***
Особняк, виды которого были уставлены десятками необычных скульптур, принимал под своей крышей прибывающих людей на крытых машинах. Судя по стилю вождения, - развороты и парковка на превышенной по меркам спокойной езды скорости, - сюда приезжали явно обеспокоенные и торопящиеся гости. Вот, очередной внедорожник с затонированными стёклами проскрипел тормозами, и из него выпрыгнули двое. Они были похожи, как две капли воды, но в то же время были совершенно разными. Юноша, выбравшийся с пассажирского сиденья, был облачён в вязаную свободную кофту, под которой красовалась футболка нежного голубоватого оттенка с буквой “W” на принте. Его серебристые волосы были заколоты в чёлке, открывая вид на обеспокоенный взгляд серых глаз. С водительского места вышел парень с короткими вьющимися волосами того же цвета, что и у первого, в строгом стиле одежды: рубашка, скрывающаяся за клетчатым зелёным жилетом, брюки и лакированные ботинки. Его глаза скрывались в блеске стёкол очков в тонкой оправе, но лицо чуть ли не с детальной точностью копировало черты лица его менее формального сопровождающего. Они рванули к двери, не обращая внимания ни на что вокруг и радостно оставляя на ровном газоне следы от своих ботинок. Достигнув цели, очкастый принялся судорожно давить на кнопку дверного звонка. Меньше, чем через несколько секунд, им открыл Сай. По его лицу было видно, что он всячески старался сдерживать бушующие беспокойством эмоции. - Прости, что так долго! – Выпалил парень с заколкой. – Из-за аварии на шоссе мы угодили в пробку! - Ворд, Эксель… - Выдохнул студент, отойдя от двери и пропуская их внутрь. – Проходите. Владимир и Экси Тейлор – близнецы, прибывшие в здешние места из другого города в поисках лучшей жизни. До того они обитали в маленьком городке с настолько ничтожным населением, что, кроме шуток, его жители чуть ли не поимённо знали друг друга. Первым то место покинул старший из близнецов – Экси. С раннего детства мальчик показывал невероятные способности к математике, чем безмерно радовал родителей. Точные науки давались ему без особого труда: он побеждал в школьных олимпиадах, его твёрдая отличная оценка по алгебре и геометрии никогда не падала. Когда пришло время, он подал документы в университет, расположенный в этом городе, и без проблем поступил на бюджет, собрав вещи и переехав. Его брат же, Владимир, в знании точных наук разочаровал семью. Даже при наличии рядом невероятно умного математика в лице Экси, его оценка дай боже держалась на тройке, а то и учителя говорили: «Три пишу – два в уме». Зато, вопреки всем неудачам в постижении алгебры и геометрии, этот парень выдавал лучшие результаты в предметах гуманитарных. Учителя литературы и языка прочили ему карьеру в писательстве, с удовольствием отправляя его на литературные вечера зачитывать прозу. Однако, в период его студенческой жизни что-то изменилось. До того весёлый и энергичный Владимир, поступивший в университет искусств на литературный факультет, душа любой компании, зачитывающий свои фантазии, обращённые в слова на листе, в какой-то момент перестал делиться наработками, и если что-то и писал, то только для себя, не подпуская к чтению даже собственного брата. Сначала Экси не беспокоился, списывая всё на так называемый творческий кризис, но после того, как его близнец стал пропадать на целые недели, возвращаясь не очень трезвым, он забеспокоился. Юноша стал курить, и как бы его брат ни старался достучаться до него – всё было тщетно. Но однажды страшная тайна его поведения всплыла наружу: Экси узнал, что причиной таким событиям служило ничто иное, как невероятно огромное скопление разного фетиш-контента на компьютере брата. В тот день Владимир сдался, поведав близнецу о том, что он очень боялся осуждения общества за подобные вещи, а ничего общедоступного у него не писалось. Разумеется, он понял и принял его таким, каким он был, но уже к тому моменту психика его близнеца сильно пострадала. Ныне же Экси работает в крупной финансовой компании, а вот Владимир построил свою карьеру в весьма специфической литературе, зарабатывая деньги на самых разных фетишах и действуя, разумеется, под псевдонимом. Парни прошли в комнату, где, как им уже сообщили, в последний раз видели Фотошопа. По телефону им поведали историю о загадочной женщине, что пыталась его прирезать, но в итоге была вынуждена взять его в плен, а в конце своего перфоманса и вовсе провалилась вместе с ним в какую-то стрёмную дыру в пространстве. А также они знали, что в этом же помещении их ожидал некий Макар: молодой парень, представившийся охотником, работающим между мирами. В общем, они мало что поняли, но на новость о похищении отреагировали незамедлительно, бросив все свои дела и примчавшись в особняк. В комнате творений Фотошопа сидело несколько людей: охотник, флегматично рассматривающий свои ногти, жрица Солнца, сопровождающая его от самого Тассара, Сай и Авери с Каем. Близнецы несколько недоверчиво оглядели незнакомцев в лице охотника и жрицы, пройдя внутрь и сев на свободные стулья. - Как вы уже знаете, - Начал Саи, сев и закинув ногу на ногу, - Шопа похитили, и не просто: его утащили в другой мир. - Чего? – Эксель уставился на знакомого, с трудом переваривая полученную информацию. – Что ты несёшь, Сай? - Я бы и сам не поверил, услышь я такое. – Парень вздохнул, скрестив руки на груди и откинувшись на спинку стула. – Но, к сожалению, это правда. Он сделал небольшую паузу, глянув в сторону Макара и девушки, сидящей рядом с ним, а после указал на них ладонью. - Это Макар и Се… Си… Села… Сели… - Сераливьен. – Мягкий голос жрицы оборвал тщетные потуги художника сообщить её имя. – Сераливьен Миакан, жрица Меректам: богини Солнца. Экси посмотрел на неё, как на сумасшедшую, в отличии от своего близнеца, в чьём взоре читался нескрываемый интерес к её персоне. Тот с любопытством осмотрел её одеяния, задержав своё внимание на белоснежном посохе, что стоял рядом с ней у стены. - Да, именно. – Небрежно бросил Сай, отмахиваясь ладонью от жрицы, словно та предложила ему кусок невкусной пищи. – Они утверждают, что прибыли сюда из другого мира, и готовы помочь нам в поисках Шопа. - Если он ещё жив. – Мрачно констатировал Макар, тем самым погрузив компанию в леденящий трепет ужаса. – Лисланис - профессиональный убийца, и только чудо спасёт вашего друга от неминуемой гибели. - Лисланис? – Переспросил Эксель, нахмурившись и обхватив пальцами подбородок. – Кто такой Лисланис? - Такая. – Поправил его охотник, хмыкнув. – Наёмница из Тассара. - Тассар? – Вклинился в диалог Владимир. – То самое место в другом мире, о котором Сай говорил нам по телефону? Кудрявый брюнет молча кивнул, подтверждая слова юноши. Близнецы переглянулись между собой. В глубине души они всё ещё сомневались в правдивости этих слов, думая, что их разыгрывают. Однако, отсутствие самого Фотошопа в этом помещении и серьёзность всех здесь присутствующих прямо говорила об обратном. Ворд и Эксель знали, что хозяин особняка даже под страхом смерти не оставил бы здесь никого без присмотра. В диалог вступила жрица, чуть поёрзав на стуле и устроившись поудобнее. - Моя богиня далеко от сего мира, за сим воля её от меня отдаляется. – Тембр её голоса был мягок, словно перина, и мелодичен, как трель ловцов воздуха. – Помочь вам в силах только ей. Прибыв в Тассар, где храм её мерцает в свете солнца, смогу я вопросить её о нём, и дабы будет мне благословение её – смогу найти я след его на Ислиндоре, будь даже жив он или мёртв. - Ебать, как же сложно она разговаривает. – Саи не сдержал мата, раздражённо потерев висок. - Будь повежливее. – Внезапно подал голос Кейген, укоризненно посмотрев на студента. - Моя вежливость сдохла ещё в детстве. – Фыркнул парень. – И я, в отличии от вас, слушаю этот пиздец уже часа два-три. - Коль вам не нравится мой слог – прошу меня не слушать. – Голос девы обиженно дрогнул. - Давайте вернёмся к плану спасения. – Нервно начал Аваст, теребя в руках солнечные очки. – В любом случае, нам могут помочь только эти люди. Поэтому, я прошу всех успокоиться и послушать, что говорит… Э-э, жрица? - Сераливьен хочет сказать, что сможет прочитать заклинание поиска только в родном мире. – Выдохнул Макар, выхватив из ножен кинжал, которым пару часов назад угрожал наёмнице и принявшись нервно прокручивать его в руке. – Компания из здесь присутствующих собрана, чтобы отправиться в увлекательное путешествие. - Эй, я на это не подписывался. – Фыркнул Экси, качнув головой. – Затея пахнет опасно. - А ты думал, освобождение вашего друга будет сопровождаться безопасностью и цветочками? – Охотник издевательски усмехнулся. – Может, мне ещё и ковровую дорожку тебе к нему выстелить? - Выстели её себе, придурок. - Йо, парни, успокойтесь. – Кейген попытался утихомирить начинающуюся перепалку. – Мы все здесь ради общей цели, разве нет? - Вирусу вообще слова не давали. – Огрызнулся Эксель, метнув в сторону взломщика мрачный взгляд. – Я не намерен отправляться в другой мир, тем более в компании какого-то невнятного панка, который возомнил себя охотником. - Хлеборезку прикрой, четырёхглазый. – Судя по всему, Макар тоже за словом в карман не полезет. – Хочешь побороться в язвительности, так я тебе фору-то дам. - В отличии от Вас, милейший, мне хватает интеллекта не бросаться на незнакомца с личностными оскорблениями. – Юноша поправил очки средним пальцем. - Ох, простите, милорд. Вы, вестимо, из приличной мамки вылезли, а я здесь со своими матами. - Ёбаный стыд, заглохните уже, оба. – На сей раз нервы сдали у Саи. – Чем дольше мы тут сидим, тем меньше у Шопа шансов на то, чтобы выжить. Так что сверните эту тему и давайте уже действовать. - Надо же, хоть одна дельная мысль. – Макар усмехнулся, достав помятую пачку сигарет и выудив одну зубами. – План прост: Сераливьен откроет нам портал, мы дружно прыгнем в Тассар, а как она накопит сил и найдёт вашего товарища - мы сразу же отправимся за ним. - Надеюсь, что не в могилу. – Мрачно отозвался Владимир. – И что мы будем делать, столкнувшись с наёмным убийцей? Я в жизни ничего острее ножа в руках не держал, и максимум, что я могу убить – это свою самооценку. Охотник чиркнул зажигалкой, прикурив и выдохнув густой дым. Сидящий неподалёку от него Аваст тут же скривил лицо, отмахиваясь ладонью от ядовитых клубов в воздухе. Взгляд чёрных глаз парня оглядел всех присутствующих. - Грубая сила не является панацеей от всех бед. – Наконец начал он, нарушая напряжённую паузу. – Авери, ты же умеешь стрелять, верно? Антивирус на секунду потерялся, а после нервно повёл плечом: - Ну, уметь-то умею… Но я ни разу не убивал, знаешь ли… Брюнет удивлённо вскинул бровь, кинув взгляд на его оружейный ремень, в котором покоился пистолет. - А пушка тебе на кой хуй тогда? – Макар перестал выбирать выражения, чувствуя, как его терпение подходит к концу. – Ты же коп, мать твою, и ты ни разу не стрелял в особо опасных преступников? - Стрелял конечно… - Рыжий стушевался, заёрзав на стуле. – Но не убивал. - Так, ладно. – Раздражённо бросил собеседник, потерев пальцами переносицу. – Думаю, при прямой угрозе жизни ты справишься. Кай уже было открыл рот, чтобы что-то сказать, но Авери его остановил умоляющим взглядом. Взломщик по его лицу понял, что тот не хотел афишировать своего фиаско при первом столкновении с Лисланис. Он кивнул, не став ничего говорить. - Также, нам понадобится человек, который сможет взламывать нам замки на дверях. Это полезное умение. Кай, займёшься? Мужчина кивнул. - Владимир пойдёт с нами в качестве летописца. В этом путешествии нам может повстречаться великое множество запутанных путей, и нужен человек, способный письменно всё фиксировать. – Охотник на мгновение замолчал, что-то прикинув и сделав очередную затяжку табачного дыма. – Сай лучше всех здесь присутствующих знает вашего друга, и наличие этих знаний может так же пригодиться. Ну и, остался только один… В помещении повисла тишина. Все уставились на Экси, который непонимающе хлопал ресницами. - А ты-то нам на кой хер там сдался? – Ехидно спросил брюнет, не сводя с него глаз. – Ясельки умников и умниц мы, вроде как, брать с собой не планировали. - Опять двадцать пять. – Вздохнул Кейген, устало уронив голову в ладони и запустив пальцы в свои волосы. – Хорош уже его стебать. - Вот и я о том же. – Сдался Эксель, фыркнув и скрестив руки на груди. – Я вам без надобности в таком деле. - Постой, охотник. – Подала голос жрица, совершив соответствующий жест ладонью. – Полно вам. И этот юноша не так уж бесполезен. Настанет час, когда сомкнутся длани тьмы, и хитростью своей она собьёт всех нас с пути. Послушай же, Макар, не стоит сквернословить, ведь, судя по словам его друзей, лишь только он преодолеть её способен, распутав лживые преграды из теней. Мужчины щурились, силясь понять, что только что изрекла жрица Солнца, и, судя по всему, только Макару не требовалось «перевода» её слов. - Тоже верно… - Задумчиво кивнул охотник. – Как ни прискорбно это признавать, но ты, четырёхглазый, можешь понадобиться нам в этом. - В чём?.. – Ошеломлённо промямлил Эксель. - Если кратко: когда мы будем застревать на месте, не понимая, что делать дальше, ты будешь изрекать умные и дельные мысли. - А она всегда говорит стихами?.. – Осторожно спросил Аваст, поглядывая на девушку. - Зачастую. – Отмахнулся Макар. - Экси, прошу, пойдём с нами. – Умоляюще начал Ворд, зацепив пальцами край его жилетки. – Я не хочу идти туда без тебя… Юноша тяжело вздохнул, впрочем, быстро приняв столь тяжёлое решение. - Ладно. – Выдохнул он, поправив очки. – Но только ради брата. - Чудесно. – Охотник встал, от души потянувшись. – В таком случае, раз все согласны – мы отправляемся в путь. Жрица, открывай портал.***
Дорсалор – город, возведённый на пустынных границах материка Ислиндор. Сотни лет назад, во времена отцов основателей, он был совсем небольшим, и дома его были вылеплены исключительно из глины, так как дождей здесь никогда не проходило, и вся земля была высушена палящим солнцем. По легендам, первый король Дорсалора принёс в жертву богу Инарору своего первенца, дабы тот смилостивился над городом и подарил ему воду. Так и случилось: получив оплату молитвы на своё имя, Инарор дал своё благословение, и над Дорсалором сгустились тёмные тучи. Хлынул ливень, и лил он три дня и три ночи, а после в городе начали расти пальмы, зелень и оазисы. Нынче же пустынная старица пестрила великолепием. Глина давно сменилась белым камнем, и из него архитекторы возвели красивые разноплановые строения, башни которых оканчивались золотыми куполами с танцующими лучами солнечного света на них. По улицам города вели мощённые камнем дороги да лестницы, что делили его на ярусы: внизу располагались трущобы с базарами, сверху же была обитель господ. В некоторых частях сие обетованны находились так называемые зелёные зоны: места, на которых росла трава и деревья, и в местности их корона поставила фонтаны, черпающие свою воду из оазисов. На другом конце города от главных ворот высился золотой дворец, принадлежавший королю Салалинару, что в народе получил прозвище Неопалимый. Торговля Дорсалора держалась на лучших пошивах из самой разной ткани и разведении самых быстрых скакунов на материке. В трущобном районе, среди бескрайнего потока людей, медленно ковыляла Лисланис, держа на спине тушку синевласого юноши. От кровопотери и солнечного удара тот умудрился упасть в обморок прямо посреди пустыни, и женщине пришлось тащить его на своих двоих прямиком до пустынной столицы. Ох, скольких богов она помянула в этом пути, сосчитать было сложно. Впрочем, от этого время их движения никак не замедлилось, потому что до того чёртов художник ковылял медленнее старухи, чем бесил наёмницу пуще потери сознания. И вот Лисланис, уставшая и голодная, наконец дотащила его до города и сейчас мечтала добраться хоть до какого-нибудь трактира, чтобы умыться, поесть и наконец-то сбросить с себя бренное тело, которое, между прочим, весило немало. Впереди замаячило строение с табличкой, висящей у входа, что гласила «Трактир “Блохастый верблюд”». Женщина обрадовалась и рванула туда, будто бы получив заряд сил и энергии. Внутри заведения было достаточно людно. Пройдя в большой зал, уставленный деревянными столами, за которыми расположились посетители, потягивая хмельного из деревянных кружек и закусывая это местной едой, брюнетка бегло осмотрелась. В принципе, ничего необычного: крохотные окошки в стенах, запах хмеля и пота, деревянные колонны, подпирающие потолок, да стойка с парой бочек, за которой сидели завсегдатаи, ведя задушевные пьяные беседы с местным трактирщиком: мужчиной примерно под пятьдесят на вид в заляпанном сером фартуке, предусмотрительно закрывающем рубаху с засученными рукавами и кожаные штаны, заправленные в свободные сапоги. Он охотно отвечал смехом на весёлые хмельные истории, время от времени поправляя грязные волосы цвета медвежьей шкуры, чтобы они не лезли в глаза, и протирая очередную посудину тряпкой. Некоторые из посетителей обратили внимание на пришедшую, впрочем, быстро потеряв к ней интерес. Фигуры в плащах с низко надвинутым на лицо капюшоном не являлись в здешних местах особой редкостью. Наёмница подошла к стойке, свистнув хозяину заведения. Тот переключил на неё своё внимание, отставив в сторону протёртую деревянную пиалу. - Комнату и два комплексных обеда, да таз с водой и мхом. – Пробасила женщина, кинув ему серебряную монету. - У нас есть мыло. – У трактирщика был скрежещущий голос. – Но кусок стоит серебро и две меди. - Держи три, и одной из девок своих скажи, чтобы поднялась ко мне в комнату. Работёнка есть. – Лисланис достала ещё монет, вложив их в охотно протянутую мужчиной ладонь. - Как будет угодно. - И пусть жратвы туда принесёт, когда явится, да побыстрее. С этими словами дочь восточных ветров поднялась по лестнице, расположенной справа от стойки, на второй этаж, скрывшись в коридоре с многочисленными дверьми. Подойдя к одной из них, она с ноги открыла её. Помещение было бедной наружности и совсем небольшое: оно вмещало в себя одну кровать, маленькое окошко, письменный стол со стулом и крюк для одежды. На столе стоял подсвечник с одной свечой и лежало огниво. Брюнетка занесла тело внутрь, ногой закрыв за собой дверь и наконец сбросив его на кровать. Спина и ноги тут же заныли в сладостном ощущении лёгкости. Наёмница от души потянулась, хрустнув позвонками и шеей, а после сняла с себя плащ, повесив его вместе с сумкой на крюк. Арбалет же с колчаном были поставлены к стене подальше от кровати. Через какое-то время в дверь постучали, и Лисланис широкими шагами пересекла комнату, открыв пришедшему. То была девица невысокого роста в бедном платье и с длинной косой волос, падающей на плечо. Женщина бегло её оценила. В руках девка держала поднос с двумя порциями еды и по обычаю своему не поднимала на неё взгляда. Брюнетка отступила, пропуская её внутрь. Та поспешила поставить еду на стол. - Подойди. – Низкий голос наёмницы заставил её вздрогнуть. Впрочем, она тут же подчинилась. Мулатка достала две серебряные монеты, чуть ли ни сунув ей их под нос. – Бери деньги и ступай в город. Найди лекарскую лавку и купи трав. Нужны травы от жара. На оставшиеся деньги посети гильдию и возьми мне чернил, пергамент и перо, а также ворона. Как сюда воротишься, налей в кувшин кипятка и принеси его мне вместе с остальным. Поняла? Девочка зашуганно кивнула, взяв монеты и всё так же не решаясь поднять на наёмницу взгляда. - Сделаешь быстро – дам тебе тройку медных. А теперь ступай. Услышав о вознаграждении, девица шустро припустила к выходу, покинув комнату и закрыв за собой дверь. Лисланис шумно вздохнула, бросив взгляд на тело. Фотолеар всё так же валялся в отключке и выглядел неважно. Мулатка подошла к нему, сев на край кровати и проверив его рану. Благо, кровь остановилась, но обработать заново её всё же не мешало бы. Взяв свой бурдюк, она откупорила его, плеснув холодной воды на лицо художника. Тот зашевелился, жмурясь от стекающих по лицу капель и хрипло застонав. - Утро доброе, дохляк. – Небрежно бросила женщина, не сводя с него глаз. – Как спалось? - Ух… - Юноша подавил рвотный позыв. – Где… Я?.. - В трактире. Мне пришлось тащить твою тушу добрую половину пустыни. Если бы не деньги, которые мне заплатят за тебя, я бы оставила тебя там умирать. Убийца встала, подойдя к столу и взяв пиалу с похлёбкой и кусок хлеба. Содержимое в посуде выглядело не очень, да и пахло тоже неважно. Стандартная еда для трущобных трактиров: навялят кучу всего, да ещё и не очень свежего, зальют солёной подливкой и готово. Она подошла обратно к кровати, сев и сунув пиалу художнику под нос. - Жри. Фотошоп подавил очередной рвотный позыв, как только резкий запах ударил ему в ноздри. Он заёрзал, отворачивая лицо. - Фу… Убери это… - Не будешь жрать сам – я затолкаю еду в твою глотку. – Холодно отозвалась Лисланис. – Жри, что дают, и не выделывайся, лорд ты недоделанный. Слова наёмницы не казались шуточными. Художник аккуратно сел, стараясь особо не шевелить травмированной ногой, и взял пиалу дрожащими руками, поджав губы и опасливо заглядывая в неё. Похлёбка выглядела так, словно в тарелку просто кто-то нагадил и высморкался сверху. Юноша брезгливо подцепил пальцами деревянную ложку, медленно её поднимая и следя за тем, как тягучая жижа стекает с неё. Жар давал о себе знать, отзываясь ломотой в мышцах и тошнотой. Он не знал, как заставить себя съесть это. - Я не могу… Дай хотя бы воды... Брюнетка кое-как подавила в себе желание врезать ему, сделав глубокий вдох и успокоившись. Она протянула ему бурдюк, следя за тем, с какой жадностью он схватил его и начал осушать. - Без фанатизма. – После десятого глотка она выхватила из его рук предмет, закупорив его и вернув на пояс. Художник довольно выдохнул, чувствуя, как холодная вода растекается внутри него. Всё-таки его сильно мучила жажда, и он наконец её утолил. Его взгляд снова упал на похлёбку, и это вызвало у него очередной рвотный позыв. Лисланис же встала, сев за стол и взяв свою порцию, принявшись с удовольствием её уплетать, чавкая и периодически отрывая зубами куски хлеба. Фотошоп скривил лицо, смотря на неё и слушая эти мерзкие звуки, считающиеся крайне неприличными в этикете употребления пищи. Он оттопырил мизинец на руке, что держала ложку, аккуратно поднеся похлёбку к губам, и с лицом, полным отвращения, попробовал эту еду. Как и ожидалось: на вкус она такая же мерзкая, как и на вид и запах. Мафиози с трудом сдержал желание выплюнуть это обратно, зажмурившись и проглотив содержимое рта, практически не прожёвывая его. Женщина усмехнулась, наблюдая за этой картиной мучений. - Какая гадость… - Промямлил художник, высунув язык в эмоции отвращения. – Как вы это едите?.. - Молча. – Мулатка пожала плечами, взяв кружку с элем и сделав два больших глотка. – Это ещё не самая худшая еда, знаешь ли. - Я вряд ли поверю, что бывает что-то хуже этого… - Парень посмотрел на похлёбку, поджав губы. – Пожалуйста, не заставляй меня это есть… - Если не поешь, то силы покинут тебя. А мне бы не хотелось, чтобы ты двинул кони до того, как мы прибудем в Тассар. - Я съем это позже. – Вздохнул мафиози, отставив тарелку на пол. – Сейчас это будет бесполезным переводом пищи. - Ты съешь это после того, как выпьешь отвар. – Наёмница хмыкнула, доев свою порцию и смачно рыгнув. - Отвар? – Отрыжка женщины вызвала новую волну отвращения у Фотошопа. - Ты что, оглох внезапно? – Раздражённо бросила Лисланис. – Я взяла тебе трав, что снимут жар. Скоро девка их принесёт. Фотолеар молча посмотрел на женщину. Оказалось, помимо нанесения вреда и скверного нрава она так же умела сочувствовать. Но это не показалось юноше странным, ведь наёмница желала доставить его в Тассар живым. Он вздохнул, осторожно сползая по жёсткой подушке и закрыв глаза. В дверь постучали. Женщина вытерла рот рукавом своей рубахи, встав из-за стола и подойдя к двери. На пороге стояла девица, держащая в руках два небольших мешка и кувшин, а за ней брюнетка разглядела двух молодцев, на руках которых покоился массивный деревянный таз. Она отступила, пропуская их в комнату. Фотошоп наблюдал за тем, как юнцы ставят по центру помещения таз, а девочка аккуратно располагает кувшин на столе, стараясь не расплескать ни капли его содержимого и кладя рядом два мешка. Когда они закончили, на выходе Лисланис отдала девке три монеты и закрыла за ними дверь. После, женщина подошла к столу, покопавшись в содержимом мешков и выудив из одного пучок трав. Взяв деревянную кружку, она залпом допила свой эль, благодарно рыгнув и залив кипятка из кувшина. Четверть пучка отправилась в кружку, и брюнетка принялась наблюдать за тем, как прозрачная вода стала окрашиваться в болотные оттенки выделяемого травами сока. В комнате горько запахло зеленью. - Что это? – Наконец спросил художник, принюхиваясь. - Это твой путь с того света на этот. – Хмыкнула наёмница, взболтнув воду и протянув ему отвар. – Пей. Мафиози вновь принял сидячее положение, скривившись от резкой боли в ноге. Он взял кружку, принюхавшись и поднеся её к губам. Отвар был очень горьким на вкус, но делать было нечего: жар доконает его, и если единственным способом почувствовать себя лучше было это, то ему просто-напросто ничего больше не оставалось. Тем временем, Лисланис принялась снимать с себя доспех, отставляя его к стене. Художник поднял на неё взгляд. Женщина осталась в некоем подобии чёрного топика, но, в отличии от спортивных лифчиков его мира, этот был больше похож на оборванную у рёбер майку. Бронзовую кожу брюнетки покрывало несчитанное количество рубцов: какие-то были короткими и широкими, какие-то длинными и тонкими. На некоторых даже прослеживалось шрамирование от зашивания. И всем этим боевым великолепием пестрела добротная часть её рук и торса. Фотошоп отметил и само телосложение наёмницы: крепкая спина, кубики пресса на животе, мощные руки. Она была красива и сильна. Женщина продолжила раздеваться, и юноша тут же вспыхнул, словно спичка, отведя взгляд и кашлянув в кулак. - Что ты делаешь? – Смущённо спросил он, делая вид, что ему резко захотелось изучить обшарпанные деревянные стены комнаты. - То же, что будешь делать и ты после меня. – Спокойно отозвалась наёмница, обнажившись и сев в таз. - Что, прямо здесь? – Охнул художник, забывшись и посмотрев на неё. - А что, тебе на улице лучше моется? – Она вскинула бровь. - Нет! – Парень прямо физически чувствовал, как горит его лицо, и всё же отводить взгляд уже было поздно. – Разве тебя это не смущает? - Нет. – Она повела плечом, взяв ковш и полив свою голову. – Я же не какая-нибудь придворная леди. - Какая разница?.. – Буркнул мафиози, шумно вздохнув и скрестив руки на груди. - Не нравится – не смотри. – Нахмурилась брюнетка, натирая руки куском мыла. После того, как она помылась, Лисланис встала, обтерев себя лоскутом тряпки и надев штаны с майкой. Бесспорно, после водных процедур она почувствовала себя значительно лучше: мышцы больше не ныли, да и тело освежилось вместе с разумом. Она запустила пятерню в короткие мокрые волосы, зализывая их назад, а после её взгляд упал на Фотолеара. - Пришла пора купаться, милорд. – Ехидно усмехнулась женщина, подойдя к кровати и внезапно подняв его на руки. - Что ты делаешь?! – Возмутился Фотошоп, очутившись на руках брюнетки, будто принцесса какая. – А ну опусти меня на пол! Немедленно! - Ты стоять-то сможешь? – Скептично спросила она, не обращая внимания на визги компаньона. – Да и мне в любом случае придётся тебе помочь, потому что рану опускать в воду нельзя. - Отвали! – Огрызнулся художник, упираясь ладонями в лицо закипающей убийцы. Женщина раздражённо фыркнула, специально надавив пальцами на рану парня. Тот взвизгнул, и его тело пробила мелкая дрожь. Силы тут же покинули его, и он слабо уронил руки, сдавшись и опустив голову. Хмыкнув, наёмница раздела его, поставив в таз и придерживая его руку на своих плечах, чтобы тот не упал. Фотошоп поджал губы, чувствуя кожей кусок мыла, которым она его болезненно натирала, не жалея прикладываемых сил. Никогда бы он не позволил незнакомцу, тем более враждебному, видеть его нагим и трогать его тело. Тем более, принятие ванны – это очень интимное событие, но наёмнице было до лампочки на это, а ему ничего не оставалось, кроме как подчиняться её воле и молча терпеть это унижение, жмурясь и отгоняя плохие мысли. Ковш черпает очередную порцию воды, и та выливается на голову юноши. Лисланис принимается промывать длинные синие волосы, смывая с них песок и грязь пустыни. В конце процедуры юноша почувствовал, как внезапно ослабла её прыткость. Он удивлённо взглянул на брюнетку. Та начала аккуратно промывать его рану, стирая засохшую кровь. Фотолеар удивился: ему казалось, что ей вообще наплевать на его чувства, но здесь она… Пыталась причинить меньше боли? В какой-то момент он столкнулся с взглядом стальных глаз мулатки. Она посмотрела на него с секунду, вернувшись к своему занятию. - Однажды, меня ранили. – Внезапно заговорила женщина, аккуратно проходясь куском мыла по порезу. – Я думала, это конец, но меня – умирающую и бессильную – подобрала девушка, обнаружившая меня совершенно случайно. Она дотащила меня до своего дома, обработав рану и выходив. Я знаю, что такое боль. Просто к своим годам я привыкла. - Зачем ты мне это рассказываешь? – Хмыкнул художник, смотря на противоположную стену. Наёмница ничего ему не ответила. Закончив мыть его, женщина обтёрла его тряпкой, одев и уложив обратно на кровать. Художник отвернулся лицом к стене, свернувшись калачиком и закрыв глаза. Брюнетка с какое-то время смотрела на него, после чего села за стол и достала из одного из мешков лист пергамента, чернильницу и перо. За окном уже смеркалось, поэтому она чиркнула огнивом на свечу. Рыжее пятнышко пламени зажглось, слабо освещая кусок стола. Она что-то бегло написала, дождавшись, пока чернила высохнут, оторвала кусок с текстом и свернула его в небольшой свиток, повязав его тонкой верёвочкой и подойдя к окну. Снаружи послышался взмах крыльев, и на подоконник приземлился чёрный ворон. Она прицепила лист к его лапке, отправив в полёт. На Дорсалор опускались ночные длани, погружая город в рыжий свет свечей, продирающийся сквозь окна домов. Женщина закрыла глаза, втягивая носом запах родных ветров. Полотно неба окрасилось в чёрный, как только последний красный луч заката скрылся за горизонтом, и миллионы ярких звёзд рассыпались по ночному холсту. Брюнетка какое-то время наблюдала за этой картиной, после развернувшись на пятках и задув пламя свечи. Комната погрузилась во мрак. Недолго думая, она легла рядом с пленником, закрыв глаза и погрузившись в тяжёлые думы, влекущие за собой череду беспокойных снов.