Так вышло, что идут у меня лучше гуманитарные науки, поэтому и распределили меня в гуманитарную группу, то есть получается один класс разделён на два — гум и тех. Мы с Ромкой входим в ряды первых ребят, Влад вторых. У нас уроков английского больше, а у других информатики. Если у гуманитариев информатика один раз в неделю, то у вторых три. И, аналогично, когда у нас пять английских, у технарей три. Скажу больше, у нас ещё и учителя отличаются. Обычно гуманитарной группе достаётся учитель английского посильней, а другой, который может просто обучить основам, чтобы ученики умели читать, писать и понимать. Собственно, всё. В то время, как нас гоняли по всем речевым особенностям, по всем грам.** временам, заставляя говорить in English чуть ли не как носитель. Я знаю, это невозможно. Почему? Когда не слышишь речи носителя, трудно научиться говорить так же. Но кому нужен здравый смысл в наши дни?
Когда нас запустили в кабинет, мы с Булаховым, переглянувшись, двинули по направлению к первой парте. Вообще мы не за этим столом сидели. Но классная, женщина лет издалека сорока пяти, а вблизи уже более различимы морщины, добавляющие ей ещё пяток лет, не знает, как мы сидим на английском, а новый учитель и подавно. Поэтому все мои одноклассники расселись так, как хотели, ведь не было Елены Вячеславовны, той самой, которая знала нашу расстановку.
— Дети, — наша классный руководитель, Марианна Соломоновна с кодовым именем Майонез грозно обвела взглядом сидящую передней ней гуманитарную часть одиннадцатого "Б" класса, — знакомьтесь, это ваш новый учитель английского языка — Евгений Геннадьевич Мильковский. Прошу любить, — ко мне склонился Ромка и негромко рассказал какую-то шутку про нос нового преподавателя с каверзным вопросом на тему "От кого же он ему достался?", после чего мы с ним негромко засмеялись, за что и получили повышенную интонацию и ещё более грозный взгляд уже двух пар глаз, — и не жаловаться.
Далее Майонез ещё что-то сказала Евгению Геннадьевичу и, немного сутулясь, удалилась. Была она сегодня, впрочем как и всегда, в сером платье до колен из какого-то мягкого материала. Мы, люди со школы, видели её в штанах максимум три раза в год, когда все убрали территорию и разрешалось приходить в свободной форме.
— Что ж, ребята, — учитель обвёл взглядом группу и взял журнал в руки, — давайте знакомиться.
Но это не было то знакомство, которое описывают в американских фильмах, когда каждый ученик встаёт и рассказывает что-то о себе. Всё было интереснее: Евгений Геннадьевич раздал нам листки бумаги и сказал, что это "небольшой тестик", рассчитанный на пять-десять минут.
— The time is going, — сказал наш новый тичер, и мы все разом вздохнули, кто с облегчением, а кто с восхищением.
Я и с тем, и с другим. Во-первых, потому, что это — урок английского языка, русский через стенку, а во-вторых, Евгений Геннадьевич сказал эту короткую фразу, так, что все сидящие в этом кабинете поняли: учитель был в Великобритании, поскольку русский акцент в его речи был еле различим. Странно... Что он тогда делает в нашем провинциальном городке? С такими знаниями, а я уверен и возможностями, такие, как он обычно работают в столице и отнюдь не учителем.
— Why are you looking at me that? — спросил он, пристально глядя на меня.
Похоже я настолько задумался, что и не заметил, как чуть ли не раздеваю взглядом Евгения. Да, в мыслях решил называть англичанина просто по имени, а то долго выговаривать ещё и отчество.
— No, — и я впервые взглянул на листок в то время, как мои одноклассники с озабоченным выражением лица уже что-то там писали, — nothing.
Бегло осмотрев бумажку, я понял, что на ней были вопросы о человеке. Ну, типа, какой любимый цвет, хобби и тому подобное. Разумеется, всё было по-английски. И, написав свои имя и фамилию на том же языке, я глубоко вздохнул и накрыл голову руками, пытаясь отгородиться ото всех. В принципе, нам Елена Вячеславовна всегда говорила, что главное правило английского языка: не знаешь — придумай. Второе место занимает — если не знаешь, как пишется слово, замени его другим. Руководясь первым, я с лёгкостью сейчас ему что-нибудь накалякаю.
— И, ребята, — перешёл на русский Евгений, — пишите, пожалуйста, правду.
Класс недовольно загудел, но учитель, ни на что не обращая внимания, гордо прошествовал к своему столу. Ну, ладно-ладно. Попробую ответить на всё максимально честно.
"1. Question: What's your favourite colour?
Answer: (хм, интересно, а надо полным ответом писать? Ну с Еленой Вячеславовной было по-разному... Ну, ладно, не буду утруждаться) Black.
2. Question: What do you usually do in your free time?
Answer: I usually walk near my school.
3. Question: What school groups do you belong to?
Answer: (какие нахер группы? Тут хоть бы стих по лит-ре выучить!) There are not.
4. Question: Who would you like to work with?
Answer: (зачем такие сложности? Можно же было просто спросить "ваша будущая профессия"!) Drummer.
5. Question: Have you got an idol?
Answer: (Хм, идол... Типа кумир? Не. Пожалуй, нет) No, I haven't.
6. Question: Who do you like to be friends with, girls or boys?
Answer: (...я был готов ко многому, но не к такому... Хотят выбить из меня каминг-аут?! Выкусите!) I don't care.
7. Question: What music do you listen?
Answer: I don't care.
8. Question: Who is your best friend (name and surname)?
Answer: (да вон, укурыш рядом сидит) Roman Bulakhov.
9. Question: Do you believe that God exists?
Answer: I don't know.
10. Question: What would you call your generation?
Answer: (в смысле поколение? Какое нахрен поколение?!) generation XYИ.
11. Question: What is your motto?
Answer: (Хм... Девиз?) Survive by any means!
12. Question: What is your life credo?
Answer: (Какая разница: кредо и девиз!) I will live while I'm alive"
Фух, я думал, это будет трудней. На часах восемь тридцать семь. Я справился с этим тестиком за семь минут из десяти. Что ж неплохо.
— Можно сдать, — поинтересовался я, подняв листок над головой.
— In English, please, — не отрываясь от созерцания нашего классного журнала, холодно ответил Евгений.
— Понятно, значит нельзя, — я вернулся в исходное положение.
Интересно, а ещё кто-нибудь уже справился? Оглядевшись, я понял, готовы отнюдь не многие, а те, кто всё сделал, занимаются очень интересными делами. Катька с Инессой — сидящие за нами девчонки — например, за руки держатся.
Они встречаются уже с восьмого класса, и именно вторая рассказала мне о новом учителе-англичанине. Инесса ведь у нас красавица-староста класса, отличница, внучка учительницы, благо в нашей школе не работающей. А Катька что? Тоже учится только на пятёрки, но из малообеспеченной семьи, где помимо неё ещё трёхлетние двойняшки — девочка с мальчиком и пятнадцатилетний брат впридачу. Хорошо, что у меня не столь большая семья.
— Students, are you ready? — из-за повышенного, более грозного тона учителя, я дёрнулся от неожиданности.
Он это проорал, как Честер Беннингтон, но не так. Как-то больше по-своему, со своей изюминкой, хотя это мне кажется, наверное, из-за того, что я толком ничего кроме старой школы и не слушаю... Из-за этой манеры кричания, по всему тело прошлась стайка мурашек и стало до ужаса неудобно. Какого чёрта?! Я ведь могу объяснить эту реакцию, а смущение почему-то всё равно накрывает сознание. Ой, да, ладно! Чё, в первый раз, что ли?
Евгений быстро собрал у всех листочки и дал нам другое задание, направленное на проверку наших знаний о временах пока только активного залога. Видимо, пассивный будет на следующем уроке. Кстати, времени на него было предоставлено больше — пятнадцать-двадцать минут.
Учитель же в этот момент что-то писал у себя за столом. Титаническими усилиями я, незаметно извернувшись, преодолел взглядом баррикаду из тетрадок, учебников и каких-то листочков и всё-таки увидел, что он там проверяет наши работы.
— Чё там происходит? — поинтересовался Ромка, серьёзно глядя в свой листок.
— Ой, да ничё. Ответы наши проверяет, — так же хмуро вглядывался я в странное предложение, будто от моего взгляда оно станет понятнее.
— Да ты что?! — не рассчитав громкости голоса, воскликнул Роман.
И весь наш класс удивлённо покосился в нашу сторону. Учитель, кстати, тоже, но он посмотрел на Ромку, как на дурочка, или, как говорят в более культурном обществе, как на блаженного. Булахов поспешил коряво извиниться. Почему так? А он всегда, когда смущается, неосознанно русифицирует фразы. Таким образом красивое, ни в чём неповинное "Sorry", превратилось в "С-сори". Почему Ромка букву "С" протянул? Ну, вероятно, что-то в место извинений хотел сказать...
***
В общем, с временами я успешно справился, чего нельзя сказать, судя по вздохам, а иногда чуть ли не стонам моих одноклассников. Ромка, кстати, в том числе. Конечно, я знаю, что у него проблемы с активным залогом, и, конечно, мог бы ему помочь, если бы он попросил, но... Первое правило жизни — никогда не давай непрошенных советов. Это я почти за восемнадцать лет своей жизни хорошо запомнил.
Сдав, листок с выполненными заданиями, я уставился в идеально вымытую доску, гадая какое же задание поджидает нас за новым поворотом.
— Прекрасно, — улыбнулся Евгений, бегло осматривая работу, лежащую выше всех. Налюбовавшись, отложил. — Now we will talk about your future profession.
Приехали... Про свою будущую профессию я и сам хотел бы побольше узнать. Ладно, придётся как-то выкручиваться.
— Who is first? — загадочно улыбаясь, обвёл взглядом класс учитель. — Who isn't afraid?
В смысле боятся? Никто ничего не боится, просто не знают что отвечать. В листке писать про барабанщика было легче, а тут ведь придётся объяснять. А не объяснишь, тебя фактически затрахают наводящими вопросами. Конечно, можно сказать неправду, что мы обычно и делали на уроках английского, но, мы уже написали в тесте правду... Выкручиваться становится всё сложнее и сложнее.
— Let's you, young... — и Евгений пробежался взглядом по нашему среднему ряду. Остановился на ком-то, кто сидит за мной и Ромкой, от чего я облегчённо выдохнул. — girl. Maybe, you can answer?
Сзади послышался шорох одежды и звук отодвигаемого стула.
***
Инессе, а именно ей выпала честь отвечать первой, собственно, ничего придумывать и не надо было. Она в будущем хотела стать врачом, что и написала в тесте, о чём и рассказала учителю.
— Good, — ободряюще кивнул Евгений. — Who is next?
— В смысле кто следующий? — с последней парты недовольно пробасил главный хулиган класса Серёжка. — А разве не всё?
— Нет, junger Mann, разве не всё, — явно не по-английски нарочито ласково улыбнулся учитель. — Stand up, please! Tell us about your future profession.
— Так, я не понял, — тихонько, чтобы слышал только я, удивился Ромка, — это что за язык такой?
— А я почём знаю? Но похож на немецкий, — предположил я.
— Ну и что он по-твоему сказал?
Ну, если провести параллель между этими двумя языками, то... "Junger" похож на английский "young", то бишь молодой. А "Mann" — "мужчина", учитывая контекст, "человек".
— Молодой человек, — отрывисто прокомментировал я.
Рома сидел и переваривал информацию. Зря я, наверное, ему ответил, а то подумает ещё, что я гений какой-нибудь... Скорее всего, парень пытался вставить вместо "junger Mann" "молодого человека". А судя по тому, как лицо Булахова приобретало некую просветлённость, перевод оказался верным.
Между тем Серёжка конкретно попал, потому что собирается стать каким-то BTL-менеджером (главное, когда выговариваешь, не перепутать с модной корейской группой). Кто это такой, я и сам не до конца понял. Единственное, что понятно точно, Светлов собирается стать менеджером... Теперь объяснить бы это на английском.
***
Серёжка, почесав блондинистую репу, решил не рисковать и рассказал о профессии кондитера. Конечно, наша школа — на западная, где стараются избавиться от стереотипов. Это просто обычное российское среднеобразовательное учебное заведение, к тому же сравнительно маленького городка. Так вот, стереотипы действовали на любом другом уроке, но не на английском. Здесь все предубеждения о том, что мужчина должен работать на серьёзной работе, но, например, никак не дизайнером, не работали. Тут главное построить правильно предложения, а о правдивости сказанного, по крайней мере я, думаю в последнюю очередь.
— Угу, — внимательно искоса поглядывал на Серёжку Евгений во время его ответа.
***
Благополучно, или не очень, ответила половина класса и очередь дошла до:
— Roman Bulakhov, — прочитал Евгений, старательно соблюдая акцент.
Ромка встал и начал что-то с серьёзным выражением лица задвигать о профессии инженера... Какой к чёрту инженер, гитарист ты мой сердешный?!
После пятнадцати минут рассказа Ромки Евгений Геннадьевич сам попросил Булахова быстрей заканчивать фразой:
— Mister Bulakhov, please, finish your story faster.
После которой полгруппы вздохнуло с облегчением. Что ж неудивительно. Мало того, что Ромка пересказал в красках всю свою дальнейшую учебную деятельность, потом начал объяснять нам, кто такой инженер. Вот, как ребёнку объясняют, откуда дети берутся, так и нам Булахов объяснял. Почти что на пальцах.
Но, слава Евгению Геннадьевичу, ничто не вечно, и рассказ Булахова подошёл к концу...
Как, собственно, и наш первый урок английского языка с новым учителем во второй четверти, одиннадцатого класса.
