Холст макового поля

— Умереть?! Крик Фотошопа утонул в грохоте очередного толчка. Шипящие волны холодной воды захлестнули палубу, сбивая с ног матросов. Лисланис впилась пальцами в дверной косяк, не дав упасть себе и Шопу, который очень вовремя схватился за её крепкие плечи. Откашлявшись и отплевавшись от воды, юноша дёрнул головой: — Тьфе!.. Ну и настрой у тебя!.. — Я прагматична, — сухой голос женщины звучал на редкость спокойно для подобных обстоятельств. — Мы, разумеется, сделаем всё возможное, но не позволяй мыслям о смерти покинуть тебя. С этими словами она выбежала по направлению к фок-мачте, параллельно оценивая ситуацию на корабле. Экипаж бригантины в срочном порядке готовил двадцать имеющихся пушек. В воздухе запахло порохом. Женщина пробежалась взглядом по мачте, что-то прикидывая у себя в голове. Справа раздался страшный рокот и крик упавшего в воду члена экипажа. Наёмница и художник резко обернулись на звук, завидев крысоподобных тварей размером с волков. Их лысая морщинистая кожа отливала серым, пасть, усеянная острыми зубами, открывалась в шипении. Цепкие лапы с перепонками, жабры на толстых шеях — и такая «красота» десятками карабкалась по бригантине, вылезая из воды. — Что это?.. — прошептал Фотолеар, сглотнув и хватаясь дрожащими пальцами за одну из стрел в колчане. — Крыситы, — спокойствия в тоне брюнетки поубавилось. — Мерзкие глубоководные твари… Один из крыситов в прыжке забрался на палубу, шипя и тут же впиваясь в ногу одного из матросов. Мужчина закричал, тщетно пытаясь оторвать от себя монстра, но жажда крови первого превышала физические данные человека. Наёмница прицелилась, метко выпустив болт ровно в голову крысы, а после с такого же прицела вынесла мозги и пострадавшему. Художник вскрикнул, в ужасе следя за тем, как стремительно гасла жизнь в глазах матроса. — Ты что наделала?! — Избавила его от мучений, — фыркнула мулатка. — Крыситы ядовиты. Если тебя укусят, в лучшем случае будешь умирать в агонии. В худшем — превратишься в морского ангхгена. Юноша в гневе потряс головой, отгоняя от себя дурные мысли. Его уже было не удивить сложными названиями, но он чётко осознавал, что даже в теории не хотел знать, кто такие эти морские ангхгены. — В твоём мире есть хоть что-то, что не пытается тебя убить или сожрать?! — воскликнул парень, натянув стрелу на тетиву и отпустив её. Та со свистом пробила горло очередного крысита, заставив монстра мучиться и захлёбываться кровью. — Хороший выстрел, — одобрительно хмыкнула наёмница, вернув своё внимание на Сумеречную тварь и тактично проигнорировав вопрос, — Но наш главный противник там. Если мы не прикончим это до того, как оно доберётся до бригантины — нам всем крышка. — И как ты предлагаешь это сделать? — художник скептично оценил габариты противника и дальность расстояния — болты и стрелы до монстра точно не долетят. — Это уже не наша забота, — Лисланис метко прицелилась, убив ещё парочку незваных гостей, — увы, но придётся сделать то, что я крайне не люблю. — Хм? — Доверить наши жизни другим. Тем, кто стреляет из пушек. Глаза на мгновение застелила белая вспышка, заставив некоторых членов экипажа лихорадочно осмотреться. Следом, в небе раздался гулкий рёв грома. Небесное полотно застелили смольные тучи, вот-вот готовые разразиться холодным ливнем. Наёмница запрокинула голову, щурясь и втягивая носом воздух. — Плохо дело, — она цокнула языком. — Почему я не удивлён? — обречённо вздохнул Фотолеар, готовясь к худшему. — Что на этот раз? — Нас застала буря. Мало нам Сумеречного урода с его свитой, теперь ещё и это. Женщина повернулась лицом к компаньону, хмуря брови и прожигая его взглядом. Художник впервые столкнулся с такой эмоцией на её лице. Привычно злое выражение смешалось с глубокой задумчивостью, отчего блеск в её глазах погас. Он не решался перебить поток её мыслей очередным вопросом — просто смиренно ждал её изречения. Секунды напряжённой паузы оборвались её глубоким вздохом. — Лезь наверх, — брюнетка указала на смотровую площадку бригантины, не сводя глаз с Фотошопа, — и стреляй оттуда. Если Сумеречная тварь подберётся ближе, бери стрелы с красным основанием. Это алхимические разрывные стрелы. Не ошибёшься. — Ты с ума сошла?! — рявкнул парень, оценивая высоту предлагаемой точки для обстрела. — А если мы не успеем добить тварь до того, как она доберётся до корабля? Там же я буду на уровне её страшной морды! Один её удар по судну — и я упаду, разбившись насмерть! У юноши перехватило дыхание, как только он вернул взгляд на собеседницу. Он поперхнулся словами, замолкнув и не сводя с неё глаз. Она… Грустно ухмылялась. Извечно хмурый лоб разгладился, кончики пухлых губ чуть приподнялись, а в глазах цвета стали танцевал блеск, выражающий непередаваемую тоску. Сердце художника болезненно сжалось, пропустив удар. К голове подступил жар, и ноги его подкосились. В желудке неприятно заныло. Какое знакомое чувство — страх. — Лисланис… — тихо обронил он, прикусывая губу изнутри и подавляя желание заплакать. — Ты серьёзно?.. Именно поэтому мне стоит лезть выше?.. Убийца медленно кивнула, не моргая и не теряя с ним зрительного контакта. Юноша сжал пальцами основание лука. — Поверь, это будет лучший способ умереть здесь, — наконец заговорила женщина. — Если поймёшь, что мы в заднице, и путей отступления нет — прыгай. Лучше уж так, чем потом чувствовать, как тебя едят. — Понял, — на удивление, тон парня звучал спокойно. — Ну, я пошёл. Брюнетка проводила взглядом удаляющийся силуэт художника, после развернувшись на пятках, перезарядила арбалет. На палубу уже выбралось с десяток крыситов, шипя и издавая гортанные рыкающие звуки. — Ну что, ублюдки… Давайте, подходите! Очередной раскат грома гулким эхом озарил морские волны, и небо заплакало ледяным ливнем, заливая деревянные доски бригантины. В гомоне визга Сумеречной твари и шума дождя утопали крики экипажа. Судно периодически шатало из стороны в сторону от сильнейших ударов. Брюнетка танцевала безумный вальс, ловко скользя по мокрой палубе и отстреливаясь от целого роя морских уродов. Время от времени её прицел сбивало, и пару раз она даже попадала в матросов, но здесь всем уже было плевать. Бой был ожесточён природными условиями. Враг притеснял людей количеством. В этой схватке крутилась всего одна мысль: выжить любой ценой. Женщина подстрелила очередного монстра, забегая к грот-мачте. Глухой удар, и её тело отбросило к перилам. Она больно ударилась рёбрами, чувствуя, как тело перевешивает в сторону воды. В последний миг она схватилась пальцами за деревянный выступ, зависнув в 10 метрах от морской пелены. Под её ногами шипели волны, разбиваясь о дно бригантины и обжигая открытые участки её кожи ледяными каплями. Брюнетка нахмурилась. В её свободной руке лежал арбалет, соответственно она не могла зацепиться ей, а ноги предательски скользили по мокрой поверхности судна, не давая ей принять точку опоры и ослабить давление веса на руку, которой она отчаянно цеплялась за жизнь. Наёмница понимала: ещё один толчок, и она погибнет в объятиях морских волн. Положение казалось безвыходным, однако грош цена была бы ей, как профессиональному наёмнику, если бы подобная ситуация её погубила. Лисланис принялась лихорадочно осматриваться, пытаясь сообразить, как выйти из положения. Ответ не заставил себя долго ждать, но содержал риск лишиться оружия. Впрочем, иного выхода у неё не было. — Чёрт бы побрал этих Сумеречных тварей! Женщина цветисто выругалась, разомкнув пальцы, которыми держала арбалет. Оружие лязгнуло, полетев вниз. Мгновение, и наёмница перехватила его ногами, скрещивая их. Успех. Освободившейся рукой она вцепилась за деревянный выступ. Центр тяжести сместился, легче от этого не стало. — Давай же! Брюнетка стиснула зубы, зарычав и напрягая каждую мышцу своего тела, подтягиваясь на руках. Теперь самое сложное: секунда броска. За это мгновение Лисланис должна ухватиться за перила ведущей рукой. Осечка будет стоить ей жизни. Мулатка нахмурилась, концентрируясь на цели. Бросок. Её пальцы сжали перила. Успех. — Есть! Схватившись обеими руками, наёмница продолжила вытягивать себя обратно на палубу, тяжело дыша. Этот процесс отнял у неё слишком много сил. Перебросив себя через перила, она просто упала на пол, тяжело дыша. Сейчас было совершенно неподходящее время для отдыха, но она просто ничего не могла с собой поделать. Мышцы сковала ноющая боль, картинка перед глазами периодически теряла чёткость. Ей критически не хватало ресурсов организма. Не время прохлаждаться. Собрав волю в кулак, женщина поднялась, чувствуя, как дрожали её колени. Она схватила арбалет, перезарядив его. Бригантина содрогнулась, и её тело отбросило в сторону. Она больно ударилась головой, вскрикнув и осев. В ушах встал неприятный звон, все звуки утонули в вакууме. По лбу потекли струйки крови, перемешиваясь с каплями дождя. Кое-как сфокусировав взгляд, она завидела крысита, что хищно шипел и медленно к ней подбирался. — Ах ты… Сука… — слабо усмехнулась мулатка, тяжело дыша. — Мерзкая ублюдина… Ну, давай… Скотина… Лисланис подняла арбалет, не глядя выстрелив в тварь и пробив ей голову. Поняв, что она убила её слепым выстрелом, женщина принялась рвано хохотать. Вот так: профессионализм не пропьёшь. Подняв взгляд к небу, брюнетка прищурилась, завидев среди туч чёрный силуэт. Сфокусировав взгляд, она облегчённо выдохнула, и в её глазах заблестела надежда. Фотошоп стоял на смотровой площадке, метко прицеливаясь вниз и отстреливая крыситов, которые выбирались на палубу. Здесь высоко, поэтому достаточно удобно для стрелка. Все толчки он ловко переживал, хватаясь за деревянное изваяние и оставаясь стоять на ногах. Один только минус: из-за этих внезапных покачиваний он периодически ронял стрелы с лука. Впрочем, в колчане их было ещё предостаточно. И всё шло более-менее, пока в какой-то миг художник не осознал, что жуткий монстр уже достаточно близко подошёл к бригантине. Вблизи это чудовище было ещё уродливее. Юноша подавил рвотный позыв, как только морские ветра донесли до него жуткий запах гниющей рыбы, исходящий от противника. — Бог мой, какой же ты мерзкий… Длинные пальцы юноши обхватили стрелу с красным основанием, медленно вытащив её из колчана. Тетива жалобно заскрипела под натиском стрелка. Зрачки сузились. Фотолеар взял противника на прицел. Все шумы отошли на задний план, и сейчас парень слышал только биение своего сердца и размеренное дыхание. Страх уступил нереальной дозе адреналина. Сейчас юношу не заботило ничего, кроме сражения. — Сожри это, ублюдок. Пальцы отпустили тетиву, и стрела со свистом рассекла воздух, летя навстречу цели. Холодный взгляд голубых глаз следил за траекторией. Достигнув цели, стрела вонзилась в шею Сумеречной твари и вспыхнула фиолетовым пламенем. Воздух разорвал грохот магического взрыва. Монстр открыл смердящую пасть, заверещав от боли. Фотошоп громко рассмеялся, натягивая следующую стрелу. — Что, вкусно, гнида?! Получи ещё! Град стрел летел в чудовище, не давая тому возможности как-то опомниться и заставляя пятиться. Параллельно обстрелу юноши в противника также попадали из пушек, однако тело его было достаточно крепким. В какой-то момент художник потянулся за очередной стрелой, и с ужасом обнаружил, что разрывные закончились, а тварь всё ещё стояла на ногах. — Вот чёрт… Юноша сделал глубокий вдох, бегло осматриваясь и оценивая обстановку. Да уж, ситуация была не из приятных: внизу уже лежала куча мёртвых тел, крыситы заполонили палубу, а Сумеречная тварь вот-вот доберётся до бригантины. Обычных стрел тоже осталось маловато. Адреналин резко отпустил, и парень шумно задышал, слишком чётко осознавая, что ему пришёл конец. Расклад явно не в их пользу, Лисланис внизу он не завидел — вестимо, её мёртвое тело уже достигло морского дна. В уши ударили крики умирающего экипажа. Страшно. Мафиози горько усмехнулся, закрыв глаза. Сейчас бы засесть в мастерской и закончить ту треклятую картину. А ведь действительно. Почему он до сих пор её не закончил? Лень вперемешку с излишней категоричностью к самому себе. Кажется, только в момент близкой смерти можно осознать, сколько всего можно было бы сделать. Открыв глаза, Фотошоп увидел, насколько критически сократилось расстояние между монстром и кораблём. Ну, вот и всё. Парень перебросил лук через плечо, фиксируя его на себе. Его взгляд упал вниз, и тотчас картинка реальности начинает плыть от страха. Очень высоко. А ведь легко приготовиться к смерти, но, чёрт, как же сложно совершить этот шаг в решающий момент. Ноги ватные. Голова гудит. Сделав глубокий вдох, юноша повернулся спиной к ограждению смотровой площадки. Если смотреть, то будет ещё страшнее. Кто бы мог подумать, что он умрёт вот так? Считается ли это самоубийством? Самоубийцы, вроде как, лишают себя жизни добровольно, а он не очень хотел умирать. Но Лисланис была права: лучше уж умереть так, чем от болевого шока, пожираемый Сумеречной тварью. Губы художника тронула лёгкая улыбка. Бригантина содрогнулась, накренившись вбок — и его тело перевесило, отправляя его в свободный полёт. Его тело обняли длани морских ветров, подхватывая длинные синие волосы и кружа их в танце хаоса, забираясь ледяными пальцами под свободную одежду, касаясь горячей кожи. Вот и всё. Ещё несколько секунд, и он разобьётся о морскую воду. Так бесславно оборвётся его жизнь. Перед глазами слишком ярко встала картина его мастерской, и Саи, сидящего на стуле. Его взгляд зелёных глаз прожигали Шопа. Чувство, теплящееся где-то очень глубоко внутри, вновь зажглось маленьким огоньком, распаляя голову. В глазах зарябило, и художник моргнул, чувствуя жар солёных слёз, смешивающихся с ледяными каплями дождя. Сколько всего он хотел сказать, о скольком умолчал? И почему столь ярое желание поговорить, хотя бы в последний раз, возникает именно в тот миг, когда уже слишком поздно? Он умрёт. Он умрёт с осознанием полной незавершённости. Его жизнь покинет тело, так и не дав ему возможности сказать о чувствах. Как иронично. Его гордость, служившая оплотом личности все эти годы, в конечном итоге сыграла с ним злую шутку. То, что он считал своей силой, в последний миг обратилось его слабостью. Рука юноши тянется вверх в беспомощной попытке ухватить небесный свод. Ливень просачивался сквозь пальцы. Веки тяжело опустились, накрывая взор тёмным полотном. Болезненный удар длился мгновение, и до разума художника не сразу дошёл факт того, что его тело так и не встретилось с водной гладью, повиснув в воздухе. Открыв глаза, парень с удивлением обнаружил стремительно отдаляющуюся картинку тонущего судна. Он… Летит? Сфокусировав взгляд и лихорадочно осмотревшись, Фотошоп увидел руку наёмницы, сжимающую его предплечье. Лисланис сидела верхом на огромном чёрном драконе. Летающая рептилия открыла широкую пасть, издавая громкий кричащий рык и ловко уходя выше. Его блестящие от дождя крылья раскинулись в стороны и своей структурой чем-то напоминали крылья летучей мыши. Величественный дракон грациозно парил под тёмными тучами. Лисланис резким рывком подтянула парня к себе, усадив напротив. Художник непонимающе оглядел её. — Лисланис?.. — его голос тонул в завываниях ветра. — Что происходит? — Нам повезло, — тон женщины звучал привычно сухо. — Когда я вновь оказалась в этом мире, мой дракон почувствовал моё присутствие и вылетел за мной из Тассара. — А как же остальные? — парень глянул в сторону бригантины. — Им уже не помочь. — Господи, — Фотошоп охнул, аккуратно касаясь пальцами скулы наёмницы, — У тебя кровь! — Порядок, — фыркнула брюнетка, дёрнув головой и отбрасывая руку художника. — Нет в этом ничего нормального! — он нахмурился, разглядывая смешавшиеся с водой пятна крови. Лисланис ничего ему не ответила, сосредоточенно вглядываясь в пространство перед собой и активно делая вид, что не желает терять концентрации в управлении драконом. Фотошоп хмыкнул, сдвинув брови к переносице, но, впрочем, не стал настаивать. Холодные порывы ветра обжигали своими лезвиями, и парень зябко обнял плечи, пытаясь спрятать нос. Наёмница метнула в его сторону краткий взгляд, а после приобняла его левой рукой, буквально заставив его облокотиться на себя. Несмотря на страшный холод и влагу, от кожи женщины буквально исходил жар. Художник прижался к ней, шмыгнув носом и давая своему телу продрогнуть перед согреванием. Он слышал биение её сердца. Немного ускоренное, но всё же размеренное и глубокое. Он поймал себя на странной и удивительной мысли. Ведь, по сути, Лисланис создавала впечатление безжалостной и злой личности, но её образ разбивался в момент, когда он слышал биение в её грудной клетке и вспоминал её рассказ у костра. Ему хотелось знать, какие ещё ужасы тянут свои лапы из-за дверей её прошлого. От хорошей жизни наёмниками не становятся, разве нет? Она потеряла дочь в страшном пожаре и винит себя в случившемся. Какие тайны есть ещё в этом сейфе, закрытом на сотни замков? Кто бы что ни говорил, и как бы она сама ни пыталась создать о себе максимально отрицательное впечатление — бессердечный человек не будет пытаться согреть другого. Ведь королю Тассара нужна голова. — Лисланис… Он немного отстранился, поднимая взгляд на лицо женщины. Она наконец отвлеклась от бездумного созерцания беспрепятственной дороги, заглянув в его глаза. Шоп почувствовал себя неуютно. Всё-таки её взгляд был тяжёлым. — Скажи, — начал он, отворачивая голову и стараясь подбирать слова. — Ведь деньги за моё живое тело — всего лишь предлог? — Хм? — наёмница нахмурилась, не сводя с него глаз. — Я имею в виду… Зачем спасать меня? Отрежь голову с бездыханного тела — и дело с концом. — Хочешь умереть? — её бровь изогнулась, являя на лице эмоцию сухого недоумения. — Нет, я вообще не об этом, — парень вздохнул. — У тебя была масса возможностей не рисковать собой и дать мне погибнуть. Но ты не воспользовалась ими. А на корабле, так и вовсе дала мне оружие для самообороны. — Ты был ещё одной боевой единицей, — брюнетка хмыкнула, дёрнув головой. — А в таких обстоятельствах лишних рук не бывает. — Логично, и всё же не вяжется. — Я могу в любой момент прикончить тебя. А мне будет так даже лучше: не буду больше слушать твоё бесконечное нытьё. — Не так уж много я и ною, — художник насупился. — Я избавлю себя от бесконечного трёпа, — воодушевлённо продолжала женщина. — И мне больше не будет нужно задумываться о том, как тебя прокормить или одеть. Сказка. Может, действительно стоит от тебя избавиться? Юноша хохотнул, встрепенувшись и гордо вскинув голову. Подобная реакция, признаться, удивила убийцу. — Я слишком шикарен, чтобы вот так бездумно меня убивать. — тон юноши звучал гордо, однако наёмница отчётливо уловила нотки юмора. — Да уж, безусловно, — она закатила глаза, всем своим видом выказывая сарказм. Парень рассмеялся, сунув руки между своих ног, чтобы хоть немного согреть ледяные ладони. — Обещаю, я никому не скажу, — он ухмыльнулся, рассматривая шрамы на её лице. — Я в любом случае доставлю тебя в замок. Живым или мёртвым — зависит от тебя. Будешь много выделываться и действовать мне на нервы — приблизишь исполнение второго варианта. — Несомненно. Я уж постараюсь не доводить тебя. Между ними воцарилась затянувшаяся пауза. Художник к этому моменту уже знал, что лишние вопросы будут только нервировать наёмницу, поэтому молча рассматривал её, пока была такая возможность. Она была бы очень красивой женщиной в его мире. Никаких шрамов не было бы, и её типаж лица, рост и телосложение сделали бы из неё модель или актрису. Он поймал себя на мысли, что ему грустно от того, как жизнь с ней обошлась. Несомненно, каждый носит свою ношу, но её даже по его меркам оказалась слишком тяжела. Да, он и сам является неотъемлемой частью преступного мира, однако он выполнял свою функцию исключительно от скучной жизни, прикрываясь правом преступного наследия. Здесь он чувствовал совершенно иную подоплёку. — Почему? — вопрос бесконтрольно сорвался с его высохших синеватых губ. — Хм? Отступать было некуда — вопрос прозвучал. — Почему ты стала наёмницей? Неужели не было иного выхода? — Нет, — сухо отрезала женщина, вновь хмурясь и давая Фотошопу понять, что он в очередной раз шагнул на тонкий лёд. — Прости, — он грустно усмехнулся, вновь ложась головой на её плечо и греясь. Она ничего ему не ответила.