Увядший закон

      Синешерстый сидел в окружении Кузнечик и Сазана, оба старших соплеменника согревали его в столь холодный день, когда пришло время помянуть храбрую воительницу по имени Дубровка.       Оруженосец вспоминал эту кошку с тоской и любовью, не допуская мысли о том, что она могла заслужить такое наказание от Звездного племени.       Синешерстый вспоминал ее добрый нрав, справедливость в деяниях, а так же она напоминала ему о Матвеевке, которого обучала всему, что знала сама.       Посреди всей поляны была пустота, все надеялись на то, что Дубровка жива, но никто не знал точно, что произошло с ней.       В тот момент, когда все произошло, Синешерстый как ни в чем не бывало проходил испытание, борясь против Юлбанной Шейки.       Синешерстый скользнул взглядом по поляне и увидел горевавшую Соноглазую, которая жалась к теплому боку Овчины.       Молодому оруженосцу было жалко эту королеву, ведь она была самым близким соплеменником для нее, после того, как их мать погибла.       Синешерстый склонил голову и посмотрел себе под лапы. — «Я надеюсь, что она жива и просто начала новую жизнь», — утешал он сам себя. — Синешерстый! Отныне тебя будут звать Синепламенный! Звездное племя гордится твоей силой и храбростью! Служи своему племени верой и правдой!       Синепламенный не мог устоять на месте, внимание всего племени было на нем. Полянья Звезда спрыгнула с Карниза и положила свою голову на макушку молодого воина, а Грозовые коты хором закричали: — Синепламенный! Синепламенный!       Юлбанный хвост подбежала к нему и с радостными воплями закричала новое имя воина. — Спасибо, — прошетал он и обратил свой взор на предводительницу. — Все, мы — воители! — воскликнула Юлбанный хвост.       Счастье пылкой звездой разгорелось в груди у Синепламенного. Он обвел глазами своих соплеменников и стал горд от того, что стал одним из них. — Вы трое в полном молчание всю ночь будете сторожить сны своих соплеменников, — горячо сказала Полянья Звезда.       Когда поздравления новоявленных воинов прекратились, Пустотел, Юлбанный хвост и Синепламенный подошли к палатке воителей. — Ну-с!       Первая в убежище нырнула Юлбанный хвост, следом вошел Синепламенный, а хвостом плелся Пустотел. — Как же тут просторно! — глаза соплеменници были широко раскрыты от изумления.       Темно-серый кот навострил ушки и услышал топот маленьких кошачьих лапок. — … не волнуйся, они нас не будут ругать! — тихо шептала Жучка. — А вдруг будут! — мяукнула Листочек. — Тихо! — прошипела третья сестра и посмотрела внутрь палатки.       Взор Синепламенного был на входе в убежище, его взгляд встретился с встревоженным взглядом маленького котенка. За спиной старшей сестры показалась самая младшая — Листочек. — Извините! Мы уже уходим! — она хотела схватить сестру за загривок и оттащить, но Лелистая уверенно шагнула внутрь и ее медного цвета шкурка погасла в тени. — Нет! Я хочу осмотреть тут все! — громко сказала такого же цвета котенок. — Извините, но вы ошиблись палаткой, вам в палатку оруженосцев, — улыбнулся Синепламенный. — А вот и нет! Мы будем сразу же воителями! — воскликнула Жучка, выскачив из-за спин сестер. — Соноглазая, ты почему котят оставляешь без присмотра! — зашипел Мещак, заходя в палатку и презрительно смотря на маленьких котят.       Соноглазая тут подскачила к старшему воину и оскалилась. — Можно было бы и не так грубо!       Мещак лишь пробурчал что-то нечленораздельное и протиснулся внутрь палатки.       Почти прозрачные лучи солнца Листопада играли на его черной шерсти с белыми пятнами, воин шел повесив голову, словно был огорчен чем-то, а от него самого шел какой-то неприятный запах, который показался Синепламенному очень знакомым, но немного подумав, он решил, что не стоит трогать соседа по гнездышку. — Ладно, где наши места? — спросила Юлбанный хвост, когда Соноглазая вместе с котятами скрылись за пределами лагеря. — Я так думаю, что с краю, — тихо пробормотал Пустотел.       Синешерстый удивленно покосился на младшего братца. Впервые он не оправдал своего имени.       Юлбанный хвост засуетилась и нашла три не занятые подстилки, которые были совсем рядом. — Давайте здесь, — тихо прошептала она, покосившись на ворчливого воина, спавшего в другом углу воинской палатки.       Синешерстый улегся между Пустотелом и Юлбанный Хвост. Тепло тел соплеменников согревало его и давало уют, которого никогда не было во времена обучения.       Синепламенный недавно проснулся, как оказалось спал он очень долго, раз уже небо смеркалось. Молодой воин испытал гордость за самого себя, ведь он преодолел этот путь от оруженосца до воина. — Можно в патруль на границу с племенем Теней? — спросил темно-серый воин, подойдя к Светломордой.       Глашатая кивнула и отправила его в процессию вместе с Овчиной, Сысогривым и Пушинницей. — Давайте пройдем вдоль озера, заодно посмотрим, что в устье реки происходит, — командовал Овчина, сразу, как патруль вышел в лес.       Синепламенный кинулся в гущу чащи, сразу же, как сам Овчина побежал впереди.       На лес стали опускаться сумерки, обножая и без того голые деревья. Палая листва под ногами совсем уже стала частью почвы и была неотделима от земли.       Над головой было небо, свободное от облаков, лишь редкие звезды стали продираться сквозь кроваво-розовое небо. — Уже скоро, — крикнул Овчина и резко свернул в сторону.       Синепламенный двигался в самом конце, лишь изредка обгоняя Пушинницу.       Впереди показался маленький склон и напружинив мыщцы, молодой воин стал бежать вверх, наслаждаясь слаженной работы своих лап.       Темно-серая шерсть приятно развивалась на холодном ветру Листопада. Синепламенный наслаждался моментом, который напомнил ему о Матвеевке, когда они были еще маленькими оруженосцами. — «Инетресно, был бы он рад за меня?» — спросил себя воин. Ответа на этот вопрос он не знал, но хотел надеяться на то, что Матвеевка не был всегда к нему столь безразличен.       Дойдя до полумостика, Синепламенный почувстовал отвратительный запах соседей. — Надеюсь, что их запах принес ветер, — прошипел Погорелый и поравнялся с Овчиной.       Главный в патруле кивнул и пошел дальше, шипя себе что-то под нос.       Молодой воин шел тихо, почти бесушмно, словно в этом патуле его и не было. — Слышите? — прошипела Пушинница, когда граница была лишь в одном лисьем хвосте.       Синепламенный навострил уши и прислушался. И правда на другой от пешей тропы Двуногих, было различимо кошачье шипение, а в воздухе пахло ссорой и напряжением. — Пометим территорию и не будем ввязываться, если это нас не касается, — проговорил Овчина и ступил на поверхность тропы, за ним последовала вся процессия. — Разделяться не будем, лучше держаться вместе, — коты дружно согласились.       Синепламенный продолжал замыкать патруль и, пройдя половину тропы, он услышал уже четкие звуки спора, который сопровождались диким шипением. — Можем посмотрим? — тихо прошептала Пушинница. — Нет, нас это не касается, — твердо заявил Овчина.       Наконец звуки яростного спора прекратились, и на поляну выскочили три кота племени Теней.       Шерсть на загривке и Синепаменного поднялась, когда один из воинов сумрака нагло перешагнул границу, грозно окинув взглядом участников Грозового патруля. — Иди на свою территорию, — прошипел Овчина.       Воительница зашипела и сквозь зубы процедила: — Похитители дичи!       Овчина ошарашенно посмотрел на нее, а после пришел в себя и спокойно заявил: — Дайте посмотреть.       Воительница ошарашенно окинула взглядом Грозовового воина, но не посмела запретить показать место происшествия.       Овчина пересек границу племени Теней, следом за ним пошел Погорелый. — Тебя не звали! — рявкнула Лохогривка, эту кошку Синепламенный уже встречал на своем первом Совете.       Погорелый спокойно отошел от граници и посмотрел на Овчину, который обнюхивал место преступления. — Почему я ничего не чувствую? — спросил он, нагло ухмыльнувшись. — Да как?! — прошипела Лохогривка и уставившись на соседа, осознала свою ошибку подпустив его. — Проваливай.       Воин поднялся с земли, отряхнулся от приставших к шерсти иголок и ступил на свою законную территорию.       Недалеко от них стоял еще один кот, который все это время молчал. — Грозовые коты — мерзкие воры, у которых нет ни чувства достоинства и никакой чести, — пророкотал Бауролистый. — Проваливайте! — повторил он слова своей соплеменници и, поманив хвостом участников своего патруля, утонул в сгустках темноты. — Что они себе позволяют? — стала возмущаться Пушинница. — Кого ты учуял? — спросил Синепламенный.       Ему было ясно почему племя Теней столь враждебно к Грозовым котам, в большей мере было интересно, кто же этот предатель, который ступил по какой-то неведомой причине на территорию этих проходимцев. — Там не было запаха Грозовых котов, — глухо отозвался он.       Молодой воин не поверил соплеменнику, он явно что-то скрывал.       Пометив территорию вдоль всей пешей тропы, патруль свернул обратно в лагерь.       По прибытию домой абсолютно все коты судачили о Двуногих, которые вернулись в свое старое гнездо, послушав немного разговоры других, молодой воин отправился досыпать день, сохраняя память об ушедшей Дубровке.       Синепламенный нес ночную стражу, не смыкая глаз и не раскрывая пасти. Темно-серая шерсть воина была окрашена в синий цвет, а зеленые глаза сверкали в лунном бытие. — Честно, я всегда мечтала стать воительницей и понести ночную стражу, — Юлбанный хвост выглядела счастливый, но спустя мгоновение широко зевнула и сладко улыбнулась. — Я лишь рада таким заботам. — Интересно, Полянья Звезда отправит нас на следующий Совет, он совсем скоро. — Синепламенный решил поддержать беседу. — Скорее всего да, нужно же представить нас другим племенам.       Вновь на лагерь опустилась тишина, лишь ветер завывал над их головами, да еле слышно шуршала дичь где-то вдали.       Но нет, молодой воин навострил уши и прислушался, это была не привычная возня мелкой дичи. Синепламенный втянул в ноздри побольше воздуха и вновь учуял ту самую вонь, которая исходила от Мещака и которая была на территории племени Теней. Воин оглянулся, но никого не увидел, помотав головой, он стал складывать все пазлы воедино. — «Я обязан выяснить, что такое происходит», — подумал Синепламенный и вновь стал всматриваться в Серебряный Пояс, где сейчас были его звездные предки.