somebody to love or just find bri

Меняя мнение о человеке, можно прийти к своеобразному самоанализу. Этот самый самоанализ означает лишь то, что человек прошёл небольшую ступеньку в поиске и принятии себя. Сравнивая собственный облик с другими, якобы обрабатывая информацию не только действующими механизнами в голове, но и логичными аргументами по поводу того или иного человека. Делая такое, временами, можно достичь невероятного результата: гармонии внутреннего мира. Узоры перед глазами напоминали застывшие феерверки на День Святого Георгия. Трава сегодня казалась черезмерно мягкой, присудствовало чувство падения куда-то под неё. Несмотря на то, что от этого хотелось избавиться — вставать однозначно не хотелось. Закрывая глаза рукавами, Джон пытался забыть ничтожно мелкие неурядицы, отвлекаясь на плавно движущиеся облака. Пушистые комочки, в голубом небе, превращались в каких-то фантастических животных, космических кораблей и бутонов роз. К слову о розах — прекрасные цветы. Вряд ли найдётся человек, который обожает их запах и саму форму настолько, как Джон. Совсем недавно его накрыли мысли о поиске работы. Самой адекватной, по его мнению, была работа помощника флориста. Как раз такими слегка-теплыми днями, можно подрабатывать после школы. А сам магазин не доставлял хлопот с тем, сколько времени прийдётся потратить на транспорт, ибо находился он, всего в нескольких кварталах от дома. Поэтому можно смело спросить о дополнительном заработке у родителей, а далее у самого владельца магазина. Прошёл буквально один день и самочувствие Джона сменилось с тревожного на более раслабленое. Роджер уже не казался таким раздражительным, а мнение о нём, искажалось с каждой секундой в более позитивную сторону. Такие качества, как щедрость и безкорыстие, отображались в его недавних действиях по отношению к Джону. В какой-то момент даже показалось, что то время, которое они проводят вместе — слишком большое, что он знает о нём почти всё. Два дня, для такого, слишком короткое время, но вполне реальное для того, чтобы сделать какие-то выводы. А вот поспешные или наоборот, решать самому владельцу. В каком-то смысле, хватает одного взгляда или услышаного звука для того, чтобы влюбиться в человека или инструмент. А если совместить это, то покажеться целым необъятым шаром, состоящим из чувств. Перемена казалась ужасно длинной, в особенности для одинокого Джона, кой был окружён со всех сторон другими суетящимися учениками. Одинокого, в смысле, что рядом с ним сейчас никого не было, даже Роджера, кой обещал вернуться до конца перерыва, чтобы посидеть рядом и пообсуждать происходящее. Много кто повторял материал, шурша страницами из учебников. Повернув голову, Джон увидел перед собой Брайана, который направлялся прямо к нему. Поднявшись на локти, приняв более-менее удобную позу, он был готов выслушать своего будущего собеседника. Прищурившись, на мгновенье, Джон прикрыл ладонью лицо, а быть точнее, сделал козырёк над глазами и попытался широко открыть глаза, даже несмотря на все сопротевления. Брай присел перед ним на корточки и поправив лямку от чехла гитары на спине, глянул на лицо Джона. Улыбаясь, он явно не мог найти слов, и даже запнулся, когда пытался что-то сказать. Это веселило Джона, на что выдав лёгкую улыбку, после подав вопросительный взгляд. — Джон, так ведь? — А? — парень засуетился, ибо внушающе смотрел на волосы Мэя — Да-да. — Ты подумал на счёт пятницы? Джона резко пробудил удар в области сердца, а улыбка в тот час, пропала с его лица, заменив на легкое переживание. Возник вопрос: «Почему он то спрашивает?». Это заставляло что-то внутри трепехать и отводить взгляд в сторону. Неуверенно пожав плечами и ничего не сказав, Брайан почесал затылок и продолжил: — Мы просто составляем примерный список тех, кто прийдёт, вот и спрашиваю.. Дикона отпустило. Легкий будоражущий ветерок прошелся по его лицу, а по спине скатилась холодная капелька пота. И на этот раз, он стал переживать больше внутри, чем снаружи, скорее не подавая виду на непонимание своих чувств. Особенно при музыканте. На самом деле, Джону безумно хотелось быть таким же свободолюбивым и полностью отдающимся делу музыкантом. Он прекрасно понимал, что его подходящие для этого занятия черты сломлены, и он не может вернуть их. Но в глубине души, как бы примитивно не звучало, он оставался таким же, просто прячя это под толстым шаром неуверенности в себе. Хотелось бы попросить, спросить или даже намекнуть Брайану о том, насколько сильны его чувства к музыке. Закричать, что его порывы к ней точно не остануться без результатов и он готов метаться с гитарой ночами, чтобы получить того, чего он хочет. Но почему-то сейчас, он не мог проронить не звука, а просто в очередной раз поджав губы, смотрел на ворот белой рубахи Брайна. — Джон, я запомню тебя, но если в следующий раз не ответишь, тебе прийдёться играть в группе! — Брайан подмигнул парню и отошёл от него на пару метров, — Шучу! Но ответь мне. Джон поматал головой, когда тот отвернулся, так же подмигивая другим людям на этой територии. Не сразу прийдя к окончательному итогу, Дикон осмотрелся, не шёл ли Роджер. Но его как на зло не было до самого конца перемены. — Зараза ты, Роджер.

***

Быть или не быть, вот в чём вопрос! Скучно смотреть на представление без актеров — что правда, то правда. Такие лирические отступления наступают у каждого человека, когда он ищет себя в стопке своих же небольших книг в голове. Полочки, правда, столько не деревянные, сколько построены из ниток, которые готовы разорваться в любой момент. Тогда-то и все книги упадут вниз. В темноту. Иногда требуется время, чтобы понять, —кто ты и зачем ты. Особенно, если это касается тех, к кому ты что-то, да чувствуешь. Ну или пытаешься чувствовать. Важно соблюдать дистанцию между настоящим собой и собой, который влюблён. Небольшую, но существенную — индивидуальную для каждого. Не потому, что это бесполезная трата времени, а потому что во время симпатий, теряется часть себя: тянет на необдуманное. Поэтому, прежде всего, нужно думать перед тем, как делать итоги в романтических делах. В последнее время Джона одолевало чувство тревоги за собственный разум. Внешне же ему было спокойно. Казалось, что мир сошёл с ума и перестал контактировать с ним. Было не ясно, чего не хватало в самом деле — общения или одиночества. В любом случае, его выбивало из колеи и то, что он почувствовал мягкие колебания крылышек в животе. В какой-то степени он понимал что это, но какие к чёрту бабочки в начале учебного года? Дикону не хотелось носиться с этой тяжестью всю свою жизнь или целый год. Потому-то, он хотел принять какие-то меры. Какие, правда, он ещё не знает. Было желание обсудить это с кем-то, кто действительно поймёт и объяснит, что это не страшно, а нормально. Вполне по-человечески. Первый, кто попадал под горячую руку, был конечно же Роджер. Он сидел рядом, на скамейке и перелистывал учебник по английскому, повторяя предложения вслух. Сердце колотилось всё сильнее, а тело будто выходило за свои очертания, колеблясь во все стороны. Джон сжимал и разжимал кулаки, и в конечном итоге, ударя одним из них о бортик скамьи, начал: — Могу ли я..поговорить с тобой? — Конечно. — Роджер мгновенно захлопнул учебник и поднял голову на Джона. — Только успокойся, чувак. Роджер видел, как неудобно тому говорить о тех вещах, о которых он не подозревал. Но блондин не хотел, чтобы это было пыткой для них, поэтому дождался момента, когда Дикон успокоится и спокойно начнет рассказывать проблему. — Я чувствую странные вещи и меня это не на шутку пугает, Роджер. — тихо начал Джон. — Мне кажется, я не должен этого ощущать, но это не проходит. Совсем никак. — Это доставляет тебе какие-то проблемы? — Не то, чтобы проблемы. Но определённо заставляет думать в два раза больше, чем обычно. — Джон опустил голову, что его волосы полностью закрыли его профиль. — Что стряслось то, скажи мне. — Симпа-атия? — протянул Джон. Роджер на секунду оципенел, недоверчиво глядя на Джона, а после рассмеялся. — Надеюсь ты шутишь? Джону стало не ловко и ему показалось, что он зря рассказал это ему, но в тот же час, хохот Тэйлора прекратился и сменился на серьёзный, «стареющий» кашель в кулак. — Кто она? — в предсткушении начал Роджер. — Он. — поправил Джон. — Допустим. — в замешательстве произнёс блондин. — Неужели тот самый гитарист? Джон еле заметно кивнул, а Роджер мгновенно рассплылся в улыбке. Такой реакции, Дикон уж точно не ожидал, но к счастью, вражеского стёба тоже не ожидалось — это радовало больше всего. — Как будешь действовать? — Действовать? — удивленно спросил Джон. — Ну да. Чтобы он был твой, нужно что-то делать, а не сидеть и плакаться в подушку. — Я же не сказал, что влюблён в него! — Как скажешь. Джон смутился, от чего щеки залились алыми красками. Неужели он выглядит как обеспокоенный мальнький мальчик? Роджер же шутя цокнул и приобняв того за плечи, успокоил парня, мол всё будет нормально и он точно не пропадёт. — Либо это пройдёт, либо нужно бороться до конца.

***

Таинственные письма — оригинальный способ признаться в чувствах! Джон нервно сжимал небольшую бумажку в руках, закусывая губы в раздумиях о том, чего он мог написать в этом письме. Вариантов, кстати, было не мало! Начать хотелось бы небольшими цитатами с прочитаных ранее книг, обрамляя это дело неоднозначными предположениями по поводу его состояния души, а так же к самому объекту симпатии. А закончить подобное обычной подписью имени и сухой точкой. Джон посмотрел прямо и замешкался, не подумав об очевидном. Брайан не должен знать о его личности как таковой. Вспомнив о девушке, которая однажды выходила с самим парнем, Дикон придумал отличное решение этой проблемы. Подписаться не смешным, ироничным именем «Джон» с приписаной после улыбочкой, а «Дикки». Если произнести вслух, можно подумать, что это имя какой-то девушки. Джону показалось это самым выиграшным вариантом, поэтому даже не стал сомневаться в нём. — Безумие наводит на мысль. Из бессмыслицы всплывает истина. Дорогой Брайан. Не знаю как долго я наблюдаю за тобой. Ты показался мне чрезвычайно милым.

Дикки.

— Думаю, прочитав это, у него не будет сомнений в том, что писал именно ты. — подметил Роджер, закинув ногу на колено. Джон не на шутку испугался, на что Роджер резко ошатнулся и скривившись, махнул рукой, мол пошутил, не более. После чего, сложив бумажку в один аккуратный прямоугольник, положил в карман, пообещав, что подкинет её на следующей перемене. То ли Тэйлор не доверял подобное тому, кто главный в этой проделке, но аккуратностью тот точно не страдал. — Давай ещё косы тебе заплетём и будет совсем ахуенно. — хихикнул Роджер, на что получил пинок в бок. — Ай, ну красиво же будет! Тэйлор теперь чаще выискивает худую фигуру с кудрявым гнездом на голове, вместо волос, чем просто прогуливается по школе в поисках дам. Зато небольшой плюс в карму за то, что помогает своему другу освоить познания любви. На больших переменах, абсолютно все школьники тащатся к шкафчикам, для того, чтобы взять чего-нибудь перекусить или переложить книги к следующему уроку. Поэтому это был идеальный шанс подкинуть бумажку, когда тот отвернётся. Но как бы там ни было, Брайан ни в какую не поворачивался. Лишь смотрел прямо, перебирая что-то в своём личном пространстве. — Вот баран. — пробубнел Роджер и сжав в руке листок. Призаметив внизу его ног открытый рюкзак, Тэйлор подошёл к парню и начал расспрашивать о их выступлениях, незаметно подкидывая свёрток вниз. К счастью, рюкзак был довольно пустой, поэтому оно упало в самый низ — никаких подозрений. А вот попрощавшись, Брайан нахмурившись посмотрел вслед Роджеру, который демонстративно бежал на встречу Джону. К слову, который по их задумке, должен изображать полное непонимание происходящего. Актёр из него — никакой.