Нам говорят, что война — это убийство. Нет, это самоубийство.
Тем же вечером парня начало знобить, но он не обратил на это внимание. Он просто сидел за столом и что-то печатал в ноутбуке, изредка вздыхая и откидываясь на спинку кресла, задумывался о завтрашнем дне, глядя на потолок. Очень интересное занятие, на самом деле, Юнги заметил маленькие трещинки и задумался над тем, как давно тут живёт, но потом поднялся и натянул на себя кофту, немного застёгиваясь и принимаясь заново писать текст. Ах да, это было маленькое и секретное хобби парня, о котором знал только Намджун и, наверное, догадывался Хосок. Почему догадывался? Ну, потому что он зашёл в прошлом году в кабинет музыки, когда Шуга читал рэп розововолосому, и Хоуп лишь сказал, что это полный отстой, когда тот резко замолчал, пряча бумаги. Чон указал на ошибки старшего по услышанному и забрал какие-то бумаги со стола учителя, уходя. Мин не забыл этого и исправил половину текста с Кимом. После этого он научился понимать кое-что в структурах и писать что-то действительно стоящее, наконец найдя свою стилистику. Тут же он вспомнил, что поставил телефон на авиарежим, когда заходил в ванную, потому что не хотел казаться ещё более жалким, получая сообщения и звонки с вопросами о том, в порядки ли он и стоит ли прийти друзьям к нему. Когда он включил его обратно, на телефон тут же посыпалось десяток сообщений с волнениями и переживаниями, он лишь фыркнул на это. Снова почувствовал себя слабым, как тогда, в спортзале. Пропущенных же было ещё больше, только его удивило, что пять было с неизвестного номера, но ни одного сообщения от владельца. Нахмурившись, Шуга решил забить на это, откинул телефон на кровать возле подушки, предварительно просмотрев все сообщения и звонки, но никому не отвечая и не заходя в социальные сети, лишь поставив будильник. На часах уже показалось одиннадцать часов ночи, и беловолосый устало вздохнул, стягивая кофту, оставил её на кресле и лёг в прохладную постель, стараясь потихоньку провалиться в сон. Недолго он поспал, час или около того. Юноша проснулся от высокой температуры и сильного озноба, он не мог подняться с кровати, так как у него начинала идти кругом голова, если он пытался перевернуться на другой бок. Всё-таки ему стало немного полегче через час, и он наконец-то смог пойти за лекарствами, облокачиваясь на стенку. Угораздило же его заболеть в первый же день учёбы, сам про себя подумал парень, в конце концов добравшись до аптечки и достав оттуда жаропонижающее с обезболивающим. Выпив необходимые лекарства, он стал ждать их действия, посасывая во рту таблетку от горла, уж слишком оно болело. У него хватило сил дойти до кровати и, свалившись на неё, Мин сразу же уснул. К тому моменту было уже три часа ночи. Время 5:30. Раздался звонок на телефоне, это был явно не будильник. Мелодия потихоньку начала громко бить по ушам, от чего тот поёжился и стал прикрываться подушкой, одним еле открытым глазом смотря на дисплей и видя неизвестный номер снова. Наконец отодрав голову от постели, он взял трубку, в которой сначала звенела тишина, а потом был продиктован адрес и слова, что его ждут ровно в шесть возле дома. Светловолосый ничего не понял, кроме того, что дом анонима находится через три дома от его. Мин поднялся совершенно никакой и направился в ванную, быстро приводить себя в порядок. Но его вид, который был похож на то, что тебя несколько раз передавил камаз, — не скрыть, поэтому единственное, что он сделал, так это надел маску. Он был в чёрных джинсах, в такой же футболке, тёплой кофте и всё, что разбавляло его мрачный вид, — это белые кеды. Осталось минут пять, Юнги выпил таблетки, еле запихал в себя два бутерброда, чтобы те подействовали, и закинул рюкзак на плечи, который собрал ещё вчера днём после того, как просушил, выдвигаясь к тому парню. На улице хоть и светило солнце, но над городом стоял туман, видимо, это испарения от луж. Значит, ближе ко дню будет достаточно душно, неприятно, но так беловолосый хотя бы не умирал от того, что его знобит. Подойдя к калитке дома, он обнаружил Чонгука, останавливаясь и застывая на месте. Такого он явно не ожидал, интересно, а младший знает о том, что неподалёку живет Мин? Недолго он размышлял, так как Чон повернулся и увидел парня, решительно подходя и тихо здороваясь. Шуга поприветствовал его осипшим и уж очень грубым голосом, но Гук на это промолчал, наверное, не его дело знать, что со старшим. Так они молча и направились в школу, идя неторопливо, наблюдая за тем, как люди потихоньку выползали из домов на работу или в школу. Но тут шатен решил спросить, что случилось с Мином, на что тот лишь сухо ответил, что заболел, и юноша совсем затих, смотря куда-то в сторону. И тут к ним присоединился Тэхён, пытаясь разбавить эту напряжённую атмосферу, потому что беловолосый иногда смотрел на Чонгука и что-то бурчал под нос, хмурясь, а младший, в свою очередь, вздыхал и старался не смотреть на парня, ибо слышал немного, как тот ругался на него и считал, что этот ребёнок научился быть двуличным. Но Ви знает, что Гукки всегда такой тихий и замкнутый. Однако чувство справедливости всегда сразу делало того грубым и самоуверенным. У Кима получилось расслабить парней, и Юнги даже иногда отвечал им, усмехаясь на глупые, по его мнению, рассуждения. Это не могло не радовать сероволосого, ибо оказался он тем, кто помогал шатену, но они не думали, что так произойдёт, и он чувствует себя виноватым. Оказавшись в школе, мелкий сказал, что напишет Шуге, если ему что-то понадобится, и тот спокойно кивнул ему, давно смирившись со своей участью. А пока беловолосый отправился в кабинет, где должен был проходить урок. В кабинет вплыла знакомая фигура, и это был Джин, который сел возле него, точнее, поставил стул у парты младшего. — Ты дерьмово выглядишь, — начал брюнет, смотря на бледное и уставшее лицо Мина, обеспокоенно поджимая пухлые губы. На что светловолосый хрипло ответил, что в порядке, несмотря даже на то, что не спал почти всю ночь. Об этом не стоит знать друзьям, они и так часто зависали у него, когда он болел, особенно Сокджин, он у него и ночевал, и таблетки носил, и готовил, делал всё, лишь бы тот быстрее поправлялся. С одной стороны, приятно, а с другой — плохо, так как у старшего потом были проблемы с оценками, но он быстро исправлялся. В помещение начали заваливаться остальные учащиеся, и только тогда Ким сел на своё место, ожидая учителя. Ладно, у него есть четыре или пять часов, чтобы продержаться на учёбе, а потом он отпроситься с физкультуры, явно получив от учителя сначала.***
После третьего урока парни толпой, которая состояла из пяти человек, двинулась в столовую, поскольку даже Юнги с больным горлом очень сильно проголодался, ведь на уроках надо думать, а на голодный желудок не очень получается. Взяв подносы и направляясь к столикам с поварами, они все о чём-то оживленно беседовали, что даже беловолосый еле как, но смеялся. Тут к ним подошли Чонгук с Ви. На это Чимин заметно напрягся, ощутимо сжав руку Джуна и немного хмурясь, а двое парней лишь начали оправдываться, что они не собираются садиться с ними, если они против, и Мин сипло ответил, что он не возражает, ему стало интересно, смогут они влиться в их компанию. Пак был не рад этому, пока Гук не подошел к нему и сказал, что не держит на него зла уже давно, но осадок сдавливал лёгкие, и только после извинений они помирились, обрадовав ТэТэ, который крепко обнял их, и они, в конечном итоге, уселись за стол, до этого поставив на него подносы. Чонгук, возможно, специально сел возле Юнги, но он был не слишком общителен со всей компанией, иногда вставляя какие-то смешные фразочки, отчего даже Шуга не мог устоять и посмеивался. Долго такая атмосфера не могла держаться, потому что Чонгук, беззаботно облизывая верхнюю губу от соуса, обратился к Мину с просьбой о том, чтобы тот принёс что-нибудь вкусного, не говоря, что ему может быть отвратительным или, наверное, вызовет аллергию. Чимин с Тэхёном заметно притихли, смотря на самого младшего с непониманием, это может плохо кончиться, если старший облажается. В этот момент только Хоуп сидел в телефоне, так что русоволосый нашептал Намджуну, что нужно написать Хосоку для беловолосого, пока Гук наблюдал за тем, как Юнги с трудом ходит возле поваров, думая, что взять. Шуге пришло сообщение, и он лишь достал телефон, просматривая загоревшийся экран и видя, что нужно взять, но не повернулся к парням, попросив то, что ему нужно. Чон повернулся к Хоби, который спокойно уплетал еду, болтая с Джином, слегка щурясь и ожидая еды.***
Так и шатен с беловолосым молча сидели, пока старший не ушёл из столовой, заворачивая за угол и наблюдая такую картину: девушка Хоупа, та самая рыжеволосая на всю школу, стоит прижатая к стене и обнимающаяся с заигрываниями парня с параллельного одиннадцатого класса. В этот момент у парня в голове всё сложилось. Почему она так редко гуляла с Хоби, быстро уходила, когда он её доводил до школы и по какой причине она не ходила с ним. Абсолютно всё. Девчонка пыталась усидеть на двух стульях, прекрасно, настолько Чон был жалким для неё? Светловолосый осторожно зашёл за угол обратно и вытащил телефон, благо он чаще всего стоит на беззвучном, а не то бы он сейчас облажался по полной, заходя в камеру и немного высовываясь, он сфотографировал парочку, то, как они обжимались и целовались, затем Юнги выпрямился, стоя за стенкой и чувствуя, что ему становится физически нехорошо из-за болезни. Чёрт, похоже, действие лекарств закончилось, парень матерился на себя, ибо не взял ничего с собой. Вдруг он ощутил, что его хватают за талию, прижимая к себе и закрывают рот, от неожиданности он роняет телефон, не успевая ничего сказать и спугивая тех любовников, ибо послышались шаги в другую сторону. Затем этот неизвестный опустился с Мином вниз, оглядываясь и забирая телефон, после этого он отпустил Юнги, и Шуга увидел ёбаного Чонгука. С яростью старший начал орать, тыкая пальцем в его грудь и из-за такой реакции младший стал отступать назад, пытаясь успокоить беловолосого хоть каким-то словесным образом, обречённо и сдаваясь, он слегка приподнял руки, якобы отталкивая парня, который с каждым криком аж краснел от злости. Знаете, не каждый день тебя хватают за талию и рот затыкают, его чуть инфаркт не убил из-за такой херни. — Блять, ты совсем ёбнутый? Ты хотел, чтобы я на месте откинулся, а?! — не унимался Юнги, от чего на шеи венки стали надуваться, это говорило о том, что юноша с таким напряжением на горло кричит, что младшему и не снилась эта боль. Однако, этот порыв уже было тяжело остановить. Но тут в один момент у Мина стали подкашиваться ноги, и он почувствовал ужасное головокружение, опираясь на стену и чувствуя такой лютый мороз, будто бы сейчас не сентябрь, а как минимум конец декабря, да ещё и в самом здании. Гукки в панике подбежал к тому, потому как хён скатывался вниз по холодной поверхности, подхватывая на руки и наблюдая, как беловолосый обмяк у него в руках, кажется, падая в обморок. Шатен бросился к медпункту, сердце бешено стучало, отдавая пульсированием в виски. Младший пролетал между зеваками и бывало, что задевал тех, не извиняясь, у него тупо не хватало времени, и оказавшись возле кабинета, он обнаружил, что медсестры как обычно нет на месте, боже, кто бы сомневался. Возможно, её после этого окончательно уволят, он в этом был уверен. Зарычав от безысходности, Чон двинулся к школьному выходу, забивая на кричавшего вахтера, спасибо, ему уже хватило одного крикуна. Несясь домой, он почти ничего не замечал от накрывающего страха за жизнь старшего, его даже чуть не сбили несколько раз, но добравшись до дома, он положил парня на диван. Гук стремительно набирал номер телефона мамы и, когда та подняла трубку, он просто тараторил всё происходящее женщине с трясущимися руками. На это она ответила, чтобы сын вызывал скорую и то, что она уже бежит к машине. Темноволосый поступил так, как ему сказали, и быстро набрал в скорую, называя адрес, и ему ответили, чтобы он пока присматривал за парнем, говоря, какие у него симптомы и то, что они будут через пять минут. Младший рассказал, что у хёна высокая температура, его знобит, он без сознания и тяжело дышит, весь в холодном поту и не реагирует ни на что, но пульс в порядке. Пока он разговаривал с врачом, подъехала машина скорой помощи и матери. Врачи всей толпой зашли в квартиру, начиная осматривать Юнги, пока Чонгук отошёл позвонить Тэхёну с Чимином и сказать, что случилось и чтобы они предупредили учителей с остальными хёнами. Затем он вернулся обратно, и врачи смогли ненадолго привести беловолосого в чувства, спросить, на что есть аллергия и написать антибиотики, лекарства, которые ему необходимы, так же сказали, что он не долечился, и болезнь вылезла обратно, но в более тяжёлой форме. Семья Чон поблагодарила их, а мать пока отправилась в аптеку за лекарствами и уколами, давая наказ смотреть за старшим, ибо он снова отрубился. Наблюдая за ним, Гук быстро сходил в комнату, находя домашнюю одежду для Мина и умудрившись его разбудить, тот дал его переодеть, стараясь держаться выше талии и не упасть. Когда им это удалось, шатен осторожно усадил того в кресло, где старший смог каким-то чудом улечься, напоминая комочек, и снова заснул, а за это время Гукки расстелил у себя кровать для Шуги и отнёс его самого туда, садясь на пол возле кровати и положив на неё голову, внимательно смотрел за тем, как дёргаются веки с ресницами — видимо, светловолосый что-то видел во сне — и тем, как тот тихо посапывает. Сейчас он выглядел таким непринуждённым и спокойным, может быть, даже мягким. Оказавшись в квартире, женщина сразу же пошла в комнату сына, не заостряя взгляд на том, что вещи его друга разбросаны, и лишь аккуратно разбудила юношу, давая лекарства и вкалывая антибиотики в вену на руке, дала парню заснуть, говоря, чтобы сынок объяснился перед ней. Но шатен ответил, что чуть позже ответит ей, ибо слишком обеспокоен беловолосым. Мать села на край кровати и серьёзно посмотрела на него. Вздохнув, Чонгук понял, что ему не отвязаться от неё и стал потихоньку говорить: —Помнишь тот день, когда я пришёл домой с таким видом, будто бы на меня несколько вёдер грязи опрокинули? — на это она лишь кивнула, слушая темноволосого дальше. — Что же, это Мин Юнги, тот самый баскетболист, который в тот день грубо отшил меня с просьбой, — тяжело вздохнув, он посмотрел на мирно спящего парня, немного грустно улыбнувшись кончиком губ. — А вчера он проиграл мне, за что должен, но кто же знал, что он плохо лечился, и вчерашняя его беготня под дождём перейдёт в это. Женщина на это закатила глаза и сказала, чтобы тот присматривал за ним, пока она приберётся и приготовит поесть, потому что из-за такого стресса Чон, скорее всего, проголодался. Так и прошёл весь день, он отходил от Юнги только по нуждам и даже постелил себе на полу матрас около кровати, заправив его и ложась спать.