Мой одноклассник — извращенец

Джим на долю секунды отпускает мои руки, но тут же крепко обвивает одной рукой меня за талию, как делал до этого, когда пытался оттянуть мою тушку от двери, а второй рукой начинает медленно залезать под приподнятую, по его же вине, рубашку. Я весь напрягаюсь и невольно втягиваю живот, ощутив прикосновения к горячей коже немного прохладных, к моему удивлению, рук. Вчера они у него были намного теплее, и теперь его действия вызывали дрожь не только от ненавистных мне прикосновений, но и от прохлады. – Джим, – дрожащим от страха голосом бормочу я, даже не пытаясь скрыть своего испуга, – остановись. Как я и боялся, он лишь молча продолжает медленно водить рукой по моему животу, намереваясь подняться выше или опустить руку ниже, но никак не остановиться. Хоть и знал, что словами его не остановишь, я всё равно решил попытаться, глубоко внутри надеясь, что Джим послушается. – Что-то ты плохо упираешься, учитывая освобождённые руки, – довольно шепчет парень, дотрагиваясь пальцами до моих сосков и заставляя вздрогнуть от несколько неприятных ощущений. – Или за два месяца мои прикосновения стали тебе нравиться? После такого его предположения я краснею больше от злости, чем от смущения. Он всё это время только и делал, что лапал меня, когда не лень было, даже не смотря на моё сопротивление. Джим настолько наглый и самовлюблённый, думает, что прыгну к нему в объятия, как все остальные, о которых он мне недавно упоминал. У меня нет никакого желания целоваться с парнем и делать другие подобные вещи только из-за некой симпатии ко мне с его стороны, я же не гей, в конце концов. Я со злостью вцепляюсь пальцами в обе руки Эндерсона и начинаю яростно впиваться ногтями в кожу, надеясь, что причиню ему боль, и Джим отпустит меня, хоть глубоко внутри ругаю себя последними словами за свои действия — веду себя, как девчонка. Успокаиваясь мыслями о необходимости этих действий ради спасения, я сильнее вжимаюсь в руки парня, который мужественно это терпит, не издавая ни звука. Мне кажется, что я чувствую, как появляются небольшие ранки, из которых выступает кровь, но, посмотрев на руки, я с лёгкостью вздохнул, не увидев красной жидкости. Было бы не очень хорошо, если бы Джим потом рассказывал всем, кто его так расцарапал. Я, конечно, знаю, что он будет молчать, но всё же... – Ты что творишь, придурок?! – прошипел, не выдержав, Эндерсон и быстро убрал от меня свои руки, словно прикоснулся к горячему утюгу. Я, не теряя ни секунды, поднимаюсь на ноги, умудрившись удержать равновесие и не упасть от таких резких движений, а потом отхожу подальше от распластавшегося на полу Джима, который осторожно потирает свои руки, бросая на меня разгневанные взгляды. – Кто бы говорил! – огрызнулся я, не сводя с парня глаз и странно одаривая его такими же взглядами. Да как у него вообще язык поворачивается спрашивать у меня такое, когда он сам без какого-либо стыда лапает меня в школе? Это уже сверхнаглость! Я сжимаю пальцы в кулаки, чуть ли не скрипя зубами от злости на Джима. Сдерживая желание врезать этому извращенцу, я, фыркнув, разворачиваюсь и выхожу из туалета, пнув дверь ногой так, что та с грохотом и жалобным скрипом открывается, ударяясь о стену, после чего отскакивает от неё, словно теннисный мячик, а затем закрывается с ещё большим шумом. По тихим коридорам пошла волна от удара. В любой момент мог выбежать кто-то из учителей, чтобы разобраться в происхождении шума, но я особо об этом не волнуюсь, так как настолько разгневан, что готов в любую секунду вернуться и промыть мозги Джима в ближайшем унитазе. Жалко, что приходится сдерживаться, дабы не портить мнение о себе, ну и из-за той самой «войны» между семьями. Не думаю, будто родители Эндерсона обрадуются, услышав новость о том, как новичок искупал их сына в унитазе, с целью промыть мозги. Даже версия о гигантском осьминоге, живущем в канализации и периодически нападающем на учеников не прокатит. Собственно, сама версия: «Осьминог напал на Джима и попытался через унитаз затащить его в свой «дом», чтобы потом съесть. К счастью, рядом был я и, услышав возню, быстро выбил дверь кабинки, в которой находился Эндерсон. Сориентировавшись в долю секунды, я ухватил ёршик для чистки унитаза и яростно начал бить им щупальца, что крепко обвились вокруг шеи парня. Борьба за жизнь Джима длилась около минуты и, не смотря на упрямство осьминога, я всё же смог освободить одноклассника». Эту версию я придумал очень быстро, только не уверен, что она всех убедит в моей невинности. Поэтому, прогнав эти мысли, я продолжил свой путь к кабинету физики. Урок уже должен скоро закончиться, и мне стоит поспешить.