, Елена увидела, как сгущаются тучи. Буквально через несколько секунд пошел сильный дождь. Капли воды разбивались о землю. Легкое платьице Елены быстро намокло, но девушка продолжала стоять. Оттого, что она постоит здесь еще несколько минут, в тишине, ничего не поменяется. Она все равно намокнет, а потом придет к себе домой, снимет платье, переоденется в теплую пижаму и весь день проведет за просмотром фильмов.
Вдруг капли дождя перестали на нее капать, и Елена, повернув голову, увидела Деймона, держащего над ней зонт. Он был одет в серую рубашку, черную куртку и синие джинсы, а вокруг шеи был обвернут серый шарф.
— Что ты здесь делаешь? — недоуменно спросила Гилберт, понятия не имея, как ему удалось так бесшумно подойти к ней.
— Дождь усиливается, пойдем, — сказал Деймон неузнаваемо хриплым голосом, проигнорировав ее вопрос.
— Где ты был все это время? Я звонила тебе… — не успокаивалась Елена.
— Милая, ты заболеешь.
— Ты вообще знаешь, что такое отвечать на вопросы? — воскликнула Елена и нахмурилась. Его игры ей уже порядком надоели.
— Подержи, пожалуйста, — Деймон отдал ей в руки зонт и, сняв с себя ту самую куртку, в которой он был в день их знакомства, накинул на плечи Елене, а сам остался в рубашке.
Куртка пахла его одеколоном и согревала уже порядком продрогшую девушку.
Затем забрав у нее зонт, он начал отвечать по порядку:
— Мои родители тоже похоронены здесь, каждый год я приезжаю сюда, чтобы положить цветы на их могилу и подумать о насущном. Я уезжал туда, где не ловила связь, и увидел твои звонки только тогда, когда вернулся в Мистик Фоллс. И да, Елена, я знаю, что такое ответы на вопросы, — на одном дыхании сказал Деймон. — А теперь пошли отсюда.
Минуя ворота кладбища, они пошли по дороге.
— Куда мы идем? — спросила Елена, оглядываясь и понимая, что ее дом в другой стороне.
— В поместье Сальваторе, — ответил Деймон и, увидев хмурый взгляд Гилберт, объяснил: — Дождь будет лить весь день. Не думаю, что ты хочешь замерзнуть в этом платье по дороге домой и принести с собой в подарок воспаление легких. — Он прошелся глазами по ее телу. — Хотя платье тебе идет.
Елена отвернулась, чтобы скрыть улыбку.
Деймон всегда был разным. Иногда он был готов, как казалось Елене, излить свою душу, рассказывая историю своей жизни. А иногда, как, например, сейчас он был тем самым таинственным незнакомцем, который пропускал мимо ушей все ее вопросы, давая понять, что не хочет пояснять и объясняться перед Еленой, где и с кем он был, и что делал.
Подойдя к поместью, Деймон открыл перед девушкой дверь, пропуская Елену вперед. Гилберт попала в небольшую прихожую, в которой напротив друг друга стояли два старинных серванта из натурального дерева, служащие больше украшением для дома.
— Ты можешь принять душ на верхнем этаже, — сказал Деймон Елене, когда та осматривала особняк изнутри.
Пройдя чуть вперед, она увидела два длинных коридора, ведущих в оба крыла дома. А пройдя еще дальше, спустившись с двух ступенек, попала в огромную гостиную. Потолок с открытыми балками из древесины и тремя люстрами. Здесь, впрочем, как и во всем доме, преобладали темные и немного мрачные цвета мебели и стен, а свет давали два высоких стеклянных окна с частым переплетом, которые сейчас были закрыты красными портьерами. Янтарно-золотые напольные фонари, которые находились буквально везде, в каждом уголке гостиной, тоже давали теплое искусственное освещение. На каждой стене висело как минимум по две картины. Главное место в гостиной занимал массивный каменный камин. Он располагался не в центре комнаты, а у стены, напротив входной двери. Над ним висело изображение семейного герба с буквой «S». Рядом с камином по обеим сторонам стояли два красных дивана. А посередине — маленький деревянный столик. Повернув голову направо, Елена увидела арку, ведущую в столовую. Там стоял продолговатый стол и красные, такого же цвета, как и диваны в гостиной, стулья.
— Должно быть, одиноко жить вдвоем в таком огромном доме, — сказала свои мысли вслух Елена, снимая мокрую от дождя куртку.
— Когда ты не особо часто здесь появляешься, этого не замечаешь. Хотя да, ты права, иногда здесь тоскливо, — согласился Деймон, забирая у Елены вещь и протягивая полотенце. — Я покажу тебе ванную.
Они прошли по коридору, украшенному массивными комодами и тумбами, и Елена увидела лестницу, ведущую на второй этаж: широкая, декорированная резными перилами из дерева.
— Дом был построен в 1929 году. Неплохо сохранился, правда? — спросил Деймон, увидев, с какой заинтересованностью Елена рассматривает каждую вещь, которая попадалась им на пути.
— Ты говорил, что твой отец переехал из Италии в Мистик Фоллс к твоей маме. Получается, раньше он не принадлежал твоей семье?
— Не удивлюсь, если раньше здесь был бордель, — ответил Сальваторе. — А еще мне нужно меньше болтать.
Доведя девушку до ванной, Деймон протянул черную вещь Елене и, увидев ее непонимающий взгляд, пояснил:
— Твое платье намокло, надень мою футболку, пока оно сохнет. Надеюсь, ты не заблудишься в доме. В особняке много свободных комнат, выбери любую, в какой хочешь спать.
— Спать? — глаза Елены расширились, а брови поднялись в немом удивлении.
— Ну да, дождь будет лить до конца дня, а моя машина находится далеко, и я не смогу тебя довезти до дома.
— Я бы могла вызвать такси… — начала говорить Гилберт, но была перебита.
— Елена, — Деймон сказал ее имя с таким тоном в голосе, что девушке стало понятно — перечить бесполезно, и ей придется здесь остаться на ночь. Вздохнув, Елена вошла в ванную комнату и, раздевшись, она встала под теплые струи воды, растворяясь в своих мыслях.
Стоя у зеркала, завернутая в полотенце, Елена расчесывала волосы. Затем надев на себя футболку Деймона, Гилберт почувствовала запах его одеколона, который вскружил ей голову. Она влюбилась в этот запах и вдохнула его полной грудью. Черная футболка была длинной и доходила примерно до середины бедра, и смотрелась на девушке далеко не пошло, прикрывая все, что нужно. Повесив свое мокрое платье на сушилку для одежды, Елена вышла из ванной.
Проходя мимо тысячи и одной комнаты и, на удивление, не заблудившись, Гилберт вернулась в гостиную, где Деймон уже успел растопить камин. Девушка села на диван, положив ноги под себя, и наблюдала за ним. Деймон в свою очередь осмотрел Елену с ног до головы, оценивая ее.
— Тебе идет, — заключил он, заставляя Гилберт смутиться.
— Ты не очень любишь этот дом, верно? — спросила Елена.
— То, что этот особняк называется поместьем Сальваторе, не означает, что я должен любить это место. И купить коврик с надписью: «Дом. Милый дом.» мне как-то не хочется, — Деймон подошел к столику с алкоголем и налил в стакан бурбон. — Будешь?
— Немного, — ответила Елена, и парень протянул ей стакан.
Сделав глоток, она сморщилась от того, насколько он был крепкий. Ей было непривычно пить такие напитки.
— Ты никогда не пила бурбон? — спросил Деймон, подсев к девушке.
— Только вино. Я обычно не пью, просто иногда для храбрости.
— Сейчас ты тоже для храбрости выпила? — он заглянул ей в глаза, положив руку на ее колено.
— Я… — девушка замялась, стараясь подобрать слова. Но не дав ей закончить, Деймон поцеловал ее.
На этот раз поцелуй был более настойчивым, чем в прошлый. По телу Елены пробежала дрожь, и закрыв глаза, она ответила, утопая в этом человеке. Он глубоко проник своим языком в ее рот, от чего Елена простонала, обвив руками его шею. Деймон обхватил талию девушки и притянул ближе к себе, так, что Елена оказалась у него на коленях. Его губы спустились ниже, целуя шею и ключицы. Елена сжала его плечи, окончательно теряя голову. Деймон целовал ее с огромной нежностью, а его рука слегка задрала футболку брюнетки, касаясь горячей кожи девушки.
Вдруг неожиданно для Деймона и Елены открылась входная дверь.
— Боже, простите, я, кажется, помешал.
Оторвавшись друг от друга, они увидели Стефана, который закрыл рукой лицо, отворачиваясь. Елена спрыгнула с колен Деймона, быстро поправляя на себе футболку.
— Ты как никогда прав, братишка, — раздраженно ответил Деймон, закатывая глаза, и затем посмотрел на Елену, которая не могла найти себе место. Ее волосы растрепались, и она, краснея, пыталась скрыть свое лицо, что вызвало у мужчины ухмылку.
— Прошу прощения, что прервал вас. Там такой сильный дождь на улице, — сказал Стефан, кидая зонт куда-то в сторону. — Елена, рад снова тебя видеть.
— Я тоже, — ответила Гилберт, не узнавая собственный голос и пряча глаза.
Стефан перевел взгляд на своего брата, который рукой показывал ему уйти. И Стефан, поняв намек, произнес, показывая пальцем на второй этаж:
— Я буду наверху. Вы это…можете продолжать.
После того, как брат Деймона удалился, Елена выдохнула, села на диван и, кажется, еще больше покраснела.
— Господи, как же неловко, — она закрыла лицо рукой, улыбнулась и почувствовала сильные руки на своей талии. Деймон засмеялся и обнял ее, а Елена уткнулась носом в его шею, вдыхая его запах.
***
— Так ты выбрала себе комнату, где будешь спать? — спросил Деймон у Елены.
Пара сидела на кухне, уплетая ужин.
— Еще нет, — ответила девушка.
— Тогда у тебя есть отличная возможность выбрать мою, там большая кровать, и туда не заходит Стефан, — сказал Деймон и многозначно подмигнул девушке, заставляя ее краснеть. — Но если ты выберешь другую, я не обижусь.
Елена закатила глаза и подошла к раковине, помыв грязную тарелку, положила на место.
Оглядев кухню, вдруг в дальнем углу Гилберт увидела гитару.
— Мне стоит спрашивать, почему у вас на кухне стоит гитара? — спросила Елена, показывая пальчиком на инструмент.
— Стефан иногда на ней играет, — пожал плечами Деймон.
— Можно? — спросила девушка, на что получила утвердительный кивок.
Елена взяла гитару в руки и села на стул рядом с Деймоном. Она провела рукой по струнам и начала играть одну из ее любимых песен: «Have you ever really loved a woman?». Красивая мелодия в миг окутала комнату, и она будто бы стала более уютней и теплее. Девушка иногда поглядывала на Деймона, мило улыбаясь. Мужчина же наблюдал за всеми ее движениями, за ее пальцами, так легко проходящими по струнам, за ее улыбкой и ямочками на щеках.
Эта девушка за один день привнесла в его дом уют, которого Деймон так давно не ощущал. Это чувство было для него так ново, будто он снова научился жить. Впервые за много лет он вздохнул спокойно, чувствуя умиротворение на своей душе.
«You really have got to love your woman
And when you find yourself lying helpless in her arms,
You know you really love a woman.» — пропела Елена последние строки песни.
— Вау, — это все, что мог сказать Деймон, смотря на девушку горящими глазами.
***
Елена с чашкой чая в руках ходила по коридорам и осматривала дом, заглядывая в разные комнаты. Она насчитала шесть свободных спален, как минимум два кабинета и три ванных. Девушка поняла, что пошла по второму кругу, когда во второй раз по случайности зашла в комнату Стефана, тихо извинившись.
Вновь зайдя в правое крыло дома, Елена прошла по длинному коридору, на стенах которого висели разные картины, написанные неизвестными художниками в темных оттенках. Ей было удивительно, что здесь нет практически ни единой вещи, что олицетворяла бы хозяев этого дома. Не было ни фотографий с семьей, ни каких-нибудь наград и грамот, полученных в школе или в университете. Обычно, люди такое хранят на видном месте. Дойдя до конца, девушка увидела комнату, которая не отличалась от всех других, но ей показалось, что она здесь не была.
Тихо открыв дверь, первое, что увидела Елена — огромную кровать с красными простынями и такими же подушками. Гилберт сразу поняла, кому принадлежит эта спальня. Рядом с кроватью стояло высокое во всю стену зеркало. Такие же, как и во всем доме, окна с частыми переплетами, за которыми поливал дождь, и Елена слышала этот шум разбивающихся капель воды о землю.
— Все-таки выбрала мою?
Елена вздрогнула и, повернув голову на голос, увидела Деймона, который стоял в проеме, оперевшись на косяк двери.
— Я просто осматриваюсь, — ответила Гилберт.
Деймон подошел к девушке и, посмотрев на ее чашку с выпитым чаем, спросил:
— Налить еще?
— Да, спасибо, — кивнула Елена.
Проходя мимо шкафа с книгами и разными статуэтками, Елена поймала себя на мысли, что все книги очень старые, нет ни одной из современной литературы. Также комната Деймона не была наполнена всяким антиквариатом и мелкими памятными вещами, и, наверное, это главное отличие этой спальни от всех других комнат. Елена подошла к небольшому столу с разной кипой бумаг и канцелярских принадлежностей, и среди этого беспорядка внимание девушки привлек кусочек фотографии, который выглядывал из-под какой-то резной шкатулки. Потянув за кончик фото и достав его, Елена застыла на месте, рассматривая людей на снимке. На черно-белой фотографии был изображен Деймон и девушка внешне очень похожая на Кэтрин. Все бы ничего, если бы не складывалось ощущение, что эта фотография была сделана, как минимум, век назад. Но такого же быть не может.
На девушке с фотографии было надето пышное платье, верх которого был с небольшим вырезом и не очень длинным рукавом из гипюра. На голове была плетеная шляпка с перьями. Волосы были красиво уложены, кудри струились по плечам девушки, придавая изящества. Рядом с ней стоял Деймон, или же мужчина похожий на него, обнимавший красивую и улыбающуюся брюнетку и целуя ее. Все, что отличало его от Деймона — прическа. Она была более уложена, чем сейчас. А еще Елена никогда не видела Деймона в костюме, как на этой фотографии. На руке мужчины она заметила то самое синее кольцо, которое носит Сальваторе, не снимая. На заднем фоне были дома, разглядеть которые было очень сложно из-за качества фото, и плыли маленькие лодочки. Перевернув снимок, она увидела подпись, которую будто писали каллиграфическим почерком:
Катерина
Венеция, 1880
Услышав шаги Деймона, Елена даже не подняла головы, пребывая в шоке и не понимая, что происходит. Ей казалось, что она сходит с ума, видя эту фотографию и не веря в происходящее.
— Елена? — позвал ее Деймон, держа в руках чашку горячего чая и понимая, что что-то случилось.
— Эта фотография… — Елена показала ему снимок, боясь спросить и получить ответ на свой вопрос. — Это…это ты?
